Молодой шкипер озера Укайга

Автор: Оливер Оптик. Название:Терпи и воздерживайся.Бостон: Ли и Шепард,1869 г.
****
Хотя я не ел его и не употреблял в пищу, а его жизнь была слишком коротка, чтобы он мог извлечь пользу из каких-либо наставлений, которые я мог бы ему дать, тем не менее он спасён от «зол этого нечестивого мира»
в залах Общества естественной истории, и я надеюсь, что мои читатели извлекут пользу из истории, которую он предложил.  О. Оптик.Харрисон-сквер, Бостон.
 1 июня 1870 года.
***
ГЛАВА I. НА БОРТУ «БЕЛЛЬ». 11 ГЛАВА II. НОВОЕ ЗНАКОМСТВО. 22 ГЛАВА III.
РАЗОЗЛЕННЫЙ СТРАЖНИК.  ГЛАВА IV. ОГОНЬ НА ОЗЕРЕ. гл.5  СПАСЕННЫЙ ПАССАЖИР. 57
ГЛАВА VI. АНГЛИЙСКИЙ ЛОРД И БОЙЦОВ. 69 ГЛАВА VII. ИСТОРИЯ МИСС ДОРНВУД. 82
ГЛАВА 8. СТРАННАЯ ЛОДКА.  ГЛАВА IX. ОГРАБЛЕНИЕ ЦЕНТРАЛЬНОГО БАНКА. 107
Гл. 10. РАЗБОЙНИКИ РАЗДЕЛЯЮТСЯ. 11.МАЛЕНЬКАЯ ИСКРА РАЗЖИГАЕТ БОЛЬШОЙ КОСТЕР.
ГЛАВА XII. ВЫСАДКА РАЗБОЙНИКА. 142 ГЛАВА XIII. ТОМ УОЛТОН РАНЕН. 153
ГЛАВА XIV. РАЗБОЙНИК ИДЕТ ОБРАТНЫМ ПУТЕМ. 164 ГЛАВА XV. РАЗБОЙНИК В ЛОВУШКЕ.
 ГЛАВА XVI. КАМНЕПАД. 187 ГЛАВА XVII. ВЗРЫВ С ПОМОЩЬЮ ЛОДОЧНОГО КРЮЧКА. 198
 ГЛАВА XVIII В ДОМЕ С КАТАРАКТАМИ. 209 ГЛАВА XIX. ДРУГОЙ ГРАБИТЕЛЬ БАНКОВ.
XX. КОНЕЦ ЛОРДА ПАЛСГРЭВА. 232 ГЛАВА XXI. ПРИКЛЮЧЕНИЯ НИКА ВАН ВОЛТЕРА. 243
 ГЛАВА XXII. ГНЕВ ПОЛКОВНИКА УИМПЛТОНА. 23. МАЙОР ТОППЛТОН ОБЪЯСНЯЕТ. 265
ГЛАВА XXIV. МЕДВЕДЬ И ПРЕДМЕДВЕДЬ. 276  XXV. НАБЛЮДАТЕЛЬ ЗА МИСС ДОРНВУД. 287
 ГЛАВА XXVI. МОЛОДОЙ ШКИПЕР «БАНШИ»  298
*******
ГЛАВА I.

НА БОРТУ «БЕЛЛЕ».


«Вулф, я готов купить эту лодку, если ты готов её продать», — сказал Том Уолтон, когда мы плыли по озеру на «Белль».

«Я вполне готов продать её тебе, Том», — ответил я.

«К этому времени она уже должна была достаться тебе, Том», — добавил Удди Уимплтон, который был в числе гостей.


Мы отправились на озеро, чтобы хорошо провести время; другими словами, это был мой отпуск.
 Когда Том Уолтон заговорил, я вспомнил о событиях прошлого, пока парусная лодка быстро скользила по прозрачным водам озера Укайга. Я был генеральным агентом компании Union Line, в состав которой теперь входили железная дорога Лейк-Шор и пароход Ucayga. Два
_миллионера_, поселившиеся на противоположных берегах озера, в
Нэрроуз, где ширина озера составляет всего одну милю, были
самые заклятые враги на протяжении многих лет вновь взялись за топор после долгого периода самых близких и дружеских отношений. Майор Топплтон построил железную дорогу Лейк-Шор в качестве развлечения для студентов Института, основанного на его берегу озера, чтобы дать им глубокие и практические знания о железнодорожном деле. Эта идея не давала ему покоя, пока дорога не стала очень важным транспортным узлом. Выкупив акции старых пароходов на озере, он
получил контроль над ними и управлял ими совместно с
железная дорога. Это нововведение дало Мидлпорту, расположенному на майорской стороне озера, огромное преимущество перед Сентерпортом, где жил полковник Уимплтон.


 Тогда два великих человека стали соперничать за бизнес на озере; и полковник построил большой и роскошный пароход, который должен был составить конкуренцию железной дороге.
Благодаря высокой скорости и элегантным удобствам пароход одержал верх над железной дорогой. Ученики Уимплтона
Институт был преобразован в компанию, которая номинально управляла делами парохода, что позволило нам понять, как осуществляется управление
Я занимался бизнесом в акционерных обществах. Я был чем-то вроде волана между
соперничающими магнатами, и каждый из них то нанимал меня, то увольнял. Война между двумя берегами озера затронула
семьи главных действующих лиц и жителей крупных городов, в которых они жили. Два сына великих людей были настроены особенно враждебно.
Но, исправившись и превратившись из злобных, властных, деспотичных молодых людей в добрых, нежных и благородных, они закопали топор войны, и их отношения стали приятными и
дружелюбный. По их косвенным усилия, с некоторой помощью от меня, вражда
между отцами были исцелены, и они теперь были теплые личные
друзья. Железная дорога и пароход линии были объединены, и сейчас были
работает в связь друг с другом.

Я не склонен много говорить о моем собственном участии в достижении
этого счастливого положения вещей, хотя я терпеливо и
настойчиво трудился в течение многих лет, чтобы добиться результата. Я был счастлив от того, что
добился успеха, и не был склонен распределять заслуги между
теми, кто этого добился, разве что отдать им очень большую часть
Он принадлежал сыновьям двух магнатов. Две линии работали
совместно около двух месяцев. Как главный управляющий объединённой
линией, я ежедневно объезжал весь маршрут, пока всё не стало работать
так, как мне хотелось, а также так, как хотелось пассажирам. Как капитан
парохода, я был постоянно занят всю зиму и теперь решил немного
отдохнуть. В обоих институтах были каникулы, и Томми Топплтон отправился с отцом и матерью в одно из знаменитых мест для купания.
Они вернулись. Удди Уимплтон принял приглашение
провести со мной несколько дней в круизе по озеру. Мы собирались
жить на борту «Белль» и проводить время за рыбалкой, плаванием под парусом и прогулками по дикой местности.

 Я купил «Белль» на аукционе, когда остался без работы после того, как майор Топплтон уволил меня с должности инженера на железной дороге Лейк-Шор. Она обошлась мне в очень небольшую сумму по сравнению с её ценностью, и я собирался зарабатывать на жизнь тем, что буду возить на ней гостей. Но вскоре меня назначили на
Чтобы управлять пароходом, я нанял Тома Уолтона, и он платил мне часть выручки. Он хорошо зарабатывал для себя и для меня. Том был очень честным, трудолюбивым и способным парнем. Он обеспечивал свою мать и остальных членов семьи своим трудом. Я сказал ему, что продам «Белль» по справедливой цене, когда он захочет её купить. Я был весьма удивлён, что он не воспользовался этим предложением, ведь моя доля от выручки за лодку уже вдвое превысила её стоимость.

“Я подумываю заняться общим навигационным бизнесом”, - сказал Том с
одним из своих добродушных смешков. “и если я смогу купить ее, я это сделаю”.

“Ты можешь, Том”, - ответил я.

“Моя мать часто болела последние два года, и это
отнимало все, что я могла зарабатывать, чтобы заботиться о семье, иначе я должна была
купить ее раньше ”.

“Я буду доверять тебе, Том”, - добавил я.

«Я не хочу, чтобы кто-то доверял мне, кроме тех, кто не хочет, чтобы люди голодали. Я не собирался покупать эту лодку, пока у меня не будет достаточно денег, чтобы за неё заплатить. Теперь у меня есть немного свободных денег».

 «Сколько у тебя есть, Том?» — спросил я.

«У меня пока недостаточно средств, чтобы разорить Мидлпортский банк. Ты использовал меня по полной, Волк, и я не собираюсь обманывать тебя с этой лодкой. В конце концов,
куплю я её или нет, зависит от того, сколько ты за неё попросишь».

«Ты получишь её за ту цену, которую она выручит на аукционе».

«Сколько она выручит на аукционе?»

«Я не знаю».

— Тогда, думаю, я не смогу её купить, потому что знаю в городе человека, который готов начать торги со ста пятидесяти.


 — Да? Что ж, я и не думал, что кто-то даст за неё такую цену, — ответил я.


 Я видел, что Том обеспокоен, хотя и старался не подавать виду.
его обычная улыбка. Я бы сразу отдал ему лодку, только вот
предложение сделать это уязвило бы его гордость и чувства, потому что, каким бы бедным
он ни был, у него были инстинкты джентльмена.

“Я заработаю деньги, купив лодку, Вольф, и я очень хочу ее, но
не настолько, чтобы влезать в долги из-за нее”, - добавил он.

- Предположим, мы поступим так, как поступили майор Топплтон и полковник Уимплтон на “
пароходах”.

— Что это?

 — Марк.
 — Я готов поставить отметку, но, боюсь, не смогу проверить твои расчёты, Волк, потому что Белль — ценное имущество. Я должен это знать, если никто другой не знает.

«Вы пишете, что готовы отдать, а я напишу, что готов взять. Если мои цифры будут меньше ваших, они станут ценой лодки, и сделка будет завершена».

«Ваши цифры?»

«Да».

«Почему бы не указать мои цифры, если они больше ваших?»

«Если вы дадите всё, что я прошу, этого будет достаточно. Если мои цифры окажутся выше твоих, мы разделим разницу, — продолжил я, протягивая ему карандаш и бумагу.


 — По-моему, это справедливо, но не обманывай себя, Вулф, — ответил Том, беря бумагу и после некоторого колебания записывая свои цифры.

«Тебе не нужно беспокоиться обо мне, мой дорогой друг. Передай свои расчёты Уодди. Он будет стоять между нами», — добавил я, записывая свою оценку и передавая её ему.

 «Ваши оценки сильно разнятся, — рассмеялся Уодди.
 «Что мне делать? — разделить разницу?»

 «Нет, если только мои оценки не выше, чем у Тома».

 «Это не так, Вулф. У Тома они на полторы мили выше, чем у тебя».

«Тогда лодка продаётся по моей цене», — добавил я.

«Недорого!» — воскликнул Уодди.

«Сколько?» — спросил Том.

«Ты назначил сто пятьдесят долларов, Том, а Вулф — пятьдесят
долларов. Значит, «Белль» продана».

«И я тоже», — сказал шкипер.

«Ты не доволен?»

«Нет; у меня такое чувство, будто меня обманули. Послушай, Вулф
Пенниман; я не хотел, чтобы ты отдавал мне эту лодку».

«Я её тебе не отдавал».

«Я думал, ты попросишь за неё триста или четыреста долларов».

“Я удовлетворен, Том. Я заработал на ней деньги, и теперь я получаю обратно
все, чего она мне стоила”.

“Но тебе не кажется, что продавать Красавицу за пятьдесят
долларов - это оскорбление?” рассмеялся Том.

“Если она не жалуется, тебе незачем”.

— Волк, мне как-то не по себе от этого. У меня такое чувство,
что ты сжалился надо мной, бедным, несчастным парнем,
и отдал мне лодку.
— Ничего подобного, Том! — возразил я.

— Разве я не говорил, что в городе есть человек, который готов заплатить за неё сто пятьдесят долларов, если её выставят на аукцион?

— Я его не знаю, Том, и боюсь, что он не будет с ней добр. «Белль» твоя.


— Я могу позволить себе дать тебе за неё сотню, не разорив Мидлпортский банк. Тебе не кажется, что мне лучше это сделать?


— Конечно, нет, Том. Торговля есть торговля.

“Но я чувствую себя так, словно я украл ее”.

“Не чувствуй себя так, мой дорогой друг. Я дам тебе купчую, когда
У меня будет что написать. Теперь все в порядке, Том. ‘Будь
добродетельным, и ты будешь счастлив", и твоя лодка поплывет к ней еще быстрее.
”

“Я счастлив, Волк, я скопил около ста пятидесяти долларов.
Я думал, что на это почти можно купить "Красавицу". Сейчас я вложил всего сто долларов.
Я собираюсь заняться общим судоходным бизнесом и хочу приобрести ещё несколько судов для сдачи в аренду. Мне повезло, что у меня есть капитал для инвестиций
 Я куплю несколько гребных лодок, потому что многие люди хотят их арендовать.
 — Я не сомневаюсь, что ты будешь хорошо зарабатывать на аренде лодок, Том.  Гребля — это великое искусство и полезное занятие.  Но лодки должны быть хорошими.  Не покупай плохие только потому, что они дешёвые.
 — Только не я, Вулф; мои лодки будут первоклассными. Но я...
полагаю, вы, джентльмены, хотите поужинать, не так ли?

“Мы действительно хотим поужинать, Том”, - ответил я. “Я занимаюсь этим делом каждый день".
"Я занимаюсь этим делом каждый день”.

“ Именно так, Волк. Это именно то, что ты подумал в прошлый раз.
ты тоже так думал.

«Ужин я всегда считал полезным развлечением и намерен продолжать в том же духе, пока жив и могу позволить себе поужинать», — ответил я.

 «Ты всегда сможешь себе это позволить, Волк, ведь ты теперь богатый человек. Ты умрёшь миллионером, если не умрёшь до того, как у тебя появится миллион». А теперь,
если ты возьмёшься за штурвал, то получишь бифштекс и немного печёного картофеля, первый отруб, А, № 1, высший сорт, примерно через полчаса, плюс-минус, но скорее плюс, чем минус.

 Я взялся за штурвал, а Том пошёл в кубрик готовить еду.  В
Примерно через полчаса у нас на столе появились бифштекс и печёный картофель,
горячие, как из печи, и такие же вкусные, как в лучшем отеле страны.




ГЛАВА II.

НОВОЕ ЗНАКОМСТВО.


Мы выехали из Мидлпорта рано утром и к обеду были уже далеко от Приама. Мы намеревались высадиться неподалёку от дома моего старого друга капитана Портмана, чтобы я мог навестить его. Мы прибыли на место в начале второй половины дня. Уодди не был знаком с моим другом и не хотел его навещать, но он решил взять
Мы прогулялись по берегу и вместе дошли до входа на территорию капитана Портмана. Он был богатым джентльменом, который выбрал этот дикий край для своего жилища, потому что искренне любил красоту природы и наслаждался ею как зимой, так и летом.

 Местность была чрезвычайно дикой и суровой. Скалы местами поднимались отвесными уступами, и там было множество водопадов и порогов. Можно было бы пойти вдоль ручья через чащу первобытных лесов и обнаружить, что он дюжину раз выпрыгивает из пропастей
на расстоянии одной мили. Посреди этого великолепного пейзажа капитан
Портман построил свой особняк, выбрав для него место на крутом склоне;
и здесь природа и искусство объединились, чтобы сделать это место ещё прекраснее. В полумиле от его дома, на дороге в Приам, находился
Катарактовый дом — гостиница, получившая своё название от большого и
красивого водопада неподалёку. Летом в этом доме останавливалось много состоятельных людей.

Когда мы добрались до дороги, ведущей из Хитаки в Приам, Удди
повернул направо, а я — налево. Я уже собирался въехать
Я проходил через деревенские ворота, которые вели в поместье капитана Портмана,
когда меня напугала череда пронзительных криков. Я увидел, как Уодди
скрылся в лесу, который рос слева от дороги. Голос человека,
находившегося в беде, — а я полагал, что никто не станет кричать,
если не окажется в беде, — принадлежал женщине. Конечно, мне стало любопытно,
и я, отвернувшись от ворот, бросился бежать по дороге и последовал за Уодди
в лес.

[Иллюстрация: НОВОЕ ЗНАКОМСТВО. Страница 24.]

Я так быстро ехал, что обогнал своего попутчика ещё до того, как он
добрался до места происшествия. Деревья были очень большими, и
роща была расчищена на земле для удобства
посетителей Дома Катаракты, чтобы мы могли видеть на некотором расстоянии; и
вскоре мы обнаружили человека, издававшего ужасающие крики.
Это была молодая леди, элегантно одетая, на вид не старше
семнадцати лет.

“Помогите! Помогите!” - закричала она, стоя, по-видимому, парализованная.

Но мы не увидели ничего, что могло бы её встревожить, хотя и заметили вдалеке молодого джентльмена, который «прокладывал путь» в сторону отеля.

— Что с ней такое? — спросил Уодди.

 — Я не вижу ничего, что могло бы её напугать.

 — А я вижу, — добавил Уодди, когда мы подошли ближе и увидели маленького чёрного медвежонка, которого раньше скрывало от нас огромное дерево.

 — Медведь! — воскликнул я.

Существо встало на задние лапы и потянулось правой передней лапой к молодой леди, а левую опустило вдоль тела.
Что касается меня, то я не припомню, чтобы когда-либо видел
медведя, и, признаюсь, он мне не понравился.
Не знаю, разделял ли Уодди мои чувства, но он ускорил шаг
Он ускорил шаг и вскоре оказался рядом с этой интересной жертвой. Ни у одного из нас не было дубинки, ножа или другого оружия, и мы были не в состоянии противостоять дикому зверю.

 «Спасите меня!» — выдохнула юная леди.

 «Я провожу вас до гостиницы, если вы не против», — сказал Удди, едва замечая медведя, который всё ещё сидел на задних лапах, протянув правую лапу к перепуганной девушке.

— О боже! Я не могу пошевелиться, — вздохнула она.

Удди взял её под руку и поддержал. Когда они пошли дальше, медведь последовал за ними.

— Он идёт! — воскликнула дама и, испугавшись, что ужасное чудовище догонит её, побежала.
Когда она остановилась, он снова вскочил на задние лапы и протянул переднюю.

 Как только они остановились, Брюин снова встал на задние лапы и протянул переднюю.  Я пришёл к выводу, что если бы он собирался кого-то съесть, то сделал бы это раньше, и осмелился встать между ним и дамой. Это смелое движение с моей стороны, казалось, принесло даме некоторое облегчение, но она вцепилась в Удди так, словно ожидала, что её сожрут, — коричневое шёлковое платье, кружева, оборки и всё такое. Медведь мгновение смотрел на меня, пока я стоял на расстоянии вытянутой руки
от него. Снова опустившись на четвереньки, он побежал ко мне. Я
был склонен отступить, но почему-то мне показалось, что это животное не такое свирепое, как принято считать диких зверей, и, хотя с моей стороны это потребовало немалой решимости, я решил стоять на своём.

 Медведь был размером с взрослого ньюфаундленда, но шире в спине и намного тяжелее. По моим прикидкам, он весил больше ста фунтов. Он открыл рот, словно собираясь рассмеяться.
 У меня не было опыта общения с дикими животными, но я догадывался, что они
Они выли и подняли «всеобщий шум», когда были в ярости и собирались напасть. После того как я впервые увидел медведя, моя храбрость постепенно росла, и я рад сказать, что в тот раз сполна проявил свою доблесть. Я не убежал. Медведь подошёл ко мне вплотную, а затем снова выпрямился и протянул правую лапу, как и раньше, глядя мне в лицо так же мило и хитро, как игривый ребёнок.

Этот парень, очевидно, что-то хотел сказать своим поступком, но я был недостаточно хорошо знаком с медвежьей натурой, чтобы понять его. Он не был
Он вёл себя как дикий зверь и не выказывал ни малейшего намерения воспользоваться своими острыми зубами.  Эта уверенность меня очень успокоила.  Я отступила на два или три шага, чтобы оценить дальнейшие намерения противника, если он был противником.  Плут последовал за мной, снова встал и протянул лапу.

  «Не бойтесь, мисс. «Он ничего не сделает», — сказал я, когда юная леди снова испугалась, увидев, как медведь пошевелился. «Он совершенно безобиден».

 «Я боюсь, что он меня укусит!» — выдохнула она и не стала бы
Она бы больше не страдала, если бы её уже укусили.

 — Мне оставить тебя, Волк? — спросил Уодди.

 — Да, конечно; медведь безобиден, как котёнок, — ответил я.

 — Позвольте мне проводить вас до отеля, — галантно добавил Уодди. — Полагаю, вы остановились в отеле.

 — Да; я гуляла с лордом Палсгрейвом, когда на меня напало это ужасное существо, — ответила она.

«С кем, как я понял, вы гуляли?»

«С лордом Палсгрейвом».

«А, так вы англичане?» — добавил Уодди, который, несомненно, был должным образом впечатлён качеством своего нового знакомого.

— Лорд Палсгрейв — англичанин, а я нет.

 — Если позволите, я провожу вас до гостиницы.

 — Я так напугана, что, боюсь, не смогу пройти так далеко.
— Вам не нужно уходить из-за медведя, — вмешался я.  — Он такой же ласковый и ручной, как котёнок.

 К этому времени я понял, что имел в виду Брюин, когда сделал загадочное движение правой передней лапой. Когда я набрался смелости и подошёл к самому сложному моменту, я протянул к нему руку, чтобы посмотреть, не укусит ли он меня.  Если бы укусил, я бы решил, что мне понадобится большой камень, который
лежал на земле у моих ног. Если он хотел драться, я чувствовал, что ради испуганной девушки — к тому же очень хорошенькой — я могу позволить себе проверить, насколько твёрдая у медведя голова и у скалы.

Но я поступил с ним несправедливо. У медведя не было воинственных намерений. Он, очевидно, был по-своему хорошим парнем; и если вёл себя по-медвежьи, то характер у него был дружелюбный. Вместо того чтобы укусить меня за руку, он протянул свою лапу, и я понял, что он просто хочет пожать мне руку.  Я достаточно хорошо воспитан, чтобы
Я уступил ему в этом отношении, и когда я взял его за лапу, он несколько раз склонил голову, выражая своё удовольствие от знакомства со мной.
 Я не мог позволить себе отстать от него в любезности и кланялся так же часто, как и он.

 Я услышал, как Уодди от души расхохотался, и, обернувшись, увидел, что юная леди начала улыбаться, наблюдая за обменом комплиментами между мной и медведем. Должна сказать, что я была в восторге от своего нового знакомого, он был очень вежлив и хорошо воспитан. Но я ещё не знала, насколько сильно он меня любит. Он не был удовлетворён
Он не ограничился тем, что поклонился мне и пожал руку, а настоял на том, чтобы обнять меня. Сначала он обнял меня за руку, а затем и за талию, хотя я ещё не был достаточно хорошо с ним знаком, чтобы выдержать финальную демонстрацию его преданности. Я стряхнул его с себя, и он упал на землю. Затем он начал кататься по земле, как учат собак, демонстрируя самые экстравагантные проявления любви ко мне. Через несколько мгновений я уже каталась с ним по траве и чувствовала себя достаточно уверенной в его добрых намерениях, чтобы ответить на его объятия.  Я положила
моя рука была у него во рту, но он не укусил; и хотя его острые когти
пытались впиться в ворс моего пальто, он использовал их только для развлечения.

“Почему бы вам не подняться и пожать ему руку, Мисс ... ”

“Мисс Dornwood”, - добавила она, дополняющее мой вопрос. “Нет, благодарю
вы. Я думал, он дикий медведь”.

“Нет, он ручной, как котенок. Он только хотел пожать тебе руку.
Я уверена, что он никому не причинит вреда».

 «Он такой забавный, и я бы хотела осмелиться поиграть с ним», — добавила она, отступая назад, когда Брюин подошёл ко мне чуть ближе.


— Не подводи его ближе, Волк, — рассмеялся Уодди. — «Расстояние придаёт очарование виду».


Я сел на камень и продолжил играть с медведем, пока Уодди и мисс Дорнвуд наблюдали за происходящим с почтительного расстояния.

«Не знаю, что мне делать с этим парнем, раз уж я с ним познакомился, — продолжил я, повалив его на землю, когда его объятия стали слишком пылкими. — По его шее видно, что он привык носить ошейник».

 «Если ты будешь держать его подальше от меня, мне всё равно, что ты будешь делать
с ним, ” сказала мисс Дорнвуд. “ Я не думаю, что они должны позволять таким
существам бродить по этим землям, потому что быть
напуганным до смерти почти так же плохо, как быть съеденным.

“Где джентльмен, который был с вами?” - спросил Уодди.

“Он пошел в отель за машиной, потому что мы собирались прокатиться"
вдоль озера, когда увидели эту дорогу. Мы прибыли только сегодня утром, и
мы находим этот регион очень красивым ”.

«Вон идут трое мужчин», — добавил Уодди, указывая на лес.

В одном из них я узнал капитана Портмана.




Глава III.

Злой страж.


— Как поживаете, капитан Пенниман? Я рад вас видеть, — сказал
капитан Портман, подходя ко мне и протягивая руку.

Когда я пожал ему руку, моё внимание привлёк взрыв смеха, донёсшийся со стороны Уодди и мисс Дорнвуд.
Повернув голову, чтобы узнать, что их так рассмешило,
я увидел медведя, который стоял на задних лапах и протягивал лапу, как он делал это со мной, явно желая пожать руку новому гостю.
Капитан Портман взял протянутую лапу и тепло поприветствовал Бруина.

«Итак, мой старый плут, ты снова сбежал», — сказал он, поглаживая медведя по голове.

— Кажется, вы знакомы с моим старым другом, — сказал я.

 — Да, он мой, но он меня ужасно раздражает, — ответил капитан Портман. — Если мы не затягиваем ошейник слишком туго, он сползает ему на голову, а если затянуть слишком сильно, это его беспокоит и злит. Он несколько раз убегал с моей территории и пугал постояльцев отеля. Хозяин говорит, что пристрелит его, если снова увидит на свободе.

— Он напугал эту юную леди, — добавил я.

 — Мне очень жаль, — сказал капитан Портман, поворачиваясь к леди. — Он совершенно безобиден.

— Теперь я вижу, что это так, сэр, но я думала, что это дикий медведь, — ответила мисс Дорнвуд.


— Когда я узнала, что он на свободе, я поспешила найти его, чтобы хозяин не привёл свою угрозу в исполнение, — продолжила капитан Портман,
лаская медведя. — Он доставляет столько хлопот, что я боюсь, мне придётся от него избавиться, но мне не нравится мысль о том, чтобы убить его, когда он так мил со мной. Если ты возьмёшь его, Волк, я отдам его тебе, потому что знаю, что ты будешь хорошо с ним обращаться.


 — Спасибо, сэр, я буду рад стать его хозяином, — ответил я.  — У меня дома для него найдётся хорошее место.

«Он будет твоим».
«Мы с ним станем хорошими друзьями».

И Брюин, словно поняв, что между нами установились новые отношения, крепко меня обнял.

«Как ты здесь оказался, Волк, без предупреждения?» — спросил
капитан Портман.

«Я как раз поднимался к тебе домой, когда услышал крик этой дамы, и поспешил ей на помощь».

— Галантен, как всегда, — сказал он, смеясь. — Тогда я увижу вас сегодня снова.

 — Да, сэр. Я зайду к вам домой во второй половине дня.

 — Мои люди присмотрят за медведем, пока вы не будете готовы вернуться в Миддлпорт, если пожелаете.

Я согласился на это предложение, и двое мужчин, пришедших с капитаном
Портманом, взяли на себя заботу о медведе, хотя он очень не хотел
расставаться со мной. Я бы пошёл с капитаном, но мне хотелось
повидать лорда Палсгрейва, которого ждала мисс Дорнвуд. Я никогда
не видел живого лорда и очень хотел увидеть это явление. Я
полагал, что он скоро вернётся с экипажем, за которым ходил.

— Я очень признательна вам за оказанную услугу, джентльмены, — сказала она, когда компания двинулась дальше с медведем.

“Вовсе нет”, - ответил Уодди. “Я, во-первых, очень рад, что служил
вам”.

“И благодаря этому приключению я приобрел отличного друга”, - добавил я.

“ Вы имеете в виду медведя или меня? ” лукаво спросила мисс Дорнвуд.

“ Признаюсь, я имела в виду медведя.

- Надеюсь, вы включите и меня.

“Тогда у меня появилось два замечательных друга”.

— Лорд Палсгрейв, похоже, долго не может раздобыть экипаж, — добавила она, взглянув в сторону дороги.

 — Лорд Палсгрейв — пожилой джентльмен? — спросил я.

 — Боже мой! Нет, — покраснев, ответила мисс Дорнвуд. — Ему всего девятнадцать.

— Девятнадцать! Я-то думал, что лорды — это всегда старики.

 — Вовсе нет. Лорд Палсгрейв довольно молод.

 — Это его мы видели идущим к отелю, когда ты закричала?

 — Да; он оставил меня всего за несколько минут до того, как я увидела медведя.

Я пришла к выводу, отчасти руководствуясь румянцем, который заливал её щёки, когда она говорила о нём, а отчасти тем фактом, что его светлости было всего девятнадцать, что он был влюблён. И мне было довольно жаль, что она уже была помолвлена, потому что мне казалось, что Уодди относился к мисс Дорнвуд с большим интересом, чем когда-либо прежде.
леди. Она, безусловно, была очень хорошенькой девушкой, и я не винил лорда
Палсгрейва за то, что она ему приглянулась.

 Его светлость не приехал на экипаже, хотя с момента его отъезда прошёл уже час, и мисс Дорнвуд начала терять терпение.
 Мы сочли невежливым оставлять её одну и продолжили говорить о медведе, лорде Палсгрейве и других темах, которые смогли найти. Пока мы были заняты этим, я увидел, как к нам приближаются дама и джентльмен. Когда они подошли ближе, джентльмен отделился от своей спутницы и поспешил к тому месту, где мы стояли. Это был молодой
мужчина двадцати пяти лет, и выглядел очень сердитым. Мне не понравился его вид.
и я увидел, что мисс Дорнвуд была очень встревожена его приходом.

“ Что ты здесь делаешь, Эдит? ” спросил он, одарив нас с Вадди
презрительным взглядом.

“Я жду Господь пфальцграфа”, - ответила она, ее щеки покраснели, и
ее губы дрожали.

“Кто эти люди?” - продолжал он.

“Я не знаю, кто они, но они были очень добры ко мне, и я
очень благодарен им”.

“Без сомнения, так и есть!” - усмехнулся джентльмен; и я понял, что мы
я столкнулся с другим медведем, хотя он вёл себя не так хорошо, как первый.
 «Ты что, заводишь знакомства без моего ведома?»

 «Чарльз!»

 Я видел, что мисс Дорнвуд была сильно взволнована и глубоко огорчена таким невежливым обращением, и не удивлялся этому.

 «Что ты здесь делаешь?» — грубо продолжил он.

 «Я жду лорда Палсгрейва».

«Неудивительно, что лорд Палсгрейв не приходит, если он видит, как ты себя ведёшь. Ты позволяешь себе фамильярничать с совершенно незнакомыми людьми?»

«Как ты груб, Чарльз!» — воскликнула мисс Дорнвуд, пытаясь
Она с трудом сдерживала слёзы из-за его жестокого обращения.

 — Прошу прощения, сэр, — вмешался Уодди, — но здесь был ещё один медведь — в лесу был медведь.  Дама столкнулась с ним, и мы пришли ей на помощь.

 — Медведь! — усмехнулся джентльмен.

 — Медведь, сэр! — повторил Уодди с нажимом. “Это правда, он был
ручным медведем, но он напугал леди, и ее крики привлекли наше
внимание”.

“Если вы оказали ей никакой помощи, я обязан тебе за это”
сказал Джентльмен, - холодно. “Эдит, вернуться в отель”.

“ Лорд Пэлсгрейв велел мне встретить его на дороге , когда он приедет с
экипаж, ” взмолилась молодая леди.

“Я настаиваю, чтобы вы вернулись в отель”, - добавил джентльмен почти
свирепо. “Я запретил вам заводить знакомства без моего
ведома”.

“ Я ничего не могла с собой поделать, Чарльз.

“ Ты вернешься в отель?

- Нет, Чарльз, я не вернусь! Я не позволю обращаться со мной в такой грубой манере перед незнакомцами, — ответила она, расплакавшись и отступив на несколько шагов от своего мучителя.

 — Так, мисс! Вы смеете мне перечить? — потребовал он, покраснев от гнева.

 — Я не позволю обращаться со мной в такой манере перед незнакомцами, — ответила она.
Она с силой вытерла слёзы.

 «Что скажет лорд Палсгрейв, когда узнает, что ты так легко заводишь друзей?»

 «Мне всё равно, что он скажет, но я не позволю обращаться с собой как с маленьким ребёнком, Чарльз Овертон».

 «Посмотрим! Ты вернёшься в отель или мне отнести тебя туда на руках?» — сказал грубиян, делая шаг в её сторону.

— Ни то, ни другое, Чарльз, — ответила она, отступая на шаг или два.
— Эти молодые джентльмены пришли мне на помощь, когда я в ней нуждалась,
и я им очень благодарна.
— Полагаю, вы поблагодарили молодых джентльменов за их службу.

— Да.

“ Тогда достаточно. Теперь ты вернешься в отель.

“ Я не буду, Чарльз Овертон. Я повиновался тебе во всем; но когда
ты оскорбляешь меня при посторонних, да и их тоже, я этого не потерплю
.

“ Очень хорошо, Эдит! Но ты вернешься в отель и будешь повиноваться мне сейчас,
как ты всегда это делал.

“Я вернусь в отель, когда буду готов это сделать, но не раньше”.
и Эдит выглядела так, будто говорила то, что думала.

 За всем этим, очевидно, стояла история, о которой Уодди и
я были совершенно не осведомлены. Я пришёл к выводу, что этот раздражительный джентльмен
был опекуном юной леди и, несомненно, обладал соответствующими полномочиями, чтобы командовать ею и контролировать её. Но ей было не меньше семнадцати, и она, безусловно, имела право на некоторое внимание с его стороны. Как она и предполагала, он обращался с ней как с маленьким ребёнком, и его поведение было грубым и совершенно не по-джентльменски. Я сочувствовал Эдит, но не считал нужным или благоразумным вмешиваться. Я видел, что
Удди, который от природы был вспыльчивым и импульсивным, с трудом сдерживался, когда его провоцировали.

“Эдит, ты должна меня слушаться!” - воскликнул мистер Овертон, бросаясь к ней.
намереваясь утащить ее обратно в отель.

“Прошу прощения, сэр”, - перебил Waddie, шагая между злой
опекун и его подопечный. “Я надеюсь, что вы не будете использовать какое-либо насилие”.

