Идя к цели 1 решение 4

    Она поднималась, ходила, ложилась и всё время курила. Иногда впадала в дрему лёжа на лавочке. Внезапное чувство, что все её баюны лежат на ней, согрело. Она почувствовала это тепло, и ей даже показалось, что она реально засыпает. Но какой-то противный звук поднял её с лавочки. Она осмотрелась и увидела, что на территорию автовокзала въезжает автобус.

    Что-то её толкало - давай, иди, это из Украины. И она пошла. Народ выгружал свои тюки, чемоданы, баулы...


    Надя стала в стороне, чтобы не мешать людям и принялась наблюдать. Часть пассажиров ушла за пределы автовокзала, видимо их встречали, часть осталась на месте, видимо поджидать утро, когда пойдут рейсовые автобусы.

    Она осторожно приблизилась к группе людей. Она лишь для начала хотела посмотреть им в лица, чтобы хотя бы предположить их реакцию на её вопросы, ведь часто встречаются люди неадекватные. Надя не вмешивалась, пока все не разошлись и осталась только одна девушка возле кучи чемоданов, баллов, сумок...

- Доброе утро.

- Доброе утро.

      Надя услышала приятный голос в ответ и улыбнулась.

- Можно у Вас спросить?

- Да. Пожалуйста.

- Не знаете ли Вы где здесь офис украинских беженцев?

- Так он же здесь... рядом! На железнодорожном вокзале. Я Вам сейчас всё покажу и расскажу где вход, и куда надо идти, чтобы попасть прямо в центр украинских беженцев. Он раньше был в другом крыле железнодорожного вокзала.

    Девушка подробно рассказывает куда идти.

- Вы поняли, где это?


    Надя поняла, что это здесь рядом и она теперь уж точно найдёт.  Сейчас её мозг ищет и никак не может подобрать слова благодарности этой девушке, что не отмахнулась от неё, что уделила ей свое личное время совершенно незнакомому человеку.


   Они познакомились. Лена, так зовут эту замечательную девушку. Они беженцы из Украины, были в Варне, жили в гостинице у моря. Но потом начался летний сезон и из перевели в горный туристический комплекс. Сейчас они все работают и ещё начала работу шоколадная фабрика и есть много работы для всех беженцев.


    Они говорят о всяком и разном. Они не касаются политики. Обмениваются номерами телефонов. Возвращаются люди к своим чемоданам и сумкам, которые Лена охраняли.

    Лена задаёт кому-то из подошедших её знакомых вопросы, о которых они говорили с Надей и Надя задерживается услышать ответ. Вновь завязывать беседа. Надя знакомится с новыми молодыми людьми. Они обмениваются телефонами.


   Всё живое...  словно растёт на глазах растение и из крошечного стебелька, торчащего из земли, вдруг на глазах всех вырастает дерево. Вот она жизнь! И вот оно, дерево жизни всех и каждого сплетенное в переплетении ветвей. Вот они, шелестящие на ветвях листочки, которые говорят, говорят и говорят друг другу, выражаясь каждый свои эмоции.


   
    Шёл четвёртый день, как Надя покинула своих баюнов, а ощущение, будьто это было вчера. Расставание осталось в памяти до мелочей.

    Надя наблюдает за всем, что происходит в мире, но она не концентрирует на этом всё своё внимание. Она лишь складывает факт к факту для того, чтобы однажды утром проснувшись не сказать - Что происходит? Я что-то проспала и уже изменить нет возможности?


   
    Железнодорожный вокзал в Софии действительно находится рядом с автовокзала, но перед ним стоящие постройки закрывают здание. Надя идёт точно так, как описала путь к офису беженцев из Украины, Лена. Она нигде не запутывается. Она идёт прямо и точно попадает в офис беженцев, поднявшись по широкой лестнице на второй этаж.

    Её принимает волонтёр болгарин, записываю данные в ведомость. Он плохо говорит по-русски и женщина, в возрасте, помогает с переводом, хотя болгарский язык схож с украинским, русским, белорусским языками и если говорить медленно, не торопясь, то можно понять по смыслу слов сказанное.


    Оформление окончено.Данные её паспорта выписаны в реестр беженцев. Сотрудница офиса предлагает кофе, чай. Надя ничего не пьёт, не берет никаких бутербродов и уходит.

    Ей просто хочется лечь на нормальную кровать и лежать. Просто лежать за все дни сидения в автобусе до Варны, далее до Софии всего 1500 километром, далее лавочки... и проведённые две ночи на них... Ох, уж эти лавочки, что в здании автовокзала и что на улице...


    Надя выходит из офиса и направляется в помещение для беженцев. Всё это помещение состоит из двух комнат, хотя это даже не комнаты, так как в комнате предполагается дверь, здесь не просто нет двери, здесь два закупка, в которых стоят кровати. Эти два закупка отдельно для женщин и мужчин. В помещении есть туалеты и раковины для умывания. Нет душа, так как предполагается, что беженец должен пробыть здесь не более двух суток и покинуть это временное помещение, но обязательно, беженец должен зарегистрироваться в центре беженцев, который находится совсем не далеко от вокзала.

   Чай, кофе в свободном доступе. Бутерброды регламентируются на выдачу.


   Надя вошла в помещение. Огляделась. Пошла на женскую половину и легла на свободную кровать. Она лежала с закрытыми глазами и не испытывала никаких ощущений. Внезапно к ней, словно ниоткуда прорвался злобно-шипящий голос тётки из ночного контроля автовокзала - Уходи! И тут же возникло странное ощущение психологического давления.

