ООО. 10. Приехали

   Я проснулся за пару минут до звонка будильника. С неохотой открыл левый глаз и попытался нащупать наручные часы. Первым делом я вырубил гнусавый будильник, который запищал где-то в районе запястья левой руки. А уже потом начал соображать, что происходит.
   Дышать было тяжело. Грудь ломила. Но сильнее всего донимала ступня. Пальцы ныли больше всего. Я пошевелил ими, уставившись на культю. Подтянул ногу и закинул на здоровую. Вроде бы всё в порядке. Начал неспешно разминать обрубок. В очередной раз восхитился мастерству хирургов. Чувствуется, что руки они набить уже успели. Как пельмень завернули. Так, взяв костыль, проковылял в ванную, где, усевшись на пластиковый стул долго поливал себя душем. Потом вытерся насухо, а культю дважды, да ещё и намазал кремом. Сегодня всё должно быть идеально. Пару недель назад не обратил внимания и натер себе так, что пришлось целую неделю скакать на костылях. Теперь же снова возвращаемся в ритм. Тем более первый раз дома. Неспеша натянул силиконовый носок, потрогал его. Вроде бы нормально. Теперь пришло время гильзы.  Характерный щелкающий звук клапана, всасывающего воздух. Готово. Можно бежать. Встаем. С опаской приподнимаюсь, используя здоровую ногу, как опору. Переношу вес. Нормально. Как же болят пальцы… Пробуем шаг. Есть. Ещё. Теперь можно и завтракать. Всё делаю неспеша. Замешиваю тесто для пары небольших булок. Отправляю их в духовку, понимая, что придется скорее всего покупать отдельную небольшую, так как наклоняться для меня теперь отдельное впечатление. Пока готовлю сыр и колбасу, постоянно переношу вес с больной ноги на здоровую, от чего позвоночник начинает услужливо поднывать.
   Десять минут отдыха на стуле проносятся очень быстро, зато готов завтрак. Пока его поглощаю – это ещё немного времени отдохнуть спине и ноге. Выдохнул. Сел на диван и долго пытался просунуть в штанину протез. Потом психанул и отрезал её чуть ниже колена. Дело пошло куда как быстрее. Обул искусственную ступню, установил её на место. Затем, крехтя, зашнуровал здоровую ногу. Костыль брать с собой не стал. Буду опираться на метелку.
   Свежий августовский воздух наполнил свистящие легкие. Боль наполнила грудь. Но тепло встающего солнца уже начало пригревать. Убирать теперь пришлось неспеша, осторожно переставляя ноги, чтобы не споткнуться. Да и вообще дело шло медитативно и вдумчиво. На уборку дорожек потребовалось почти в два раза больше времени, чем раньше. Несколько раз даже приседал отдыхать на лавочку. Появились первые жильцы, спешившие на работу. Для многих моё появление осталось незамеченным. Кто-то поздоровался, но больше механически. Наконец за спиной раздалось:
   – Твою мать… Вадим!
   Эдик стоял огорошенный и растерянный. Один.
   – Привет…
   Он бросил свой кожаный портфель и с разбегу накинулся на меня с объятиями, оторвав от земли.
   – Тихо! Не поломай меня! Ставь! Аккуратно ставь!
   – Живой! Ты как?! Ты всё? Совсем?
   – Нормально. Всё. На работу вышел, видишь?
   – Ты когда вернулся?
   – В ночь. Спасибо, что за квартирой присмотрели. Я тогда…
   – Да понимаю всё. Точнее ни хрена не понимаю, но рад, что вернулся. Соня настояла твой свинарник прибрать.
   – А где она, кстати?
   – Да… – он неопределенно махнул рукой в сторону. – Поругались опять. Нормально всё, отойдет. Я хотел сегодня мириться ехать, но сегодня после работы обязательно с тобой сидим, гудим! И обязательно с нас поляна! Ну… Когда помиримся.
   – Договорились.
   – Всё, я побежал! До вечера!
   – До вечера!
   – Ух! Джон Сильвер! Характер скверный. Не женат!
   Я проводил его машину взглядом и принялся дальше заниматься уборкой. К обеду управился и, переодевшись, направился на прогулку, взяв теперь костыль. С ним идти было попроще. Наслаждаясь последними теплыми августовскими деньками, я неспеша ковылял по улице, ловя на себе самые разны взгляды. Но в общем-то мне было всё равно. Зашел в новую для себя Булочную, съел там свежую плюшку, попил неплохого кофе. Затем с трудом для себя забрался в автобус, где к своему облегчению никто не пытался меня усадить. Почему-то захотелось сходить в тот самый торговый центр, где когда-то меня развлекали Эдик и Соня. Там сегодня было не так много народу, как я привык, отчего ходить было спокойно, без страха, что тебя снесет толпа малолеток. Правда, как только зашел внутрь, я сразу уселся на скамейку, позволяя ноющей ступне немного расслабиться. Спешить мне точно было некуда.