В этот момент я услышал какой-то грохочущий звук и, обернувшись, увидел
медведь мчался к нам со скоростью железной дороги. Он, несомненно, сбежал от людей капитана Портмана и вернулся, чтобы возобновить приятное знакомство, которое он завязал.  Так получилось, что мистер Овертон оказался ближе всех
Когда он приблизился к группе, Бруин вскочил и положил лапы на руку, протянутую к Эдит. Возможно, он
решил, что они играют, и хотел принять участие в игре.

 Мистер Овертон, очевидно, не видел медведя, пока не почувствовал его лапы на своей руке. Тиран по своей природе трус, и, повернув голову, свирепый страж увидел медведя с открытой пастью. На его лице отразился неподдельный ужас, и он, отпрянув, стряхнул с себя игривое животное. Бруин тут же встал и протянул руку.
лапу, как будто был готов подружиться со всем человечеством. К моему
удивлению, мисс Дорнвуд взяла лапу рукой в перчатке и тепло пожала её.
Вероятно, она решила, что из двух медведей этот был менее диким и медвежьим.


«Кажется, он нравится тебе не больше, чем мне поначалу», — сказала Эдит, взглянув на мистера Овертона, который отошёл на безопасное расстояние.
«Полагаю, мне запрещено с ним знакомиться, но я всё равно это сделаю».

 Брюин, несомненно, был воспитан в уважении к дамам и не позволял себе грубых выпадов в её адрес, как в мой. Он встал перед ней
Он обнял её и принял её ласки с добродушной улыбкой. Мистер Овертон,
увидев, что медведь не собирается никого из нас съедать, вновь обрёл самообладание.


«Если ты хочешь избежать неприятностей, Эдит, ты немедленно пойдёшь в гостиницу», — сказал он, возобновляя натиск.


«Я не пойду», — серьёзно ответила она.


«Тогда я отведу тебя туда».

И, шагнув вперёд, чтобы привести угрозу в исполнение, медведь, возможно, решив, что тот хочет с ним поиграть, набросился на него, выставив лапы.

 «Уберите его! Уберите его!» — закричал мистер Овертон, совершенно не в состоянии оценить дружеские намерения медведя.

— Он не причинит вам вреда, сэр.

 — Уберите его, пожалуйста, — в ужасе выдохнул он.

 — Сюда, Брюин, иди сюда, — вмешалась Эдит, потянув его за загривок.

 Медведь повернулся к ней, встал и протянул к ней лапу.




 Глава IV.

 Огонь на озере.


Я начал думать, что мой медведь такой же непостоянный, как и люди, потому что ему, похоже,
очень понравилась Эдит. Конечно, в этом отношении, я был
готов поверить, что он был медведь отменного вкуса.

Он не предложил обнять ее за руку или позволить себе другие вольности с ней,
но был очень нежен и в то же время очень осмотрителен. Мистер Овертон
больше не пытался применить силу к молодой леди, пока она находилась под такой охраной.


«Оставь этого уродливого зверя в покое, Эдит!» — прорычал её смущённый опекун.

«Он сейчас ведёт себя очень хорошо, Чарльз, и я его не боюсь».
«Ты всё-таки пойдёшь в отель или нет?»

«Очень скоро пойду, если лорд Палсгрейв не появится», — ответила она, продолжая ласкать Бруина.

— Думаю, Уэдди, я пойду к капитану Портману. Его люди снова идут за медведем, и я возьму его с собой, — вмешался я.
 — Ну же, Брюин, старина, ты меня не узнаешь?

Я положил руку ему на голову, и он прыгнул на меня, как будто был искренне рад возобновлению знакомства.

 — Я иду в гостиницу, мисс Дорнвуд, — сказал Уодди, приподнимая шляпу перед молодой леди и направляясь в указанную сторону.

 Она встала рядом с ним, и они пошли вместе.

 — Вы не пойдёте с ней, сэр, — сердито сказал мистер Овертон.

— Тогда она пойдёт со мной.
— Ах ты, щенок!

— Потише, пожалуйста, сэр, — тихо добавил Удди.

— Стой, Эдит! — скомандовал опекун.

— Ты велел мне идти в отель, Чарльз, и я иду, — ответила она.

“ Только не с этим молодым человеком.

“ Пусть будет так, как ему заблагорассудится.

“ Нет, пусть будет так, как захочу я. Остановитесь, сэр! Вы меня слышите? ” крикнул мистер
Овертон.

“Если я правильно понял, сэр, вы не можете контролировать меня, если вы
у этой леди”, - ответил Waddie, оборачиваясь к решению
охранитель.

Они продолжили прогулку в сопровождении мистера Овертона, к которому вскоре присоединилась дама, с которой он расстался, когда вышел вперёд, чтобы призвать своего подопечного к порядку. Вскоре они скрылись среди деревьев, а я направился к особняку капитана Портмана, где провёл пару часов.
часы были очень приятными. Я рассказала ему о приключении, которое мы пережили с
Эдит и ее опекуном.

“Мне жаль бедную девушку”, - добавил я. “Потому что этот мистер Овертон - мелочный
тиран, который, должно быть, доставляет ей большое неудобство”.

“Несомненно, это очень прискорбно для нее; но это один из тех случаев,
в которые посторонние не могут вмешиваться”, - ответил мой друг.

«Думаю, он бы силой затащил её в отель, если бы не вмешался медведь».

«Что ж, лучше бы вмешался медведь, чем ты».
«Как ты думаешь, должен ли человек стоять в стороне и смотреть, как мужчина оскорбляет юную леди
не принимая её сторону?» — спросил я с немалым интересом.

 «На этот вопрос трудно ответить, Вулф. Джентльмен является её опекуном и имеет над ней власть; но если бы он действительно злоупотреблял ею, я бы вмешался, неся за это ответственность. Однако неразумно вмешиваться в подобные дела».

 «Боюсь, что Уодди вмешается», — добавил я.

«Кажется, он был довольно заинтересован в этой молодой леди».

 «Ему следует быть осторожнее в своих действиях».

 «Я должен пойти в отель и проследить, чтобы он не попал в беду».

— Но ты же приедешь и останешься у меня на ночь, Вулф.

 — Мы собирались переночевать на борту «Белль».

 — Я буду очень рад увидеть тебя и Уодди сегодня вечером и надеюсь, что вы проведёте со мной день перед возвращением домой.

 — Спасибо, сэр.  Я так и сделаю, если получится, — ответил я.

 Я пошёл в отель и нашёл Уодди на площади. Он выглядел очень
нервное и непростое, и я боялся, что что-то произошло.

“Где девушка?” Я спросил.

“Она будет в доме”, - ответил он. “Я надеялся, что увижу ее снова"
. Где-то что-то не так, Волк. Мужчина не лечит женщину.
«Такая юная леди не стала бы так поступать, если бы что-то было не так».

 «Вряд ли нам стоит вмешиваться в это дело», — предположил я.

 «Я не собираюсь вмешиваться, если только он не будет оскорблять её при мне. Если он это сделает, я буду вправе защитить её, ведь мужчина не имеет права оскорблять даже собственного ребёнка. Но я бы хотел узнать об этом деле побольше», — продолжил Уодди с воодушевлением.

— Она тебе что-нибудь сказала по дороге в отель? — спросил я.

 — Ни слова. Мы всю дорогу говорили о медведе. Её опекун
шла за нами по пятам. По её печальному виду я понял, что у неё всё время что-то не так. После того как этот грубиян так с ней заговорил, я стал ей сочувствовать.


 — Не думаю, что мы ещё когда-нибудь её увидим. Этот мужчина, очевидно, её опекун, и он позаботится о том, чтобы она сегодня больше не выходила из своей комнаты.


 — Я бы многое отдал, чтобы узнать, что между ними происходит. Он
должно быть, приходится ей каким-то родственником, иначе она не называла бы его Чарльзом.

“ Весьма вероятно. Вы видели лорда Пэлсгрейва? Я поинтересовался.

“Не лорд”, - засмеялся Уодди. “Я спросил о нем хозяина гостиницы, и тот был
Мне сказали, что его светлость взял лошадь и повозку, но с тех пор его никто не видел. Мистер Овертон, кажется, немного беспокоится из-за него, но я не верю, что он сбежал.

 «Думаю, нам придётся отказаться от идеи посмотреть представление сегодня вечером», — предположил я.

 «Мы пробудем здесь ещё несколько дней и снова приедем в отель», — ответил Уодди.  «Я готов спуститься к лодке, когда будешь готов ты».

«Не думаю, что нам есть что сказать или сделать», — и мы направились к озеру.

За время нашего отсутствия Том привёл «Белль» в порядок и поймал несколько
рыба на ужин. Пока он её готовил, мы сидели в каюте и
рассказывали ему о нашем приключении в лесу, сообщив, что на обратном пути у него будет пассажир — чёрный медведь.

«Если он будет хорошо себя вести, мне всё равно, кто он такой», — рассмеялся молодой шкипер.

«Если он будет плохо себя вести, тебе придётся его терпеть», — сказал Уодди.

«Я сделаю это, потому что не выношу ссор с кем бы то ни было, даже если это медведь», — добавил Том.

 «Вряд ли он сможет тебе помочь, разве что протянет руку помощи в критической ситуации», — продолжил я.

 «Он носит перчатки?» — спросил шкипер.

 «Нет».

— Как же он тогда может обнажить руку? — ухмыльнулся Том. — Однако из него получится хороший барометр.

 — Он знает _погоду_ — идёт дождь или нет.

 — Кстати, Волк, он что, босоногий? — спросил Том.

 — Да, и с голым лицом.

 — Он умеет петь?

 — Конечно, у него баритон. Но если отбросить каламбуры, я должен вернуться домой на день раньше и построить для него дом.
— Баронские хоромы! — воскликнул Уодди.

— Ради всего святого! — добавил я.

— Что ради всего святого? — спросил Том. — Бифштекс?

— Ни кусочка; он не должен есть мясо. Он бы одичал и тогда
съел бы всех кошек и котят в округе, если не
детей», — ответил я.

— Не будь с ним таким строгим, Вулф, — добавил Уодди.

 — Рыба готова! — крикнул Том. — Пожалуйста, отнеси это блюдо на стол.
 — Пусть стол сам её понесёт, — сказал Уодди.

 — Рыба пахнет вкусно, и я думаю, что мой желудок выдержит немногое из этого, — добавил я, когда мы сели за стол.

Запах блюда, которое нам подали, не обманул наших ожиданий, и мы
съели очень сытный ужин. Для отпуска такой образ жизни был в самый
раз. Мне очень понравилось плавать под парусом и рыбачить, а ещё было
приятно заходить в разные места и гулять по берегу, пока
Сон в маленькой каюте «Белль» добавил новых впечатлений в этот круиз. Я начал думать, что Укайга-Люк слишком мал, чтобы в полной мере насладиться таким событием. И я подумал, что, когда у меня будет возможность и время, круиз на яхте по океану мне точно подойдёт. Но озеро, безусловно, было очень красивым, и я не собирался жаловаться.

Когда мы закончили ужинать, мы с Уодди вышли в
тамбур, чтобы дать Тому возможность помыть посуду и привести
каюту в порядок, ведь в ней было тесновато для троих.
Места для передвижения было мало. Уже почти стемнело, и над озером дул свежий ветерок. Нам очень понравилась эта картина, ведь
во всём мире нет более красивого места, чем то, что нас окружало. Холмы и отвесные скалы резко контрастировали с водой. Река Укайга как раз проходила мимо того места, где мы лежали, хотя и по другую сторону озера. С противоположной стороны приближался буксир, медленно тащивший за собой флотилию лодок.


Мы с Уодди продолжали подкалывать медведя, пока не скрылись из виду.
За холмами на противоположном берегу озера угасали сумерки. Том застелил наши кровати в каюте, и мы собирались сыграть в шахматы, которые я только начал изучать под чутким руководством Грейс Топплтон. Лампа на фок-мачте ярко горела, и маленькая каюта выглядела очень уютной и привлекательной.

“Что это?” - внезапно воскликнул Уодди, когда крик флотилии "
canal-beats", которая только что прошла мимо нашей якорной стоянки, вывел нас из состояния
спокойствия, в котором мы находились. “ Клянусь большой роговой ложкой, одна из лодок
горит!

— Это правда, — нервно добавил Том. — Что же нам делать?

 — Не знаю, сможем ли мы что-нибудь сделать, — ответил я, когда мои спутники, судя по их взглядам, обратились ко мне за помощью. — Горит как порох. Думаю, у неё на борту есть нефть или что-то в этом роде.

 Огонь вспыхнул очень внезапно, и я понял, что на палубе есть какие-то горючие материалы. Матросы на других лодках
поспешили отвязать канаты, которые соединяли горящее судно с их собственными, чтобы не дать пламени распространиться. В то же время
В это время буксир увеличил скорость, чтобы увести другие суда с канала, с которых мог сорваться их опасный попутчик.

 «Поднимай якорь, Том. Давай выйдем и посмотрим, что можно сделать, — сказал я. — Похоже, его несёт в нашу сторону, и мы можем сгореть, если останемся здесь».

 «Я того же мнения», — ответил Том, бросаясь к тросу.

— Держись за фалы кливера, Уодди, — добавил я, убирая стопоры с грота. — Поднимай его!

 Мы все были опытными лодочниками и через полминуты уже вели «Белль» под парусом. Поскольку горящий баркас находился с наветренной стороны от нас, мы
нам пришлось отойти от неё, чтобы занять выгодную позицию.
Как только Том поднял кливер, он встал у штурвала, а мы с Уодди
уселись поудобнее, чтобы наблюдать за распространением огня. К этому времени
пароход, оттащив другие лодки с канала в безопасное место,
остановил колёса и спустил шлюпку, чтобы подойти к обречённому судну,
ведь к тому времени его палуба была охвачена пламенем.

«Помогите! Помогите!» — крикнул кто-то с лодки.

«Клянусь большой ложкой, на борту кто-то есть!» — воскликнул
Удди вскочил на ноги, взволнованный происходящим.

 «Я никого не вижу, — добавил Том. — Конечно, те, кто был на борту, покинули его до того, как он отчалил от других лодок. Им нужно было всего лишь
перебраться с одной палубы на другую».

 «Помогите! Помогите! Спасите меня!» — снова закричал невидимый человек.

 «Должно быть, он в каюте», — предположил я. «Ветер гонит пламя прямо на люк, так что он не сможет выбраться».
«Что нам делать?» — спросил Удди, потрясённый перспективой того, что человек погибнет в огне прямо у нас на глазах.

«Беги с наветренной стороны, Том», — сказал я.

Он подчинился, и к тому времени, как «Белль» подошла к носу лодки, я уже был готов закрепить трос на её корме.

[Иллюстрация: ОГОНЬ НА ОЗЕРЕ. Страница 56.]




 ГЛАВА V.

 СПАСЁННЫЙ ПАССАЖИР.


 Кормовая часть горящего судна стояла с наветренной стороны, так что пламя
обрушилось на вход в каюту. Я закрепил трос «Белль» на носу горящего судна.

 «А теперь, Том, держи ветер с левого борта и гони на полной скорости».

 «Понимаю, ты хочешь развернуть его».

 «Да, Уэдди, мы с тобой поможем ему веслами, потому что это будет
«Тяни изо всех сил, чтобы развернуть эту тяжёлую лодку».

 Мы взялись за вёсла, и, когда «Белль» резко поднялась, чуть не выбросив нас за борт, — ветер был довольно сильным, — мы напрягли все силы, работая вёслами.

 «Тяни, Уэдди!» — с тревогой крикнул я, чувствуя, что безопасность человека в каюте горящей лодки полностью зависит от того, насколько успешно мы будем действовать.

Том одной рукой помогал Уодди, а другой управлял лодкой.
 Хотя горящая лодка была очень длинной и тяжёлой, для того чтобы развернуть её, не требовалось много усилий, ведь она была устойчива на воде. Паруса
«Белль» сильно накренилась, наши усилия на вёслах увеличили нагрузку,
и вскоре мы с удовлетворением увидели, что достигли своей цели. Как только судно начало поворачиваться, инерция
преодолела себя, и работа пошла легко, мы закрутили его вокруг оси, как волчок.

 «Держитесь!» — крикнул я, взмахивая вёслом. «Остаток пути оно пройдёт без посторонней помощи. Обойди его, Том, и беги к носу, пока огонь не нагрел его слишком сильно, чтобы можно было отвязать канат.


 — Волк, принеси мой топорик из камбуза, — добавил Том.

Я привез с собой небольшой топорик с Кадди, которая используется в том расщепления
его древесины.

Канал-лодка продолжала качаться под импульс мы дали ее.
Как только она превратилась в такое положение, чтобы ветер ударил ее
залп, и нес пламя в сторону от двери каюты, мы увидели
парень бросается вверх по ступеням.

“ Вон он! ” крикнул Уодди. “ Помоги, Том! Позволь ей вести.

«Она делает всё, что может», — ответил Том. «Вулф, не будем ждать, пока она развяжет этот трос.
Просто переруби его топором, когда я подниму её».

«Помогите! Помогите!» — кричал мужчина на корме баржи.

“Мы будем там через минуту!” - крикнул Том. “Сохраняйте прохладу!”

“Это довольно теплое место, чтобы сохранять прохладу”, - предложил Уодди.

“ А теперь подтянись, Том, и мы уберемся от троса.

Он с силой опустил штурвал, и, когда лодка повернулась по ветру,
трос перекинулся через носовую палубу "Красавицы". Одним ударом топора я отрубил его примерно в тридцати футах от носа лодки.
Том потерял лишь небольшую часть лески. Человек на палубе
уселся в дальнем конце лодки, свесив ноги над водой, готовый
прыгнуть в озеро, если
пламя снова охватило его. Но горючие материалы,
по-видимому, находились в средней части судна, хотя обшивка уже хорошо прогорела, и большая часть пламени была сосредоточена в этой части лодки. Том подвёл «Белль» под корму горящего судна, и я закрепил на ней шлюпочный крюк, так как она потеряла ход.

 «Спускайся», — сказал я человеку наверху.

Сначала он бросил на переднюю палубу чёрную кожаную дорожную сумку,
содержимое которой загремело, как будто там было старое железо. С
помощью Уодди и меня он спустился сам и шагнул в
в кают-компанию. Я поднял его чемодан, пока Том снова наполнял его,
чтобы он не потерялся за бортом, когда "Красавица" накренилась
под давлением парусов.

“Вы вышли из теплого места”, - сказал Уодди, когда незнакомец сел.
сам.

“Не очень теплое”, - ответил он. “Я был в хижине, и там не было пожара"
там” внизу.

“Но очень скоро бы возник”.

“В этом нет никаких сомнений. Есть два окна на корме, но, как я
не умею плавать, я не хотел прыгать в воду”, - продолжил
незнакомец.

“ Ты относишься к этому очень хладнокровно, ” сказал Том с усмешкой.

«Не знаю, боялся ли я чего-нибудь. Я предполагал, что другие лодки на канале были где-то рядом, и как только я видел или слышал кого-то, я собирался прыгнуть в воду и позволить ему подобрать меня».
«С тобой на борту никого не было?» — спросил Удди.

«Да, целая семья; но они были на палубе, когда начался пожар, и им нужно было только перейти на борт одной из других лодок, стоявших рядом». В последнее время я много путешествовал, и я устал и хотел спать.
Поэтому я лёг на койку и заснул. Когда начался пожар,
люди закричали, и я проснулся. Я бросился к лестнице, но
столб пламени лежал прямо над дверями кабины, и я не мог пройти
. Поэтому я закрыл двери и подошел к окнам. Я закричал изо всех сил
, чтобы лодочники знали, где я, но никто из них
не подошел ко мне. Тогда я снова попробовал открыть двери и обнаружил, что огонь распространяется
в другом направлении.

“ Это было после того, как мы развернули лодку по каналу, ” вмешался Уодди.

«Я не знал, что стало причиной, но, когда это стало безопасно, я вышел на палубу».

«Как лодка загорелась?» — спросил Том.

«Я не знаю. На палубе было полдюжины бочек, и они пахли
как нефть. Очень вероятно, некоторые курильщик выронил спичку в
вещи. Я что-то слышал, что потом оказалось, что лопнул один из
бочки; во всяком случае, они сделали веселый огонь. Но теперь я вне
царапина, я не знаю, что мне не все равно.”

“Владельцу будет неприятно, если его собственность будет уничтожена”,
предположил Уодди; и я думаю, никому из нас не понравилось эгоистичное
замечание незнакомца.

Человек, которого мы спасли с горящей лодки, был молодым мужчиной, не старше двадцати пяти лет. Он был очень хорошо одет, и я решил, что
его вид и манеры говорили о том, что он повидал мир. Он пересыпал свое
повествование большим количеством оскорбительной ненормативной лексики, которой я не хочу
пачкать свои страницы. В целом, он не произвел приятного впечатления
ни на кого из нас.

“У вас есть этот человек вышел из каюты? ” крикнул человек в лодке
с парохода.

“Да, он в безопасности”, - ответил Том. “Почему бы вам не подогнать свой пароход,
и не потушить пожар?”

“Бесполезно; мы не могли бы потушить его сейчас”.

“Разве у вас на буксире нет пожарной машины?” - Спросил я.

“ Нет, он сломался.

Я был склонен согласиться с выступавшим, который был капитаном парохода, в том, что попытки потушить пожар бесполезны, поскольку судно теперь представляло собой сплошное пламя. Оно быстро неслось к берегу, и я боялся, что оно подожжёт лес, потому что
Кусты нависали над берегом, так что пламя могло попасть прямо в них.


 — Вы сядете в одну из этих лодок, сэр, или нам высадить вас на берег? — спросил Том, обращаясь к нашему пассажиру.


 — Не знаю.  С меня хватит и одной лодки на сегодня, — ответил он, пожимая плечами.


 — Я сделаю так, как вы скажете, — добавил Том.

— Здесь есть какой-нибудь отель? — спросил незнакомец.

 — Да, первоклассный отель, недалеко от водопада, — добавил наш шкипер, указывая в сторону водопада.

 — Тогда я пойду туда.

- Хорошо, - ответил Том, направляя “Красавицу" к берегу.

“Моя фамилия Шлейфер”, - продолжал незнакомец. “Я барабанщик в
скобяная лавка в Нью-Йорке.

Эта, казалось бы удовлетворительное объяснение для меня природы
содержимое его саквояжа, который тарахтел, как старый утюг, когда он
бросил его на палубу, и который я нашел, когда я поднял его, был очень
тяжелый.

«Я добрался до Хитаки слишком поздно, чтобы успеть спуститься на лодке по озеру, потому что я рассчитывал продать кое-какие товары в городах, расположенных ниже. За несколько дней до этого я принял все заказы, которые мог получить в Хитаке; так что мне было нечем заняться,
и хотел добраться до Миддлпорта. Мне не нравилась мысль о том, чтобы валяться в
Хитаке до следующего утра; поэтому я решил попробовать плыть на лодке по каналу, просто ради новизны ощущений.


— Ну и как тебе это? — спросил Уодди.


— Мне всё нравилось, пока огонь не нарушил спокойствие моих снов; но я даже не обжёгся, так что у меня нет причин жаловаться.

К этому времени «Белль» добралась до берега в том месте, где она была пришвартована.  Горящий баркас сел на мель прямо над нами, на мелководье.  Поскольку топливо на палубе закончилось,
Пламя было не таким сильным и не достигло берега.

«Полагаю, мне повезло, — сказал Шлейфер, когда Том спустил паруса и пришвартовался к дереву на берегу. — Моя жизнь не застрахована, и полчаса назад это было бы невыгодным вложением для любой конторы».

«Слава богу, что ты жив», — добавил я.

— Всё это хорошо, но я благодарю судьбу за то, что не был настолько глуп, чтобы броситься на палубу, где огонь прикончил бы меня за минуту с четвертью. У вас на борту есть виски?

“Ни капли”, - ответил Тома, оперативно. “У нас нет использовать для
статьи, и мы не должны скрывать его.”

“Они держат это в гостинице ... не так ли?”

“Я полагаю, что так и есть. Я никогда ни о чем таком не просил”, - добавил Том.

“Вы шкипер этого судна?” - спросил Шлейфер каким-то
презрительным тоном.

“Я; и корабль-это куда как лучше, чем капитан.”

“Что может быть; и, если вы не будете принимать любых виски, я должна сказать, что вы были
наполовину, по крайней мере. Я думаю, когда под тобой столько холодной воды
и со всех сторон, тебе бы не помешала капелька виски, просто для того, чтобы
поддерживать равновесие, ты знаешь.

«Я заметил, что людям, которые пьют виски, труднее всего сохранять равновесие».

 «Каждый поступает по-своему, но я не могу продавать товары без капельки виски. Обычно я ношу в сумке карманный пистолет, но на днях он ударился о прилавок, и с тех пор я на сухмятинке».

 «Это потому, что ты не сохранял равновесие», — рассмеялся Том.
— Какое оборудование вы продаёте, мистер Шлейфер?

 — Железное, конечно.

 — Кирки и ломы?

 — Не совсем. Я не очень хорошо умею носить образцы в сумке. Думаю, я
попытаюсь сейчас найти тот отель. Правильно ли я понял, что вы сказали, что вы
были шкипером этого судна?”

“У меня есть такая честь, и я бы не променял ее на должность губернатора штата"
, ” ответил Том.

“Вы ее сдаете в аренду?”

“Для этого я ее и держу”.

“Она хорошая-красивая лодка, но я хотел бы ее лучше, если она
носил немного виски на борту”, - сказал он. — Разве у тебя нет в аптечке наперстка, скажем, на сорок капель?

 — Нет, ни одной двадцатой доли капли.

 — Сколько времени тебе понадобится, чтобы добежать отсюда до Сент... до  Мидлпорта? — спросил барабанщик.

— Это зависит от ветра.

 — Ну, судя по тому, какой сегодня ветер.

 — Я мог бы доставить его за четыре часа. Ветер будет попутным, как только я пройду мимо
Приама.
— Ну, шкипер, раз это ты, я дам тебе пятидолларовую купюру, если ты высадишь меня в Центре — я имею в виду, в Мидлпорте.

— Что ж, раз это вы, мистер Шлейфер, я не буду этого делать.
— И за пять долларов не сделаете?

— Нет, и за десять не сделаю. Моя лодка занята этими джентльменами до конца недели.
— Мы тебя отпустим, Том, — прошептал Уодди.

— Я не хочу, чтобы меня отпускали.

— У меня есть приглашение от капитана Портмана для нас с Уодди на
«Переночую у него дома», — добавил я.

 «Да? Тогда я отвезу его в Сентерпорт за десять долларов».

 «В Мидлпорт, — сказал Шлейфер. — Я дам тебе пять».

 «Нет, за ночную поездку по озеру я возьму не меньше десяти. Мне нравится иногда немного поспать».

После недолгих препирательств барабанщик согласился дать десять долларов за проезд.
Но он настоял на том, чтобы сначала зайти в отель за «каплей виски».





Глава VI.

Английский лорд и барабанщик.


«Я не мог лечь спать сегодня без капли виски, и я должен
возьми немного, ” сказал Шлейфер. “Мне не потребуется много времени, чтобы дойти до отеля”.

“Ты знаешь дорогу?” - спросил Уодди.

“Нет, но я могу найти его”.

“Мы идем в ту сторону. Мы покажем вам дорогу”.

“Мне не нужна никакая помощь. Я могу накрыть заведение, где продают виски, в двух
милях отсюда, ” грубо ответил джентльмен-коммерсант.

Он сошел на берег, прихватив с собой сумку, и направился к дороге, ведущей к отелю. Мы с Удди подошли к дому капитана Портмана, но его не было дома, хотя слуга сказал, что он скоро вернется. Вероятно, он пошел в отель, который
Обычно мы приходили сюда вечером. Нам не хотелось оставаться здесь, если капитана Портмана не было дома, и мы пошли в сторону отеля, рассчитывая встретить его там.


«Почему этот парень не поехал в Мидлпорт на буксире, если хотел туда попасть?» — спросил Уодди, которому очень не понравился попутчик Тома.


«Наверное, он боялся, что его взорвут или сожгут», — ответил я.

«Он даже не потрудился поблагодарить нас за то, что мы спасли его от огня».


 «Наверное, он думает, что мы спасли его только от мокрой куртки», — предположил я.


 «Даже это стоит признать».

«Эти барабанщики живут за счёт торговли медью, а этот парень работает в скобяной лавке».

«Уодди! Это ты?» — крикнул Том Уолтон, подбегая к нам, когда мы спускались с холма от особняка капитана Портмана.

«Да, это я. В чём дело, Том?» — спросил Уодди.

«К лодке только что подошла молодая женщина и сказала, что очень хочет вас видеть», — ответил Том, и в его голосе слышалось волнение.

«Молодая женщина! Кто она?»

«Понятия не имею, но у неё благородная внешность, насколько я мог разглядеть в темноте. Она так сильно хотела вас увидеть, что я сказал ей, что постараюсь вас найти».

— Кто бы это мог быть? — сказал Уодди.

 — Наверное, мисс Дорнвуд, — предположил я.

 — Но она не вышла бы из отеля в такой вечерний час.

 — Знаешь, у неё были не очень приятные отношения с опекуном, — добавил я.

 — Что ж, пойдём и посмотрим, — и мы направились к причалу «Белль».

— Уодди, ты должен быть очень осторожен, — сказал я, совсем не радуясь тем сложностям, которые, казалось, ждали нас впереди.


— Осторожен? Что ты имеешь в виду, Волк?

— Если я не ошибаюсь, вопрос, от которого мы пытались уклониться в прошлый раз, сегодня вечером снова всплывёт.


— Что ты имеешь в виду?

— Когда мистер... как его там?

 — Мистер Овертон, — добавил Уодди, подсказывая имя, которое я забыл.

 — Когда мистер Овертон попытался заставить мисс Дорнвуд вернуться в отель, ты встал между ним и ею. Если бы в тот момент медведь не устроил сцену, между тобой и опекуном могла бы завязаться ссора.

 — Ты слишком осторожен, Волк. Я бы не стал стоять в стороне и смотреть, как он оскорбляет юную леди. Капитан Портман сказал, что должен вмешаться и взять на себя ответственность, — возразил Уодди.


— Я бы вмешался, если бы действительно было какое-то оскорбление, Уодди, но я думаю
лучше дождаться достаточно серьёзной провокации, прежде чем вмешиваться в семейные дела.


 «Я буду осторожен, как только могу, Волк; но когда я вижу юную леди, которую преследует жестокий опекун, я не могу оставаться равнодушным.
Это не в моём стиле».

 «Мы пока ничего не знаем о фактах, и ты должен помнить, что у каждой истории есть две стороны».

 «Я постараюсь об этом не забывать. Но я не понимаю, что ей от меня нужно».
«Скорее всего, у неё возникли проблемы с опекуном, и она хочет, чтобы ты ей помог».

«Если я могу ей помочь, я, конечно, помогу. Я думаю, что Овертон...»
грубиян, какими бы ни были его отношения с этой дамой».

 К этому времени мы подошли к лодке, и я тихим голосом повторил свою просьбу к Уодди. Я видел, что он очень заинтересовался молодой
дамой, и, зная его пылкий нрав, боялся, что он слишком поспешно
предпримет попытку помочь ей. Мисс Дорнвуд стояла на берегу
возле лодки. Когда мы подошли к ней, я увидел, что она очень взволнована, и счёл это большим плюсом.

 — Добрый вечер, мисс Дорнвуд, — сказал Удди.

 — Не знаю, что вы обо мне подумаете, — ответила она, дрожа от волнения
тон. “Я очень встревожен”.

“В чем дело?” - спросил Уодди тоном, который был рассчитан на то, чтобы
заверить ее.

“Я хотел тебя увидеть очень, потому что вы были так добры ко мне, что я был
уверена, что вы будете помогать мне”.

“ Я был бы очень рад помочь вам, если это в моих силах.

“ Вы сказали, что у вас есть лодка. Полагаю, это та самая.

— Это не моя лодка, хотя сегодня мы приплыли на ней к озеру.

 — Вы знаете, где находится город Руоара? — спросила молодая леди, в ужасе оглядываясь по сторонам.

 — Да, конечно.  Он всего в восьми милях от моего дома, — ответил Уодди.

— Я очень хочу туда поехать, — серьёзно продолжила она.

 — Сегодня вечером?

 — Да, сегодня вечером — немедленно.

 — Это очень неудачно, потому что шкипер должен отвезти одного джентльмена в  Мидлпорт, — ответил Уодди.

 — О боже! Что же мне делать? — воскликнула юная леди. — Я должна ехать немедленно.

“Возможно, вы можете пойти в лодке с мужчиной как
Middleport, и ... ”

“Кто этот джентльмен?” перебила она, с тревогой.

“Я не знаю его. Он торговый агент”.

“Я не могу пойти с незнакомцем”, - сказала она, качая головой в очень
позитивном ключе.

“Я не чужой?”

— Нет. После того как мы расстались сегодня днём, я узнал, что вы — сын очень влиятельного джентльмена и что вы были так добры, что встали между мной и моим опекуном, когда он собирался поднять на меня руку.
— Кто вам это сказал?

— Хозяин гостиницы. Он сказал, что ваш друг — капитан Пенниман, и я был уверен, что после той услуги, которую вы мне оказали, вы снова станете моим другом и поможете мне добраться до Руоары.

— Не хотите ли вы сесть в лодку? — добавил Удди, поднимаясь на борт «Белль».


— Нет, благодарю вас. Я не хочу встречаться с незнакомцами, — ответила мисс
Дорнвуд. «Я знаю, вы считаете меня очень дерзкой, но я бы не пришла к вам, если бы не знала, кто вы».

 «Если вы не пойдёте с этим джентльменом, я не знаю, чем могу вам помочь. Здесь нет другой лодки».

 «Полагаю, мне придётся вернуться в свою тюрьму», — сказала она, заливаясь слезами.

 «Не плачьте», — вмешался Уодди, тронутый её горем.

— Мистер Уимплтон, я завидую дочери этого бедняги, которая окружена добрыми и верными друзьями, — всхлипнула она. — Я вернусь в свою тюрьму.

 — Что вы имеете в виду под своей тюрьмой? — спросил Уодди.

«Мой опекун отправил меня в мою комнату, а затем запер там. Я не могу
выносить такие унижения. Я собираюсь уйти от него. Я собираюсь
зарабатывать себе на хлеб насущный на фабрике, в магазине — где угодно, лишь бы заработать достаточно, чтобы прокормить себя».
«Неужели твоё положение настолько отчаянное?»

«Так и есть! Если бы у меня совсем не было духа, возможно, я бы смогла это вынести».

— Кто-то идёт, — вмешался Том Уолтон, который вышел на дорогу, как только понял, в чём дело, чтобы предупредить нас о приближении его пассажира.

 Не говоря ни слова, мисс Дорнвуд убежала, как испуганный оленёнок.
направление, противоположное тому, в котором приближался Шлейфер. Вадди,
глубоко заинтересованный ее случаем, последовал за ней, намереваясь помочь ей
в меру своих возможностей.

“С ним кто-то есть”, - сказал Том, когда я присоединился к нему на полпути.
между озером и дорогой.

“Возможно, у вас будет два пассажира”, - предположил я.

