Первенец

   Вывела уточка первенца. Вообще-то первенцев ожидалось двенадцать, по количеству яиц в кладке, первой и в жизни этой уточки, и в жизни её хозяйки, Елены Анатольевны. Что ж, как говорится: первый блин комом, но - хоть что-то, чем ничего.
   А денёк начался чудесно! Июнь, зелень свежая изумрудная, солнышко, и жёлтый комочек - как живой солнечный зайчик катится по саду рядом со счастливой мамой-уткой: первые шаги...
   Но тут откуда ни возьмись - слепой дождь. Влил сослепу куда попало - всю идиллию нарушил. Так-то бы отлично даже: тепло, зелень в потоках воды и света ещё свежее - блестит, капли дрожат-сияют... Но утёнок испугался: когда на него закапало, подумал, что кто-то его клюёт, кинулся было к маме под крыло, но в спешке в траве запутался, застрял - пищит! А тут ещё Мурка идёт...  "Не до жиру - быть бы живу" - смыло с лица Елены Анатольевны умильную улыбку: решительно схватила она мокрого утёнка и посадила в уличный вольер, куда за дитём и мама-утка самоотверженно вошла. И заперла Елена Анатольевна вольер на засов: так-то оно всем спокойней будет. Но промокший насквозь утёнок успокоится никак не может: плачет и плачет навзрыд - стоит, плечонки вздрагивают, голову запрокидывает - ну, прямо, заливается плачем, нет бы к маме под крыло - там бы обсох быстро, но, видимо, так перепугался, что всё чудились ему чьи-то клевки да плевки. А мама неопытная - не знает, что и делать. Остальные утки собрались у вольера - шеи вытянули, глядят, головами кивают - обсуждают событие, "шшшшш" - шикают тихонечко, утешить пытаются. Вслед за утками и куры подошли: "Кво, кво, кво, - квохчут, - Кто? Кто? Кто?" Утёнок на секунду плакать перестал, глянул, а как увидел, что все на него смотрят, - ещё пуще залился плачем, аж петух Пётр подошёл - долго-долго стоял, внимательно так: то на одну сторону голову повернёт, то на другую - всё рассматривал утёнка, уже и все утки, и все куры разошлись... А когда, наконец, и петух ушел, утёнок огляделся по сторонам, понял, что интерес к нему пропал, - сразу плакать перестал и как ни в чём не бывало начал ходить и клевать невидимые крошки.
  Ну, Елена Анатольевна - та, конечно, наведывалась то и дело: как там первенец? Интересно же! Сначала она смотрела издалека, чтобы не беспокоить, и в общем-целом: обсох ли утёнок, активный ли, находится ли он в безопасности, удобно ли ему добывать корм из кормушки и воду из поилки? Ну, а потом и подетально: какие у него крылышки, головка, хвостик, глазки, ножки, клювик... И только на следующее утро, когда все волнения по поводу появления первенца улеглись, дошло до неё, почему он вылупился один и почему так долго рассматривал его петух. Пошла она тогда поскорей к укромному гроту в горке из сушняка. Там её догадка только подтвердилась, и  забрала она оттуда, из земляной ямки, заботливо обложенной пухом, сиротливую белую кучку из двенадцати яиц: может, один день без обогрева - ничего, выдержали? -  и подложила их другой насиживающей утке, где через несколько дней и вылупились благополучно все долгожданные двенадцать первенцев, которых родная мама-утка с радостью приняла под крыло.
   Ну, а Петрович так и рос с ними, пока не вырос и не начал топтать всех... уток в хозяйстве Елены Анатольевны. Оно же у неё свободное: и индоутки, и куры ходят, где хотят, и несутся, где хотят. Иной раз понравится курице утиное гнездо и подложит она в него яйцо, как кукушка, когда утка поесть-попить отлучится. Вот и случаются в этом хозяйстве всякие курьёзы. Но Пётр, Пётр каков! - сразу разобрался что к чему. Это Елене Анатольевне для подтверждения истины потребовались сутки да ещё и коричневая куриная скорлупа в гнезде среди белых утиных яиц. Вылупился цыплёнок, - а они раньше, чем утята вылупляются, - посидел-подождал с мамой-уточкой остальных, а сколько можно ждать? - есть-пить хочется. "Ма-ам, пойдем", - канючил, наверно, за крыло уточку тянул, вот и пошли они гулять. И был он ей тоже родной, - а какой же ещё?

4 декабря 2025г. Быль. Мемуары.