Однажды в... СССР. Книга 2. Глава 53

 На сходку собралось человек под  тридцать.                «И надо же, столько уважаемых людей на одну Москву! — Размышлял Монгол.                А вот чего и раньше, и сейчас не понимал Мишка:  «Когда же вы все нажрётесь! Бабло, бабло, бабло!.. А как же воровские понятия?!.. Честь воровская и… аскеза?!.. Забыли!.. Всё забыли ради бабла!..»
Законники большей частью уже в преклонном возрасте, немало отсидевшие, больше слушали, чем говорили. Но были и молодые коронованные! Горячие, бедовые и наглые. Вот те хотели быть услышанными, а посему вставляли тут и там, как им самим казалось, весомые слова. Сход назначили в кабаке. Даже и не в кабаке – в обычном кафе, на окраине Москвы, чтоб подальше от любопытных глаз.                Поляна ломилась» от изобилия жратвы и бухла. Монгол отметил, что никто не прислуживает, ни одного официанта у стола! Это показалось ему верным решением:  меньше ушей – больше безопасности. Он сидел рядом с Седым. Водку не пил, так, губы мочил, а вот по части еды не стеснялся – всё было высокого уровня, отлично приготовлено и, что радовало, блюда расставили таким образом, что любой мог дотянуться до понравившегося ему лакомства.                Монгол знал, что воры собрались здесь только по одному вопросу: определиться, кто и зачем отстреливает законников и каким макаром эту всю байду загасить. Но, к удивлению Мишки, пока никто эту тему не поднимал. Выпивали, закусывали, вспоминали старые дела. Миша подумал, это, скорее, ритуал такой, вроде, никто никуда не торопится — что ж, важные вопросы с кондачка не решаются. Подождём, когда насытятся, тогда и начнётся обсуждение, ради которого все собрались.                — А этого чёрта кто позвал? — Седой прошипел шёпотом, но с отвращением.                Монгол поймал его взгляд. Напротив, чуть слева, сидел коренастый, черноволосый парень. Вроде ничем от других людей не отличается, но глаза… Мертвые глаза… Из молодых… Небось, и руки по локоть в крови.                — Кто это? — Монгол повернулся к Седому.                — Глобус, — сквозь зубы процедил Седой.                — Уже в законе?                — Вот и я о том же! Сейчас корону могут напялить любому, хотя он  воровской кодекс не чтит, не знает, а самое главное, он его и знать не хочет! Сучонок,  подтащил под себя хачей, так они  беспредел творят по самое не хочу… Бауманские! Чёрт бы их побрал! А вот Япончика нет!.. Такой  вопрос решается, а он не удосужился… Куда катится воровской мир?!
Тут вдруг поднял руку старик с глубоким шрамом на всю щеку:                —Слова прошу!                Все сразу примолкли, перестали жевать, разговор серьёзный начинается!                — Бродяги! Вы все меня знаете. А кто не знает, так я – Вася Меченый, — Вася обвёл всех присутствующих острым взглядом. — Вы знаете, зачем мы здесь собрались. Не хорошие, а плохие дела творятся – наших братьев по чёрному списку к Отцу небесному, Иисусу Христу отправляют, да простят меня братья-мусульмане. Нового не скажу – и так всем понятно, что здесь два расклада обрисовываются: или менты позорные нашего брата зачищают или мы сами друг друга валим. — Меченый снова оглядел всех и замолчал, давая братве осознать сказанное.                Никто в глаза ему не смотрел – чай,  не на партийном собрании; каждый в своей тарелке вилкой узоры мастырит. Монгол подумал, что Меченый – хороший психолог, голос его ни вверх не подымается, ни вниз не падает — течёт, как тот ручей, без поворотов резких.                — Если это легавые, — продолжил Вася, то надо скопом подумать, что сделать можно; ну а ежели ли наш брат, то причина этому одна – бабки! Кто-то никак нажраться не может! Мало ему манечки!.. Сегодня хошь – деревянные,  хошь – зелень, любую монету скирдовать дозволено, вот и раззявили рты  неугомонные!                