Барабанщик и человек, который был с ним, остановились на дороге и, казалось, вели очень серьёзный разговор. Мы не могли расслышать ни слова из того, что они говорили, но было очевидно, что они встретились не случайно.
в первый раз, и что они говорили не о продаже оборудования.
Было слишком темно, чтобы разглядеть что-либо, кроме фигуры друга Шлейфера.

“Подождите здесь”, - сказал он после того, как разговор продолжился несколько мгновений.


“Поторопитесь”, - ответил другой человек, чей голос показался мне знакомым
хотя я и не смог его опознать.

Когда барабанщик приблизился, мы отступили к лодке.

— Привет, шкипер! — крикнул он.

 — Ты готов? — спросил Том, когда мы остановились и стали ждать, пока он подойдёт.

 — Если тебе всё равно, я не буду сегодня спускаться по озеру. Я
встретил в отеле своего друга и хочу остаться у него до
завтрашнего дня.

“ Хорошо, ” ответил Том.

“ Обмен есть обмен. Я согласился дать вам десять долларов на поездку.
Если вы назовете это пятью долларами и не поедете, я буду удовлетворен ”, - добавил он.
Schleifer.

“Мне не нужны никакие пять, если ты не пойдешь”, - ответил Том. — Мне нужно только то, что я зарабатываю.


 — Но я готов пойти на компромисс.

 — Я не иду на компромиссы.  Мы останемся при своём мнении.  Если ты доволен, то и я доволен.
 — Что ж, в другой раз мне понадобится твоя лодка, и тогда я с тобой разберусь, — добавил барабанщик, поворачиваясь, чтобы уйти.

“Теперь все в порядке”.

“Это к счастью для Уодди”, - предположил я.

“Работает первоклассно. Теперь, если Уодди хочет отвезти леди в Руоару,
лодка уже готова.

“ Но где он?

“ У них пока нет подходящего пути.

“ Вероятно, она направится к отелю. Ты следуй за ними, Том, и
Я пойду этой дорогой, — ответил я, двигаясь в направлении, куда пошёл Шлейфер.

 Вскоре я увидел барабанщика и его друга, которые быстро шли в сторону
отеля. Мне было немного любопытно узнать, кто был тот человек, чей голос показался мне таким знакомым, и я ускорил шаг в надежде
огни перед отелем позволили бы мне хорошо разглядеть его
. Я внимательно следил за ними; но, не доходя до отеля, они
свернули на дорогу, которая вела к конюшне позади. Прежде чем я успел подойти к ним, они уселись в легкий фургон, который
, должно быть, заказали раньше, и уехали.
- Кто эти джентльмены? - спросил я.

“ Кто они? - Что это? - спросил я у конюха, который стоял во дворе с фонарем в руке.
- Что это?

«Одного из них я до сих пор ни разу не видел; другой остановился в отеле, и у него большой пистолет», — ответил он.

«Я знаю того, что повыше. А кто второй?»

«Он — большая шишка. Он приехал сегодня утром, но никто не знал, кто он такой, пока не закончился ужин».

«Кто он такой?»

«Он — большая шишка. Он английский лорд. Я забыл, как его зовут».
«Лорд Палсгрейв», — предположил я.

«Так его зовут. Он высокомерный тип и сорит деньгами направо и налево».

“Куда он сейчас направляется?”

“К Приаму, я полагаю. Он сказал, что вернется не раньше завтрашнего утра.
а вечером там будут большие танцы. Но я удивляюсь, что он
не взял с собой молодую леди, которая приехала с его компанией.

Я обошел отель, чтобы перехватить Уодди и мисс
Дорнвуд; но я их не видел и заключил, что Том
уже догнал их. После информации, полученной от конюха
, мое представление об английском лорде значительно изменилось.
Он был в хороших отношениях с аппаратным барабанщик, который, казалось, не будет
точно соответствует его высокому положению. Но вполне возможно, что
барабанщиком был переодетый барон или маркиз, хотя грохот
его образцов оборудования этого не доказывал.

Я продолжил свой путь к озеру и вскоре встретил Уодди и мисс
Дорнвуд.




ГЛАВА VII.

ИСТОРИЯ МИСС ДОРНВУД.


Как только я увидел и узнал Уодди и мисс Дорнвуд, они свернули с дороги, явно намереваясь обойти меня.

 «Уодди!» — окликнул я его.

 Услышав мой голос, они вернулись на дорогу, убедившись, что я не тот жестокий опекун, которого юная леди так опасалась.

 «Вы не видели Тома?» — спросил я.

 «Нет».

«Он ищет тебя».
«Мы услышали, что кто-то идёт позади нас, и свернули в сторону, пока он не прошёл мимо», — добавил Удди. «Чего он хочет?»

«Барабанщик решил не ехать сегодня в Мидлпорт».

«А ты можешь взять лодку?» — с нетерпением спросила мисс Дорнвуд.

— Лодка, конечно, свободна, — ответил я. — Но ты действительно хочешь проплыть тридцать миль по озеру ночью?


— Я боюсь только тирании моего опекуна, — быстро ответила она.


— Где Том? — спросил Уодди. — Мы не будем терять времени.


— Я его найду. Если он прошёл мимо тебя, то должен быть рядом с отелем.

Они направились к лодке, а я вернулся в отель, где нашёл Тома, и вскоре мы присоединились к Уодди на борту «Белль». Мы все были готовы отправиться в путь, но, признаюсь, меня очень беспокоило
обстоятельства путешествия. Грот хлопал на свежем ветру; но я немного опасался, что Уодди навлечёт неприятности на себя, а может, и на меня.

«Ты идёшь, Уодди?» — спросил я, чтобы начать разговор о том, что хотел сказать.

«Конечно, иду».
«Надеюсь, ты пойдёшь со мной. Без тебя я буду чувствовать себя в опасности», — добавила
мисс Дорнвуд.

— Ты тоже пойдёшь, Вулф? — спросил Удди.

 — Я буду рада, если ты пойдёшь, — продолжила юная леди.

 — Я не совсем понимаю, в чём дело, — предположил я.

 — Пожалуйста, не задерживайся здесь больше, — вмешалась мисс Дорнвуд. — Если моя
если страж обнаружит мое отсутствие, боюсь, он спустится сюда
искать меня. Пожалуйста, выйди на озеро, и я расскажу тебе все
свою историю. Тогда, если ты не поможешь мне, мы сможем вернуться.

“ Отваливай, Том, ” ответил я.

Шкипер подбежал стрелы, и Бель, сбор стоит на месте, выделялась
в озеро.

— Я думаю, вы очень осторожны, капитан Пенниман, — сказала мисс Дорнвуд.

 — Я уверен, что мой друг не хочет сделать ничего плохого, — добавил я.

 — Я возьму всю вину на себя, — тепло сказал Уодди.  — Думаю, я смогу найти друзей для мисс Дорнвуд, не заходя так далеко, как Руоара.

— Где? — с любопытством спросил я.

 — В доме моего отца.

 — Я не стану злоупотреблять добротой вашей семьи, мистер Уимплтон, — добавила мисс Дорнвуд. — Мои друзья в Руоаре без колебаний примут меня в своём доме, хотя они и знают все обстоятельства моего положения.

 — Кто они? — спросил я.

— Мистер Пинкертон и его семья. Вы их знаете?

 — Очень хорошо. Отец Бена Пинкертона, — добавил Уодди.

 Пинкертоны занимали самое высокое положение в обществе в Руоаре, и я почти готов был поверить, что не будет ничего плохого в том, чтобы рассказать об этом.
юная леди для таких друзей, как они.

 «Эмили Пинкертон была моей одноклассницей в академии, и до смерти моего отца наши семьи были очень близки, — продолжила мисс Дорнвуд.
 «Эмили прошлой весной была в доме моего опекуна со своими отцом и матерью, и они знают обо всех обстоятельствах».

 «Как они считают, правильно ли с вашей стороны покидать опекуна?»

«Мистер Пинкертон сам сказал мне, чтобы я приходила к нему домой, когда больше не смогу выносить своего опекуна. Я бы пришла раньше, если бы могла сбежать».

«Ваши отец и мать умерли?» — спросила я.

— Они оба. Я собираюсь рассказать вам всю историю нашей семьи.
Мне сейчас семнадцать, и мистер Пинкертон говорит, что я достаточно взрослая, чтобы думать самостоятельно.
Я так считаю.
— Я бы сказал, что так и есть, — ответил я.

— Моя мать была замужем дважды, — начала мисс Дорнвуд. — Её первого мужа звали Ричард Овертон, и у них был сын Чарльз
Овертон, который сейчас является моим опекуном. Его отец умер, когда ему было всего четыре года.
 Через два года после его смерти моя мать снова вышла замуж за Эдварда Дорнвуда, моего отца.
 Он был богатым человеком, но уродливым.
и у него было очень слабое здоровье. Хотел бы я рассказать вам, как сильно я его любил и как он был предан мне. Даже огромный горб на его спине не казался мне уродством. Но, несмотря на его слабое здоровье, моя мать умерла первой, когда мне было всего восемь лет. Я почти не помню её. Я не сомневаюсь, что она любила меня, как мать должна любить своего ребёнка; но я знаю, что она очень строго меня отчитывала, и я помню это лучше, чем всё остальное.

 «Мой отец никогда не говорил мне ничего плохого. Когда я поступал неправильно, когда я расстраивался, он выглядел таким печальным — иногда он даже плакал, — что
вызывать его неудовольствие стало для меня настоящим кошмаром. Когда он стал настолько
слаб, что не мог выходить из дома, я проводила с ним все свободное от учебы время.
школа. Его глаза подвели, и он плохо видел, и,
часами напролет, я читал ему книги, которые не представляли для меня ни малейшего
интереса. Я действительно могу сказать, что никогда не была так счастлива, как с ним.
”Где был этот Чарльз Овертон все это время?" - Спросила я.

“Где был этот Чарльз Овертон?” — спросила я, когда она сделала паузу, чтобы вытереть слёзы.

 — Он жил неподалёку от нас и проявлял большой интерес к моему бедному дорогому отцу, да и ко мне тоже, если уж на то пошло.  Его отец умер в нищете
Этот человек работал продавцом в магазине. Он приходил каждый день и так заботился об отце и его делах, что мы все ему поверили. Мы думали, что он хороший человек, но на самом деле его интересовали только деньги моего отца. Постепенно он завоевал его доверие;
и, хотя в детстве он никогда не относился ко мне как к сестре, я была очень благодарна ему за заботу о его отчиме.

«Когда мне было около четырнадцати лет, здоровье моего отца стало стремительно ухудшаться.
Это было очевидно как для него самого, так и для остальных
он сказал нам, что не протянет и нескольких месяцев. С ужасающим для меня спокойствием он говорил о том, что покинет землю и присоединится к ангелам на небесах. Я горько плакала при мысли о расставании с ним; но он так ужасно страдал, что в конце концов я смирилась с его уходом, потому что поняла, что моя потеря, даже в мирском смысле, будет для него приобретением. Затем он рассказал мне о своём имуществе и спросил, не хочу ли я, чтобы Чарльз стал моим опекуном.

 «Мне было пятнадцать лет, но я почти ничего не знал о бизнесе.
 Я был совершенно не против того, чтобы Чарльз стал моим опекуном, хотя я
с трудом понимал, какими должны были быть его отношения со мной в этом качестве
. На следующий день приехали адвокаты, и мой отец внес некоторые изменения
в свое завещание, которое было написано много лет назад. Короче говоря, он назначил
Чарльза Овертона моим опекуном и назначил его исполнителем своего завещания.
Я уверена, он поручил ему быть очень добрым ко мне и хорошо заботиться
о моем состоянии. Но мой отец прожил ещё почти год после того, как уладил свои мирские дела.
Всё это время Чарльз был предан ему и мне, как самый любящий сын и брат. Он приходил к нам в дом, чтобы
чтобы он мог лучше заботиться о нуждах больного,
и оставил работу в магазине, чтобы посвятить всё своё
время этому долгу.

«Я не буду пытаться рассказать вам печальную историю смерти моего отца. Он
ушёл из жизни и перестал страдать. Мы похоронили его в безмолвной могиле, и
жизнь стала для меня не такой, как прежде. Я лишился самого большого утешения в жизни.
Несмотря на юный возраст, я с радостью и надеждой ждал того времени, когда смогу воссоединиться с отцом на небесах. Но эта печаль прошла, хотя я не перестаю и никогда не перестану
Я всегда считал своего отца ангелом, даже когда он был на земле.
Чарльз Овертон взял на себя управление всем и фактически стал владельцем дома, в котором я прожил всю свою жизнь.
Прошло больше шести месяцев после смерти отца, когда он заговорил со мной о делах.
Затем он показал мне завещание отца и зачитал его. Он описал юридические процедуры, которые ему пришлось пройти, но я ничего не понял.

«Мой отец оставил ему в наследство двадцать тысяч долларов и фиксированную зарплату за управление его имуществом до моего совершеннолетия. После
Он оставил много денег на благотворительность, а остаток своего состояния завещал мне. Мне сказали, что я наследница двухсот тысяч долларов.
Но в завещании был один очень странный пункт:
если я выйду замуж без согласия Чарльза Овертона, я получу пятьдесят тысяч долларов, а остаток состояния достанется моему сводному брату. Я была поражена и шокирована этой частью завещания. Я попросил Чарльза показать мне его. Конечно,
всё было записано так, как он читал; но мне это казалось невероятным
Я не подозревал, что мой любящий отец собирался подвергнуть меня такому испытанию.

 «Примерно в это время Чарльз Овертон начал проявлять свою власть надо мной. Он прибегал ко всем возможным уловкам, чтобы досадить мне и сделать мою жизнь невыносимой. И ему это удалось: я был несчастен настолько, насколько мог бы пожелать быть несчастным любому человеку, даже если бы он был моим злейшим врагом. Я не мог
понять его намерений, но из-за него и его жены у меня не было ни дня
покоя с конца одного года до начала другого.  Мне не разрешали
ни ходить в гости, ни навещать тех, кто был моими друзьями и товарищами
в последние годы жизни моего отца. Мне не разрешали даже
прогуляться без того, чтобы кто-нибудь не сопровождал меня и не следил за тем, чтобы я не завел новых
знакомств и не встретил никого из старых. Я могу сказать правду, что я
был рабом уже почти два года.

“Я протестовала против такого обращения; но Чарльз
объяснил, что он всего лишь выполняет пожелание моего отца, чтобы он
присматривал за мной с предельной осторожностью. Только когда я поверил
что понял его мотивы, я осмелился противостоять ему. Я
отказался подчиняться ему и ушёл, как только представилась возможность. Я
Я была полностью убеждена, что он намерен сломить меня и измотать, чтобы заполучить моё состояние».

 «Но почему он так настаивает на том, чтобы ты ни с кем не знакомилась?»
 — спросила Уодди. «Если ты выйдешь замуж без его согласия, он получит большую часть твоего состояния».

 «Мистер Пинкертон сказал мне, что этот пункт не будет иметь юридической силы.
Но я не думаю о том, чтобы выйти замуж с согласия моего сводного брата или без него, — добавила мисс Дорнвуд, сильно смутившись.

 Она помолчала несколько мгновений и посмотрела через борт лодки на
воды. Я понял, что для нее было большим испытанием чувствовать себя обязанной
рассказывать это длинное и болезненное повествование.

“Я еще не рассказала вам самого худшего”, - продолжила она. “Я был удовлетворен
что Чарльзу Овертону нужны мои деньги; что он день и
ночь строил козни, чтобы заполучить их. Несомненно, то, что он назвал моим упрямством, беспокоило его.
Он абсолютно беспринципный человек, и я уверен, что он готов к любому преступлению.
у него хватает смелости совершить его. Около трёх недель назад, когда мы были в Кейп-Мей, мы познакомились с лордом Палсгрейвом. Однажды, когда мы купались в прибое, волна подхватила меня и унесла прочь.
глубина. Я умела плавать и совсем не испугалась; но его светлость подплыл ко мне и, несмотря на мои протесты, настоял на том, чтобы спасти меня от водной могилы. Я поблагодарила его за добрые намерения, хотя в его услугах не нуждалась; и с тех пор он не отходит от меня. Я должна сказать всю правду: он сделал мне предложение, и я сразу же отказала ему, потому что он мне не нравился. Моя близость с ним убедила меня в том, что между лордом и хамом не так уж много разницы. Моему опекуну он нравился, в отличие от меня, и он говорил, что его светлость — единственный человек, который
мог бы жениться на мне с его согласия. Меня преследовали из-за этого, пока
мне это не надоело».

И тут бедная девушка снова расплакалась.




ГЛАВА VIII.

СТРАННАЯ ЛОДКА.


Мисс Дорнвуд, очевидно, сравнивала своё нынешнее положение со счастьем, которое выпало ей на долю при жизни отца.
Неудивительно, что она плакала, сравнивая нежность своего любящего родителя с грубостью и жестокостью Чарльза Овертона.
 Я достаточно насмотрелся на него, чтобы убедиться, что она не преувеличивала
По правде говоря, я был так тронут её историей, что был готов сделать всё, что в моих силах, чтобы помочь ей. Поэтому о возвращении в отель не было сказано ни слова, и «Белль» продолжила свой путь по волнам.

 Том Уолтон сидел за штурвалом, впитывая каждую деталь рассказа молодой леди, но всё же по привычке управлял лодкой с величайшим мастерством. Он делал длинные галсы и чуть не врезался в Порт
Ганга, чтобы с этого места он мог проложить курс прямо через
Узкий пролив, до которого около пятнадцати миль, не стесняя её.

“Вы думаете, его светлость действительно лорд?” - Спросила я, когда мисс
Дорнвуд успокоилась, и мы перестали слышать ее рыдания.

“Я полагаю, что так оно и есть. У меня нет причин сомневаться в этом”, - ответила она. “Он
на днях показал мне письмо от своего отца”.

“Кто его отец?”

“Письмо было подписано ‘Дамфорд’. Он объяснил , что его отец был
Граф Дамфорд, унаследовавший второй титул своего отца, носил имя
Лорд Палсгрейв. Я ничего не знаю об этих вещах и на самом деле не испытываю к ним никакого интереса.
Он говорит об английской знати с
фамильярность, которая указывает на близкое знакомство, и, поскольку я ничего не знаю об этом деле, он может делать это совершенно безнаказанно.
Он всё время липнет ко мне. Я не могу выйти из дома, чтобы он не последовал за мной. С тех пор как мы впервые встретились, он не оставлял меня так надолго, как сегодня, когда я столкнулся с медведем. На самом деле я не видел его с тех пор, но тогда я был заперт в своей комнате.

«Как ты выбрался из своей тюрьмы?» — спросил Удди.

 «Как только стемнело, я вылез из окна на крышу
площади и через другое окно проник в один из входов. Спустившись вниз
Спустившись по чёрной лестнице, я вышел в рощу и направился к тому месту, где видел вашу лодку. Теперь я прошу вас только об одном: доставьте меня в дом мистера Пинкертона. Я больше не буду вас беспокоить.

 «Конечно, я буду рад помочь вам всем, чем смогу», — сказал Уодди.

— Спасибо, но я не стану больше вас утруждать и заплачу лодочнику за то, что он сделал.


 — Мне ни пенни, мисс.  Я бы покраснел, если бы взял деньги за такую работу, — возразил Том.


 — Я действительно не понимаю, какой мотив может быть у вашего опекуна, чтобы заставлять вас
выйти замуж за этого лорда, ” добавила я, меняя тему. “ Он согласится на
это, и его согласие не позволяет ему воспользоваться какой-либо выгодой по завещанию твоего
отца.

“Я и сама этого не понимаю”, - ответила мисс Дорнвуд.

“В его правилах было бы отказать в своем согласии, кем бы ни был этот человек"
.

“ Мне так кажется, но я надеюсь, что никогда больше не увижу лорда Пэлсгрейва.
Чарльз знает, что он мне не нравится, и, возможно, именно поэтому он меня преследует.
— Мисс Дорнвуд, я не верю, что этот Палсгрейв такой же лорд, как
я, — осмелился заметить я.

“Почему, почему ты думаешь, что не он?” - спросила она, ужаснувшись моим
жестокий вывод.

“Я видел, как он сел в багги и уехал с барабанщиком, которого мы взяли с собой"
из горящей лодки на канале.

“Это правда?” - спросил Уодди.

“Его голос звучал немного знаком со мной, как я услышал его выступление на
аппаратные человек”.

“Ты уверена, что это был он?” - спросила Waddie.

«Тогда я не знал, кто это был; но когда я увидел, как они уезжают вместе, я спросил у конюха, кто это. Он заверил меня, что это был английский лорд. Я не думаю, что английская знать, как правило, разъезжает с барабанщиками».

— Барабанщик действительно ушёл с его светлостью? — добавил Уодди, потирая руки, как будто был в восторге от этого факта.
Думаю, к тому времени он уже сам придумал, как помешать брачному проекту лорда Палсгрейва.

 — Я не мог ошибиться.

 — О человеке судят по его окружению, и если этот Шлейфер не негодяй, то я больше никогда не буду гадать. Но вы, должно быть, уже устали, мисс Дорнвуд.


 — Я действительно очень устала.  Я не очень сильная, и волнения этого дня сильно меня утомили, — ответила она.

«Впереди есть уютная маленькая каюта, и она будет в вашем полном распоряжении. Сейчас только десять часов, и мы не доберёмся до Руоары раньше часа или двух. Вы можете лечь спать, как будто находитесь на берегу».

«Я бы не смог уснуть, даже если бы был дома».

«Что ж, вы можете прилечь и отдохнуть», — настаивал Уодди.

После долгих уговоров она согласилась поселиться в каюте, и, когда она вошла, Удди закрыл двери, так как через жалюзи поступал достаточный приток воздуха.  «Белль» летела по своему курсу, рассекая волны.
Пока «Бриз» ловко огибал нос корабля, мы сидели рядом со шкипером и обсуждали лорда Палсгрейва. Я был уверен, что его голос показался мне знакомым, но я тщетно пытался связать его с кем-то из тех, кого мог вспомнить.

 Мы ничего не слышали о нашей пассажирке и решили, что она уснула. Том начал испуганно зевать, и мне тоже захотелось спать, в то время как Уодди был бодр как никогда. По предложению последнего мы с Томом завернулись в пальто и, растянувшись на палубе, уснули, оставив его у штурвала.
Не было необходимости, чтобы мы все бодрствовали, и Уодди согласился
позвать одного из нас, чтобы тот занял его место через пару часов. Я не
помню, чтобы моя поза была очень удобной, потому что мне приснилось,
что огромный чёрный медведь сел на корточки у меня на животе и
настойчиво пожимал мне руку. Но мои руки, казалось, были связаны за спиной,
так что я не мог выполнить его вежливую просьбу.
Лучшее, что я мог сделать, — это попытаться освободиться от тяжести, которая давила на меня и причиняла мне сильную боль. Я
я продолжал работать таким образом, когда, вместо того чтобы сбросить с себя
медведя, я с громким треском разбил лодку под собой. Я очнулся от этого потрясения
и вскочил на ноги, чтобы не утонуть в озере.

“Лодка, эй!” - крикнул Уодди, когда я встал.

Затем я понял, что Красавица действительно во что-то врезалась, шок от чего
стал частью моего видения.

— В чём дело, Уодди? — спросил Том Уолтон, которого разбудил грохот.


 — Я только что наткнулся на лодку, — ответил Уодди, напрягая зрение, чтобы
проникнуть сквозь окружавший нас мрак.

 — Где она?  — спросил я.

— Я не знаю. Я его не вижу, но слышу плеск вёсел.

 — Что это была за лодка?

 — Я не знаю, я лишь мельком её увидел, когда она скользнула с подветренной стороны от нас.

 [Иллюстрация: СТРАННАЯ ЛОДКА. Страница 101.]

 — Где мы?

 — Прямо в проливе. Обнаружив, что я подхожу слишком близко к берегу Мидлпорта, я отвязал парус и отошел в сторону. В одно мгновение я налетел на лодку. В ней было двое мужчин, и это все, что я о ней знаю. Держись! — воскликнул он. — Возьми штурвал, Том, а я осветю озеро.

 Удди взял с собой несколько бенгальских огней, которыми он собирался
чтобы попробовать порыбачить. Взяв одну из них, он положил её на
ловушку для крыс, чтобы она не подожгла палубу, и поджёг.
Бенгола вспыхнула ярким светом, и озеро осветилось
от одного берега до другого, ведь в проливе его ширина составляла всего милю.

 «Вот она!» — крикнул Том, указывая на маленькую гребную лодку, в которой
были два человека, изо всех сил гребевшие к берегу Сентрпорта.

“ Держи ее подальше, Том, ” серьезно сказал я. “ Я хочу посмотреть” кто это.

Том опустил брезент и поднял штурвал, но лодка исчезла.
за пароходной пристанью, прежде чем мы смогли подойти достаточно близко, чтобы разглядеть
лица двух мужчин.

“Бесполезно; они к этому времени уже на берегу”, - сказал Уодди.

“Я не вижу, что кто-нибудь должен пересечь озеро в это время
на ночь”, - добавил Я. “Половина первого”.

“В этой лодке есть что-то таинственное”, - сказал Уодди, качая головой.
он покачал головой. «Когда мы столкнулись с лодкой, гребцы не работали; если бы они работали, я бы их услышал и не врезался бы в неё. Когда они увидели или услышали «Белль», они, должно быть, перестали грести. Они не разговаривали и не издавали ни звука».

— Конечно, у них должна была быть какая-то цель, раз они так поступили, — добавил я, не на шутку озадаченный тайной, которая, казалось, окружала этих людей.


 — Почему они ничего не сказали после того, как я их окликнул? Если бы они были честными людьми,
они бы что-нибудь сказали после того, как «Белль» их толкнула, — добавил Уодди, сильно взволнованный.


 — Боюсь, что-то не так, — продолжил я.

— Не знаю, почему они должны быть, — вмешался Том Уолтон.
— Нет ничего странного в том, что лодка пересекает озеро ночью.
Возможно, эти люди едут за врачом для кого-то, кто заболел.

«Почему они не ответили, когда я окликнул их?» настаивал Удди. «Любой порядочный человек
закричал бы, когда мы столкнулись с его лодкой».

«Может, они испугались», — предположил Том.

«Они гребли не так, как гребут встревоженные люди, когда мы их увидели».

«Ну, мне показалось, что они гребли именно так, как гребут испуганные люди. Они хорошо держались на курсе».

«Я не удовлетворён и не удивлюсь, если через несколько минут вспыхнет какое-нибудь здание», — настаивал Уодди.


Это замечание совпадало с моими собственными мыслями. Мы оба думали о пожарах, ведь во всех городах на озере их было много
В течение нескольких месяцев произошло несколько пожаров, и все они, как считалось, были вызваны поджигателями, хотя никто не мог понять мотивов этих негодяев. В Сентрпорте и Мидлпорте было уничтожено несколько амбаров и складов, и я был уверен, что двое мужчин в лодке были поджигателями.

 «Мне направить лодку в Руоару?» — спросил Том, пока мы обсуждали этот вопрос. «Сейчас мы идём с подветренной стороны».

— Нет, веди его к причалу для пароходов в Сентерпорте, — ответил я. — Я
пойду на берег и посмотрю, что задумали эти люди.

“ Ладно, ” добавил Том, вглядываясь в темноту, чтобы разглядеть
пристань.

“ Что скажешь, Уодди? Ты сойдешь со мной на берег? - Спросила я, когда мы
приблизились к пристани. “ Том может высадить мисс Дорнвуд в Руоаре и взять
нас на борт, когда вернется.

— Не знаю, мне не очень хочется оставлять её одну, ведь она зависит от меня, — нерешительно ответил Уодди. — Если Пинкертонов не будет дома, она, возможно, захочет пойти другим путём.

 — Я скажу тебе, что будет лучше всего, — вмешался шкипер. — Я пойду с тобой, Волк, а Уодди может вести «Белль» до Руоары.

“Это дело точно”, - ответил Waddie, как лодка округлая
на лестничной площадке-всего в нескольких шагах.

Принимая наши пальто, том Уолтон и я пошел на берег. Мы по-прежнему ничего не слышали
от мисс Дорнвуд, и мы думали, что она спит очень крепко
, если шок от столкновения не разбудил ее. Мы пошли
на пристань, но не смогли разглядеть двух мужчин.

«Интересно, на какой лодке они приплыли», — сказал Том, спускаясь по ступенькам, чтобы выяснить это.


«Ты понял?» — спросил я, спустившись за ним наполовину.


«Да, это ялик Грейс», — ответил он.

— Скоро здесь будет пожар, можешь не сомневаться, — продолжил я, когда мы снова поднялись по ступенькам. — Ничто не обрадовало бы меня больше, чем схватка с этими негодяями.

 — Я с тобой, Волк, — серьёзно добавил Том. — Но, в конце концов, нет ничего странного в том, что лодка пересекает озеро даже в полночь.

«Конечно, нет ничего странного в том, что лодка пересекла их курс, но есть кое-что очень странное в поведении этих людей. Это самое естественное в мире, когда люди начинают кричать, когда в них врезается лодка; но эти люди не издали ни звука. Когда «Белль»
подошли к ним, их лодка лежала на воде, и они были
совершенно бесшумно, явно стараясь не быть замеченным. Если бы они имели
рванул прямо через озеро, как честный человек, я не должен был
думал, что их в это время ночь”.

“Пожалуй, вы правы”, - добавил том.

“Во всяком случае, мы можем прогуляться по городу, где сараи и
склады находитесь, и посмотреть, если мы можем найти их”.

Мы шли по улице вдоль берега озера, внимательно осматривая все переулки и закоулки.




ГЛАВА IX.

ОГРАБЛЕНИЕ ЦЕНТРАЛЬНОГО БАНКА.


Мы с Томом Уолтоном обошли весь город Сентерпорт, посетив все районы, где были отдельно стоящие здания, которые представляли для поджигателей благоприятную возможность заниматься своим бесчестным ремеслом.
Главная улица, на которой располагались основные церкви, банк,
почтовое отделение, библиотека и другие общественные здания, была
настолько оживлённой, что злоумышленники не могли действовать с
выгодой для себя. Насколько мы могли судить, в этом месте не было
ни души. Мы ничего не видели
из того, что делали эти двое, а когда вернулись на пристань, где стоял пароход,
Том был склонен посмеяться над моими страхами.

 «Мы ещё не видели ни искры, Вулф», — сказал он, когда мы сели на ящик, сильно уставшие после долгого пути.

 «Это правда, и я готов сдаться и поверить, что на этот раз в Сентерпорте не будет пожара», — ответил я.

 «Это была погоня за призрачной целью».

— Возможно, так и было, но, может быть, то, что мы сошли на берег, спасло какое-то здание от разрушения, — рассудил я. — Если мы не видели разбойников, то, может быть, они видели нас и держались в стороне.

— Может, и так, а может, и нет. В любом случае, эти двое в лодке были честными людьми, которые ухаживали друг за другом и проснулись позже, чем планировали. Вероятно, они знали «Белль» и не хотели, чтобы мы узнали, кто они такие, опасаясь, что их обвинят в преступлении, — ответил Том, широко раскрыв рот, что я мог слышать, хотя и не видел.

— Ты изобретателен, Том, и, скорее всего, твоё объяснение этой тайны вполне разумно, — добавил я, зевая так же широко, как и мой спутник.


 — Сколько сейчас времени?

 — Не знаю, думаю, около двух.

— Посмотри на свои часы, — добавил он, чиркая спичкой, чтобы дать мне необходимое освещение.


 — Полтретьего, — ответил я, сверяясь с часами.

 — Я устал как собака, — добавил Том.

 — Я тоже.

 — Полагаю, Уодди вернётся не раньше пяти часов.  Он должен проводить юную леди до дома мистера Пинкертона.

 — Я не жду его раньше этого времени.

«Что ж, Волк, предлагаю вздремнуть, — продолжил Том, потягиваясь. — Вот «Ворон», и мы можем устроиться на его борту».

«Его каюта заперта».

«Но не трюм, и мы можем прилечь, как на «Белль».»

Я одобрил это предложение. У нас с собой были пальто, и мы оба были крепкими и выносливыми. Мы завернулись в пальто, и он сел на одно сиденье, а я — на другое. Нам не нужно было укачивать друг друга, и мы заснули так же быстро, как если бы лежали в своих постелях на берегу. Рядом с «Вороном», лодкой Удди Уимплтона, стоял катер «Грейс», на котором странные люди переплыли озеро.
Если они собирались вернуться на ней в Миддлпорт, то вряд ли могли сойти на берег, не разбудив нас.

 Я не знаю, что именно разбудило меня утром, но
момент мои чувства вернулись ко мне, я чувствовал что там было
большой переполох в Centreport. Было уже совсем светло, и я слышал,
люди, крича на всю улицу, выше пристани. Я разбудил Тома, который не проснулся.
меня потревожил шум, разбудивший меня.

“ Что за шум? ” спросил он, вскакивая на ноги.

“Я слышал, как кто-то кричал на улице. Я бы не удивился, если бы
в конце концов, там был пожар”.

 — Пожар!

 — Не знаю. Пойдём посмотрим, в чём дело. В городе, во всяком случае, какой-то переполох.


 Мы пошли по пристани, но больше не слышали криков. Грейс
Тендер стоял рядом с «Вороном», как и в тот момент, когда мы легли спать, и, конечно же, странные люди не вернулись на нём в Миддлпорт.  Прямо у начала причала, в двадцати ярдах от «Ворона», стоял дом капитана Синдерса, констебля Сентерпорта.  Когда мы подошли к нему, то увидели, как этот офицер в спешке выбегает из дома, застёгивая жилет, как будто ему не дали достаточно времени, чтобы завершить свой туалет. Я сразу же нашёл верное объяснение
шуму, который нарушал мой сон. Кто-то
Он колотил в дверь дома констебля и звал его.

 «В чём дело?» — спросил я, когда мы побежали вперёд и догнали его.

 «Говорят, банк в Сентерпорте ограбили», — ответил капитан
 Синдерс со всем тем волнением, которое такое открытие могло вызвать у столь важного лица.

 «Ограбили!» — воскликнул Том.

 «Ограбили!» Я повторил.

 «Так говорят, и, полагаю, это правда, потому что Гибсон, швейцар из здания банка, спустился, чтобы позвать меня. Он был почти невменяем».

 Капитан Синдерс ускорил шаг, и мы последовали за ним в банк.
Гибсон уже позвонил мистеру Барнсу, кассиру, который приехал примерно в то же время, что и мы. Он был ужасно взволнован, как и следовало ожидать, и сразу же приступил к осмотру хранилища, в которое можно было попасть из операционного зала. Двустворчатые двери были открыты, как и оставили их грабители, и мистер Барнс вошёл внутрь, чтобы выяснить, какой ущерб понёс банк. Моё сердце тоже забилось быстрее, потому что у меня в банке лежали облигации на десять тысяч долларов, которые мне подарил полковник Уимплтон. Майор Топплтон тоже сделал мне щедрый подарок.
поместил на хранение в Уимплтонский банк. На самом деле я стоил больше двадцати тысяч долларов, но в тот момент я не мог избавиться от ощущения, что богатство расправляет крылья и улетает.