   – Вадим? – голос я узнал сразу.
   – Света! Привет.
   – Ты куда пропадал? Я тебе несколько раз набирала… Ты номер сменил?
   – А? Нет. Просто телефон не всегда под рукой был. Я уезжал.
   – Я так соску… – Наконец она заметила мою титановую обновку. Её секунду назад теплый взгляд внезапно стал серым и незаинтересованным – Ой… Ты…
   – Ага. Теперь без ноги.
   – Понятно. Ладно, выздоравливай. Пока.
   – Пока.
   Я проводил её улыбающимся взглядом, наблюдая как её вновь упругая попка быстро направляется к выходу. Кому нужны поломанные игрушки? Ладно. Пришло время обновки. Я зашел в тот же самый отдел часов, где всё так же скучала продавец-консультант Маргарита. Я узнал её сразу и поздоровался. Она поднялась со своего места и подошла. Взгляд скользнул по ноге. Ну, что ж теперь.
   – Я хотел посмотреть Про Треки 340. Какие варианты есть?
   – Есть в титане, с пластиковым ремешком в двух цветах. – при этом она уже доставала эти модели и выставляла на стол для примерки.
   – Спасибо. С пластиковым можете не доставать. А с тканевым нету?
   – К сожалению закончились. Но можно заказать.
   – Да нет. Я вот эти возьму. – Я показал на титановый вариант. – Мне они к ноге подходят.
   – Вы можете их примерить.
   – Я думаю, они мне в самый раз. Оплата по карте.
   – Хорошо. Сейчас я их настрою и упакую.

   Конечно же такую покупку предстояло обмыть, поэтому я на лифте взлетел на третий этаж и направился на фудкорт, где на удивление было свободно. Сделав заказ, я устроился недалеко от окна выдачи.
   – Дядя Вадим! – что-то солнечное и светлое вцепилось в меня сбоку, почти сломав шею.
   – Пощады! Привет, Катенька!
   – Я так рада!
   – Я тоже! Ты с родителями?
   – Нет. Мы с подружками тут тусим. Где вы были?
   – Я? Уезжал…
   – Ого! Ты теперь как робот?!
   – Ага. Одна нога здесь, другая там! О, мой заказ!
   – Я сейчас принесу!
   Она быстро подбежала к своим двум подругам и быстро раздала им указания занять столик, а сама взяла поднос и принесла ко мне, усевшись рядом.
   – Дядя Вадим, только не обижайтесь, я ненадолго и к подружкам.
   – Конечно Катюш. Готова к школе?
   – Бе… Всё купили, а учебники пока не выдали…
   – Ты так выросла… – Она и правда стала выше почти на целую голову.
   – Мама так обрадуется, когда узнает…
   – Думаешь?
   – Да. Она очень долго на тебя сердилась. Даже с папой ругалась сильно.
   – Из-за меня?
   – Нет. Но всё равно…
   – А сейчас они как?
   – Хорошо.
   – А сейчас она на меня сердится?
   – Да.
   – Может тогда не будем пока ей рассказывать?
   – Она простит. Когда узнает, что ты вернулся.
   – Поэтому и не надо. Ладно?
   – Ладно… А можно я к тебе во двор приходить буду?
   – Конечно приходи. Я буду рад с тобой поболтать.
   – А как же наши походы?
   – Обязательно сходим. Только свой новый агрегат освою до конца. Нравится?
   – Да. Крутой.
   – Только теперь тебе придется меня нести, если ногу натру!
   – Эй! Дядя Вадим, ты большой!
   Мы рассмеялись в голос. Глядя на этого солнечного человечка, я внезапно понял, что должен ей признаться. Рассказать настоящую правду. То, что было внутри меня. В груди собрался тугой ком…
   – Катюш, ты знаешь… Ты…
   – Что?
   – Ты же мне жизнь спасла?
   – Как это?
   – Когда всё плохо совсем стало, я подумал о нашем приключении и решил, что мы обязаны его повторить.
   – Мы обязательно его повторим!
   – Конечно. Нож цел?
   – Конечно! Лежит в рюкзаке. Я правда им так и не пользовалась больше…
   – Почему?
   – Мы ещё раз с папой съездили отдохнуть и потом всё.
   – И за лето даже ни разу не выбрались?
   – Неа.
   – Ну ничего! Всё впереди. Беги к подружкам, а то они уже заскучали!
   – Ага. Спасибо! До встречи!
   – Пока, Катюш.
   И с этими словами она убежала к своим девчонкам. Они посидели немного, потом, так и не сделав заказ куда-то пошли. Екатерина помахала мне рукой и растворилась в этом дне.