Дом на окраине

глава 44
К вечеру дом словно стал плотнее - тени легли глубже, воздух стал тише, а звуки улицы будто отступили.
Алина разложила бумаги и письма Марии на большом столе в гостиной, аккуратно расправляя каждую страницу, как будто боялась нарушить чужую жизнь неосторожным движением.
Никита приехал, когда уже темнело.
Он вошёл, слегка постучав, как всегда - уважая пространство, которое не считал своим.
- Ты не обязана всё делать сегодня, - сказал он, снимая куртку. - Но я понимаю, что тебя отпускает только когда ты занята.
Алина улыбнулась коротко, благодарно:
- Если я остановлюсь, мне будет только тяжелее. И... хорошо, что ты здесь.
Никита не ответил - лишь сел рядом, взял первое письмо и внимательно прочитал. Лампа отбрасывала тёплый свет на его лицо, скользя по скулам и мягко освещая внимательные глаза. Он привык читать тщательно, будто в каждом слове искал скрытое.
Они работали почти молча:
иногда Алина читала вслух странные фразы Марии, иногда Никита подмечал даты, выделял совпадения, открывал старые конверты.
- Посмотри, - сказал он наконец, отложив письмо. - Она часто упоминала «его», но ни разу - имени. Как будто боялась. Или берегла.
- Или знала, что письма могут найти, - добавила Алина. - Она писала так, будто понимала: это когда-нибудь кто-нибудь прочитает.
- Может быть, - Никита провёл пальцем по строке. - А вот это... слышишь? Она пишет: «я всё сделала, чтобы он жил спокойно. Пусть дом храняет его».
Он поднял взгляд.
- Похоже на завещание судьбы, - тихо сказал он. - Или на просьбу к дому.
Дом.
Слово будто дрогнуло в воздухе.
Алина выдохнула:
- Скажи... тебе не кажется, что этот дом... иногда слишком живой?
Никита посмотрел на неё внимательно.
Не с недоверием, не с усмешкой.
С тем особым вниманием, которое он умел включать, когда кто-то говорил что-то важное.
- Кажется, - признался он. - Но не в плохом смысле. Скорее... он реагирует. На тебя.
В груди у Алины что-то тихо кольнуло - не больно, просто неожиданно. Как будто эти слова легли туда, где давно стояла пустота.
- Я... не знаю, как это объяснить, - сказала она. - С ним мне спокойно. Иногда - страшно. Но не так, как боязнь... а как уважение.
- Это нормально, - Никита чуть улыбнулся. - Дом с историей. С прошлым. Ты просто его слушаешь - это редкое качество.
Они снова замолчали, раскладывая письма.
Тишина была не неловкой - наоборот, уютной, как плед. В ней было место и дыханию, и мыслям.
Когда часы пробили девять, Алина встала, чтобы заварить чай.
Никита последовал за ней, принеся один из конвертов.
- Смотри, я заметил ещё одно, - сказал он, когда она поставила чайник. - Дата на этом конверте... совпадает с годом рождения Артёма.
Алина вздрогнула.
Не от страха - от подтверждения.
- Ты думаешь...?
- Я думаю, - Никита положил конверт на стол, - что стоит проверить. Но осторожно. Без обвинений и без выводов.
- Конечно, - она опустила взгляд. - Я не хочу причинить ему боль. Вдруг он ничего не знает...
- Или знает слишком много, - тихо добавил Никита.
Когда они пили чай, лампа слегка потрескивала, дом осторожно вздыхал теплом, а ночь медленно сгущалась за окнами.
Алина вдруг поймала себя на мысли, что рядом с Никитой всё кажется спокойнее - даже тайна, даже страх, даже дом.
Он посмотрел на неё - словно почувствовал мысль.
- Ты устала, - сказал он мягко. - Я останусь ещё немного, если хочешь.
Она кивнула, не пряча тихую благодарность:
- Хочу.
И они снова вернулись к письмам - вдвоём, под шёпот старого дома, который будто одобрял каждый их шаг.
Впервые за долгое время Алина не чувствовала себя одинокой.