 Кассир торопливо осмотрел ящики в хранилище. Все они были явно вскрыты, и ценные бумаги были разбросаны по маленькой комнате, как солома. Грабители явно не собирались обременять себя бесполезными документами.

— Все деньги пропали, — выдохнул мистер Барнс.

 — Все ваши монеты? — спросил я.

“Нет, не все. Я полагаю, это было слишком тяжело для них”, - ответил он,
рассматривая ящики, в которых находилось золото, на дне хранилища
. “Они взяли много. Все банкноты
нет. Они сделали хороший улов”.

“Сколько, ты думаешь, они сделали?” спросил капитан Synders.

“ Не могу сказать, но не меньше шестидесяти тысяч долларов.

— Боже правый! — воскликнул взволнованный констебль.

 — Я не верил, что этот сейф может открыть какой-нибудь грабитель, — добавил кассир, поворачиваясь к сорванным дверям.

Во внешней двери было проделано отверстие, и с помощью шурупов болты на ней были сломаны и вывернуты. Грабители, очевидно, были опытными механиками и, вероятно, проделали долгий путь из какого-то крупного города, чтобы выполнить эту работу. Они проникли в здание через заднее окно, выкрутив шурупы из петель ставен, а затем разбив стекло, чтобы открыть раму.

— Это сделали те люди, которых мы видели на озере, — сказал Том.

 — Какие люди? — потребовал ответа капитан Синдерс.

 Мы рассказали о нашем ночном приключении в проливе, и никто
я усомнился в том, что эти двое незнакомцев были грабителями.

«Что это были за люди?» — спросил кассир.

«Мы не могли их как следует разглядеть. Когда мы зажгли бенгалку, они были слишком далеко, чтобы их можно было опознать, — ответил я. — Мы предположили, что они пришли, чтобы устроить поджог, и обошли весь город, чтобы найти их, если получится».

«В какое время это было?» — спросил констебль.

— После двенадцати — примерно в половине первого, — ответил я.

 — Ну что же делать? — сказал кассир, нервно обращаясь к офицеру.

 — Я ещё раз осмотрю хранилище и посмотрю, смогу ли я найти что-нибудь, что
Это поможет мне найти ключ к разгадке ограбления».

 Мы снова спустились в хранилище, и мистер Барнс поднял с пола бумаги. Среди них были мои облигации, ни одна из которых не была похищена по той простой причине, что негодяи не могли ими воспользоваться.
Не было найдено ничего, что могло бы помочь найти ключ к разгадке ограбления. Не осталось ни одной пуговицы, ни одного клочка ткани или инструмента, с помощью которого они работали.

«Не думаю, что они ушли далеко, когда я пришёл, — сказал портье.
 — Когда я открывал входную дверь, я услышал шум в задней части здания».

— Почему ты раньше об этом не сказал? — резко ответил капитан Синдерс.
 — Мы что, зря тратили время, пока эти негодяи были в городе?

 — Я только сейчас об этом подумал, — оправдывался Гибсон. — В тот момент я ничего не заподозрил, а когда вошёл и увидел, что банк ограбили, я так испугался, что не мог ни о чём другом думать.

— Что за шум вы слышали? — спросил констебль.

 — Я не знаю, что это было. Какой-то шаркающий звук.
 Может быть, грабители выбросили свои ловушки в окно и теперь летали вокруг, чтобы подобрать их.

— Ты молодец! — усмехнулся капитан Синдерс. — Почему ты не обошёл здание сзади и не посмотрел, что там?


— Потому что я вообще об этом не подумал, — ответил Гибсон, который был ужасно напуган обвинением в том, что он не выполнил свой долг.
— Я не хожу и не заглядываю во все щели, когда слышу шум, а ты?


— Я хожу, когда грабят банк.

«Ну, я не знал, что банк ограбили, когда услышал этот шум».

 «Гибсон сделал всё, что мог», — добавил кассир. «Если грабители ушли всего полчаса назад, то к этому времени они не могли уйти далеко».

— Так точно! — воскликнул капитан Синдерс, выбегая за дверь.

 — Куда ты? — крикнул кассир.

 — За лошадью. Но он не стал дожидаться вопросов о том, куда он направляется, и мы остались в неведении.

 — Синдерс — болван, — сказал мистер Барнс. — Он поднимет шум, и это всё, что он сделает.

— Вряд ли он поймает грабителей, — ответил я, потому что был невысокого мнения о способности констебля вести расследование. — Жаль, что у нас нет кого-нибудь поумнее.

 Мы вышли из банка и направились к заднему окну, через которое проникли злодеи.
вошёл в здание. Земля была сильно истоптана, и я
вскоре смог различить следы двух мужчин. Я нашёл тропинку, по которой они пришли в здание, и тропинку, по которой они
ушли. Меня интересовала только последняя, и я прошёл по ней
как можно дальше. Она привела меня в узкий и извилистый переулок, который вёл к улице, отходящей от главной улицы города. Я убедился, что злодеи подошли к банку с этой стороны.

«Том, кто бы ни ограбил банк, они были не чужаками в Сентерпорте»,
— сказал я шкиперу после того, как кассир ушёл, чтобы собрать ценные бумаги, разбросанные по хранилищу.

 — С чего ты взял? — спросил Том.

 — Чужаки не смогли бы найти дорогу в этих переулках.

 — Как ты думаешь, кто это был?

 — Понятия не имею, — ответил я, всё ещё изучая землю на пересечении переулка с задней улицей, чтобы понять, в каком направлении ушли грабители. — Я не могу представить себе никого, кто был бы способен на такое.


 — Вот след! — воскликнул Том.  — Они пошли в сторону паровой мельницы.

На одном из грабителей был ботинок с железными шипами на внешней стороне каблука.
По отпечатку мы смогли проследить за ними, но когда мы вышли на
более оживлённую и твёрдую улицу, мы уже не могли идти по их
следам. Но мы были уверены, что негодяи спустились к озеру.
Ниже пароходной пристани не было лодок, о которых мы знали,
и мы пришли к выводу, что они, должно быть, вернулись тем же путём,
которым пришли. Мы поспешили к общественной пристани.

— Вот они! — крикнул Том, когда мы добрались до конца улицы, которая тянулась вдоль берега озера от дома полковника Уимплтона.
особняк, из которого был виден конец причала.




ГЛАВА X.

РАЗБОЙНИКИ РАЗДЕЛЯЮТСЯ.


Том Уолтон указал на тендер «Грейс», в котором молодой человек изо всех сил греб через пролив. Он был уже так далеко от нас, что мы не могли его разглядеть. Мы бежали изо всех сил
к пристани, но нам пришлось обогнуть несколько зданий,
и мы потеряли из виду удаляющегося грабителя в лодке. Было ещё рано,
и в этой части города никто не шевелился.

 «Боюсь, мы опоздали», — сказал Том, когда мы свернули за угол у пристани для пароходов.

«Если мы сможем их увидеть, чтобы узнать, тогда у нас появится шанс», — ответил я.


«А вот и «Ворон»! — крикнул мой спутник, когда мы увидели, как парусная лодка Удди отчаливает от причала.


«Кто в ней? Не тот ли это парень, который был в тендере?»

— Не знаю, может быть, — ответил Том, когда мы, запыхавшись, остановились в конце причала.


К этому времени мужчина в лодке почти добрался до другого берега озера.
Я мог разглядеть только, что это был молодой человек, хорошо одетый и довольно стройный.
Он снял пальто и
Бородатый. Другой мужчина, в «Вороне», казалось, особенно
старался, чтобы никто на берегу не заметил его. На нём было
лохматое старое пальто и потрёпанная панама; но эти вещи
принадлежали Уодди, который хранил их в лодке, чтобы надевать,
когда ходил на рыбалку или в плавание. Грабитель в «Вороне»,
очевидно, воспользовался этой одеждой, чтобы максимально
замаскироваться.

Он был хорошим лодочником и умело управлялся с «Вороном». Он отчалил от причала только под гротом, но как только он отплыл от берега,
Добравшись до берега, он поднял парус и направил лодку вверх по озеру. Я не мог понять, почему разбойники разделились именно в этом месте.
То ли они хотели разделить преследователей, то ли собирались отправиться в разные части страны. «Ворон» и тендер были единственными лодками на пристани.
В конце концов я пришёл к выводу, что они выбрали этот курс,
чтобы не дать паруснику участвовать в погоне, а также чтобы
разделить внимание преследователей, поскольку я был уверен,
что они знают о том, что их обнаружили.  Чтобы добраться до
Руль, шляпа и пальто — человек из «Ворона», должно быть, забрался в каюту.
Но это было пустяком для того, кто взломал огромный замок банковского хранилища.

 «Мы стоим здесь как дураки!» — воскликнул Том, пока мы наблюдали за двумя лодками, хотя мы и минуты не потратили впустую.

 «Мы «За ними не уплыть на лодке», — ответил я. «Но вот и „Белль“», — добавил я, взглянув на озеро.

 Парусная лодка была всего в полумиле от нас, но мы были так увлечены наблюдением за действиями разбойников, что не заметили её раньше. Ветер был ещё свежее, чем ночью, и лодка неслась по волнам, словно с огромной костью во рту, со скоростью, которая вскоре должна была доставить её к причалу. Мужчина в
тендере причалил к пристани в Мидлпорте и, держа в руке шляпу и пальто,
поднялся по причалу. Хотя мы потеряли его из виду, мы были
Он был уверен, что его настигнут. Из города вели всего три дороги, и он мог покинуть его только по одной из них, если вообще собирался это сделать. А люди на быстрых лошадях могли сильно снизить его шансы на побег.


— Поторопись, Уодди! — крикнул Том, когда «Белль» приблизилась к причалу.


— Попытаемся ли мы преследовать их обоих или только одного? Вот в чём вопрос, — добавил я.

“ Конечно, оба, ” с готовностью ответил Том. “Я буду преследовать
Ворон в "Красавице", а ты или Уодди можете последовать за парнем, который ушел.
вон там, в тендере.

“Отлично! Таков план”.

“Привет! Вы видели что-нибудь из них?” - крикнул капитан.
Синдерс быстро погнал свою лошадь вдоль причала.

«Да, я видел их обоих, — ответил я. — Один переправился в Мидлпорт, а другой — в Рейвен».

«Боже правый! — воскликнул взволнованный констебль. — Дайте мне лодку и переправьте меня на другой берег со скоростью молнии».

«У нас нет лодки, но вот идёт «Белль». Она будет здесь через полминуты».

«Но я собираюсь преследовать Ворона на «Белль», — вмешался Том, который
был вне себя от волнения при мысли о предстоящей захватывающей гонке.


«Мне нужно как-то перебраться через озеро», — добавил офицер.

— В чём дело? — спросил Уодди, завернув за угол причала и направляясь к трапу «Белль».

 — Банк ограбили, — ответил Том, и мы все бросились к трапу.

 — Чёрт возьми! — воскликнул Уодди.

 — Шестьдесят тысяч долларов пропали, — добавил Том.

 — Ты не можешь так говорить!

“Это так же верно, как проповедь. Один из грабителей забрал Ворона, а
другой переправился в Миддлпорт”.

“ Клянусь большой роговой ложкой! ” повторил Уодди, настолько пораженный этим
известием, что смог выразить свои чувства только своей
любимой фразой.

— Быстрее! — крикнул констебль, когда мы все забрались в лодку.

 Капитан Синдерс велел человеку, который приехал с ним в повозке,
отвести лошадь обратно в конюшню и сообщить сотрудникам банка, куда он отправился.

 — Что будем делать? — спросил Удди, отталкиваясь от берега.

 — Переправь меня через озеро как можно быстрее, — ответил констебль.

“Нет, беги в дом своего отца и возьми другую лодку”, - добавил
Том. “Я потеряю "Ворона" из виду, если ты заставишь меня отправиться туда”.

“Вот и все. У нас там есть еще одна парусная лодка, и на это не потребуется трех
еще несколько минут, ” добавил Уодди, направляя "Красавицу" в указанном направлении
.

“ Так не пойдет, - запротестовал констебль. “ Я потеряю парня на
той стороне.

“И я потеряю парня на озере”, - парировал Том.

“Но я констебль Сентрпорта”, - пыхтел капитан.

“Том прав”, - вмешался я. “Этот человек на другой стороне не могу
отличный способ. Ворон-это катер быстрее, чем Красавица, и ... ”

“Мы будем решать этот вопрос сегодня”, - вставил том. “Будет
ветрено, и мы посмотрим, какая лодка лучше. Этот парень управляет
«Ворон» как будто знал, что делать; но если я его не побью, то продам «Белль» за два цента».


По моему предложению констебль уступил, и через пару минут Уодди пришвартовал лодку к маленькому причалу возле дома своего отца.


«Кто из вас пойдёт со мной?» — спросил констебль, сойдя на берег.


«Я пойду», — ответил Уодди. «Подожди минутку, Том. У меня есть кое-что для тебя.
Удди бросился в здание, примыкающее к бильярдной, где он хранил своё имущество. Я вскочил на борт парусника у причала и
поднял грот. Том ещё раз потянул за фалы, которые Уодди не закрепил как следует.

 «Вот, Том, возьми это. Может, тебе это понадобится», — сказал Уодди, вернувшись и протянув шкиперу револьвер — тот самый, с которым я имел дело несколько лет назад.

 «Спасибо, Уодди», — ответил Том. «Наверное, у того парня из «Ворона»
есть какие-то из этих игрушек, и эта может мне пригодиться».
«Вот коробка с патронами».

«Хорошо, я знаю, что с ними делать. Кто-нибудь пойдёт со мной?»

«Я пойду», — ответил я, снова запрыгивая в «Белль».

— Ты мне подходишь, Вулф, — добавил Том, отталкиваясь от берега.

 Констебль и Уодди оттолкнули от берега другую лодку и направились на ней в Миддлпорт. Предстояла захватывающая погоня как по суше, так и по воде. Я только что взял на себя управление «Белль», чтобы Том мог как следует настроить паруса, когда на берегу появился полковник Уимплтон.

— Держись, Волк! — крикнул он. — Ты мне нужен.
— Вот незадача! — воскликнул Том. — Я никогда не выберусь.


— Один из грабителей в этой лодке, — ответил я, указывая на «Ворона».

«Я хочу, чтобы ты поднял пары на «Руоаре» и погнался за ней», — добавил полковник.


«Полагаю, мне придётся сойти на берег, Том», — сказал я шкиперу, снова подводя «Белль» к причалу.


«Хорошо, я буду сражаться в одиночку, если смогу подобраться достаточно близко к этому негодяю», — ответил Том, который всегда находил выход из любой ситуации, какими бы неблагоприятными ни были обстоятельства.

Я спрыгнул на берег и оттолкнулся от носа лодки, так что шкиперу едва хватило времени, чтобы
 взять штурвал, отрегулировать шкоты, потянуть за фалы кливера, и «Белль» улетела, как
ракета, обдуваемая свежим ветерком.

«Для меня это очень неловкая ситуация, Вулф», — сказал полковник Уимплтон, когда мы направились к пристани для пароходов.

«Полагаю, это неловкая ситуация для всех, у кого есть деньги в банке», — ответил я.

«Особенно для меня. Сегодня мне нужно заплатить двадцать тысяч долларов, а все наличные в банке исчезли», — добавил он. «Я должен заплатить эти деньги сегодня, иначе меня сочтут бесчестным. На самом деле я скорее потеряю вдвое больше, чем не заплачу вовсе».


«Скорее всего, вы можете получить эту сумму в Мидлпортском банке», — предположил я.

— Возможно, и смогу, но двадцать тысяч долларов — это большая сумма, которую нужно получить без всякого предупреждения. На днях я продал несколько облигаций, чтобы обеспечить этот платёж, а теперь эти негодяи обчистили банк.
 — Их могут поймать до наступления ночи, — добавил я. — Я думаю, что у них очень мало шансов сбежать.

 — Не знаю, — ответил магнат, качая головой. «Если этот парень в лодке окажется в затруднительном положении, он выберется на берег и спрячется в лесу.
У него будет преимущество во времени, и он им воспользуется».

 «Том увидит, где он высадится, и будет преследовать его до конца
мир».

«Вероятно, у другого грабителя на другом берегу озера есть быстрая лошадь, а капитан Синдерс — неуклюжий парень».

«Но с ним Уодди».
«У Уодди не так много опыта в погоне за грабителями. Надеюсь, он не выдаст себя, ведь у этих негодяев, вероятно, есть пистолеты».

«У Уодди есть один из его револьверов, а у Тома — другой».

«С этими отчаянными парнями опасно иметь дело, и мне нужны
сильные войска, чтобы быть уверенным в успехе. Я немедленно послал за
механиком с «Руоары», но узнал, что он уехал в Галфпорт и не вернётся
не возвращался, пока не пришло время отправляться в первое плавание. Кочегар разжигал огонь, но управлять лодкой было некому».

 К тому времени, как мы добрались до пристани, весь Сентерпорт был на ногах.
На пирсе собралась толпа. Кассир собрал группу людей и собирался переправиться на другой берег, чтобы помочь капитану
Синдерсу в погоне за Мидлпортом. Я поднялся на борт «Руоары» и занялся двигателем.

 «Когда ты будешь готов отправиться в путь, Волк?» — спросил полковник, когда группа кассира уже собиралась отплывать.

— Примерно через полчаса, сэр, хотя этот котёл довольно медленный.

 — Я должен получить оплату сегодня и пойду к майору
Топплтону. Когда будете готовы, переправьте лодку на другой берег и возьмите меня на борт, — добавил он, уходя.

 Я очень боялся, что гордость не позволит ему обратиться к майору
Топплетон не обратился за помощью даже в той чрезвычайной ситуации, которая так внезапно возникла.
Но я не сомневался, что последний будет рад ему помочь.




 ГЛАВА XI.

 МАЛЕНЬКАЯ ИСКОЧКА РАЗЖИГАЕТ БОЛЬШОЙ КОСТЕР.


Прежде чем у нас набралось достаточно пара, чтобы запустить «Руоару», прибыл её штатный механик, и я был освобождён от дежурства в этом отделе.
В соответствии с указаниями полковника Уимплтона я встал за штурвал и перевёл лодку на другой берег озера.
Когда мы приблизились, я увидел на причале великого человека из Сентрепорта и достаточно хорошо его знал, чтобы сразу понять, что с ним что-то не так. Он торопливо расхаживал взад-вперёд по причалу.
Он часто сжимал губы и кривил рот. И всё же
Больше всего я боялся, что он не сможет найти майора Топплетона, чтобы обратиться к нему за помощью.

 Лодка причалила к пирсу, а полковник всё ещё метался взад и вперёд по причалу, явно проклиная судьбу, которая встала у него на пути.  Казалось, он не спешил преследовать вора, укравшего его деньги, и даже не обращал внимания на пароход, готовый выполнить его приказ. Я не видел его в таком настроении уже два месяца, и это меня очень беспокоило.
Если бы этот великий человек разозлился, он мог бы сделать что-то, что поставило бы под угрозу приятные отношения, которые сейчас, к счастью, сложились между двумя берегами озера.

 Я вышел из рулевой рубки, как только передний швартов был закреплён, и занял позицию на штормовой палубе, у него на виду, готовый выполнять его приказы, какими бы они ни были. Я посмотрел на озеро, чтобы узнать, как продвигается погоня Тома Уолтона, но обе парусные лодки исчезли в утренней дымке или скрылись за мысом в Галфпорте. Я не думал, что пароход и
_Отряд_ на борту вряд ли смог бы оказать существенную помощь в поимке грабителя банков, если бы не отплыл в ближайшее время; но полковник всё ещё расхаживал по причалу. Я заметил, что он время от времени поглядывал вверх по пирсу, но все его действия были для меня загадкой. Наконец он остановился
у трапа лодки и, внимательно посмотрев в сторону
начала причала, с видом отчаявшегося человека бросился
на борт парохода.

«Я больше не могу ждать, Вулф; отчаливай», — сказал он.

Я понятия не имел, чего он ждал, но повторил команду.
Он отдал приказ капитану лодки, который был на борту, и через мгновение мы уже плыли вверх по озеру. Должен сказать, что эти паромы находились в моём ведении, и их капитаны обращались ко мне за указаниями. Полковник остался на носовой палубе и продолжил свою прогулку с тем же рвением, что и на причале. С сожалением должен сказать, что он выглядел крайне непривлекательно, и я начал опасаться, что он поссорился с майором Топплетоном и что молодым миротворцам предстоит ещё много работы.

Вскоре кто-то сказал, что капитан Вулф Пенниман
имеет большое влияние на обоих магнатов и что он
даже обвёл их вокруг пальца, как будто они были
мальчишками. Что касается меня, то я этого не замечал, потому что
совершенно их боялся — то есть боялся чем-нибудь их
оскорбить. Я, конечно, относился к ним обоим с глубочайшим
уважением и никогда не позволял себе ни малейшего панибратства. Когда я почувствовал, что мой долг — высказаться, я это сделал. Какое бы влияние я на них ни оказывал
на самом деле через своих сыновей и дочерей. Как я порой на
хорошие отношения с ними обоими, я стала средством общения между ними;
и это была предполагается, что свое влияние, когда он был на самом деле, что из
Томми и Waddie.

Я хотел бы знать, что случилось с полковником, но у меня не было
не уверенность, чтобы задать его. Но я надеялся, что он расскажет мне, и, поскольку
больше на борту не было никого, с кем он мог бы поговорить,
Я ожидал, что он так и поступит. Я подождал немного на верхней палубе, пока
его гнев не утихнет, а затем спустился вниз, где он мог меня видеть.
и где, если бы он захотел, он мог бы рассказать о том, что именно его беспокоило
. Я прошел мимо него на носовую палубу и уселся на
поручень на носу, высматривая "Красавицу" и "Ворона",
которые я надеялся вскоре увидеть снова.

“Волк”, - сказал полковник, после того, как он прошел вперед, пока он не
пришел к тому месту, где я сидел.

Я повернулся и посмотрел на него. Мне не показалось, что его гнев утих.
Его нижняя губа была сильно выдвинута вперёд, а я научился
считать это плохим знаком.

— Волк, я два месяца пытался поверить, что Топплтон был моим хорошим другом, — добавил он после одной из своих зловещих пауз.

 — Я смог поверить в это без особых усилий, — осмелился ответить я.
Двусмысленный ответ в данных обстоятельствах показался мне преступлением.

 — Это не так. Для званых ужинов и барабанного боя на улицах,
со всем этим парадом дружбы, он вполне подходит; но когда дело доходит до чего-то настоящего, существенного, он оказывается обманщиком.
«Мне жаль, что ты так думаешь», — ответил я, глубоко опечаленный тем, что мои худшие опасения оправдались.

— Я бы так не думал, если бы мог что-то изменить, — добавил он, закусив губу.
 — Я пошёл к Топплетону и рассказал ему, что произошло и что сегодня я должен заплатить двадцать тысяч долларов.

 — Конечно, он был готов пойти тебе навстречу, — предположил я, чтобы разговорить его.

 — Вовсе нет. Вместо этого он начал мямлить и извиняться, — ответил полковник с сильным отвращением.

— Я очень удивлён.

 — Я тоже, — сухо добавил полковник.

 — Но у него, должно быть, есть веская причина, — предположил я.

 — Какая у него может быть веская причина?  Как вы думаете, если бы он пришёл ко мне под
при таких обстоятельствах я бы принес какие-нибудь извинения? Нет! Я бы отдал ему
деньги, не моргнув глазом, даже если бы разорил банк ”Сентрепорт".

“Но что он сказал, сэр?” - Что это? - спросил я, не совсем желая верить.
что майор Топплтон может поддерживать полковника с благими намерениями.

“ Что он сказал? Ну, он начал оправдываться. Он сказал мне, что
поспешил домой, чтобы оплатить вексель на тридцать тысяч долларов за железную дорогу, срок по которому наступал сегодня, и что эта оплата съест весь его остаток на банковском счёте.

 Мне показалось, что это довольно хорошее оправдание, хотя я и не
осмелюсь сказать, что великий человек был очень взволнован.

«Мне показалось, или вы сказали, что ждали чего-то на пристани?» спросил я.

«Я ждал Топплетона. Он сказал, что встретится с кассиром Мидлпортского банка и выяснит, что можно сделать. Он сказал, что встретится со мной на пристани через десять или пятнадцать минут».

«Возможно, он не смог найти кассира».

— Возможно, и нет, — усмехнулся полковник. — Не думаю, что он очень хотел его видеть.

 — Я уверен, что майор Топплтон сделает всё, что в его силах, — добавил я.

 — Если он и собирается это сделать, то делает это как-то неуклюже. На мой взгляд
По-моему, он эгоист и ведёт себя не как настоящий друг».

 «Мне кажется, вы несправедливы к нему, полковник Уимплтон».

 «Нет, я не ошибаюсь! Разве в Мидлпортском
банке нет пятидесяти тысяч долларов? — продолжил он с воодушевлением. — Разве этого недостаточно, чтобы погасить его и мой векселя?»

 «Я ничего об этом не знаю, но думаю, что вам с майором Топплтоном нужно держаться подальше друг от друга».

— Пара чего? — строго спросил полковник.

 — Пара медведей, — смеясь, ответил я.

 — Медведей?

 — Да, сэр.

 — Что ты имеешь в виду, Вулф?

 — Один — _медведь_, а другой — _немедведь_».

— Я не хочу выслушивать от тебя нравоучения, Вулф.
— Простите, сэр, я не хотел вас обидеть.

— Не стоит читать мне нотации о моих обязанностях.

— Капитан Портман вчера подарил мне чёрного медведя, и этот медведь косвенно стал причиной того, что я оказался здесь прошлой ночью, когда эти разбойники переправились через озеро. С тех пор я только и думаю о медведях.

«Не по своей вине я оказался в затруднительном положении. Я не претендую на Топплетона, это правда; но если бы он был тем другом, за которого себя выдаёт, он бы помог мне сегодня нести моё бремя. Вот в чём дело
единственный медведь, о котором я хочу что-либо знать в данный момент. Мне
стыдно и противно от мысли, что я сказал ему что-то по этому поводу.


— Но ты даже не стал слушать, что он собирается или может сделать.
— Я подождал пятнадцать минут, и он знал, что я спешу. На мой взгляд, он не собирался больше меня видеть. Я называю это подлым поступком, и Топплтон ничего из этого не сделает. Нет, не станет! — продолжал полковник, распаляясь всё больше. — Вот что я тебе скажу,
Вулф: я был глупцом, если думал, что этот человек — мой друг или что он
Он мог бы стать кем угодно, только не тем, кем был последние десять или пятнадцать лет. Союз долго не протянет, Вулф.

 Развернувшись на каблуках, он зашагал на корму, яростно качая головой.
Отношения между двумя магнатами снова оказались в очень опасном положении, и у меня сердце ушло в пятки от страха перед последствиями гнева полковника.
Я боюсь последствий гнева полковника. Он был импульсивным и неразумным человеком.
Для него было бы вполне в духе сразу же сообщить майору, что две линии больше не будут пересекаться. Я должен
В тот момент я бы не удивился, если бы получил приказ провести Укайгу до нижнего конца озера, даже не уведомив об этом железнодорожную компанию. Такой шаг был бы катастрофой, которой следовало опасаться.

 «Вольф, за год я вложу в карман Топплетона больше денег, предоставив ему право перевозить пассажиров по железной дороге, чем я просил его одолжить мне», — сказал полковник, снова подходя к тому месту, где я сидел.

«Думаю, прежде чем осуждать его, необходимо выяснить, что собирается делать майор Топплтон», — предположил я.

“Меня не волнует, что он намерен делать, пока он не подошел к
клеймо. Я не буду брать деньги из моего кармана, и положил ее в свою,
после этого.”

Он снова ушел, оставив меня рассматривать, как небольшой искры может
разожгите большой огонь. Я боялся, что он прикажет меня уведомить
Железнодорожной компании, что настоящее соглашение будет прекращено.
Он был взволнован, и я хотел уйти с его дороги, пока он не приказал мне сделать что-нибудь неприятное.  К этому времени лодка уже приближалась к Галфпорту, и я надеялся вскоре увидеть «Белль». И вот я увидел
Она, скорее всего, сменила бы тему. Я решил пойти на палубу для шторма, но, когда я проходил мимо полковника, он остановил меня.

 «Вулф, я должен быть в Мидлпорте в девять часов, чтобы сесть на поезд до Укайги, — сказал он. — Я должен собрать деньги, чтобы оплатить вексель, хотя я и не успею вовремя».

«У нас есть в запасе час, сэр, и за это время мы узнаем, что нужно делать, — ответил я. — Я не сомневаюсь, что Том Уолтон задал жару тому парню на «Вороне».

 — «Белль»! — крикнул капитан лодки, когда мы подошли к мысу под Галфпортом.

«Вот они! Том наседает на него, а парень направляется к берегу под городом!» — добавил я.


Через некоторое время пароход оказался на расстоянии оклика от «Белль»; но вода была слишком мелкой, чтобы он мог подойти к берегу.
Было решено, что я присоединюсь к Тому на «Белль», а группа людей высадится на берег выше и ниже, чтобы окружить грабителя, если он направится к берегу, что он явно и собирался сделать.




Глава XII.

Высадка разбойников.


Пароход шёл впереди «Белль» на безопасном расстоянии
разрешил бы, чтобы не откладывать последнее без необходимости. Я за
в тузик, который был буксировки за кормой, с парой палубе
руки на веслах; и в момент, когда пароход остановился, мы отчалили.
Подойдя к точке на пути "Красавицы", мужчины налегли на весла
пока она не вынырнула. Том немного подтянулся, и я вскочил на борт, так что
она не теряла ни минуты.

“Хорошо! Я рад, что ты пришёл, Волк, потому что этот негодяй собирается сойти на берег, чтобы попытать счастья там, — сказал Том, когда я запрыгнул на борт «Белль». — Просто
расположись на наветренной стороне и сиди тихо, как мышка, — тише, чем две мышки.

Я занял отведённое мне место и стоял неподвижно, как мне и было велено.
 Лодка, которая доставила меня на борт, вернулась к пароходу, и он прошёл по озеру около мили, где высадил часть десанта.
 Развернувшись, он направился к причалу в Галфпорте, где высадил на берег остальных солдат. Полковник Уимплтон не мог ждать.
Он сел на пароход, направлявшийся в Миддлпорт, чтобы
собрать деньги и оплатить вексель.

Менее чем в полумиле от берега озера проходила дорога, которая
вела из Галфпорта в Порт-Гангу, где должна была начаться атака преследователей. Около двадцати человек вызвались добровольцами.
Они должны были рассредоточиться вдоль дороги, чтобы грабитель не смог пройти. Если у него были с собой деньги или хотя бы значительная их часть, то шансы на то, что он заплатит по векселю полковника, были весьма высоки.

«Белль» была примерно в полумиле от берега, когда я поднялся на борт.
«Ворон» находился примерно на полпути между ней и сушей. Выше
Галфпортское озеро на некотором расстоянии от берега было окружено отвесными скалами высотой от двадцати до пятидесяти футов.
Но под ними в некоторых местах был своего рода уступ или пляж, образовавшийся в результате обрушения скал и земли над ними.
Мест, где лодка могла бы причалить при сильном ветре, как в данном случае, было немного, и они были едва ли доступны для человека, не знакомого с побережьем.
На скалу, протянувшуюся на несколько миль вдоль озера, можно было взобраться лишь в нескольких местах. Шансы грабителя на спасение были невелики
от нас, следовательно, были не первоклассными. И потом, если бы ему удалось
взобраться на утес, он наверняка столкнулся бы с силой на дороге
.

Красавица делает ее красивой, и с самого начала было
набирает на ворон, потому что ветер был слишком свеж для последнего,
хоть и подлец на борту ее, справиться с ней чрезвычайно хорошо. Том
Уолтон был достаточно хладнокровен, чтобы управлять лодкой с максимальной эффективностью, и вся его душа была отдана делу, которым он занимался.

 «Ты его обошёл, Том», — сказал я, когда нас обоих обдало брызгами.

«Я оторвался от него на полмили с тех пор, как мы стартовали», — ответил Том, не сводя глаз с погони.

«Этот парень видит это и понимает ситуацию. Возможно, он разобьёт «Ворона» при посадке».

«Он этого не сделает, если только сам не захочет. Оставьте этого парня в покое. Он знает, что делает, и на озере, да и во всём штате, нет лучшего лодочника, чем он». Он спокоен как удав, и когда он увидит подходящее место для высадки, то сойдёт на берег, — добавил Том, который не мог не восхищаться мастерством разбойника, несмотря на его преступление.

Злодей, конечно же, заставил «Ворона» выложиться по полной, и если бы ветер не был слишком сильным для того, чтобы поднять парус, он бы сбежал от своего преследователя. Так как это было невозможно, ему пришлось подлатать корабль и спустить парус, когда подул свежий ветер, что существенно замедлило его продвижение. Обе лодки яростно неслись к берегу. Мы увидели, как разбойник встал на корме «Ворона», когда тот приблизился к берегу на расстояние, достаточное для того, чтобы подать сигнал.
Очевидно, он хотел осмотреть местность.  Скалы, похоже, его не устраивали
поразительно, потому что он распустил свой брезент и встал дальше по озеру.

“ Ты видишь это, Волк? ” воскликнул Том, когда парень поднял руль.

“Я надеялся, что он попытается высадиться там, потому что утес высотой пятьдесят футов
”, - ответил я. “И он не мог выбраться на берег, не раздавив "
Ворон”".

“ Разве я не говорил тебе, что он знал, что делал? Волк, по-моему, мы ему не ровня, и он от нас ускользнёт, — добавил Том, многозначительно покачав головой.

 — Если он от нас ускользнёт, то не спасётся от двадцати человек, которые поджидают его на дороге.

“Я в этом не так уверен. Парень, который достаточно умен, чтобы пробраться
через пару железных дверей и управлять "Вороном", как этот парень,
может сделать почти все ”.

“Не бросай это пока, Том”.

“Бросай это! Я и не собираюсь бросать это. Я буду следить за ним из дан
в Беэр-Шеве, пока солнце идет вниз по другой стороне мыса
Доброй Надежды. Но он умен, если он и правда злодей; вот что я хочу сказать.


 — В этом нет никаких сомнений, Том; и мы тоже должны быть умными, — ответил я.

 С тех пор как я поднялся на борт «Белль», мы не продвинулись ни на шаг, или почти ни на шаг
Этого было более чем достаточно, чтобы компенсировать время, потерянное из-за поднятия паруса. «Ворон» всё ещё был примерно в четверти мили впереди нас. Его капитан теперь вёл судно вдоль берега в поисках удобного места для
причаливания. С подветренной стороны ветер был не таким порывистым, и я не был уверен, что «Ворон» не догонит нас. В центре озера, где было сильное волнение, «Ворон» вёл себя не так хорошо, и, возможно, разбойник намеревался продолжить путь вдоль берега.


«Волк, он хитёр!» — воскликнул Том после того, как мы последовали за этим парнем.
Несколько мгновений мы шли под защитой скал. «Он нас догоняет, клянусь
жизнью!»