   Надя поднялась с кровати и посмотрела на молодую девушку, лежащую на кровати и укрытую одеялом. Внезапно девушка откинула одеяло и заговорила не понятно с кем. Надя посмотрела в сторону, куда был напоавлен взгляд девушки, и увидела стоящую у входа женщину. Лицо женщины выражало растерянности и смущение. Молодая девушка злилась всё больше, не стесняясь в выражениях и по всей видимости, стоящая у входа женщина была её мамой.

   Надя лишь отметила для себя, что молодая девушка слишком агрессивна, если не сказать озлоблена... и мысль о том, что молодёжь не готова жить ущемляя себя хоть в чём  и поэтому они третируют своих пап и мам.

- Извините... мы завтра уедем... - Женщина смущённо посмотрела на Надю, видимо ей очень хотелось хоть с кем-то поговорить.

- Так и почему Вы собрались уехать?

- Мы здесь уже четыре дня, а больше двух дней нельзя...

- Так строго?

- Не для всех. Он там... - Женщина кивнула на мужскую половину и в её голосе зазвучала обида. - Можно и десять дней здесь жить и больше. Даже здесь, мы все находимся в одном месте в разных условиях. Те, у кого есть деньги, могут из экономии здесь валяться на кровати только ночью, а днем уходят гулять по столице. Те, у кого есть деньги, могли бы жить и в гостинице, так нет...

- Но мы не знаем всех обстоятельств жизни человека и не можем говорить то, что нам не известно.


 
    Надя пошла к входу, рядом с которым стоял стол. На столе стояли какие-то баночки, коробочки для одноразового использования. Она внимательно посмотрела на всё это и отвернулась.

- Если Вы хотите чай, кофе, то всегда можно пойти в офис и взять себе горячие напитки до десяти часов вечера. И ещё, бутерброды не предлагают, их надо просить... Понимаете... бутерброды надо просить... А эти разные баночки и прочее это от Красного Креста, но к нему, к Красному Кресту надо ехать на метро и потратить деньги на дорогу. И что дадут? Пару баночек чего-то. Так что, если денег нет, как у нас, то и поехать мы не можем...

- Да. Совсем без денег - это катастрофа. - Надя внезапно подумала о том, что внезапно все народы остались без денег. - Да, даже не могу себе представить... все народы без денег... все народы голодные...

- Это Вы о чём?

- Так это я о деньгах. Если их нет, то это кошмар, а если денег нет у народов - это уже катастрофа...

   
    Женщина внимательно смотрела Наде в глаза. Она смотрела долго, так долго, словно смотрела не в глаза, а сквозь, куда-то сквозь.

- Я думаю, зачем мы сюда приехали? Что я здесь забыла? Что ищу? Для чего это все на мою голову? Вы видите, эта молодая женщина и это мой ребёнок. А я тащусь за ней... боюсь бросить... боюсь, чтобы она ничего не сотворила... все деньги истрачены. Завтра нам купят билет на поезд и... домой... а там всё своё...



    Надя посмотрела на женщину. Странные мысли завертелись. Она не могла остановить эти какие-то, обрывки чужих слов, слов значащих, весомых.

    Забросив сумку через плечо, она вышла из помещения, спустилась вниз по широкой лестнице и вышла из здания железнодорожного вокзала, повернула вправо и остановилась у курительной урны. Она стояла и курила, и сквозь огромные стёкла-витрины вокзала смотрела на лестницу, которая вела в в помещение для беженцев и чужие обрывки значащих, весомых слов приобретали смысл.


   Сейчас, Надя подумала о словах смысл и бессмысленна. Она улыбнулась. А, ведь, смысл, выстроенных в предложении слов, можно интерпретировать кто как понимает.

- Вот тебе и смысл. Вот тебе и бессмыслица.



    Она вернулась в здание вокзала и пошла в офис за стаканчики кофе. Едва она открыла дверь офиса, почувствовала неведомую силу, которая вытеснить её обратно, но она двинулась к столу, на котором стоял электрический чайник, кофе, чай, упакованы в одноразовые пакетики. Она обратилась к работнику офиса.

- Можно, мне приготовить себе стаканчик кофе?

- Да. Можно. Вы хотите бутерброд?

- Да, если можно. Спасибо.

    Работник офиса встал из-за стола и подошёл к холодильнику, открыл дверку.

- Вам с чем бутерброд с колбасой или с сыром?

- С сыром, пожалуйста. Спасибо.


    Получив бутерброд, она взяла одноразовый стаканчик, всыпала в него кофе из пакетика и налила горячую воду. Пластиковый стаканчик от горячей воды сразу скукожился. Она собралась было нести стаканчик в помещение для беженцев, как в офис вошёл Вадим из Закарпатья. Они познакомились утром в помещении для беженцев.

    Надя поставила стаканчик на стол.

- Уф, горячий стаканчик не донесу.

- Так а Вы возьмите салфетку и оберните стаканчик.

- О! Спасибо за идею, я видимо ещё не проснулась и не включилась в жизнь...



    Они сидят за столиком и через стеклянную стену смотрят в зал вокзала. Отсюда со второго этажа отлично просматривается весь зал и лестница, ведущая к ним на второй этаж.

- Смотрите, это к нам полиция кого-то ведёт.

- Где?

- Так, а вот, по лестнице.



    Через пару минут в офис вошли полицейские и молодой парень. Они направились к сотруднику офиса, о чём-то говорили и оставив парня вышли из офиса.