Манипулятор

Год назад.

Наша собака Габриэла — гениальный мим. Её искусство не в трюках с апортировкой, а в тончайшем копировании человеческих повадок.
Она изучает нас, впитывает, как губка, и воплощает в себе самое сокровенное — наши привычки, жесты, позы.
Это не подражание, это почти что метаморфоза.

Я вошёл в комнату с чашкой кофе и замер. На диване, в точности повторяя мою излюбленную позу, возлежала Габриэла. Но дело было даже не в позе — в деталях. Она умудрилась завладеть моей подушкой и, что окончательно свело с ума, засунула под неё правую переднюю лапу.
Так с самого детства делаю я, чтобы было удобнее лежать.
 Этот жест, столь личный и незначительный, был воспроизведён с музейной точностью.
 Передо мной лежало пушистое, умиротворённое зеркало.

— Это моя вещь, — сказал я, пытаясь сохранить строгость. — У тебя есть своя мягкая подушка. Иди на свой диван.

Она медленно повернула голову.
 В её карих глазах вспыхнул не собачий, а почти человеческий озорной огонёк.
 И прозвучал немой, но абсолютно чёткий ответ:
 «Ну пааап, тебе жалко?»
Она мастерски пользуется запрещёнными приёмами, отлично зная, куда надавить.
Её главное оружие — беззащитность, разящая точнее любого лукавства.

Но её арсенал не исчерпывается взглядом. Следующий ход был предсказуем и гениален.
 Она перевернулась на спину, подставив светлое пузико.
 «Па, погладь животик, а то что-то побаливает…» — будто говорила её расслабленная поза.
Отец, конечно, знает, что ничего не болит. Знает, что это спектакль.
 И всё равно садится рядом, начинает чесать и гладить.

А артистка лежит с закрытыми глазами, на морде — блаженная, едва уловимая улыбка.
 Она добилась своего.
Не подушки — та была лишь символом, декорацией.
Она добилась внимания, этого тёплого, безраздельного потока ласки, который стирает границы между видами.
Она доказала своё право быть не просто питомцем, а центром небольшой вселенной, где папа по первому (пусть и сфабрикованному) зову бросается гладить несуществующую боль.

Просто невыносимый манипулятор!
 Но в этом возмущении — вся наша слабость.
 Мы восхищённо разводим руками, признавая её победу.
Ведь эта маленькая рыжая комедиантка, имитируя наши жесты, на самом деле пишет на языке тела самую убедительную декларацию любви:
 «Я — твоё отражение. Я — часть тебя. И я буду добиваться этого единства даже хитростью».
И мы, растроганные и обманутые, сдаёмся без боя, чтобы ещё раз насладиться её неподражаемым искусством.