«Ты так думаешь, Том?»

«Я это знаю».
«Тогда держи её подальше и выходи в озеро, где ты сможешь
воспользоваться всей силой ветра».

«В этом и была идея! Я как раз собирался это сделать», — ответил шкипер, следуя совету. — Пусть плывёт! Я бы дал два шиллинга и шесть пенсов, если бы у меня был гафельный топсель, который помог бы ей немного продвинуться. Я всегда собирался его установить, как только куплю её.

 — Это бы ей не особо помогло.

— Да, так и есть, Вулф. Один квадратный фут паруса на верхушке мачты, где он будет обдуваться всеми ветрами, стоит двух квадратных футов на гике. Так и есть! Клянусь Джимом Хиллом, Вулф, этот парень знает, что делает!

 — Конечно, знает!

 — Но разве ты не видишь, что он задумал, Вулф?

 — Он задумал сбежать.

— Да, но он не сойдёт на берег, пока не окажется подальше от того места, где пароход высадил тех людей. Именно этим он сейчас и занимается. Он видел, как они сошли на берег, как и я.


Несомненно, было очень важно понять цель грабителя.
но, как вскоре выяснилось, мы были недостаточно искусны для этого.
 Том вывел «Белль» в озеро, и она сильно накренилась и закачалась на волнах. Тем самым он увеличил расстояние между ней и «Рейвеном», хотя в полумиле впереди береговая линия должна была вытолкнуть «Рейвен» на поверхность, чтобы компенсировать потерю, если бы он продолжил двигаться прежним курсом. Пока мы утешали себя перспективой такого преимущества, «Ворон» внезапно развернулся и взял курс на берег кратчайшим путём.

“Вот и она!” - крикнул Том, с каким-то
отчаянием хватаясь за главный борт и опуская штурвал.

“Этот парень знает этот берег так же хорошо, как и я”, - добавил я, когда Том направил
"Красавицу" в погоню. “Он выбрал лучшее место для высадки на этой стороне озера".
"Он выбрал лучшее место для высадки на этой стороне озера”.

Это было то самое место, где пароход выгрузил часть своего имущества.
В пропасти был что-то вроде оврага, по которому вода с холмов стекала в озеро.
На самом деле это был исток ручья, который пересыхал, только когда наступала дождливая пора. Лодка
Судно размером с «Белль» или «Рейвен» могло бы войти в бухту примерно на половину своей длины, так что человек мог бы перешагнуть через борт на каменную полку под обрывом.

 С каждой стороны от углубления в скале обрыв был едва ли в пятьдесят футов высотой, и взобраться по полке было довольно трудной задачей, хотя смелый человек мог бы это сделать. Однако в двадцати ярдах выше этой точки
был удобный подъём на вершину утёса по зигзагообразной тропе,
проходящей по скалам. Если разбойник был знаком с местностью,
как, по-видимому, и было, он должен был выбрать эту тропу. Его лодка
Он направлялся к этому месту высадки, и мы следили за его передвижениями с величайшим интересом. Поскольку было вероятно, что люди на берегу не расположились ниже этой точки, я был вынужден признать, что у негодяя было больше шансов на спасение, чем я предполагал.

 Возможно, он обнаружил это подходящее место для высадки, находясь в лодке, и не знал о существовании зигзагообразной тропы. Он направил «Ворона» к устью ручья, спустив стаксель и грот по мере приближения к узкому месту
Лодка накренилась, так что она потеряла ход, чтобы не повредить корпус о мель. Негодяй легко спрыгнул на берег с дорожной сумкой в руке, в которой, как я не сомневался, была добыча, взятая на берегу. Он остановился на отмели под утёсом, взглянул на «Белль», а затем на обрыв.
Казалось, он не торопился и с нарочитой тщательностью изучал способ подъёма на возвышенность. Его поступок убедил меня в том, что он ничего не знает о пути, и перспективы, казалось, прояснялись.

Том решил высадиться в точке ниже ущелья, чтобы сэкономить время и дать нам возможность самим выбрать способ приближения к разбойнику.
 Я спустил стаксель и грот, и Том направил «Белль» на крутой галечный берег, примерно в двадцати ярдах ниже ущелья.  Мы высадились и вытащили лодку на берег настолько далеко, насколько позволяли наши объединённые силы.  Я счёл это разумным решением, учитывая мой опыт в подобных ситуациях. Том достал из кармана револьвер, который дал ему Уодди и который он полностью зарядил запатентованными патронами.
Мы поплыли вверх по озеру и поспешили к оврагу.

 Грабитель взбирался на скалу и уже почти добрался до вершины.
 Скалы по краям оврага осыпались, так что первая часть пути была сравнительно лёгкой.
 На вершине, на краю утёса, росли кусты.
 Он добрался до одного из них и обхватил его левой рукой. Очевидно, он ухватился за корень этого куста, выступавший над обрывом, и с помощью одной лишь силы воли взобрался на своё нынешнее место, где, казалось,
Он, должно быть, отдыхал после тяжёлой работы. Он перекинул дорожную сумку через плечо на верёвке.


— Стрелять? — спросил Том, доставая пистолет.

 — Нет. Мы не хотим его убивать, — ответил я, ужаснувшись при мысли о том, чтобы лишить жизни даже грабителя.


Том, похоже, разделял мои чувства и бросился к обрыву. Я последовал за ним. Он с лёгкостью преодолел большую часть подъёма и был уже почти в пределах досягаемости свисающих ног грабителя, когда тот направил на него револьвер и выстрелил. Том разжал руки.
Он поскользнулся на камнях и упал бы навзничь, если бы я не подхватил его.


[Иллюстрация: РАЗБОЙНИК СТРЕЛЯЕТ В ТОМА. Стр. 152.]




Глава XIII.

ТОМ УОЛТОН РАНЕН.


Я был потрясён случившимся с Томом Уолтоном несчастьем и сожалел о том, что мы не проявили должной осторожности. Конечно, мы понимали, что грабитель банков вооружён, и
эта мысль пришла мне в голову, когда мы приблизились к оврагу; но когда я увидел его,
привязанного за руки к кусту на краю обрыва, я не подумал, что он может воспользоваться револьвером.  Я так же боюсь
Я, как и любой другой благоразумный человек, вооружён пистолетом, и, как правило, не считаю целесообразным стоять перед дулом такого оружия, когда оно заряжено и находится в руках отчаявшегося человека.

Если бы меня попросили высказать своё мнение, я бы сказал, что грабитель просто не мог воспользоваться своим оружием. Том и
Я рассчитывал настичь его прежде, чем он успеет перебраться через край пропасти, схватить его за пятки и стащить с обрыва.
 Когда он спустится, я брошусь на него и задушу
Он не двигался, пока я не связал ему руки за спиной тем же шнуром, которым он перекинул дорожную сумку через плечо.  Я не видел, как этот милый план может провалиться, и мы начали подниматься на скалу.  Я был почти уверен, что мы станем жертвами этого негодяя.

  Я был не только потрясён, но и изумлён, когда Том подошёл ко мне. Это было катастрофой и поражением одновременно, и в тот момент я лишь надеялся, что грабитель не станет утруждать себя и стрелять снова. Он не стал, очевидно, удовлетворившись содеянным. Я боялся
Том получил смертельную рану, и я не думал ни о чем, кроме него. Я
стоял на постепенном подъеме по крутому склону, где земля и
камни обрушились сверху, так что у меня была хорошая точка опоры, и я
, к счастью, смог спасти моего друга от падения навзничь. Я держался за него
и отступил на ровную площадку внизу.

“Боже милостивый, Том!” Воскликнул я. “Негодяй ударил тебя”.

“Не обращай внимания, Волк. Не устраивай скандал. Это не так уж плохо, — ответил он с весёлой улыбкой, положив правую руку на левое предплечье выше локтя.

— Куда тебя ударило? — спросил я с сильнейшим волнением.

 — Сюда, — ответил он, указывая на место на своей левой руке.

 — Я боялся, что оно пройдёт насквозь.

 — Нет, но из-за этого удара я не мог держаться за камень — вот и всё.

Я услышал, как кто-то карабкается наверх, и, подняв голову, увидел, как грабитель переваливается через край утёса. Чтобы совершить этот поступок, ему пришлось приложить огромные мышечные усилия. На этот раз Том не стал спрашивать моего совета, поднял пистолет и выстрелил, но попал только в ноги негодяя
были видны, и они тут же исчезли, из чего я заключил, что в него
не попали.

“Я должен был выстрелить в первую из них”, - сказал Том, возвращая
оружие в карман.

“Теперь я сожалею, что вы этого не сделали; но мне не совсем понравилась идея
убить человека”, - ответил я. “Но как ваша рука?”

“Это будет очень хорошо. Идет сильное кровотечение, и я его не чувствую
первоклассный. Но пойдёмте, давайте проследим за этим парнем. Я хочу дать ему одну из этих маленьких таблеток.
 — Нет, сначала дай мне перевязать твою руку, — настоял я. — Это может остановить кровотечение. Сними пальто, и я посмотрю, что там.

“Но грабитель уйдет, пока мы тут дурачимся”.

“Неважно, даже если он это сделает. Ты можешь потерять руку, если мы не будем обращать внимания на рану.
Снимай пальто”.

Ему было не так-то просто снять пальто, но с моей помощью
оно было снято с некоторым трудом. Я обнаружил, что пуля из
пистолета нанесла рану по диагонали вдоль мясистой части на
внутренней стороне руки. Должно быть, пуля пролетела совсем рядом с его телом, и я
посчитал, что он чудом избежал смертельной раны. Я оторвал кусок
его рубашки и соскреб с него немного ворса, который положил на
Я промыл рану, чтобы остановить кровотечение, а затем перевязал её своим носовым платком.


«Вот так, Вулф. Ты создан для того, чтобы стать врачом. Теперь всё в порядке», — сказал он.
Но его лицо было бледнее обычного, и я видел, что он
испытывает сильную боль. «Пойдём, посмотрим, куда делся этот парень».


«Боюсь, ты не в том состоянии, чтобы гоняться за грабителем, Том».

— Да, это так. Я пойду за ним до самого заката, — ответил он,
направляясь к зигзагообразной тропе. — Я не хочу его убивать, но если
одна из этих пуль полетит быстрее, чем я смогу, он получит
благо это. Давай, Волк”.

Том, конечно, было срывать достаточно-больше, чем я должен был с таким
страшная рана в моей руке. Я последовал за ним по тропинке, и вскоре мы
достигли возвышенности над озером.

“ Не торопись, Том, ” сказал я, становясь впереди него. “Что
парень имеет, по крайней мере, еще пять мячей в револьвер, и если мы получим
выстрел, мы не можем сделать ничего хорошего.”

«Мой пистолет стреляет так же далеко, как и его, и это нехитрое правило работает в обе стороны. Если я увижу его снова, я ему покажу», — ответил Том.


«Ты не чувствуешь слабости, Том?»

“Нет, не много; во всяком случае, я на десять миль. Ты что-нибудь видишь
злодея?”

“Не вещь. Мы перейдем к другой стороне оврага, и мы
может быть, удастся проследить за ним”.

Мы поспешили в указанное место. На краю пропасти земля была сильно взрыхлена из-за того, что разбойник изо всех сил пытался взобраться на вершину утёса. Но других следов мы не нашли. Над озером простиралось пастбище, и на короткой траве не было видно следов его шагов. Местность была дикой и
Местность была пересечённой, с множеством кустов и деревьев, за которыми мог укрыться разбойник. Между нами и Галфпортом был лес.

 «Теперь, когда мы здесь, мы не стали умнее, — сказал Том. — Что нам делать?»

 «Думаю, нам лучше двигаться в сторону дороги на Галфпорт. Там мы сможем найти кого-нибудь из наших и сообщить им, что разбойник высадился здесь».

«Этот парень умен, и, по-моему, он будет искать наших людей, — добавил Том, когда мы двинулись в сторону дороги. — Он направится в сторону Порт-Ганги, потому что будет думать, что люди находятся в другом
в этом направлении. Нам будет проще, если мы разделимся: ты пойдёшь к дороге, а
я пойду вдоль берега».

«Я не верю в то, что нужно разделяться. Что сможет сделать один из нас, если
один из нас случайно его увидит?» — ответил я, не желая оставлять
Тома в таком состоянии, хотя его план был, безусловно, лучше.


«Один из нас мог бы пойти за ним и не отставать так же хорошо, как
двое». Знаешь, нет никакой необходимости заглядывать в дуло его пистолета.

 «Я немного изменю твой план, а потом мы его примем.  Ты пойдёшь к дороге и скажешь нашим людям, что разбойник приземлился, а я
Я пойду вдоль озера».

«Мне всё равно, но если ты идёшь в ту сторону, возьми этот пистолет», — ответил Том, протягивая мне оружие. «Не бойся
применить его, Волк, если представится возможность. Ты слишком
мягкосердечен для такого дела».

«Я применю его, если представится возможность остановить его таким образом», — ответил я, беря пистолет.

Мы расстались, и я продолжил свой путь в направлении Порт-Ганги,
которая находилась примерно в пяти милях от нас. Том пошёл прямо на восток, в сторону дороги,
где, как я ожидал, он встретит кого-нибудь из _отряда_, который был
высадился, чтобы перехватить грабителя. Вскоре он скрылся в кустах и деревьях. Но не успел он скрыться из виду, как окликнул меня. Я остановился и вскоре увидел его и мистера Брэдшоу, помощника шерифа, который возглавил _отряд_, прибывший на пароходе.

 «Вы его видели?» — спросил шериф, когда мы встретились у оврага.

«С тех пор, как он взобрался на скалу», — ответил я.

 «Вам следовало выстрелить в него, как только вы его увидели, — добавил офицер. — С такими парнями нельзя церемониться. Лучше застрелить его, чем быть застреленным им».

— Мы сделали всё, что было в наших силах, — вмешался Том.

 — Конечно, сделали. Однако мы почти уверены, что это он, потому что я отправил наших людей по дороге в Порт-Гунга, и они наверняка перехватят его.
 Я бы не поставил и двух центов на его шансы, — уверенно продолжил мистер Брэдшоу.


— Ну и что нам делать? — нетерпеливо спросил Том.

«Раз ты ранен, тебе лучше сесть в свою лодку и отправиться домой», — добавил офицер.


«Только не я, — возразил отважный шкипер. — Я останусь, чтобы посмотреть на веселье и помочь поймать дичь».
«Как хочешь, но ты должен беречь свою руку».

«Я в порядке. Волк вправил мне руку так хорошо, как не смог бы ни один врач».

 «Что ж, мы пойдём в сторону Порт-Ганги и проследим, чтобы разбойник не свернул назад, когда увидит наших людей перед собой», — сказал шериф, когда мы двинулись в указанном направлении. «Я ждал здесь, на утёсе, пока не увидел, где собирается приземлиться этот негодяй, а затем расположил своих людей так, чтобы они могли ему помешать».

«Почему ты не привёл их к обрыву и не прикончил его, когда он приземлился?» — спросил я, решив в свою очередь проявить критицизм.

 «Почему я этого не сделал? Потому что наши люди были больше чем в миле отсюда»,
ответил шериф. “Вы видите, мы ожидали, что он будет Землю в полумиле
дальше по озеру. Мне пришлось пойти и сказать им, где его искать;
и хотя я очень спешил, я только что вернулся ”.

“Если бы ты был на скале, когда парень приземлился, ты мог бы
исправлена ему:” я добавил.

“Но я не знал, что он собирается делать, пока он не сделал это”.

— Ты сделал всё, что мог, — сказал Том.

 — Конечно, сделал.

 — Именно это мы и сделали; и я не думаю, что стоит говорить о том, что можно было бы сделать, — продолжил Том, который всегда был склонен принимать всё как есть
как он их нашёл, и не вините никого в том, что было не в силах помочь.

«Всё будет хорошо. Мы уверены в нём», — сказал шериф.
«Но я думаю, нам лучше немного рассредоточиться. Ты иди вдоль берега озера, Вулф; ты иди налево, Том; а я пойду между вами. Если кто-то из вас увидит его, позови».

Это была хорошая идея, и она была быстро реализована. Я подошёл к утёсу у озера и, следуя вдоль берега, вскоре добрался до возвышенности, с которой открывался вид на значительное расстояние. Я остановился
Я решил внимательно осмотреть местность в надежде, что смогу обнаружить беглеца.
Но я ничего не увидел. На вершине холма росло высокое дерево, на которое я забрался, чтобы лучше рассмотреть окрестности.
Я видел Тома и шерифа, но больше никого. Я начал опасаться, что разбойник понял ситуацию лучше, чем мы думали, и разработал какой-то план, которого никто из нас не предвидел. Пока что
Я осмотрел только ту местность, которую, как предполагалось, должен был пересечь беглец.
 Прежде чем спуститься с дерева, я посмотрел в ту сторону, откуда мы только что пришли.

Я увидел грабителя и изо всех сил позвал Тома и шерифа.




 ГЛАВА XIV.

 ГРАБИТЕЛЬ УХОДИТ ПО БОЛОТНОЙ ДОРОГЕ.


 Я никогда в жизни не был так раздосадован и сбит с толку, как в тот момент, когда с высокого дерева на холме я заметил грабителя.  Думаю, тон, которым я окликнул Тома и шерифа, выдал отвращение, которое я испытывал из-за сложившейся ситуации. Уверенное предсказание офицера оказалось
пустым, потому что разбойник, очевидно, не прошёл и пятидесяти ярдов от того места, где он приземлился и начал взбираться на утёс.  Как Том часто
Как я и предполагал, этот парень был умен и знал, что делает.

Когда я увидел разбойника, он стоял на полке под утесом, на который он
спрыгнул, и как раз поднимал грот на борт «Ворона».
Он работал быстро, но в то же время тщательно и аккуратно, так что ему не пришлось бы делать что-то дважды. Возможно, его целью при приземлении было просто избавиться от преследователей на озере, хотя не исключено, что он понял, что сбежать в выбранном им направлении невозможно. Но его действия выглядели так, будто он
мне просто понравилось движение с фланга. Он видел, как пароход высадил десант,
а затем отправился вниз по озеру. Преследуемый "Красавицей", он
высадился, чтобы помешать Тому и мне; и теперь, отправив всех своих преследователей на
берег, он привел их именно туда, куда хотел. Теперь он мог пересечь
озеро на "Вороне" и сбежать на другой стороне. Мне показалось, что мы его потеряли, и я не верил, что денег в дорожной сумке этого негодяя хватит, чтобы расплатиться с полковником.


Грабитель поднял грот, а затем и стаксель «Ворона». Затем
С замиранием сердца я увидел, как он спешит к тому месту, где стояла «Белль». Я понял его намерения и задрожал от страха за лодку Тома. Конечно, он предвидел, что её будут использовать, чтобы преследовать его, и собирался пустить её по течению или вывести из строя, чтобы она не могла быть использована против него. Я увидел, как он упёрся плечом в её форштевень и попытался столкнуть её с места. Из этого я сделал вывод, что он намеревался
вывести «Белль» на середину озера и оставить там или, возможно, затопить.


Он предпринял отчаянную попытку сдвинуть её с места, но безуспешно
успех. Мы с Томом вытащили её почти из воды, но она была слишком тяжёлой, чтобы один человек мог снова спустить её на воду. Мне показалось, что парень выругался от досады, и я поздравил себя с удачной мыслью, которая побудила меня вытащить её так далеко из воды. Мне было интересно, что парень будет делать дальше, потому что я не мог поверить, что он уйдёт, пока «Белль» в состоянии преследовать его.
Мне было любопытно, что он сделает дальше, но я уже корил себя за то, что так долго просидел на дереве, и спустился. До Том и
Прежде чем шериф успел до меня добраться, я со всех ног бросился бежать по зигзагообразной тропе.


Вскоре я добрался до места, откуда снова мог наблюдать за действиями грабителя, которые были скрыты от меня после того, как я спустился с дерева.
Он бежал от «Белль» к «Рейвену». В руке он держал дорожную сумку, которую, казалось, ни на секунду не выпускал из рук. Но затем, к моему глубокому унижению, если не ужасу, я увидел, как из трюма «Белль» поднимается густой дым.

Злодей поджёг её!

Том хранил запас стружки и растопки в камбузе, и
К мачте был прикреплён жестяной спичечный коробок. Негодяй нашёл всё необходимое для осуществления своего гнусного замысла, и прекрасная Белль оказалась на волосок от полного уничтожения. Я добрался до начала зигзагообразной тропы, когда заметил огонь, и надеялся, что успею потушить его до того, как лодка окончательно выйдет из строя. Грабитель запрыгнул в «Ворона» и отчалил с такой скоростью, которая, казалось, обеспечивала ему безопасность.

Я бросился вниз по крутой тропинке к полке внизу. Я хотел кое-что сделать
Это была отчаянная выходка, потому что я был так зол, что едва сдерживался.
В руке у меня был револьвер, который дал мне Том, и я выстрелил в негодяя на «Вороне»; но с таким же успехом я мог бы выстрелить в луну, потому что пистолет не долетел бы и до половины расстояния. Грабитель не обратил на меня внимания и даже не соизволил ответить на мой выстрел. Он отвязал парус, и «Ворон» полетел по свежему ветру.
К тому времени, как я добрался до оврага, он был уже в сорока ярдах от берега.


Хотя я почти запыхался от бега, я не сбавлял темп.
Я бежал изо всех сил, пока не добрался до «Белль». Я запрыгнул на борт и схватил ведро, которое стояло под одним из сидений. Я вылил несколько вёдер воды в кубрик, и огонь погас. Грабитель просто поджёг стружку в ящике, который был встроен в изголовье. С момента, когда был разведён огонь, и до того, как я добрался до «Белль», прошло не больше двух минут. В ящике для дров было горючее
Они яростно пылали, но огонь распространялся в основном по ним, хотя
я обнаружил, что потолок и нижняя часть палубных досок обуглились.
С помощью ведра с водой и ковша я потушил все искры.

 Я не мог столкнуть лодку в одиночку, но я поднял паруса, чтобы она была готова к отплытию, как только прибудут Том и шериф.
 К тому времени, как они спустились по тропинке, я уже установил насос, чтобы откачивать воду, которую я залил в лодку, туша пожар.
Как только лодка отчалила, я откачал воду.

— Держитесь здесь, мистер Брэдшоу! — крикнул я, когда шериф и Том подошли ко мне вплотную.

 Чиновник пыхтел, как паровоз, и выглядел таким же измождённым.
испытывал такое отвращение, какое только может испытывать заместитель шерифа. Он оперся плечом о носовую часть
"Красавицы", и мы столкнули ее в озеро. Том вскочил на борт,
и занял свое привычное место у руля. Офицера разместили по левому борту
, а я занял позицию у насоса, который я приспособил для использования,
после того, как я оттолкнул лодку от берега. Она заполнился, и мы
началось примерно в четверти мили позади Ворон. Если ветер и изменился, то он стал сильнее, чем утром.
Это повысило наши шансы.

Я закрепил паруса, так что Тому пока нечего было делать, кроме как
управлять судном. Он ничего не говорил о своей ране, но я видел, что
она причиняет ему сильную боль, и надеялся, что смогу убедить его
отказаться от погони, когда мы доберёмся до другого берега озера, если
грабитель поведёт нас в том направлении.

 «Это дело непростое», — сказал шериф, как только отдышался.

— Я же говорил, что этот парень умный, — ответил Том, не сводя глаз с Ворона.


 — Как, чёрт возьми, он вернулся сюда так, что мы его не заметили?

 — Мы не смотрели, куда он пошёл.

— Где ты впервые его увидел, Волк? — спросил офицер.

 — Он был здесь, на берегу, готовил «Ворона» к отплытию.  Я бы не увидел его, если бы не забрался на дерево.

 — Хорошо, что ты об этом подумал.  Но где был этот парень, пока мы были за утёсом?

 — По-моему, он не отходил и на пятьдесят ярдов от того места, где причалил, — ответил я. «Среди скал есть много мест, где он мог бы спрятаться. Я думаю, что он, скорее всего, спрятался в овраге и, как только понял, что мы находимся на безопасном расстоянии от него,
Он решил переправиться через озеро, где его никто не будет преследовать».
«Он умный», — повторил Том. «Хватит, Вулф, не качай больше.
Ты заставляешь её раскачиваться, чтобы она не старалась изо всех сил».

«Дай мне взять штурвал, Том, — предложил я. — Боюсь, ты ещё больше повредишь руку».

«Нет, спасибо. Я могу получить столько из Белла, как никто другой;
но вы можете встать в белье, Если вам нравится, ибо я не могу пользоваться левой
очень хорошо руку”.

“Как скажешь, Том”, - ответил я, садясь рядом с ним, откуда я
мог дотянуться до простыней.

“Теперь сиди тихо и не шевели ни одним своим мизинцем”, - сказал Том.
“Я дам ему немного. Если я этого не сделаю, Красавица не леди. Пусть вон
Кливер-листа примерно на сантиметр-полтора, Волк”.

“Ладно”, - ответил я, повинуясь приказу. “Вы ставите штраф
точки На ней, том.”

“Я должен иметь ее именно такой, когда она сделает все возможное. мистер Брэдшоу, не могли бы вы
подвинуться вперед дюймов на шесть? Вот и все; теперь она именно такая, как я хочу
она. Не крутись! ” воскликнул Том.

“Она делает это первоклассно, как и Ворон”.

“Подожди немного, пока она не отойдет подальше. Ей придется пригнуться
под, когда на неё обрушится вся мощь ветра. Кстати, Волк, она сильно обгорела спереди? Я не стал заглядывать.
— Совсем немного. Думаю, ты сможешь привести её в порядок за полчаса, —
ответил я. — Грабитель какое-то время пытался столкнуть её с обрыва, прежде чем решил поджечь. Я как раз был на тропе, когда увидел огонь. Он горел не более двух минут, когда я
вылил на себя первое ведро воды ”.

“Теперь она становится свирепой”, - сказал Том, когда ветер погнал "Рэйвен"
к ее планширу на волнах. “Смотрите! Ему пришлось подтягивать ее. Он
из-за этого мы немного потеряли.

Ветер на обеих лодках был четвертной, и "Ворон" шел впереди.
путь лежал прямо через озеро к Хай-Блафф, чуть ниже Прайама. Она
подпрыгивала на волнах, как перышко, и это было очевидно.
достаточно того, что она не могла нести все паруса. Её шкипер был вынужден
поднять её так, чтобы грот-парус наполнился, и тогда мы увидели, что он
выпустил шкот-лисель, чтобы передний парус не наполнялся.
Как только течь прекратилась, он снова отвёл судно в сторону, а
шкот-лисель всё ещё дрожал.

 «Это была большая ошибка, что пароход вернулся», — сказал шериф.
«Если бы она была здесь, она бы быстро расправилась с этой лодкой».
«Не говорите больше об ошибках, мистер Брэдшоу», — ответил Том.

«Ну, я думаю, что было ошибкой позволить ей вернуться», — настаивал офицер.

«Если бы этот пароход был здесь, грабитель выбрал бы другой курс. Мы все наделали достаточно ошибок, но мы сделали все, что могли.
лучшее, что мы могли, и нет смысла называть чайник черным ”.

“Ты видишь, что этот парень сейчас задумал?” Я вмешался.

“Думаю, что понимаю”, - ответил Том. “Он видит овраг на верхней стороне
Хай-Блафф, и, если я не ошибаюсь, он собирается причаливать там».

«Если он это сделает, то это будет его последней ошибкой», — ответил я.

«Почему?» — спросил шериф, который не был знаком с местностью.

«Он может направить свою лодку в овраг по обе стороны от утёса, но подняться на возвышенность над ним он сможет не больше, чем взобраться по радуге», — сказал Том. «Я лишь надеюсь, что он побежит туда».

 «Возможно, он найдёт способ выбраться из оврага», — предположил я.

 «Он не сможет этого сделать. Человек не в силах подняться».
 «Но ты же знаешь, что к вершине ведёт извилистая тропа».

— Это правда, но тропа проходит по берегу озера, и
с оврага с обеих сторон к ней не подобраться. Если он доберётся до
середины Высокого утёса со стороны озера, то сможет подняться.
Если он добежит до оврага, то не сможет, — ответил Том.

 Ворон бежал прямо к Высокому утёсу. Если бы он не знал
пути к вершине, то вряд ли заподозрил бы её существование
по тому, что он мог видеть. Мы с тревогой ждали, какой путь он выберет.




Глава XV.

Грабитель в ловушке.


Вскоре мы убедились, что разбойник намеревался загнать «Ворона» в овраг на вершине Хай-Блаффа.
Конечно, человек в его положении не мог желать ничего более заманчивого.
Вход в овраг был широким и безопасным, он сулил путешественнику хорошее место для высадки, и оно действительно там было, хотя его беды начались бы после того, как он покинул бы свою лодку. Том тщательно изучил местность и был уверен, что разбойник не сможет выбраться из оврага.

Битва между друзьями Томми Топплетона и повстанцами
Сражение произошло в Хай-Блаффе, как подробно описал мой друг Нед Скоткли.
Среди студентов ходила легенда, что овраг непроходим,
кроме как по мосту, и что его склоны абсолютно отвесные.
Если бы разбойник угодил в эту ловушку, мы были бы
вполне уверены, что сможем поймать его, хотя
я не мог не бояться его пистолета, когда мы загнали его в угол.
 Я не хотел, чтобы меня застрелили, и в равной степени был против того, чтобы такой хороший парень, как Том Уолтон, снова был убит.

 «Он уходит в южную лощину!» — воскликнул Том, когда Ворон
прошел в стороне от подножия тропы, ведущей к вершине утеса. “Мы
Теперь он у нас”.

“Не совсем”, - предположил я.

“Я уверен, что человек не сможет вскарабкаться по склону оврага”, - запротестовал Том.

“У этого парня полная сумка инструментов, которые он использовал при взломе"
банк.”

“Что хорошего будет у него?” спросил том. “Будут ли они помочь ему голени
вверх по скале?”

— Может, и так. Думаю, если бы у меня были его ловушки, я бы выбрался из оврага.
А на этот раз я не верю, что можно положиться на удачу.
Мы должны постараться быть такими же умными, как этот парень, и не совершать ошибок.

«Я не понимаю, как он мог выбраться оттуда, даже если бы у него был целый сундук с инструментами, — настаивал Том. — Он мог выбраться только тем же путём, которым пришёл. Это единственный способ выбраться из этой дыры».

 «У грабителя был длинный шнур, которым он перебросил сумку через плечо. Он использовал только один конец шнура, а его длина могла достигать пятидесяти футов, насколько я знаю. Там, без сомнения, много крепких кустов, нависающих над ямой.


 — Так и есть; и дерево, по которому перебрались ребята Бриско, всё ещё стоит
на другой стороне оврага.

 — Именно так.  А насколько глубок овраг под этим деревом?

— Я бы сказал, двадцать или двадцать пять футов.

 — Тогда он может привязать камень к концу верёвки, перекинуть её через ствол дерева и позволить ей спуститься с другой стороны.  Это ведь несложно, не так ли?

 — Я бы сказал, что да, — ответил Том, полностью осознав мою идею.

«Тогда, если он не может подниматься по верёвке, перебирая её руками, он может закрепить несколько палок на верёвке и спокойно подниматься. Но, скорее всего, у этого парня в сумке есть верёвочная лестница».

«Думаю, он не стал бы останавливаться, чтобы вбить в лестницу несколько кольев», — рассмеялся Том.

«Во всяком случае, в его сумке есть долота и тому подобные вещи. Он мог бы вбить
Вставь их в расщелины между камнями и поднимайся по ним без особых
трудностей и без большой потери времени. Нет, Том, мы должны быть готовы
преградить ему путь, когда он попытается выбраться из ущелья.


— Да, но если мы выйдем из лодки, он проделает с нами тот же трюк, что и на другом берегу, — сказал Том.


— На этот раз мы не ошибёмся. Беги к подножию тропы, Том.
Спустить стаксель?

 «Да, спусти его, Вулф», — ответил Том, потому что мы были уже в нескольких ярдах от Хай-Блаффа.

 Я спустил стаксель и закрепил все паруса.

«А теперь отпустите фалы грота», — добавил шкипер, потому что ветер дул прямо на берег, и нам пришлось спустить все паруса.

Я взял багор и оттолкнул «Белль» от берега.

«Что теперь делать?» — нервно спросил Том.

«Пусть мистер Брэдшоу поднимется на утёс», — продолжил я.

«Один?» — спросил шериф.

«Почему бы и нет? Я готов пойти один», — ответил я. «У тебя будет преимущество перед грабителем. Если он попытается забраться наверх, ты сможешь сбить его с ног, даже не показываясь самому. Всё, что тебе нужно делать, — это сохранять
Займи безопасное положение и следи за ним.
— Что ты собираешься делать? — спросил офицер, явно не очень довольный таким раскладом. — Ты хочешь, чтобы я сражался в одиночку?

— Как только разбойник покинет «Ворону», мы вытащим её из оврага и поставим там, где он не сможет до неё добраться. В этом и заключается план, и нам предстоит самая сложная часть работы.

«Для этого вам двоим не понадобится много усилий».
«У Тома только одна рука, которой он может помогать себе, и он не справится с этой работой в одиночку.
Если ты боишься идти по обрыву, я пойду, а ты можешь помочь Тому
«Возьми Ворона», — ответил я.

 «Боишься! Я не боюсь».

 «Тогда поторопись, иначе этот парень выберется раньше, чем ты успеешь что-то сделать».

 «Куда мне идти?» — спросил он, ступая на берег.

“Иди по тропинке, и когда окажешься на утесе, двигайся к оврагу
слева, а затем продолжай, пока не увидишь или не услышишь парня”, - сказал я.
- ответил он, снова поднимая грот "Красавицы". “Вы не ошибетесь,
и у вас будет так же безопасно, как если бы вы находились на другом конце
озеро”.

“Я думаю, что человек, который говорит, как большой, как он должен немного больше
— Храбрец, — сказал Том, когда шериф скрылся за поворотом крутой тропы.


 — Я его не виню. Неприятно, когда в тебя стреляют.
 — Я так не думаю, и я должен знать это не хуже вас.
 — Так и есть, Том. Ты герой этого предприятия.


 — Пф! — фыркнул Том. — Спусти грот, Волк.

«Ай, ай! Вот и дно», — ответил я, натягивая шкот и отталкиваясь веслом от носа лодки.


Шкипер вывел лодку на глубину, а затем продолжил путь по озеру, пока «Белль» не достигла верхней части ущелья, откуда мы могли видеть «Ворона».

— А теперь успокойся, Том. Мы же не хотим попасть под пули этого парня,
знаешь ли. Подними её, и давай посмотрим, где он, прежде чем мы подойдём.

 Он поднял «Белль» по ветру, чтобы она оказалась вне досягаемости «Ворона».
 «Ворон» сел на мель в том месте, где овраг сужался. Паруса на нём не были спущены, потому что разбойник, очевидно, собирался бросить его здесь.

— Ты видишь этого негодяя? — спросил Том.