Тут и Седой встрял:                — В наше-то время такого беспредела не было, чтобы вор вора за «капусту» в деревянный макинтош одевал! Сегодня, как я посмотрю, молодежь на кон только бабосы ставит, а не воровские понятия, — Седой недобро посмотрел на Глобуса, а тот это приметил:                — Слышь, Седой, а ты чё на меня так зыркаешь? Не предъяву ли кинуть хочешь?!                Седой взгляда не отвёл:                — Когда время придёт и если надо будет, то и кину!                Глобус завёлся с пол-оборота и начал вставать со стула:                — А не боишься промахнуться?                — Да как-то раньше не промахивался, значит, и сейчас рука не дрогнет!                Тут Меченый голос подал:                — Ша, воры! Я пока говорю!                Монгол незаметно скосил глаза на Седого.                «Хороший мужик…  Закон чтит и с людьми по человечески… Его авторитета на троих будет!.. Но сдал… Сильно сдал… По лагерям и тюрьмам помотался,  откуда тут здоровью взяться… По сути,  благодаря Се…
Монгол не успел додумать, как вдруг изо всех дверей и окон, вместе  со звоном разбивающихся стёкол и криками: «Всем на пол! Лежать! Всем на пол!» — налетели-набежали  люди в чёрном, со спрятанными под балаклавой, мордами, здоровые, как кони и каждый по центнеру весом. Да ещё в полной амуниции с автоматами!                Менты!.. Да, видно, засланный казачок у них имелся!..                Воры, горохом на пол посыпались – ясен пень, коли ты в маске, так тебе похрен, кому ногой по рёбрам или прикладом в челюсть заехать:                «Глаз не подымать! Руки за голову!»                «Эх, — некстати подумал Монгол,— жаль, не успел утку по-пекински попробовать!.. Небось, хороша утка!.. Теперь шмон устроят! Ну конечно – для них это самая тема: уважаемых воров на «кичу» отправить – найти на кармане «волыну» или пакетик с дурью!»                Монгол не дурак — «волыну» ему на сходке держать не дозволяется, а к наркоте  не приспособился. Но... кому-то повезло меньше!
Когда всех законников мордами в пол уложили и ситуация немного успокоилась и выровнялась, в помещение зашли люди, знамо дело – следаки! Монгол это понял по тому, как они разговаривают – не шумят, как бойцы, а как будто нашёптывают друг другу, чтобы, не приведи господь, никто их тайн не услыхал! Глаза чуть поднял – в штатском они, ну точняк следаки, и не мелюзга какая – серьёзные ребята…
После шмона – всех в отдел, якобы – для выяснения личности, хотя чего тут выяснять – люди все известные; всё тут чёрным по белому: мариновать братву в «обезьянниках»! Черти недоделанные! Кто тюрьму прошёл, тому «обезьянник», что детские ясли!                «На выход! По одному! Руки за спину! Глаз не поднимать!»                Как это не поднимать?!.. Голову вниз, ну а глаза склонённой голове не подчиняются! Приподнял зенки чуток, чтобы в памяти «следаков» запечатлеть. А что ж, они стопудово «важняки», таких следует по мордам узнавать!..                Взглянул!.. Бог ты мой!.. Не может быть?!..                Глеб?!.. Глеб Теплов!..                «Корешок мой ненаглядный!.. Брат по крови!..  Гадом буду, Глеб! Мать честная! Столько лет прошло и вот оно – свиделись! Охренеть!..»                А Глеб-то тоже, вроде как признал – глаза выдали, Сверкнули так, что аж огнём опалило! Но силён, братан  – тут же вернул себе прежнее выражение лица!..                Пока в «бобике» в Управление везли, Мишка вспоминал Кремень… И друзей своих настоящих…                «Столько всего вместе наворотили – на целую книжку хватит!.. А то и на две! Как недавно всё это было… И как же давно!..»                Грустно стало Мишке Монголу, как будто часть себя он растерял, разбросал  по кусочкам на длинной, извилистой дороге жизни. А теперь уже и не вернуть… Стукнул в сердцах кулаком по колену так, что аж Седой обернулся:                — Ты чего, Монгол?.. Не боись! Всё путём будет!                — Да, я и не боюсь…

                Продолжение в Главе 54.