 — Нет, его не видно, но он может быть в кубрике.

 — Думаю, нет. Он бы не стал запираться в таком месте. Он её бросил.

«Возможно, так и есть, но мы убедимся в этом, прежде чем войдём».

 От того места, где «Ворон» сел на мель, начинался постепенный подъём в овраге, по которому стекали воды ручья.
Но на дне было достаточно места, чтобы пройти вброд до глубокой воды на другой стороне. Мы пришли к выводу, что разбойник покинул лодку и направился в верхнюю часть оврага, чтобы найти место, где он мог бы выбраться на сушу. Мы ждали достаточно долго, чтобы убедиться, что его нет в лодке, а затем встали у руля
овраг. Через несколько мгновений мы достигли "Ворона". Он был безлюден.
я, не теряя времени, столкнул его. Взяв ее маляра на борт
"Красавицы", мы отбуксировали ее в озеро.

“Работа сделана, и я не верю, что грабитель...Сегодня я больше не буду плавать на «Вороне», — сказал Том.

 — Что же нам с ним делать?  — спросил я.

 — Мы бросим его на якорь так далеко от берега, как только позволит якорный канат.

 Это было меньше чем в четверти мили от утёса, и вскоре мы бросили «Ворона» на якорь там, где до него не мог добраться разбойник.

«Не думаю, что на этот раз мы совершили какую-то ошибку, Волк. Но если и так, мы ничего не скажем», — сказал Том, когда мы снова побежали к берегу.


«Может, и нет, но мы ещё не поймали разбойника», — ответил я.


«По крайней мере, мы знаем, где он».

— Так и есть. Если шериф будет держать ухо востро, он не выберется из
ловушки. Но он пристрелит любого из нас, кто окажется в пределах досягаемости его пуль.


— Ну, тогда мы не будем приближаться к ним, — добавил Том. — Но что нам теперь
делать?


— Не знаю, можно ли придумать что-то лучше, чем кружить туда-сюда у входа в овраг.

— Это ни к чему не приведёт.

 — Не знаю.  Этот негодяй может найти в овраге брёвна и сделать плот, если мы не будем следить за ним с этой стороны.  Как твоя рука, Том?

 — Болит, но я могу терпеть.

— Я могу сходить на утёс и посмотреть, что задумал мистер Брэдшоу, если ты сможешь вывести «Белль» из бухты в одиночку.

 — О, я могу!  Я мог бы довести её до Мидлпорта без посторонней помощи.

 — Тогда я сойду на берег.  Ты можешь бросить якорь в бухте.

 — Нет.  Я встану на якорь подальше, чтобы видеть этого парня, если он появится в поле зрения.

«Белль» пришвартовалась у подножия тропы, ведущей к утёсу, и я
причалил. Лодка хорошо шла под одним только гротом, и Том
управлял ею только с помощью этого паруса. Я поднялся по крутой
тропе и вскоре оказался на возвышенности. Я заметил шерифа у
моста
которая вела от утёса к дороге. Он лежал на земле, и, когда я подошёл к нему, я увидел, как он перегнулся через утёс в ущелье.
В руке у него был пистолет, и он пытался выстрелить в свою предполагаемую жертву.


— Где он? — спросил я, подходя к офицеру.

— Последнее, что я о нём слышал, — это то, что он был здесь, — ответил шериф, указывая на ущелье.

«Что он делает?»

«Не думаю, что он сейчас что-то делает. Между нами говоря, я
считаю, что ранил его».

«Я не слышал, как ты выстрелил».

«Я дважды выстрелил в него. Я слышал каждый его шаг, и я
Я следил за ним по всему утёсу. Я дважды видел его и оба раза выстрелил.


— Что он делает?

 — Наверное, прячется в безопасном месте. Я уже давно ничего о нём не слышал.


— Разве он не работает где-то в другом месте?

 — Нет, я думаю, он не может сдвинуться с места, чтобы я его не услышал.

— Мы его немного встряхнём, — добавил я, взяв большой камень и бросив его в пропасть.


Я услышал, как он упал на камни внизу, но больше из пропасти не донеслось ни звука.


— Хорошая идея. Я об этом не подумал, — сказал шериф.
Я начал сбрасывать камни в пропасть, но, похоже, это не возымело никакого эффекта на разбойника, по крайней мере в том, что касалось его выдворения.


«Я перейду через овраг, — продолжил я. — Тогда мы будем по одному с каждой стороны, и ему будет не так легко спрятаться».

«Перейдёшь через овраг! — воскликнул шериф. — Как ты это сделаешь?»

«Там есть мост», — ответил я, указывая на него.

«Да, но как только вы появитесь на том мосту, злодей пустит вам пулю в лоб», — добавил офицер.


«Я позабочусь о том, чтобы он не смог этого сделать, прежде чем перейду мост».

Я подполз на четвереньках к краю пропасти и убедился, что грабителя там нет.
 Затем я пересёк мост и направился в сторону дерева, которое росло на другой стороне пропасти.
 Не успел я сделать и десяти шагов, как у меня над ухом с неприятным свистом пролетела пуля. К счастью, он не попал в меня.
Но, считая благоразумие лучшей частью доблести, я без
стыда лёг на землю.




ГЛАВА XVI.

КАМЕННЫЕ ПОТОКИ.


Осторожно взглянув вниз с края пропасти, я
Я обнаружил грабителя, спрятавшегося под выступающим из земли камнем, примерно в пяти ярдах от того места, где его искал шериф. Это было рискованное предприятие, но после того, как я услышал, как одна пуля просвистела у меня над ухом, я почувствовал себя ветераном и ощутил прилив храбрости.
 Тем не менее я старался не подставлять голову под прицел грабителя, потому что я дорожил своей головой и тем, что в ней находилось, и это делало меня довольно осторожным. Возможно, это была не самая лучшая голова,
но она была лучшей из тех, что у меня были, и мне не хотелось, чтобы она пострадала
потому что никто не смог бы дать мне другой, если бы я его потерял. Кроме того, я боялся, что это заденет чувства Грейс Топплтон, да и мои собственные, если в моей голове будет дыра.


 Я лежал на земле и не считал разумным пытаться ещё раз взглянуть на грабителя. Но я оставался в таком положении ровно столько, чтобы обдумать, что делать дальше. Я отполз немного назад
от оврага, чтобы можно было приподняться, не попадая в поле зрения
злодея. Затем я подал знак шерифу на другой стороне, чтобы
указать ему точное местонахождение беглеца. Он меня понял
Он прекрасно справился и, ориентируясь по моим сигналам, подошёл к той части утёса, которая находилась прямо над головой грабителя. Когда он добрался до нужного места, я кивнул, подтверждая это.

 На утёсе было много камней, и шериф последовал предложенной мной тактике, сбрасывая их с края обрыва. Мне было совершенно очевидно, что разбойник не мог долго терпеть такое обращение.
Хотя ни один из камней, сброшенных в пропасть, не был больше человеческой головы, они
были достаточно тяжелыми, чтобы проломить человеку череп при падении с высоты от пятнадцати до
двадцати футов. Конечно, шансы попасть в него камнями, скатившимися вслепую в овраг
, были не очень велики; но, если мы продолжим за этим
ливнем, рано или поздно ему грозила опасность попасть под удар.

“Подавайте их сюда, мистер Брэдшоу!” Крикнул я. “Дайте ему их побольше”.

“Где он сейчас?” - спросил шериф.

«Он недалеко от тебя. Пусть он их всех перестреляет», — добавил я.

Сам я занял позицию достаточно далеко от оврага, чтобы не попасть под выстрел грабителя, и начал помогать своему товарищу на другой стороне.
и в течение нескольких минут мы сбрасывали камни в пропасть с таким рвением, что рисковали похоронить под ними жертву. Но, поскольку мы ничего не слышали, я через некоторое время пришёл к выводу, что он сменил позицию или что ему проломили голову, и мы прекратили штурм, когда устали от тяжёлой работы.

Затем я подполз к пропасти так близко, как только осмелился, и стал внимательно прислушиваться, не донесётся ли откуда-нибудь звук, который мог бы указать на присутствие разбойника.
Но он, по своему обыкновению, не шевелился, и я ничего не услышал
Информация. Шериф делал то же самое со своей стороны ущелья,
и мы время от времени переглядывались, чтобы обменяться информацией.
По мере того как мы продолжали поиски и наше волнение нарастало, мы оба становились всё более смелыми. Вскоре мы снова убедились в том, как глупо подставлять голову под пули головореза из ущелья. Я увидел, как шериф пригнулся, и услышал выстрел из пистолета в ущелье.

— Всё в порядке! — крикнул мне мистер Брэдшоу. — Никто не пострадал. Он прямо под тобой, Вулф.


— Я знаю, где он сейчас, — ответил я и возобновил обстрел, бросая камни.

Шериф сделал то же самое, и в пропасть посыпался град камней.  Мы следили за ним полчаса, бросая снаряды в разные места на протяжении нескольких локтей, чтобы перекрыть все возможные пути отступления разбойника.  Но работа была тяжёлой и казалась бесполезной, пока мы трудились в темноте. Сделав офицеру знак продолжать наступление с его стороны, я спустился к мосту, откуда мог заглянуть в пропасть и где меня не мог достать выстрел из пистолета грабителя. С этой безопасной позиции я смог
Он был у меня на виду, негодяй. Он присел под нависающим утёсом,
по меньшей мере в пяти ярдах от того места, где шериф перепрыгивал через
скалы. Отчаянный поднял пистолет и выстрелил, как только увидел
меня; но я знал, что оружие не долетит и до половины расстояния, и был
достаточно храбр, чтобы не дрогнуть.

 Я устал вести эту войну вслепую. Я пробыл на утёсе больше часа, но так ничего и не добился. Я пересёк мост и подошёл к тому месту, где лежал шериф. У меня появилась идея, которая, как я надеялся, поможет решить проблему.

“ Подождите, мистер Брэдшоу, ” сказал я, подходя к нему. “ Вы зря тратите
свои боеприпасы. Этот парень в сотне футов от вас.

“Это тяжелая работа”, - ответил шериф, вытирая пот с
его брови.

“Да и почти бесполезно. Я не верю, что мы попали в него один
время”.

“ Я думал, к этому времени он, должно быть, превратится в желе.

— Нет, он прячется под нависающей скалой, вон там, — добавил я, указывая на место, где я его видел.

 — Тогда подожди, я дам ему ещё немного, — сказал усердный офицер.

 — Нет, пусть отдохнёт несколько минут. Один из нас должен присматривать за ним.
безопасное расстояние от пистолета”, - продолжал Я, взяв в руки небольшую палку
с нуля. “Дай нам какие-то сигналы. Я спущусь туда, где смогу.
увижу его и укажу вам, чтобы вы могли бросать камни туда, где он находится ”.

“Хорошо! Мне это нравится”, - ответил офицер.

“Когда я поднимаю эту палку, это означает "дальше от меня"; когда я опускаю ее,
"ближе ко мне". Когда я показываю вправо, это значит, что это с твоей стороны пропасти; когда влево — с другой стороны, — продолжил я,
соответствуя действием слову.

 — Я понимаю.  Вверх — значит дальше; вниз — ближе к тебе; вправо — ближе
для меня, слева, подальше от меня. Это хорошая идея, Волк, и мы будем
разбить его на этот раз”.

“И когда вы находитесь в правильном месте, я подниму обе руки”, - добавил Я.

Я вернулся на мост и снова стал искать грабителя. Его не было на том месте, где я видел его в последний раз, и я
пришёл к выводу, что, поскольку он исследовал овраг с того места, где приземлился, он пошёл в сторону упавшего дерева над пропастью.
Взявшись за ту сторону оврага, которая была противоположна той, где находился шериф, я пошёл по ней в сторону дерева.
Овраг поворачивал, и мне пришлось
чтобы не выдать себя, я отступил на дорогу, которая проходила рядом с ним. Вскоре я добрался до места, откуда было видно упавшее дерево.
Грабитель находился прямо под ним и был занят чем-то, чего я не мог разглядеть.


Я поднял руку с палкой как можно выше, чтобы показать шерифу, что ему предстоит пройти значительное расстояние. Он прибавил скорость, и, когда он добежал до дерева, я поднял обе руки, подавая сигнал, что он на месте. Но к тому времени ему уже не нужна была моя телеграмма, потому что он сделал именно то, что я ему посоветовал.
он перекинул верёвку через ствол упавшего дерева. Офицер увидел верёвку и, заняв позицию на безопасном расстоянии, начал бросать в неё камни с такой силой, что это грозило уничтожить разбойника и похоронить его под _обломками_. Мне была хорошо видна вся сцена.
 Отчаянный пытался взобраться по верёвке и уже начал подъём, как вдруг упал на землю. Мне было ясно, что его задел камень.

«Держись!» — крикнул я во весь голос, потому что не хотел, чтобы парень пострадал без необходимости.

Шериф тут же прекратил свои действия, и я со всех ног бросился к упавшему дереву. Мистер Брэдшоу лёг на живот и пополз к пропасти.  Когда я приблизился, то увидел, что он немного отполз назад, и это убедило меня в том, что беглец не погиб.

  «Ему ещё мало», — сказал шериф, когда я подошёл к пропасти с другой стороны, и тут же бросил в бездну ещё один камень.

— Стой! — крикнул грабитель.

 — Чего ты хочешь? — спросил мистер Брэдшоу.

 — Не бросай больше камни, — ответил негодяй таким тоном, что
показал, что ему больно. “Теперь вы сломали мне плечо”.

“Вы сдаетесь?” - крикнул шериф.

“Да”.

“Хорошо." Тогда бросьте свой пистолет.”

“Я не могу подбросить его вверх - у меня сломано плечо”, - ответил грабитель.

У меня случайно оказалась в кармане рыболовная леска, один конец которой я забросил
в пропасть.

— Привяжи свой пистолет к этой верёвке, — добавил я, — и я вытащу его.

 Я услышал, как он шевелится в овраге, и подкрался к тому месту, где мог его видеть.  Он привязывал пистолет к леске.

 — Поднимай, — сказал он.

 Я поднял револьвер и положил его в карман.  Затем я бросил
Я снова спустился к нему и велел прислать другой пистолет.
 Он настаивал, что у него только один, и я велел прислать патроны и любой нож, который у него есть. Он привязал к верёвке коробку с патронами и небольшой перочинный нож, которые я поднял.

 «А теперь поднимайся сам, — сказал мистер Брэдшоу. — Но я хочу, чтобы ты понял: если ты попытаешься совершить предательство, тебе конец».

— Я не могу встать, — ответил грабитель. — У меня сломано плечо.

 — Если у него сломано плечо, он не сможет взобраться по этой верёвке, — добавил я.

 — Как нам его вытащить? — спросил шериф.

— Мы можем забрать его на лодке, — ответил я. — Действительно, это единственный способ вытащить его, если только мы не поднимем его на тросе.

 — Поскольку нам нужно вернуться в Сентерпорт на лодке, это будет самый простой способ, — ответил шериф.

Я перебрался через пропасть по стволу дерева и после короткого
совещания с шерифом решил, что он останется на утёсе и проследит, чтобы разбойник не сбежал, пока мы будем поднимать «Белль», а я пойду с Томом и возьму его на борт в том месте, где он высадился. Если мы оба покинем утёс, он
возможно, он всё ещё достаточно умён, чтобы сбежать, несмотря на ранение.

 Я поспешил вниз по тропинке и, окликнув Тома, вскоре оказался на борту «Белль».
 Я сказал шкиперу, что мы ранили грабителя, так что он готов сдаться, и показал его пистолет.
К тому времени, как мы добрались до того места в овраге, где «Ворон» сел на мель, грабитель уже был там, а шериф — на вершине утёса над ним. По дороге я зарядил все стволы револьвера грабителя и держал его в руке. Но этот головорез, похоже,
Он был очень сильно ранен, и мне пришлось помочь ему забраться в лодку. Он сел напротив меня, и я положил его дорожную сумку в кубрик.

 Оттолкнувшись от берега, Том направил «Белль» к озеру, чтобы сделать поворот оверштаг и добраться до подножия тропы, где его должен был встретить шериф. Под защитой «Ворона» шкипер опустил штурвал, и я пошёл вперёд, чтобы убрать стаксель. Пока я был занят этим,
грабитель внезапно набросился на Тома и, схватив его,
бросил в озеро. Всё произошло в мгновение ока.
Затем разбойник прыгнул в мою сторону.

[Иллюстрация: РАЗБОЙНИК ДЕЛАЕТ НОВЫЙ ВЫПАД. Стр. 197.]




ГЛАВА XVII.

ВЫСТРЕЛ ЛОДОЧНЫМ КРЮКОМ.


Грабитель, казалось, так сильно страдал от раны в плече, что я решил, что он не сможет причинить нам больше вреда.
Когда я вышел вперёд, чтобы убрать кливер, я положил револьвер в карман. Я не думал, что человек, который заявил, что у него сломано плечо, нападёт на нас, и я отказался от мер предосторожности, принятых, когда на борт поднялся головорез.

Я был поражён и напуган, когда увидел, как Тома с такой лёгкостью сбросили в озеро.
 Я увидел, как грабитель бросился на меня, и
полностью осознал его намерения. Он, несомненно, собирался
сбросить за борт и меня, а затем найти более подходящее место для высадки, чем то, которое он выбрал раньше. Я успел только схватить багор, когда
 я разгадал его план, прежде чем он оказался на полубаке. Раньше я был слишком мягкосердечным и терпеливым, но теперь я был в отчаянии, когда увидел, как бедный Том барахтается в озере, раненый и едва способный помочь себе сам.

Замахнувшись багром над головой, я прыгнул на грабителя и,
отклонив форштаг, обрушил его на его бритую голову с такой силой, что тот упал на пол в проходе. Он попытался уклониться от моего удара, но гик развернулся и удержал его, так что он не смог увернуться. Я ударил его тяжёлым железным наконечником своего оружия, и он упал, как бык под топором мясника.

— Думаю, тебе лучше пока полежать, — сказал я, взглянув на него, и поспешил к штурвалу.

 «Белль» потеряла ход, когда Тома сняли со штурвала, и
К счастью, я смог дотянуться до него багром. Я протянул ему багор
, и он ухватился за него здоровой рукой, я втащил
его внутрь и помог подняться на борт.

“ Ты не ушибся, Том? - С тревогой спросил я, как только оттащил
шкипера в кают-компанию.

“Нет, думаю, что нет”, - ответил он, стряхивая воду с волос. «Этот парень не сделал бы этого, будь у меня две руки, а не одна. Он сыграл со мной грязную шутку».
«Думаю, после этого у него будет болеть голова».

«Я видел, как ты ударил его лодочным крюком».
«Я оглушил его».

«Ты его убил?»

— Не знаю. Он не пошевелился с тех пор, как упал.

 Подхватив простыню, которая порвалась во время падения, я направил лодку к подножию тропы, где нас ждал шериф.
Я слышал, как он закричал, когда грабитель бросил Тома в озеро, и не сомневался, что он доволен тем, как я справился с ситуацией.


— Как ты себя чувствуешь, Том? — спросил я, когда направил «Белль» по нужному курсу.

 — Отлично, Вулф, — ответил он, но его вид и действия противоречили его словам.

 — Нет, Том, не отлично.  Ты страдаешь.

“Ну, если говорить всю правду, и ничего, кроме правды, этот негодяй
ужасно вывернул мою больную руку, и я чувствую себя не так хорошо, как раньше ”.

“Позволь мне пригласить шерифа на борт, а потом мы отправимся в Приам, где
мы сможем что-нибудь сделать для тебя”.

“О, не обращай на меня внимания, Волк. Я так рада, что у нас есть наш человек, что я не
хотите что-нибудь еще”, - ответил том.

“Я боюсь, что ты холод, и рука больная, если что-то не
сделано для него”.

“Я предпочел бы смеяться, увидев себя принимать холодный”, - добавил том. “Почему,
Половину времени я нахожусь в воде, и мне так же хорошо, когда я мокрая
«Я промок насквозь, как и ты».

 «Мне всё равно, что ты говоришь; я намерен хорошо о тебе позаботиться, Том», — ответил я, опуская грот и подводя лодку к подножию тропы.

 «Ты едва не погиб», — сказал шериф.

 «Да, но лучше перестраховаться, чем потом жалеть. Теперь мы в порядке. Поторопитесь, мистер Брэдшоу. Мы едем в Приам.

— В Приам?

— Да. Я собираюсь позаботиться о Томе, прежде чем делать что-то ещё.

— Но я не хочу ехать в Приам.

— Тогда оставайся здесь, если хочешь, — ответил я.

— Но я хочу отвезти этого человека в Сентерпорт.

— На борт, или я отчаливаю без тебя.

 Шериф забрался в лодку и начал рассказывать о своём пленнике.
Но я, несмотря на его возражения, направил «Белль» к Приаму.

 — Этот парень начинает шевелиться, — сказал Том.

 Грабитель перевернулся и схватился за голову.  Затем он глубоко вздохнул. Том по собственной воле взялся за штурвал, а мы с шерифом подняли головореза и уложили его на одно из сидений. По его голове текла кровь, и мы обнаружили ужасную рану в том месте, куда я его ударил. От удара он потерял сознание, но начал приходить в себя.
Шериф промыл ему голову и перевязал рану носовым платком.
Я решил, что рана несерьёзная. Вскоре он смог сесть, и офицер надел на него наручники.


«Полагаю, теперь мне конец», — сказал он, оценив ситуацию и особенно взглянув на наручники.


«Теперь ты можешь повесить свою скрипку на стену», — добавил Том. «Как твоя
плечо?»

«У меня болит плечо, но, думаю, я мог бы снова им воспользоваться, если бы была такая возможность», — сказал он, кусая губы. «Что ты собираешься со мной делать?»

— Теперь я о тебе позабочусь, — ответил шериф.

 — Не груби парню.

 — Чёрт возьми! Я уже видел этого парня! — вдруг воскликнул Том.
 — Это Шлейфер, тот самый громила, клянусь жизнью!

 Я внимательно посмотрел на него и убедился, что Том прав.  Но он сильно изменился.  Его лицо было покрыто сажей и грязью. Его одежда, которая была тщательно приведена в порядок, когда мы видели его в последний раз, теперь была в беспорядке и испачкана.
Очевидно, он использовал много масла, чтобы прорезать дыру в двери банковского хранилища, и испачкался сам.
лицо у него было во всем теле, так что он был похож на машиниста, только что вышедшего из цеха.
Глядя на него сейчас, я не удивился, что мы его не узнали
.

“Это Шлейфер, если вы верите, что это моя фамилия”, - ответил он. “Имена
стоят дешево”.

“Где другой парень?” - спросил Том.

“Я надеюсь, что он был умнее меня”, - мрачно ответил грабитель.

«Ты поступил мудро, — добавил Том.

 — Если бы я не провалился в эту адскую дыру, меня бы здесь не было».

 «Кто был тот человек с тобой?»  — спросил я, вспоминая сцену перед конюшней в отеле накануне вечером.

«Кто он? Вы можете задавать столько вопросов, сколько захотите, а я могу ответить на столько вопросов, на сколько захочу, — ответил он. — Но мы не будем ссориться из-за того, что мне не повезло. Очень жаль, что такого молодого человека, как я, на большую часть моей жизни отправят в тюрьму. Разве мы не можем договориться?»

 «Что вы имеете в виду под «договориться»? — спросил шериф.

— Я буду с тобой честен, — продолжил грабитель. — У меня в сумке около
тридцати или сорока тысяч долларов — я не знаю точно. Мы не
стали пересчитывать деньги. Будем считать, что сорок тысяч. Нас четверо,
и это всего лишь по десять тысяч с каждого. Другими словами, если вы меня отпустите, я дам вам по десять тысяч с каждого, независимо от того, есть у меня что-то или нет.


 «Это довольно выгодное предложение», — сказал шериф, который, вероятно, никогда в жизни не видел десяти тысяч долларов.


 Мне не хотелось обсуждать этот вопрос, поэтому я промолчал.

— Это ни в малейшей степени вас не скомпрометирует, — продолжил грабитель, явно воодушевлённый замечанием офицера. — Просто подгоните лодку к берегу, а я сам о себе позабочусь. Всё, что вам нужно
Я хочу сказать, что тебе не удалось меня поймать. Ты можешь проделать пару отверстий в своей шляпе и пальто, чтобы доказать, что ты не отставал от меня.
«Десять тысяч долларов — это большие деньги для такого бедняка, как я, —
добавил мистер Брэдшоу. — Это больше, чем я когда-либо рассчитывал получить за один раз».

«Это не первый случай, когда совершается такая сделка, — настаивал грабитель.

— Что скажешь, Волк? — добавил шериф, поворачиваясь ко мне.

 — Я ничего не скажу, — ответил я.

 — Это хороший шанс подзаработать.

 — Я могу предложить вам кое-что получше.

 — Что именно?

«Иди и ограбь банк Мидлпорта или Укайги. Если ты хорошо справишься с этой работой, я не сомневаюсь, что ты заработаешь на этом пятьдесят тысяч».
«Конечно, я бы не стал грабить банк», — ответил он со смехом.

«С таким же успехом ты мог бы заключить сделку с этим парнем. Это одно и то же».

«Ты же не думаешь, что я собирался сделать что-то подобное», — сказал он с кривой улыбкой.

— Ну что, согласен? — настаивал разбойник, с тревогой поглядывая вперёд, потому что мы быстро приближались к Приаму.

 — Мы больше не будем об этом говорить, — ответил шериф.

 И он не стал.  Не буду говорить, согласился бы шериф, если бы был один.
он бы заключил такую гнусную сделку, как та, что предложил грабитель; но я решил, что лучше, чтобы он был не один. Шлейфер
продолжал настаивать на своём; но Брэдшоу теперь возмущался этой идеей, и в конце концов они отказались от неё. Шериф вёл себя довольно нервно; но я не мог понять, было ли это из-за того, что он терял шанс разбогатеть, или из-за того, что он боялся выдать себя.

— Как думаешь, они поймали того парня? — спросил Том, когда мы подошли к Приаму.


 — Если нет, то они его поймают, — ответил я.

 — С чего ты взял? — спросил разбойник.

«Теперь я знаю о нём всё», — ответил я.

«Ты знаешь не так много, как тебе кажется».
«Думаю, я смогу найти лорда Палсгрейва», — добавил я.

«Ба! Ты найдёшь его так же, как нашёл меня, — случайно, если вообще найдёшь. Если бы я не провалился в ту яму, ты бы больше меня не увидел.
»Я был дураком, что не проделал дыру в днище этой лодки, вместо того чтобы попытаться её сжечь».

 «Мы все совершаем ошибки», — предположил я.

 «Да, ты совершил свою долю ошибок», — усмехнулся он. «Знаешь, где я был, когда ты искал меня на другом берегу? Я тебе скажу. Я
Я был в том овраге и слушал, что ты говоришь».

 Грабитель, очевидно, пытался утешиться в своём несчастье и до самой пристани развлекал нас рассказами о том, как он нас ограбил. Он хотел знать, как мы оказались в проливе в полночь, но мне не хотелось его просвещать. Мы
приземлились в Приаме и направились к отелю. Шериф охранял своего
заключённого с величайшей тщательностью. Известие об ограблении
банка уже дошло до города, поскольку капитан Синдерс и Уодди
Он прошёл через это место несколькими часами ранее, преследуя другого грабителя.

 Как только мы добрались до гостиницы, я послал за доктором и раздобыл для Тома сухую одежду.  Вскоре я устроил его с комфортом. Врач перевязал его рану и сказал, что она несерьёзная, хотя и доставит пациенту некоторые неудобства.




 ГЛАВА XVIII.

 В ДОМЕ С КАТАРАКТАМИ.


Было решено, что шериф должен вернуться в Сентерпорт со своим пленником на «Укайге», которая вышла из Хитаки в час дня и должна была прибыть в Приам до двух часов. Доктор настоял на том, чтобы Том молчал
на два или три дня, и он неохотно согласился вернуться на пароходе, а я отправился вверх по озеру в «Катаракта-Хаус», чтобы узнать, что стало с лордом Палсгрейвом.

 Вскоре после того, как мы приехали в отель, Шлейфер заявил, что он почти голоден, так как ничего не ел с тех пор, как поужинал накануне вечером в Хитаке. Я заказал ранний ужин для всей компании, и с грабителя сняли наручники, чтобы он мог пользоваться ножом и вилкой.
Но и у шерифа, и у меня под тарелками лежали револьверы, и негодяй даже не пытался сбежать.

Пока мы ужинали, прибыли капитан Синдерс и Уодди, вернувшиеся с охоты на другого разбойника.
Они не смогли найти ни малейшего следа в этом направлении и пришли к выводу, что он направился в сторону Укайги.
Но туда был отправлен отряд, и они надеялись, что он был схвачен.

 «Как далеко вы зашли, Уодди?» — спросил я.

«Мы прошли примерно милю от «Катаракта», — ответил он. — Мы не нашли ни малейшего следа его присутствия».
— Вы останавливались у «Катаракта»?

— Да, на несколько минут.

— Вы видели мистера Овертона?

— Нет, но хозяин сказал мне, что он отправился на поиски мисс Дорнвуд, которая очень странно исчезла прошлым вечером, — ответил Уодди, усмехнувшись.
— Лорд… как его там?

— Лорд Палсгрейв, — с интересом добавил я.

— Лорд Палсгрейв помогал ему в поисках.

— Вот как! — воскликнул я. — Ну ладно!

— Что значит «ну ладно»

“Лорд Пэлсгрейв”.

“Что с ним?”

“Он ваш человек”.

“Что вы имеете в виду?” - требовательно спросил Уодди, неспособный понять мои быстрые
предложения.

“ Ты не видел грабителя, которого мы поймали, Уодди. Я совсем забыл
об этом. Ты должен зайти и посмотреть на него.

“ Почему?

“Это наш старый знакомый”.

“Грабитель?”

“Да; одним словом, это аппаратный барабанщик, которого мы взяли с
горящего судна на канале”, - ответил я. “Его миссией в Сентерпорте было ограбление
банка”.

“Сейчас я помню тот человек сказал, что он хотел пойти к Centreport, полтора
дюжину раз, и, как часто исправился, и сделали ее Middleport.
Вы не говорите, что барабанщик-молодец!”

«Это факт; и если барабанщик был одним из них, то из этого следует, что лорд
Палсгрейв — второй».

«Клянусь большой ложкой!» — воскликнул Уодди.

«Это ясно как божий день, — добавил я. — Я видел его светлость и барабанщика
они вместе выехали из конюшни на машине».

«Но как он мог вернуться сюда? Вот что меня беспокоит. Мы ехали по прямой дороге и не смогли его выследить».
«Я не знаю, как это возможно, но я уверен, что его светлость — один из тех, кто ограбил банк в Сентерпорте. Я еду в «Водопад» в Бель. Капитану Синдерсу лучше пойти со мной, потому что я уверен, что лорд Палсгрейв — наш человек.


 — Хорошо, я тоже пойду, — ответил Уодди.

 Мы вошли в отель, и мой друг окончательно убедился в правильности моей теории, когда увидел и узнал барабанщика.
Шлейфер, или как там его звали, продолжал хвастаться и вести себя вызывающе. Он был отъявленным негодяем и, казалось, получал огромное удовольствие, рассказывая нам, как он обманул нас во время погони. Когда мы вошли, он говорил шерифу, что, хотя камень и попал ему в плечо, он не сильно пострадал и решил, что в лодке у него больше шансов, чем в этой мрачной дыре. Однако мы не обратили на него особого внимания.
После того как Удди и капитан Синдерс поужинали, мы отправились на «Белль» в «Катаракта Хаус».

“Я не понимаю, как другой грабитель может быть здесь”, - сказал констебль.
Когда мы тронулись в путь. “На самом деле, я не верю, что он здесь”.

“Вы должны быть удовлетворены на этот счет до наступления ночи”, - ответил я.

“Было бы почивать на лаврах, если мы должны произойти, чтобы поймать его,”
добавил капитан.

“Если он не испугается и не уберется восвояси, мы поймаем его еще до
ночи”, - ответил я.

На самом деле я удивлялся тому, что его светлость имел наглость остаться в этих краях после преступления, в котором он был замешан.
Я предложил своим спутникам действовать с максимальной осторожностью.
схватить его до того, как до него дойдёт известие о несчастье, случившемся со Шлейфером. Ветер
по-прежнему дул в нужном направлении, и мы быстро добрались до места назначения.
 Мы высадились на некотором расстоянии от того места, откуда начали свой путь прошлой ночью, и, пройдя по тропинке через лес, направились к конюшне позади гостиницы. Я хотел выяснить, когда и как вернулся его светлость. Мне не хотелось, чтобы констебль выставлял себя на посмешище, и я оставил его в роще, хотя он и ворчал, что ему приходится играть второстепенную роль в этой сделке.  Я нашёл
Конюх, который хорошо меня знал и мог отправлять клиентов в гостиницу, отнёсся ко мне с большим вниманием.

 «Вы помните, что я был здесь вчера вечером?» — начал я после того, как он поздоровался со мной.

 «Да, вы спрашивали о том господине, который остановился в этом доме».

 «Именно так. Мне никогда не доводилось встречаться с живым господином, и мне очень хочется его увидеть. Он уже вернулся?»

«Да, он вернулся сегодня утром, около восьми часов».

«А другой джентльмен вернулся вместе с ним?» — спросил я.

«Нет, вы его знали?»

«Я видел его раньше. Вы не знаете, куда они пошли?»

“В Хайлендвилле лорд Пэлсгрейв сказал, что был там, чтобы
увидеть друга, которого встретили в Англии в прошлом году ”.

Его светлость, безусловно, был очень любезен, так определенно изложив свое дело конюху.
и мне очень хотелось узнать,
кто были его друзья в Хайлендвилле. Это место находилось примерно в пяти милях
от озера.

“ Ты знаешь, где он сейчас? Я продолжил.

«Сегодня утром он и ещё один джентльмен взяли повозку и уехали.
Они до сих пор не вернулись».

«Кто был тот второй джентльмен?»

«Кажется, мистер Овертон; во всяком случае, это был тот, кто приехал с
— Он у себя, — ответил конюх. — Полагаю, в семье какие-то проблемы, капитан Пенниман. Юная леди, которая приехала с ними,
уехала прошлой ночью, и они искали её весь день. Думаю, на этот раз они отправились в Хитаку.

 Конюх хотел рассказать мне всё о юной леди, которая
«уехала», но, поскольку я знал об этом больше, чем он, мне не
хотелось слушать эту историю. Единственным моментом в его рассказе, который меня заинтересовал, было утверждение о том, что молодая леди, по-видимому, была сумасшедшей.  Я пришёл к выводу, что это было
выдумка мистера Овертона, призванная скрыть настоящую проблему.

 «А вот и они!» — сказал конюх, когда к боковому входу в отель подъехала карета. «Я думал, они вернутся к ужину».

 Один из джентльменов вышел из кареты и направился в отель, а другой подвёл лошадь к конюшне. Последним был мистер Овертон, и, поскольку я не хотел, чтобы нас увидели до того, как мы наденем браслеты на запястья его светлости, я вышел из конюшни и направился к роще, где оставил своих товарищей. Но
Лошадь, направлявшаяся к конюшне, учуяла запах овса и довольно резко тронулась с места. Мистер Овертон объехал на ней вокруг отеля, чтобы животное не свернуло слишком резко. Я не смотрел, куда он едет, и, торопясь в рощу, встретил его на дороге, где не мог бы избежать встречи, не перепрыгнув через забор, чего моё достоинство не позволило бы мне сделать. Он сразу узнал меня и остановил лошадь.

«Я хочу вас видеть, молодой человек», — высокомерно произнёс он, выходя из машины.

Одним из конюхи пришли на место, и взяли лошадь, так
что он был освобожден от всех забот на его счет, и в состоянии дать его
все внимание на меня. Я кивнул ему, пока он говорил, чтобы показать, что я
готов его выслушать.

“ Вы один из тех, кто был с моей подопечной, мисс Дорнвуд,
вчера днем? он продолжил, снимая перчатку.

“Я один из этих людей”, - ответил я.

— Вы владелец лодки?

 — Нет, сэр, я не владелец.

 — А кто-то из вашей компании владелец?

 — Да, один из моей компании.

 — Где сейчас эта лодка? — спросил он, начиная немного нервничать.

— Она лежит вон там, у берега.

 — Где? — сурово переспросил он.

 — Если хотите её увидеть, я вас к ней отведу, — добродушно ответил я, потому что так я поступаю, когда другие злятся.

 — Я не хочу её видеть, я только хочу знать, где она.

 — Ну, сэр, она не дальше чем в полумиле отсюда.

— Разве она не уехала куда-то?

 — Полагаю, озеро свободно для неё, и она может плыть туда, куда пожелает её шкипер, — благоразумно ответил я.


Мне пришло в голову, что лорду Палсгрейву может быть интересно узнать, где была «Белль», и я побоялся, что какая-нибудь информация может просочиться
к нему, прежде чем я был готов передать ему письмо.

“Вы не ответили на мой вопрос”, - свирепо сказал мистер Овертон.

“Я не считаю себя обязанным отвечать на ваши вопросы,
особенно когда вы задаете их в такой оскорбительной манере”, - ответил я,
мягко.

Он прикусил губу, и, возможно, осознал силу моего замечания.

“У меня есть цель задавать эти вопросы”, - добавил он более мягко.

— Я ничего не могу с этим поделать, если вы об этом, сэр.

 — Одним словом, юная леди, которой вы помогли, сбежала.  Вы что-нибудь о ней знаете?

 — Пока что, сэр, я воздержусь от ответа.

“Что означает, что вы действительно что-то знаете о ней”.

“Вы можете делать свои собственные выводы”.

“Позвольте мне сказать вам, молодой человек, что мисс Дорнвуд - моя подопечная и находится в
моем подчинении. Господь пфальцграфа и сам долго искали ее
до полудня”.

“В самом деле! Господь пфальцграфа сильно заинтересован в ней?” Я спросил.

«Он должен стать её мужем, и, конечно, он очень переживает из-за неё».

«Если он должен стать её мужем, то, думаю, он может переживать», — хладнокровно добавил я.

«Он очень расстроен, и если вы что-то знаете о ней, то...»
вы окажете ему огромную услугу, сообщив, где она находится».

«Я буду рад услужить его светлости».
«Лорд Палсгрейв вынужден отправиться в Нью-Йорк сегодня днём по важному делу, и ему очень хочется узнать, что стало с мисс Дорнвуд, прежде чем он уедет».

«Думаю, ему этого хочется. Значит, он уезжает по важному делу», — повторил я, радуясь, что узнал об этом. — Вы не представите меня его светлости?


 — Представлю.

 — Я скажу ему, где находится дама.

 — Хорошо, вы сразу же его увидите.

 — Я встречусь с вами в отеле через несколько минут, — ответил я, уходя
в сторону того места, где я оставил Уодди и капитана Синдерса.




ГЛАВА XIX.

ДРУГОЙ ГРАБИТЕЛЬ БАНКОВ.


Я позвал капитана Синдерса и Уодди из их укрытия и поспешил в отель, намереваясь добраться туда примерно в то же время, что и мистер
Овертон, потому что я немного опасался, что его светлость поднимет
тревогу и уйдет до того, как у меня будет возможность представить его констеблю
.

“ Я обещал сказать лорду Пэлсгрейву, где мисс Дорнвуд, ” сказал я, когда
мы поспешили к заднему входу в отель, в то время как мистер Овертон
направился к парадной двери. “ У тебя есть какие-нибудь возражения, Уодди?

“Я не уверен, что видел. Бесполезно пытаться спрятать ее от него”,
он ответил, когда мы вошли в отель.

Я видел, как мистер Овертон вошел в гостиную; и, разместив констебля
там, где он будет доступен, когда понадобятся его услуги, мы с Уодди
последовали за встревоженным стражем порядка. Мы застали его разговаривающим с элегантно
одетой дамой, которая, как я заключил, была его женой.

«Лорда Палсгрейва сейчас нет дома», — сказал мистер Овертон, когда мы подошли к тому месту, где он стоял.

 «Он поднялся наверх, чтобы переодеться к ужину, — добавила леди.  — Он сказал, что спустится через несколько минут».

— Мы несколько торопимся, — с тревогой продолжил я, опасаясь, что его светлость может догадаться о присутствии констебля в поместье.


 — Если вы торопитесь, то вполне можете сообщить мне эту информацию, — сказал мистер Овертон.


 — Я обещал передать её только лорду Палсгрейву, — добавил я, желая дать ему понять, что никому другому я её не передам.

Я очень боялся совершить ошибку. Конечно, его светлость, только что вернувшийся после ограбления банка, был бы очень возбуждён и подозрителен. Я прошёл через комнату вместе с Уодди, в
чтобы получить возможность поговорить с ним наедине.

«Иди в кабинет, Уодди, и узнай, какой номер у лорда Палсгрейва.
Не позволяй ему выходить из дома, — сказал я ему шёпотом.
— Ничего не говори, пока он не попытается уйти».

«Я понял», — ответил Уодди и вышел из гостиной, чтобы выполнить поручение.

“Я надеюсь, ты не оставишь, пока вы не видели Лорда пфальцграфа”, - сказал
Мистер Овертон, наверное, боятся, что я должна последовать примеру моего
компаньон.

“Я не буду, сэр”, - ответил я, подходя с ним к тому месту, где
сидела леди.

“Мы действительно очень беспокоимся о мисс Дорнвуд, - добавил он, - но больше
ради нее самой, чем по какой-либо другой причине. Она молода и легкомысленна”.

“Я думаю, вам не стоит беспокоиться о ней”.

“Как мы можем не беспокоиться о ней?” - сказала леди.

“Что ж, мадам, я могу заверить вас, что она с отличными людьми, которые будут
очень осторожны с ней”.

— Я правильно вас понял, вы сказали, что увезли мисс Дорнвуд на своей лодке? — спросил мистер Овертон.

— Как бы то ни было, я этого не говорил. Я правильно вас понял, вы сказали, что мисс Дорнвуд помолвлена с лордом Палсгрейвом?

— Я это сказал.

— Полагаю, вы давно знакомы с его светлостью?


 — Нет, всего несколько недель.

 — Вы, конечно, уверены, что он тот, за кого себя выдаёт?
 — Что, лорд Палсгрейв?  — переспросил мистер Овертон, нахмурившись.  — Почему вы задаёте такой вопрос?

— Полагаю, вы в курсе, сэр, что все люди, выдающие себя за дворян в Соединённых Штатах, на самом деле таковыми не являются.


 — Я думаю, что такое предположение оскорбляет его светлость.  Мисс  Дорнвуд намекала вам, что лорд Палсгрейв — самозванец?


 — Нет.  Напротив, я уверен, что она считает его таковым
именно тот, за кого себя выдаёт».
«В этом нет никаких сомнений. Могу я спросить, знаете ли вы что-нибудь о
лорде Палсгрейве?»

«Я кое-что о нём знаю, хотя ещё даже не встречался с его
светлостью».

«Мне кажется, вы задаёте довольно странные вопросы о нём. Но вот и его
светлость», — добавил он, когда в гостиную вошёл элегантно одетый молодой
джентльмен.

Мистер Овертон поспешил навстречу лорду Палсгрейву и на мгновение отвёл его в сторону. Пока они разговаривали, в комнату вошёл Уодди и подошёл ко мне. У нас была возможность рассмотреть его
Элегантно сидящая на нём одежда, безусловно, была достойна его портного. Я успел мельком взглянуть на его лицо,
и если его голос показался мне знакомым, то и во внешности
было что-то такое, что напомнило мне, что я уже видел его раньше, хотя
тогда я его не узнал.

Лорд Палсгрейв был при полном параде: в белом жилете и чёрном сюртуке. Его лакированные ботинки были безупречны, а брюки сидели как влитые. На шее у него на конце шёлкового шнурка висели очки. У него были светлые усы, которые явно были подкрашены
за последнее время, и каждый волосок на его голове был уложен с величайшей тщательностью. Если бы я встретил его на улице, я бы без зазрения совести назвал его денди. Я хочу сказать, что с тех пор я видел живого герцога и живого графа, но оба они, хотя и выглядели и вели себя как джентльмены, были одеты очень просто.

— Он чертовски хитёр, не так ли? — сказал Уодди, присоединяясь ко мне в гостиной.


 — Главное для него — поддерживать видимость, — ответил я.

 — Кажется, я уже видел этого парня.

 — Я тоже, но не могу его вспомнить.

“ Ты хорошо его разглядел, Волк?

“ Я только раз взглянул на его лицо, когда он вошел, но мне
жаль мисс Дорнвуд, если она вынуждена бросаться на такого
щенка” как он.

“Я думаю, этот матч будет расторгнут”.

“Ты видел его наверху, Уодди?”

“Нет. Я постучал в его дверь и убедился, что он в своей комнате".;
но я ушёл, как только он мне ответил. Я не дал ему увидеть меня, когда он вышел.


— Где сейчас капитан Синдерс? — спросил я.


— Я велел ему стоять у двери, когда вошёл, и он уже готов наброситься на свою жертву.

— А вот и мистер Овертон, — добавил я, когда его светлость повернулся и направился к тому месту, где сидела миссис Овертон.

 — Простите, но я не знаю, как вас зовут, — сказал мистер Овертон.

 — Капитан Пенниман, — ответил я.

[Иллюстрация: ВСТУПЛЕНИЕ. Страница 227.]

 Я прошёл вместе с ним в непосредственной близости от его августейшей светлости.

— Лорд Палсгрейв, капитан Пенниман, — сказал мистер Овертон.

Подняв голову от дамы, его светлость поправил очки.


— Капитан Пенниман! — воскликнул он, и его лицо покраснело, как свекла.

“Ник Ван Волтер!” Я почти закричал, узнав выдающегося
аристократа. “Надеюсь, ваша светлость в полном порядке”.

“Клянусь большой роговой ложкой! Это Ник Ван Волтер! ” воскликнул Уодди.

“ Вы знаете этих людей, мистер Овертон? ” спросил его светлость, обретя самообладание.
он с особой тщательностью поправил монокль.

“Я этого не делаю”.

“Разве вы не узнаете меня, лорд Ник Ван Волтер?” - Спросил я, от души смеясь
над важностью его светлости.

“Конечно, нет”, - ответил он.

“ Тогда у меня преимущество перед вашей светлостью.

“ У меня тоже, ” добавил Уодди, - и это двое против одного.

“Кто эти люди?” спросил его светлость, все еще косясь на нас
через монокль.

“Я их не знаю, но один из них сообщил мне, что знает, где они находятся.
Мисс Дорнвуд - да, и она готова проинформировать вашу светлость, ” ответил мистер
Овертон.

“Я тот человек, и я буду рад дать его светлости все
информация в моих силах”, - ответил я.

— Что вы знаете об этой даме? — спросил его светлость высокомерным тоном.


— Прошлой ночью она каталась по озеру на «Белль» — его светлость хорошо знает «Белль».


— «Белль» — прошу прощения, сэр, вы имеете в виду мисс Дорнвуд? — сказал лорд
Палсгрейв, прищурившись, посмотрел на меня через стекло.

 — Нет. Я имею в виду шлюпку «Белль», на которой ваша светлость не раз плавали.


 — Что ты имеешь в виду, парень?

 — Да ладно тебе, Ник, этот фарс уже всем надоел.


 — Ник! Что ты имеешь в виду, парень, называя меня таким оскорбительным словом? — воскликнул его светлость.

— Надеюсь, вы отнесетесь к лорду Палсгрейву с должным уважением, — вмешался мистер Овертон.


 — Ну, сэр, я случайно узнал, что лорд Палсгрейв и Ник Ван Уолтер, сын нынешнего капитана парохода «Укайга», — одно и то же лицо.
тот же человек. Другими словами, мистер Овертон, он обманщик.

“Парень!” - воскликнул его светлость. “Как вы смеете оскорблять меня?”

“О, я смею, это вы называете простую истину оскорбление”, - ответил я.

“Я не буду терпеть эту наглость”, - сказал Его Светлость, спешат к
дверь.

“ Да, ты сделаешь это, ” вмешался я, становясь перед ним.

«Я вызову хозяина и прикажу выгнать вас из помещения».

 «Пока нет. Я пошлю за хозяином и избавлю вас от этой неприятности.
 Уэдди, позови его», — и я кивнул ему, давая понять, что
капитана Синдерса тоже можно представить.

К этому времени в гостиной поднялась суматоха. Гости, ожидавшие ужина, заинтересовались происходящим. Ник Ван Уолтер, хотя и пытался сохранять свой образ, был явно сбит с толку и думал о том, как бы ему выбраться из комнаты и сбежать. Когда капитан Синдерс вошёл в гостиную, у него отвисла челюсть.

— Ник Ван Уолтер, клянусь жизнью, — сказал констебль, входя в комнату.
Удди заранее сообщил ему, кто жертва.

 — Капитан Пенниман, вы обещали сказать его светлости, где мисс
— Дорнвуд, — вмешался мистер Овертон.

 — Я с радостью это сделаю, — ответил я. — Но я удивлён, что его светлость не помнит «Белль». Почему, когда его светлость и другой джентльмен — который, как мне кажется, не претендует на титул лорда — прошлой ночью после полуночи переправлялись через озеро, «Белль» буквально врезалась в его лодку. Я добавлю, что мисс Дорнвуд в это время находилась на борту «Белль», хотя и спала в каюте.

 — Его светлость в лодке? — повторил мистер Овертон.

 — Именно так; и если его светлость простит мне вольность выражений,
он и другой джентльмен, который не является лордом, ограбили Сентропортский банк
на пятьдесят или шестьдесят тысяч долларов.

“Ограбили банк!” - воскликнул мистер Овертон.

Лицо лорда Пэлсгрейва было смертельно бледным, и все его тело дрожало от волнения
.

“ Его светлость хорошо знаком с капитаном Синдерсом, констеблем из
Сентрпорта, который находится здесь с целью его ареста.

“ О, да! Я знаю, что его светлость, как книгу”, - ответил констебль. “Я
знаю его уже много лет, и мне жаль говорить, что я никогда не
знал, что проку от него”.

В этот момент прозвучал гонг к обеду, но никто из гостей в
в гостиной не проявили никакого желания отреагировать на вызов.

«Я сыт по горло этой чепухой. Миссис Овертон, позвольте мне проводить вас к столу», — сказал его светлость, снова пытаясь расправить затекшие суставы.
Он подошёл к даме и протянул ей руку.

«Надеюсь, миссис Овертон извинит вашего светлость, ведь мы ещё не закончили наше дело», — заметил я, когда констебль подошёл к своей жертве.

Его светлость, очевидно, был крайне возмущён и обескуражен.




Глава XX.

Конец лорда Пэлсгрейва.


— Домовладелец, в вашем доме меня возмутительно оскорбили, и если вы
не выгоняйте немедленно этих наглецов, я буду вынужден
уйти сам, ” сказал лорд Пэлсгрейв, подходя к хозяину гостиницы, который
только что прибыл на место происшествия.

“Думаю, пока нет”, - ответил капитан Синдерс, который не позволил
своей жертве уйти за пределы досягаемости его руки.

“Я ничего не знаю об этом деле”, - ответил хозяин. “Капитан Синдерс".
Синдерс - констебль, и я полагаю, он знает, что делает.

«Я знаю, что делаю», — добавил констебль.

«Думаю, офицеру вполне уместно показать свой ордер», — добавил хозяин дома.

“ У меня нет ордера, но мы не позволяем грабителю банка скрыться из-за
отсутствия такового.

“ По крайней мере, вы должны предъявить какие-то основания для ареста этого джентльмена.

“ Я собираюсь обыскать его, и если я не найду при нем двадцать или тридцать тысяч
долларов в банкнотах Сентрпортского банка, я буду готов
подождите, пока я не получу ордер, прежде чем брать его.

“ Обыщите меня! Неужели вы думаете, что я подчинюсь такому неслыханному
унижению? - потребовал ответа его светлость, топнув ногой от ярости, которая,
впрочем, была наигранной для данного случая.

“Я думаю, ты так и сделаешь, Ник”, - спокойно ответил констебль.

— Не называй меня Ником, приятель, — взревел пострадавший.

— Капитан Пенниман, прежде чем вы прибегнете к крайним мерам в моем доме,
я надеюсь, вы дадите мне хоть какую-то уверенность в том, что вы не ошиблись в выборе человека, — вмешался хозяин.

— Я требую этого по праву, — добавил лорд Палсгрейв. — Я обращусь к
британскому министру в Вашингтоне, который является близким другом моего отца.

«Я буду рад заверить вас и всех присутствующих, что в отношении этого человека нет никакой ошибки, — ответил я. — Человек, называвший себя Шлейфером, — хотя, вероятно, это не его настоящее имя, — был
Вчера вечером наша группа вытащила его из горящего катера на озере. Этот человек был одним из грабителей банка.


 — Я никогда не видел и не слышал о таком человеке, — яростно возразил лорд Палсгрейв.


 — Прошу прощения у его светлости, но он уехал из конюшни этого отеля с тем человеком. Конюх заверил меня, что с ним уехал лорд Палсгрейв. Я уверен, что они уехали вместе. Другой мужчина был арестован».

 Я увидел, что его светлость был поражён этой новостью.

 «Вы узнали лорда Палсгрейва в машине с другим мужчиной?»
— спросил хозяин.

— Нет, я не видел его лица, — ответил я. — Но я узнал человека, которого арестовали, а конюх сказал, что второй — его светлость.
 — Поскольку вы сами не опознали лорда Палсгрейва, возможно,
это какая-то ошибка.

 — Это ошибка, — горячо сказал его светлость.

— Кроме того, этот человек — не лорд Палсгрейв, а Ник Ван Уолтер,
сын капитана Ван Уолтера с «Укайги». Мы трое знаем его много лет.


 — Если это так, то мне нечего сказать, — добавил хозяин.

  — Пойдём, Ник, посмотрим, что у тебя в карманах, — сказал капитан
Синдерс.

«Хозяин, неужели вы позволите, чтобы в вашем доме со мной обращались так бесцеремонно?» — взмолился Ник.

«Мне больше нечего сказать по этому поводу. Ужин готов, дамы и господа», — ответил он.

Но никто не был настроен ужинать, пока решался этот вопрос.

«Мистер Овертон, уверяю вас, это возмутительно», — возразил Ник.

«Если вы не тот, за кого себя выдаёте, я не испытываю к вам сочувствия», —
ответил джентльмен, к которому обращались, явно посчитав необходимым
избавиться от любых подозрений в соучастии с грабителем банка.

Ник оглядел комнату со всем достоинством, на какое только был способен.
затем прыгнул к одному из открытых окон. В
бдительность констебль был слишком быстр для него, и положил свою тяжелую руку на
его.

“Не спеши, Ник”, - сказал офицер, доставая из-за пазухи
пара наручников.

“Что у тебя там?” потребовал ответа Ник.

“Только пара утюгов!”

«Айронс! Неужели до этого дошло? Они пронзят мою душу!» — воскликнул его светлость, который, очевидно, позаимствовал это изящное выражение, как и свои познания в геральдике, из прочитанных романов.

«Они не тронут твою душу, Ник. Я просто надену их тебе на запястья, чтобы ты не дёргался и не мешал мне», — добавил констебль, с силой надевая кандалы на своего пленника.
 «А теперь мы хотим знать, что у тебя в карманах, Ник.  Бесполезно дёргаться, тебе не уйти».

Капитан Синдерс обыскал его карманы, но не нашёл ничего, что могло бы
уличить его в ограблении. Однако он завладел связкой ключей, которую
передал мне, и попросил меня осмотреть вещи заключённого в его
комнате. Хозяин пошёл с нами, и мы открыли его сундук.

— Это одежда, которая была на нём прошлой ночью, — сказал я, доставая из сундука твидовый костюм. — Видите, он весь в грязи и масле.

 — Вы нашли какие-нибудь инструменты? — спросил хозяин.

 — Нет, думаю, их принёс другой грабитель, — ответил я, доставая из сундука всю одежду.

 На дне я нашёл свёрток, завёрнутый в коричневую бумагу. Она была
размером с банкноту и такой же ширины, и я был уверен, что в ней деньги. Я открыл её.

 «В этом нет никаких сомнений», — сказал хозяин, когда я подошёл к стойке. «Банк Сентрепорт», — добавил он, глядя на банкноты.

«Я был уверен, что это мой человек. Смотрите», — ответил я, указывая на адрес кассира на коричневой бумаге, в которую, вероятно, была завернута какая-то посылка, отправленная мистеру Барнсу в банк.

«Это куча денег», — добавил хозяин, когда я перевернул банкноты.

«Судя по тому, что сказал другой грабитель, там должно быть двадцать или тридцать тысяч долларов».

Мы вернулись в гостиную и продемонстрировали результаты обыска.
 Сомнений в виновности его светлости больше не оставалось, и гости отправились ужинать, возможно, поздравляя себя с тем, что
В конце концов, лорд Палсгрейв не был «самой большой жабой в луже».
Мистер Овертон, однако, не пошёл с ними, а стал расхаживать по комнате в сильном волнении.
 Было легко понять, что ситуация была ему совсем не по душе.

 «Что ж, полагаю, нам стоит как можно скорее вернуться в Сентерпорт», — сказал капитан Синдерс, который, вероятно, спешил с триумфом провести своего пленника через весь город.

— Его светлость ещё не обедал, — предположил Уодди.

 — Я не хочу обедать, — сказал Ник и расплакался, вспомнив обо всех своих бедах.

За полчаса до этого все относились к нему с глубоким уважением и
большим вниманием; теперь все презирали его и смотрели на него свысока. Его слёзы тронули нас, и, поскольку он отбросил свою напыщенность, мы не были склонны насмехаться над ним. Если бы он искренне раскаялся в своём преступлении, а не сожалел о том, что оно стало достоянием общественности, мы могли бы пожалеть его и посочувствовать ему.

— Уведи меня отсюда как можно скорее, — добавил Ник. — Надеюсь, ты позволишь мне пойти в свою комнату и переодеться.

 — Этот костюм вполне подойдёт, — ответил констебль.

«Я бы предпочёл не ехать в Сентерпорт в этом платье».

 Мы с Уодди заступились за него, потому что не хотели усугублять его страдания, и констебль согласился отвести его в комнату, чтобы он мог переодеться во что-то более подходящее.

 «Капитан Пенниман, вы так и не сказали мне, где мисс Дорнвуд», — сказал мистер Овертон.

 «Я обещал сказать это только вашему другу», — ответил я.

— Теперь он мне не друг. Он самозванец, — горячо добавил мистер Овертон.

 Ник взглянул на него, когда тот произнёс эти слова, и, похоже, счёл этот эпитет очень обидным.

— Скажи ему, Волк, — сказал Удди.

 — Мисс Дорнвуд у мистера Пинкертона в Руоаре, — добавил я.

 Опекун прикусил губу и, казалось, был очень смущён.
 Его планы относительно наследства, как и планы Ника, несомненно, были весьма шаткими. Он больше ничего не сказал, и капитан Синдерс отвёл своего пленника в его комнату. Поскольку Том Уолтон получил травму,
которая ставила под сомнение возможность нашего возвращения, чтобы завершить мой отпуск
в этой части озера, я решил, что отвезу своего медведя домой на «Белль». Я пообещал встретиться с остальными на лодке в
ненадолго задержался и поспешил к капитану Портману. Я застал его дома.
и, когда мы шли к кварталу Бруина, он сказал мне, что у него на руках
еще один медведь.

“ Еще один! - Воскликнул я.

“ Да, мой брат-близнец, ” ответил капитан Портман. - Майор.
Томпкинс, мой друг из Хитаки, привез их из леса,
где старый охотник выращивал их как домашних животных. Они так его забавляли,
что он купил их, чтобы посадить в своём саду; но болезнь жены вынудила его отправиться в Европу, и, поскольку он рассчитывал отсутствовать два или
Через три года он подарил одного из них моему соседу, мистеру Уокеру, а другого — мне. Мой никогда не был злым, хотя говорят, что другой был немного уродливым; но оказалось, что они чуть не задушили его, слишком туго затянув ремешок на шее. С тех пор как он здесь, он ласковый, как котёнок. Теперь, Волк, если ты хочешь их обоих, они будут твоими.

Я не хотел брать их обоих и был немного смущён этим предложением.
Но когда мы подошли к вольерам с двумя медведями, я передумал.  Я
увидел, как они играют вместе, и смеялся до боли в боку
на их гамболс. Жалко было расставаться двух таких прекрасных друзей,
и я решил принять предложение капитана Портман. Я подошел к
тот, чье знакомство я сделал раньше. Он, казалось, узнал меня,
встал и протянул лапу. Другой был обучен аналогично
и выполнил тот же трюк. Я пожал им руки, и
нашли они оба были готовы порезвиться, в котором, однако, я не
времени заниматься.

Я сказал двум мужчинам, которых вызвал капитан Портман, где лежит «Белль»,
и они повели медведей к озеру, а их хозяин пошёл
со мной. Я рассказал ему подробности ограбления банка и поимки грабителей. Он был очень удивлён, узнав, что хозяин отеля был одним из преступников.

 Когда мы добрались до озера, я увидел капитана Синдерса и Уодди с заключённым, который всё ещё был в кандалах. Констебль был очень нетерпелив и,
увидев двух медведей, которые должны были стать его попутчиками,
заявил, что не поедет с ними в одной лодке. И действительно, я
понял, что двух медведей было слишком много для того места, которое
предоставляла «Белль».
но капитан Портман избавил меня от этой трудности, пообещав на следующий день отправить одного из своих людей в Миддлпорт на пароходе вместе с ними.

 Капитан Синдерс посадил своего пленника на пароход, и вскоре мы уже плыли по озеру. Ник Ван Уолтер был в отчаянии. Все его блестящие планы на будущее рухнули, и вместо того, чтобы жениться на наследнице, он должен был провести долгое время в тюрьме. Я не сомневаюсь, что он был готов поверить в то, что «путь грешника труден».





Глава XXI.

Приключения Ника Ван Уолтера.


— Волк, ты был бельмом у меня на глазу, — сказал Ник Ван Уолтер, когда «Белль» причалила к берегу озера.


— Ты считаешь меня виновником своих несчастий? — спросил я.

— Конечно, считаю.
— Ты ошибаешься. Ты сам их себе навлек, Ник.

— Я так не думаю. У меня всё шло хорошо, пока ты не появился здесь, — с горечью добавил он.

«Я не подстрекал тебя к ограблению банка».
«Нет, но я бы справился, если бы ты не вмешался».
«Похоже, ты не считаешь, что твои преступления стали причиной твоих несчастий, Ник. Если бы ты был честным и порядочным молодым человеком, я бы...»
вряд ли это могло причинить вам какой-либо вред”.

“Может быть, это и так, но вы расстроили все мои расчеты”.

“У вас не должно было быть никаких таких расчетов, как ограбление банка”.

“Ну, я полагаю, теперь это уже ничего не изменит. Это конец
для меня”, - ответил он, и слезы снова наполнили его глаза. “ Десять или двадцать
думать о годах в тюрьме не очень приятно.

— Тебе следовало подумать об этом до того, как ты ограбил банк.
— Конечно, следовало, но я не подумал. Я и представить себе не мог, что меня раскроют. Я не думал, что это возможно; да и вряд ли было возможно,
если бы ты не путался под ногами».

«Ты был слеп, Ник. Убийство не останется безнаказанным. Тех, кто совершает тяжкие преступления, почти всегда находят. Я не верю, что у человека, совершившего преступление, есть хоть один шанс из ста избежать наказания, даже в этом мире», — добавил я с теплотой.

«Думаешь, кто-нибудь заподозрил бы меня в ограблении банка, если бы ты не путался под ногами, Волк?»

«Думаю, это бы всплыло. В таких делах всегда что-то идёт не так. Ты не знал, что я был рядом с
отелем” пока мистер Овертон не представил меня.

“Да, видел; я видел вас вчера днем, когда вы приземлились в "
гроув". Я видел Waddie приближается к месту, когда Мисс Dornwood и
сам шел. Я боялась, что он увидит меня, и я сказал леди
Я бы нанял упряжку и отвез ее по прибрежной дороге, если бы она согласилась.
подожди там, где она была.

“Мы видели, как ты спешил к отелю”, - сказал Уодди.

«Я услышал крик мисс Дорнвуд и увидел перед ней медведя, но не мог вернуться, потому что там были вы. Я отошёл в рощу и увидел всё, что произошло».

— И вы собирались жениться на мисс Дорнвуд? — спросил я.

 — Да, собирался, хотя однажды она мне отказала. Мистер Овертон
уверял меня, что всё уладит, и я не сомневался, что так и будет.
Девушка была хорошенькой и интересной.

 — Знал ли мистер Овертон, что вы не тот, за кого себя выдаёте? — поинтересовался я, обнаружив, что Ник склонен к откровенности.

«Конечно, я никогда не говорил ему, кто я на самом деле. Но после нашего разговора в Кейп-Мей, думаю, он всё понял.  Ему было очень удобно называть меня самозванцем после того, как мы
— Мы с ним целый месяц понимали друг друга, — кисло ответил Ник. Казалось, мистер Овертон вызывал у него такое же отвращение, как и я.

 — Значит, вы с ним договорились?

 — Это не было оформлено в письменном виде, но я знал, что он имеет в виду, а он знал, что имею в виду я.

 — Что он имел в виду? — спросил я.

Ник замялся и посмотрел на дно лодки, словно раздумывая, стоит ли отвечать на этот вопрос.

 «Думаю, мистер Овертон поступил со мной подло, — сказал он наконец.
— Он даже не предложил помочь мне выбраться из беды, а назвал меня
самозванец. Я не уверен, что обязан скрывать его уловки.
”

“ Если он имеет в виду что-то плохое по отношению к мисс Дорнвуд, вам не следует этого скрывать.
- Она хорошая девушка, и она мне понравилась. - добавил Уодди.

“ Она хорошая девочка. Я не желаю ей никакого зла;
именно это имеет в виду мистер Овертон. Он намеревается лишить ее состояния.

“ Ты уверен в этом, Ник?

“Я есть. Я расскажу тебе всю историю, волк; а если у вас есть шанс
сделай мне одолжение, я надеюсь, что вы сделаете это”.

“Я буду рад сделать все, что будет правильно для вас”, - ответил я.

“Я не хочу, чтобы меня проводили по улицам Сентрпорта, и
«На меня пялятся все, кого я когда-либо знал», — сказал Ник, взглянув на констебля, как будто знал его достаточно хорошо, чтобы понимать, что тот выжмет из своей жертвы все возможное.


Заключенный, очевидно, ожидал, что я спасу его от этого мучительного
представления, и я был готов сделать это, если бы это было в моих силах.

 «Конечно, я ничем не обязан мистеру Овертону, — продолжил Ник. — Я мог бы задушить его, когда он представил меня тебе, Вулф».

«Разве он не говорил тебе обо мне?» — спросил я.

«Ни слова. Думаешь, я должен был тебе показаться? Ни в коем случае
всё. Если бы я знал, что ты в доме или где-то поблизости, я бы ушёл. Когда я вернулся утром, мистер.
Овертон сказал мне, что твоя лодка уплыла и он не может найти никого из тех, кто на ней был. Мне стало совершенно спокойно. Я собирался в
Нью-Йорк сегодня днём и думал о встрече с тобой не больше, чем о встрече с королевой Англии.

— Кстати, Ник, как ты вернулся в отель? — спросил Уодди, который был сильно озадачен этим вопросом.
— Мы отправили двух человек по верхней дороге, а мы с капитаном Синдерсом пошли по прибрежной дороге.

«Когда я встретил Каттера прошлой ночью...»

«Кого?»

«Каттера — того парня, который был со мной в Сентерпорте».
«Шлейфер», — добавил я.

«У него столько же имён, сколько у испанского инфанта», — сказал Ник. «Когда я встретил его, мы изменили наши планы. Он должен был добраться до Мидлпорта как можно тише и на лодке по каналу, чтобы его не увидело много людей.
Вы знаете, как он оказался здесь, на берегу. Я должен был встретиться с ним на пристани в Мидлпорте, как только всё успокоится, и я собирался приехать после наступления темноты, чтобы никто меня не увидел. После мисс
Дорнвуд вернулась в отель, и мистер Овертон запер её в номере.
Я спустился в бар, чтобы выпить бокал вина, потому что был встревожен и хотел немного взбодриться. Там я встретил Каттера, и он решил поехать со мной в Миддлпорт.


Я взял упряжку и сказал конюху, что вернусь поздно, если вообще вернусь до утра. Я поехал в Хайлендвилль, где мы оставили упряжку в одной конюшне, а в другой взяли напрокат лошадь и повозку.
 В Миддлпорте, куда мы приехали в половине двенадцатого, я оставил упряжку в
сарай при магазине в начале пристани. Я точно знал, где найти лодку.
мы начали переплывать озеро. В темноте я разглядел
парусную лодку, проходившую через пролив. Она была недалеко от нас по борту.
когда я обнаружил ее. Затем Парус-лодка держалась немного, и побежал
в нас”.

“Ты знаешь, что это была лодка?” - спросил Waddie.

“Я не стал. Я знал, что «Белль» стоит на озере, но мне и в голову не приходило, что это она, даже когда взлетел фейерверк. Нам следовало отказаться от этой работы, но Каттер сказал, что всё в порядке. Мы выбрались
как можно быстрее. Мы пошли пешком к Институту и вскоре
увидели парусную лодку, спускающуюся по озеру. Мы остались довольны и пошли
на берег. Мы подошли к зданию с черного хода и выполнили свою работу
. На то, чтобы проделать дыру в двери, ушло так много времени, что мы не закончили
почти до рассвета; и даже тогда мы услышали, как в здании работает привратник
.

«Через несколько минут поднялась суматоха, и мы поняли, что нашу работу раскрыли. Я направился к паровой мельнице по задним аллеям, надеясь найти там лодку. Мы были разочарованы, и, поскольку лодки там не было,
Поскольку на пути никого не было, мы поспешили к пристани пароходов. Я запрыгнул в тендер «Грейс», но Катлер сказал, что не бросит «Рейвен», который стоял там, чтобы кто-нибудь мог воспользоваться им и последовать за нами. Тогда мы решили разделиться, чтобы запутать наших преследователей. Я переплыл озеро и забрал свою лошадь из сарая. Я поехал по верхней дороге;
но лошадь бежала небыстро, и вскоре я услышал позади себя грохот повозки.
Увидев дорогу, ведущую в лес, я свернул на неё, стараясь не оставлять следов от колёс и лошади, чтобы они не
привлечь внимание моих преследователей. Я полагаю, они не услышали
грохота моего автомобиля, потому что вскоре они проехали мимо моего укрытия на
бешеной скорости.

“Возобновив путь, я продолжил свой путь и добрался до Хайлендвилля
не встретив ни одного человека. Вернув лошадь, которую я нанял здесь, я
взял ту, на которой приехал из отеля, и неторопливо поехал обратно
не встретив никого из преследователей. Тогда я считал, что со мной все в порядке;
и я бы так и сделал, если бы на моём пути не попался Волк».

 «Вы поделили деньги?» — спросил констебль.

— Нет, мы взяли каждый то, что у него было. Каттер нёс золото в своей сумке.
Мы должны были встретиться в Нью-Йорке и поровну разделить добычу,
ожидая, что газеты сообщат нам, сколько потерял банк, чтобы никто не смог обмануть другого.


— Где ты был с тех пор, как мы расстались у Хитаки, Ник? — спросил я, чтобы вернуть его к делу Овертона.


— Сначала я поехал в Филадельфию. Я собирался заняться каким-нибудь бизнесом и откладывать деньги, которые у меня были.
Но, пока я жил в отеле в городе, я встретил Каттера, который уговорил меня пойти в игорный дом.
где я потерял около половины своих денег. Я обнаружил, что Каттер был нанят
заведением для посещения отеля и привлечения клиентов. У меня хватило
ума прекратить игру, когда я понял, что это проигрышная игра. Каттеру
я понравился, и он помог мне заработать немного денег в
этом игорном доме. Я был нанят как ‘молодой господин из
страна.’ Когда кто-то заходил, мне разрешалось выигрывать по-крупному, чтобы поощрить других молодых людей из сельской местности, но, конечно, мой выигрыш возвращался банкиру.


С наступлением сезона в Кейп-Мей открылся игорный дом, и
Мы с Каттером отправились вниз, чтобы повлиять на клиентов. Мне не нравился этот бизнес, а он был недоволен своей зарплатой. Он рассказал мне, что раньше был машинистом, и разговор продолжался на разные темы, пока он не сказал мне, что собирается устроить грандиозную аферу, опустошив хранилище какого-нибудь банка. Он рассказывал мне о своём плане несколько недель, прежде чем я согласился принять в этом участие. Тогда я предложил банк «Сентрепорт». Всё это время мы жили в лучшем отеле, и никто, кроме случайных жертв, не знал, кто мы такие. Мы купались в
Я катался на сёрфе, танцевал, обедал и блистал в гостиных.

 «По отелю ходили слухи, что там остановился английский лорд, _инкогнито_.
 Все хотели разгадать эту тайну; но если там и был какой-то лорд, он хранил свою тайну.  В шутку Каттер конфиденциально сообщил некоторым гостям, что я и есть тот самый лорд. Вскоре я обнаружил,
что ко мне относятся с большим вниманием, хотя, поскольку мой друг
не рассказал мне, в чём дело, я не понимал причины.
 Отцы и матери знакомили меня со своими дочерьми, и я был в восторге
вопреки самому себе. Среди тех, кому Каттер доверил великую тайну, был мистер Овертон, и я познакомился с мисс Дорнвуд.
Не принесешь ли ты мне воды, Вулф? Я совсем обессилел, — сказал
Ник, который и правда был очень бледен.

Я принес ему воды, а также крекеры и сыр, потому что знал, что он не ужинал; но он не стал есть.




ГЛАВА XXII.

ГНЕВ ПОЛКОВНИКА УИМПЛТОНА.


Вскоре Ник заявил, что ему лучше, и продолжил свой рассказ.

«Я был очень доволен мисс Дорнвуд, особенно когда узнал
что её состояние составляло двести тысяч долларов. Через несколько дней после того, как меня с ней познакомили, я имел удовольствие спасти её от утопления, когда она купалась в прибое. Она не была так благодарна мне, как я ожидал, но я надеялся вскоре завоевать её расположение. Однажды мистер Овертон зашёл в игорный зал, где я работал. Я
был занят тем, что уговаривал одного деревенского парня сыграть, и некоторое время не замечал присутствия опекуна мисс Дорнвуд. Он
достаточно хорошо знал свет, чтобы понять моё положение. Если бы я его увидел
Если бы я узнал раньше, то не стал бы ввязываться. Но мистер Овертон, похоже, не стал относиться ко мне с меньшим почтением, когда встретил меня в отеле и поощрил мои ухаживания за мисс Дорнвуд.


Я рассказал Каттеру, что делаю в этом направлении. Он рассмеялся и сообщил мне, что подшутил надо мной. Он посоветовал мне продолжать в том же духе и не утруждать себя отрицанием того, что я английский дворянин. Я был доволен вниманием, которое мне оказывали гости, и не собирался портить себе репутацию в их глазах.
Я по-прежнему был очень предан мисс Дорнвуд, а поскольку её опекун и его жена не позволяли ей заводить другие знакомства и следили за ней каждую минуту, я был почти её единственным собеседником. Я отказался от места в игорном доме, чтобы не скомпрометировать себя, и у меня было много времени, которое я мог посвятить мисс Дорнвуд. Кажется, я ей очень нравился, и вскоре я сделал ей предложение, но, к моему огорчению и удивлению, она решительно отказала мне.

 «Я не верил, что она говорит серьёзно, и был уверен, что смогу переубедить её в своё время.  После этого она старалась избегать меня, но я
Я вела себя очень осторожно и уделяла столько же внимания опекуну, сколько и подопечной. Мисс Дорнвуд, безусловно, относилась ко мне очень хорошо, хотя и была довольно застенчивой. Мистер Овертон считал, что она заводит слишком много друзей в Кейп-Мей, и решил провести несколько недель в Ньюпорте. Семья отправилась туда, и мы с Каттером тоже поехали. По дороге я размышляла
Мисс Дорнвуд смягчилась по отношению ко мне, и вскоре после нашего приезда я
поговорил с мистером Овертоном и смело попросил руки его подопечной. Он не возражал и сказал мне, что, согласно
Согласно условиям завещания мистера Дорнвуда, его подопечная могла выйти замуж только с согласия опекуна, при этом потеряв три четверти своего состояния.


Разговор был долгим, потому что мистер Овертон был очень осторожен в своих высказываниях; но я прекрасно его понял, даже несмотря на то, что он не был до конца откровенен. Он сказал, что, как обычно, распространились весьма экстравагантные слухи о размере её состояния. Он не хотел, чтобы у нас были какие-то ошибки или разочарования, и сказал мне, что подарит мне в день нашей свадьбы пятьдесят тысяч долларов. Он хотел
должно быть ясно, что это всё, на что она имеет право; и он добавил, что, поскольку я английский дворянин, деньги не могут быть для меня целью. Я не стал отрицать, что я лорд, и сказал ему, что меня устраивает приданое его подопечной. Я понимал мистера Овертона так же хорошо, как он понимал меня; и я был уверен, что смогу получить остальное состояние мисс Дорнвуд после нашей свадьбы.

«Жизнь в Ньюпорте сильно истощила мои средства, и их нужно было как можно скорее пополнить. Я намеревался получить деньги в хранилищах Центрально-Портского банка, и мы с Каттером завершили нашу
планы на работу. Я сказал мистеру Овертону, что «Катаракта» — отличное место, чтобы провести там несколько недель, когда он заговорил о том, чтобы уехать из Ньюпорта, и было решено отправиться туда. Каттер и я договорились о времени визита в банк, но расстались до того, как добрались до «Катаракты». Остальное ты знаешь, Вулф.

“ Вы действительно рассчитывали жениться на мисс Дорнвуд? ” спросил Уодди, которому
казалось, что тщеславие Ника вызывает отвращение.

“Конечно, хотел; и я думаю, что она изменила свои взгляды с тех пор, как
отказала мне”.

“Вы признали, что вы лорд?”

«Когда мы отправились в Катарактовый дом, я так и сделал. Каттер написал мне несколько писем и настоял на том, чтобы я их отправил, потому что это поможет избежать подозрений в наш адрес».

 «По-моему, тебе всего девятнадцать, Ник. Ты собирался жениться сразу же?» — спросил я, забавляясь расчётами стратега.

 «Нет, не сразу. Я рассчитывал получить двадцать или тридцать тысяч долларов
от банка и провести год или два в Европе, как говорил мистер Овертон.
 Что ж, моим мечтам не суждено было сбыться, — печально добавил
 Ник, взглянув на кандалы на своих запястьях. — Я не видел
как всё могло пойти не так, и всё же всё пошло наперекосяк».

 Его случай был лишь повторением обычной истории злодеев.

 Наступила ночь, и ветер, который дул весь день, стих, так что мы добрались до места назначения только после девяти часов вечера. Капитан Синдерс на ночь запер своего пленника в городской тюрьме, а на следующий день перевёл его в окружную тюрьму в ожидании допроса и суда.

День, безусловно, выдался насыщенным, и я очень устал, но не хотел идти домой, пока не увижу полковника
Уимплтон. Мне не терпелось узнать, будет ли распущен «Юнион Лайн» и возобновится ли война между двумя магнатами. Я поспешил
вместе с Уодди в дом этого великого человека. Мы нашли его в библиотеке.

 «А, Волк, я не ожидал увидеть тебя сегодня, но в Укайге я услышал, что ты поймал одного из грабителей и вернул часть денег», — сказал он.

«Мы поймали обоих грабителей и вернули все деньги», — ответил я.


«Действительно! Ты молодец».

«Я не хочу сказать, что всё это сделал я, — возразил я. — Думаю, Том Уолтон сделал больше всех и столкнулся с самыми трудностями».

— Я слышал, что его ранили в руку.
— Да, сэр, — и я объяснил, как именно его ранили.

— Мне сказали, что Уодди и капитан Синдерс ничего не нашли о другом грабителе.

— Мы не нашли, но Волк знал, где его искать, — добавил Уодди. — Мы нашли его в Катаракте. Как ты думаешь, кто это, отец?

«У меня нет знакомых из этого круга, и вряд ли можно ожидать, что я его знаю».
«Это Ник Ван Уолтер».

«Ник!» — воскликнул полковник, нахмурившись.

«Да, сэр, это Ник, он же лорд Палсгрейв», — рассмеялся Удди.

Полковнику не терпелось узнать подробности поимки грабителей, и мы с Уодди рассказали ему о событиях того дня. Я передал ему пакет с деньгами, найденный в сундуке Ника, который мне доверил констебль.

 «Вам пришлось несладко, — сказал полковник Уимплтон, когда мы закончили. — Я весь день был в Укайге и не знал, что происходит. Не прошло и часа, как вы пришли. Мне было довольно трудно собрать деньги, чтобы заплатить по векселю.


— Вы не видели майора Топплетона? — спросил я, хотя это и требовало некоторых усилий.
Я набрался смелости задать этот вопрос, потому что боялся нового взрыва.

«Видел его! Нет!» — ответил полковник Уимплтон, поспешно вставая со стула и начиная расхаживать взад-вперёд по библиотеке. «Но я слышал о нём. Сегодня утром он был в Укайге, собирал деньги, чтобы, я уверен, помешать мне получить то, что я хотел. Сегодня в Укайге царила почти паника из-за денег. Топплтон получил всё, что хотел, и уехал десятичасовым поездом. К моему приезду все уже разошлись, но я собрал деньги и оплатил счёт.
Он подошел ко мне, после его возвращения, я узнаю, - чтобы извиниться, я
предположим, для его бесчестном поступке. Он очень сильно хотел меня увидеть, я
сказали”.

“Возможно, он пришел, чтобы принести вам деньги, которые вы хотели”, - предположил я.
очень мягко.

“Не он!” - фыркнул полковник, будучи преисполнены решимости положить худшим из возможных
строительство на действия своего бывшего соперника.

Имея за плечами более долгий опыт общения с людьми, чем у меня был в то время, я
уверен, что всегда безопаснее доверять другим людям, особенно друзьям, их благие намерения. Те, кто верит, что другие
Те, кто желает добра, редко разочаровываются; и столь же верно то, что те, кто не верит в добрые намерения других, редко обманываются в своих ожиданиях. Само отсутствие доверия к другим порождает подозрительность и нечестность, в то время как большинство людей стыдятся не соответствовать тому, что о них думают другие.

 «Топплтон оказался не таким, каким я его себе представлял», — добавил полковник, немного помолчав и походив взад-вперёд по комнате. — Как только это станет возможным, Волк,
наша лодка должна отправиться из Хитаки в Укайгу.

 — Не делай этого, отец, — вмешался Уодди, встревоженный не меньше меня.

— Так и будет сделано, Уэдди. Мы можем проехать весь путь по озеру, и я больше не буду совать деньги в карман Топплтону.

 — Но, отец, ты слишком сурово судишь майора Топплтона.

 — Нет, не сужу. Когда я обращаюсь к другу в такой чрезвычайной ситуации, как сегодня утром, мне не нравится, что он оправдывается и отшивает меня, — с горечью ответил полковник.

«Мы должны терпеть и сдерживаться, по крайней мере до тех пор, пока не узнаем, что имеют в виду другие».

 «Так говорит Вулф, но я не хочу слышать ничего подобного», — сердито добавил магнат.


Было бесполезно что-то говорить, и у Уодди хватило ума
заставьте его замолчать. Мы вместе вышли из комнаты, и, как бы мы оба ни устали,
мы не могли расстаться на ночь, пока тщательно не обдумаем
опасную ситуацию.

“Я лично думаю, что со стороны майора было довольно подло оставить моего отца в беде
после того, что случилось”, - сказал Уодди.

“ Так оно и было, если он действительно бросил его в беде; но мы должны услышать
другую сторону истории. Похоже, что майор Топплтон заходил к вашему отцу сегодня утром, после того как съездил в Укайгу, чтобы собрать деньги.


 — Мой отец иногда бывает слишком поспешен в своих выводах, и я надеюсь, что
майор сможет объяснить своё поведение».

«Сомнительно, что у него будет возможность объясниться», — добавил я.

«Мы снова должны выступить в роли миротворцев, Вулф».

«Мы мало что можем сделать в такой ситуации. Я думаю, что если бы твой отец подождал ещё немного этим утром, вместо того чтобы уезжать из Миддлпорта, не повидавшись с майором, всё было бы хорошо».

— Будем надеяться на лучшее, Волк, а пока никому ни слова о расторжении союза.


Я пообещал молчать, и мы расстались. Я пошёл домой, пересёк
озеро в Белль; но, несмотря на удачу, сопутствовавшую нашим усилиям в погоне за разбойниками, я уже много дней не был так печален.




ГЛАВА XXIII.

МАЙОР ТОППЛТОН ОБЪЯСНЯЕТ.


 В ту ночь я спал достаточно крепко, несмотря на беспокойство по поводу опасного положения дел на обоих берегах озера. Утром я навестил Тома Уолтона. Его рана заживала очень хорошо, и он чувствовал себя вполне комфортно. Он был поражён, когда я сказал ему, что Ник Ван Уолтер был вторым грабителем банка, а он сам был лордом
Палсгрейв. Но я спешил к майору Топплетону и не мог задержаться, хотя и отдал Тому купчую на «Белль» и получил за неё деньги.


Я застал магната из Миддлпорта дома и, конечно же, должен был рассказать ему всё о грабителях банков, прежде чем мы смогли перейти к делу, хотя я уже порядком устал от этой темы, особенно учитывая, что в голове у меня была другая, более интересная мысль.

— Ты неплохо провёл время, Вулф, — сказал майор.

 — Было довольно захватывающе, сэр.

 — Где весь день был полковник Уимплтон? Я не мог его найти.

“Он был в Ucayga, ища деньги, чтобы платить записку, в которой пришел из-за
вчера”.

“Точно так; он пришел, чтобы проведать меня об этом утром. Он был
в огромной спешке, и очень сильно возбудились по поводу ограбления”, - добавил
майор.

“Он был взволнован, о чем-то другом, когда я его видел”.

“Ты не имел в виду ... ”

— О нет, сэр, — поспешно вмешался я, увидев, что он решил, будто магнат из Сентерпорта снова напился. — Ничего подобного.

 — Вы меня понимаете. Что ж, я рад, что он не опустился. Ваше замечание застало меня врасплох, Вулф.

— Боюсь, полковник не так благосклонен к вам, как раньше.


 — Что случилось?  — спросил майор, явно встревоженный моим предположением.


 — Думаю, это недоразумение.  Он заходил к вам вчера утром и решил, что вы не склонны помогать ему в чрезвычайной ситуации.


 — Что за идея! Я намеревался оплатить его вексель, даже если мой собственный вексель не был оплачен.
 Это очень странно, — размышлял майор. — Я не помню, чтобы сказал или сделал что-то, что могло бы его оскорбить.

«Я уверен, что произошла ошибка, но не знаю, стоит ли мне повторять то, что он мне сказал».
«В интересах мира и дружбы вы можете это сделать, Вольф. Что он сказал?» — с тревогой спросил майор.

«Он сказал, что, когда он сообщил вам, что у него есть вексель на двадцать тысяч долларов и что банк был ограблен, вместо того чтобы помочь ему, вы ответили, что у вас есть вексель, который нужно погасить».

«Я, конечно, сказал ему, что мне нужно заплатить крупную сумму, но я также сказал ему, что посмотрю, что можно сделать. Я пригласил его
позавтракала со мной и сказала ему, что пойду повидаюсь с кассиром нашего банка
. Я не предполагал, что он сомневался в моем желании помочь
и единственным вопросом для меня было, как это сделать. Он был
в отчаянной спешке и не мог ждать ни минуты. Пароход был
придет после него, прежде чем она поднялась на озеро в поисках
грабитель. Тогда я сказал ему, что встречусь с ним на пристани через десять или
пятнадцать минут, и поспешил найти кассира. Его не было дома;
но я вскоре нашёл его и узнал, что в нашем банке нет средств
достаточно, чтобы оплатить оба векселя. Я немедленно решил собрать сумму
необходимую для оплаты векселя полковника в Укайге. Я отправил заказ Льюису.
Холгейт, чтобы выпустить пар на манекене, а затем пошел так быстро, как только мог.
пошел пешком к пристани. Пароход как раз отходил от пристани, когда я появился.
увидел его.”

“Полковник ждал вас, пока не истекло время”, - добавил я.

“Я опоздал не на пять минут. Отсутствие кассира немного задержало меня, но я ничего не мог с этим поделать. Однако я предполагал, что полковник вернётся до одиннадцати часов, чтобы собрать деньги для оплаты своего векселя.

«Он был очень взволнован».
«Мне правда очень жаль. Возможно, я выразился не так ясно, как
следовало бы; но мне и в голову не приходило, что он может
неправильно понять мои мотивы. Дубликат отправился в Хитаку
специальным экспрессом, чтобы доставить меня. Я собрал деньги и
вернулся десятичасовым поездом. Пароход вернулся с озера; но я
не смог найти полковника Уимплтона». Днём я узнал, что он уехал в Укайгу, и ждал его там до последнего поезда. Деньги лежат в нашем банке с одиннадцати часов вчерашнего дня.
и сейчас у меня в кармане лежит чек на эту сумму.

“Полковник был слишком поспешен в своих выводах. Пароход
вернулся в Миддлпорт в десять, и он сел на поезд до Укайги, где
собрал деньги и сам оплатил вексель.”

“Я сожалею, что у него есть какие-либо соображения по этому поводу”, - добавил майор
с большой тревогой. “Я должен пойти и повидаться с ним”.

“Боюсь, ваша встреча не будет приятной”.

«Я изложу факты такими, какие они есть, и надеюсь, что он поймёт, что произошла ошибка. Приближается «Укайга», и через несколько минут отправится паром».

Мы вместе спустились на пристань. Двух моих медведей только что спустили с парохода под присмотром одного из людей капитана Портмана. Они были очень послушными и привлекали всеобщее внимание на пристани. Они были готовы пожать руку каждому и, казалось, получали огромное удовольствие. Я взял на себя заботу об одном из них, в то время как мужчина
оставил другого, и мы повели их к дому моего отца, сопровождаемые
большим эскортом бездельников и подростков. На том месте у нас был небольшой сарайчик
, в котором мы держали медведей.

Мои сестры очень их боялись, и моя мать заявила, что она
Я не мог оставить этих зверей у себя, но надеялся, что все они передумают и подружатся с моими питомцами. После того как мужчина ушёл, я достал свои плотницкие инструменты и принялся обустраивать сарай для медведей. Животные были так веселы, что не давали мне работать, и мне пришлось привязать их к дереву в саду. Моя мать и сёстры стояли у окон дома и смотрели на них, но я не мог уговорить их познакомиться с моими новыми друзьями.  Когда я увидел, что мои сёстры
Я действительно боялся медведей и уже жалел, что привёл их домой.

 Пока я был на работе, меня неожиданно навестили полковник Уимплтон и Уодди.  Когда они вошли во двор, оба медведя встали и предложили посетителям пожать им лапы.  Уодди пожал протянутую лапу, но полковник был более разборчив в выборе знакомых.

 «Вы видели майора Топплетона сегодня утром?»  — спросил я у полковника.

“Нет, и у меня нет желания его видеть”, - холодно ответил магнат.

“Он заходил к вам около девяти часов”.

“ Меня не было дома. Ты что-нибудь предпринял с пароходом, Вульф?

“ Нет, сэр. Что ты хотел бы предпринять?

“Разве я не говорил вам вчера, что я хотел бы сделать?”

“Я еще ничего не сделал, сэр”.

“Я сказал вам составить новое соглашение”.

“ Я надеюсь, вы повидаетесь с майором Топплтоном до того, как что-либо будет сделано.

— Я не буду с ним встречаться, — кисло ответил полковник. — Вы можете сообщить
железнодорожной компании, что нынешнее соглашение будет расторгнуто, скажем, с первого числа следующего месяца.

 — Конечно, я сделаю так, как мне велели, но я совершенно уверен, что
недопонимание между вами и майором”.

“Я не собираюсь спорить по этому поводу. Что ты собираешься делать с этими
медведями, Волк?”

“Я собираюсь оставить их в качестве домашних животных”.

В этот момент тот, кто напугал мисс Дорнвуд, встал и
выразил желание пожать руку полковнику Уимплтону.

“Они совершенно безвредны, сэр”, - сказал я, видя, что великий человек
сомневается.

«А они не укусят?»

«Нет, сэр».

 Успокоенный этими словами, полковник взял протянутую медвежью лапу, и через несколько мгновений они уже были закадычными друзьями, потому что Брин был очень дружелюбным.
победа. Waddie играл с другом, и обе мои посетители были
очень заинтересована в животных. Пока они были заняты в данной
образом, основным Toppleton представил себя во дворе.

“Доброе утро, полковник”, - сказал майор.

“Доброе утро”, - очень натянуто ответил магнат Сентрпорта.

“Я услышал, что вы здесь, полковник, и зашел повидаться с вами. Я искал тебя весь вчерашний день и всё утро».

«Жаль, что ты так утруждался».

Я видел, что майор Топплтон был раздосадован его холодностью.
я испугался, что он рассердится. Когда он подошел к
медведям, они оба встали и произнесли свое обычное приветствие. В
майор поздоровался с ними обоими, ибо он уже сделал свой
знакомство на причале.

“Когда я вчера спустился на пристань, ваш пароход отошел от берега всего несколько минут назад", - продолжал магнат Миддлпорта.
"Мне было жаль, что я упустил вас". “Я сожалел".
"что я разминулся с вами”.

— Это ничего не изменило, — сказал полковник. — Ты займешься тем, о чем я тебе говорил, Вольф, — добавил он, направляясь к воротам.

“Возможно, это не имеет никакого значения для вас, но для меня это важно,”
продолжал майор. “Боюсь, я не в азарт
момент, выразить себя ясно, как я должен был сделать”.

“Так же ясно, как надо было. Я прекрасно вас понял, ” ответил полковник.
полковник, все еще продвигаясь к воротам.

“Значит, вы поняли, что я намеревался собрать деньги, которые вы хотели”.

“Нет, я этого не делал. Вы сказали мне, что у вас есть вексель, который нужно оплатить, и это было равносильно тому, чтобы сказать, что вы ничего не можете для меня сделать.
— Тогда действительно произошла ошибка, и я очень сожалею, что не выразился яснее.

— Я оплатил счёт, и больше об этом говорить не стоит, — прорычал полковник Уимплтон.


 — Мой дорогой полковник...

 — Не называй меня «дорогим» после этого.

 Я испугался за майора, когда он произнёс это грубое замечание, ведь на его выдержку нельзя было положиться, а провокация была очень серьёзной. Я никогда не видел лучшей возможности для ссоры.
И только немного терпения со стороны единственного из двоих, кто, казалось, был способен проявить эту добродетель, могло предотвратить катастрофу. Полковник был неразумен, но
майор почувствовал, что не высказал прямо своих намерений. Как обычно,
вина лежала на обеих сторонах.




ГЛАВА XXIV.

ТЕРПИ И ВОЗДЕРЖИВАЙСЯ.


“ Полковник Уимплтон, между нами произошло недоразумение, ” сказал майор.
майор с достоинством. “ Я чувствую, что не без вины виноват.

“Я не требую никаких извинений”, - добавил полковник.

«Я хочу объясниться. Если после этого вы не будете удовлетворены, я не стану жаловаться».

«Я не требую никаких объяснений».

«Но я хочу объясниться, если вы окажете мне любезность и выслушаете меня», — продолжил майор Топплтон, доставая из кармана чек, который он
Он достал чек, выписанный накануне, и протянул его полковнику.

 «Слишком поздно, — сказал тот, взглянув на чек.

 Он был выписан вчера в одиннадцать часов, и деньги уже были в банке, чтобы их обналичить. Если я не сказал вчера утром, что ваш чек должен быть оплачен независимо от того, будет оплачен мой или нет, то я не сказал всего, что чувствовал, и всего, что намеревался сделать».

“ Вы этого не говорили, ” возразил полковник, слегка разглаживая морщины на своем
лбу. “ Вы просто сказали мне, что вам нужно оплатить счет, но вы хотели бы посмотреть,
что вы можете сделать.

“Я должен был сказать больше, потому что я имел в виду больше. Когда я обнаружил, что ты
Уехав, я отправился прямиком в Укайгу и собрал для вас деньги, вернувшись в Миддлпорт в одиннадцать.

 — Ты правда собрал для меня деньги?

 — Да, как и собирался с самого начала.

 Лицо полковника Уимплтона изменилось и почти расплылось в улыбке.

 — Я тебя не понял, — сказал он. «Когда ты сказал, что тебе нужно заплатить по векселю, я воспринял это как предлог, чтобы ты не помог мне выбраться из затруднительного положения».

 «Я, конечно, не имел этого в виду. Я думал только о том, как собрать для тебя деньги. Когда я вернулся из Укайги,
Я внес деньги, которые привез с собой, выписал этот чек и
поспешил в Сентрпорт, чтобы найти вас. Мне не удалось вас увидеть, но я был
в поисках вас весь остаток дня.

Майор Топплтон объяснил мне свою позицию настолько подробно, насколько это было возможно.
Полковник был удовлетворен, ибо иначе и быть не могло, когда обнаружил
, что первый сделал все, что мог сделать друг, чтобы помочь ему.

— Майор, я поступил с вами несправедливо и прошу за это прощения, — сказал полковник Уимплтон.
 — Я должен был хотя бы поверить в ваши благие намерения. Вулф, вам не нужно заниматься тем, о чём я вам говорил.

Я хотел крикнуть троекратное "ура", и я бы так и сделал, если бы захотел
не хотел скрывать от майора, до какой степени полковник
довел свое негодование. Как бы то ни было, я выразил свой восторг грандиозной
резвостью с медведями.

“Полковник, я сожалею, что не смог сказать вам, что я намеревался сделать”,
добавил майор. “Я не виню тебя за строительство тебя
мои слова”.

“Но я сам виноват. Теперь мне всё кажется довольно очевидным, хотя раньше это было не так. Простите меня, майор, и я обещаю, что больше никогда не буду судить о вас предвзято.


 — И я надеюсь, что вы простите меня за ту глупость, с которой я ответил
— Я видел вас вчера утром, — добавил майор Топплтон.

[Иллюстрация: МЕДВЕДЬ И МЕДВЕДИЦА. Страница 279.]

 — Вот моя рука, майор.

 Когда они подошли, чтобы пожать друг другу руки, они оказались рядом с двумя медведями.
 Оба зверя тут же прекратили игру, встали и протянули лапы к приблизившемуся к ним магнату. Два джентльмена от души рассмеялись, увидев медведей, но пожали друг другу руки, а затем и своим скромным подражателям.

«Это наводит на мысль о том, как назвать твоих питомцев, Волк», — смеясь, сказал Уодди.

«Я уже думал об этом. Это МЕДВЕДЬ», — ответил я, протягивая руку
по голове моего первого знакомого; “А это ВОЗДЕРЖИСЬ”, - добавил я,
беря собеседника за лапу.

“Терпи и воздерживайся”, - сказал полковник Уимплтон. “ Ты уже читал мне эту проповедь
однажды, Волк, но я был не в настроении ее слушать. Теперь я
больше ценю двух медведей.

“И вы будете нести с собой в следующий раз я сплоховал, и, кажется,
стоять в сомнительной позиции”, - добавил майор Toppleton.

“ Совершенно верно, я это сделаю, если ты воздержишься, как ты сделал сегодня, когда я произнесла в твой адрес
грубые и неджентльменские речи.

“Я думаю, что из этих двух медведей получится команда, которая затащит любого мужчину
«Я хочу путешествовать по миру в мире и спокойствии», — осмелился добавить я.

«Ты прав, Волк. Мне нужны эти два медведя», — сказал полковник.

«Ну, сэр, моя мама и сёстры их боятся, и я не знаю, смогу ли я держать их здесь».

«Я имел в виду bear and forbear, — рассмеялся полковник.

— Так зовут этих медведей».

«Что ж, я был бы очень рад получить живых медведей, потому что всякий раз, когда я буду их видеть, они будут напоминать мне об уроке, который я усвоил сегодня».

 «У вас есть для них отличное место на территории поместья, и я полагаю, что смогу видеть их там, когда захочу».

— Конечно, можешь.

 — Если они вырвутся на свободу, пока меня не будет, они напугают всю округу, ведь у нас нет мужчины, который мог бы за ними присматривать, — добавил я.

 Моя мать и сёстры были бы рады от них избавиться, а я боялся, что в моё отсутствие они могут натворить бед. Кроме того, в сложившихся обстоятельствах было так уместно представить их магнату из Сентерпорта, что я не смог устоять перед соблазном избавиться от них таким образом, даже если бы они не доставляли мне хлопот.  Мне повезло, что объяснение
и примирение произошло в присутствии медведей, потому что полковник навсегда запомнил эту встречу.

Я представил ему медведей.

Два магната ушли вместе, а нам с Уодди предстояло перевезти
Медведя и Форбора в их новый дом.

«Я не знал, что мой отец приедет сюда, когда мы пересекали озеро», — сказал Уодди.
«Я пришёл к тебе по другому поводу».

— Что такое?

 Удди покраснел.

 — Я подумал, что нам стоит съездить в Руоару и навестить мисс Дорнвуд, — сказал он, немного поколебавшись.

 — Конечно, тобой движет чувство долга, — заметил я
ответил со смехом.

“Не совсем, Волк; но я хотел бы знать, как она себя чувствует после своего
круиза”.

“Не сомневаюсь, что ты бы это сделал”.

“ Можешь смеяться надо мной, если хочешь, Вольф, но я думаю, что мисс Дорнвуд
очень хорошенькая девушка.

“ И к тому же очень хорошая девушка, Уодди, что даже больше и лучше.

«Я собираюсь в Руоару и хотел бы, чтобы ты поехала со мной».
«Я поеду».

«Нам нужно забрать «Белль», потому что «Ворон», как ты знаешь, пришвартован у Хай
Блаффа».

Мы попросили Тома Уолтона одолжить нам лодку, а затем повели медведей к берегу озера, где была пришвартована «Белль».
«Медведь» очень охотно поднялся на борт, но «Форбиру», похоже, не понравился этот способ передвижения, и он отказался занять отведённое ему место. Уодди, которому не терпелось добраться до Руоары, был готов силой затолкать его в трюм, но я попросил его воздержаться. Пока он поднимал грот, я уговаривал животное, и, видя, что его брату так комфортно в лодке, оно в конце концов поддалось моему уговору и поднялось на борт. Я закрепил их так, чтобы они не могли упасть за борт, если начнут резвиться на ходу, и Уодди оттолкнулся от берега.

Когда «Белль» начала подпрыгивать на волнах в проливе Нэрроуз, Форбир
проявил некоторые признаки страха и был склонен сделать что-то
неправильное; но вскоре он присоединился к игре между Медведем и
мной, и мы без труда добрались до берега Сентрпорта. Я понял, что
лучше терпеть даже медведя и проявлять терпение до тех пор, пока
терпение является добродетелью, а это гораздо дольше, чем многие
люди готовы признать.
Мы проводили эту необычную пару до деревенского домика для оленей на территории поместья полковника Уимплтона, который был назначен местом их будущего проживания
обитель. Мы сделали их удобными, а затем оставил их наслаждаться жизнью, как
они, может, и для реализации великий нравственный урок, на котором их имена
показано на рисунке.

“Я думал побывать в Руоаре раньше этого времени”, - сказал Вадди, когда он
направился к озеру с темпом, который был непосильным для моих ног.

“Куда ты спешишь, Уодди?”

“Боюсь, мистер Овертон будет там раньше нас”.

— А что, если так и есть?

 — Я хочу, чтобы мисс Дорнвуд и её друзья узнали всё о её опекуне, прежде чем он снова с ней увидится.

 — Она, очевидно, понимает его не хуже других, — заметил я
ответил, когда мы садились в "Красавицу", и Уодди взялся за руль.

“У нас есть преимущество от откровения Ника, и я думаю, этого достаточно,
чтобы осудить его”.

“Я не думаю, что показания Ника чего стоят, хотя я не сомневаюсь.
все это правда. Я согласен с вами, что будет хорошо, если мистер
Пинкертон проинформировал о сделке Ника с ним.”

“Интересно, что предпримет мистер Пинкертон?” - добавил Уодди.

“Это будет зависеть от того, что предпримет мистер Овертон. Судя по характеру
Мисс Дорнвуд, она откажется снова жить со своим опекуном.

“ Надеюсь, мы доберемся туда раньше него.

«Наверное, так и будет. Ему было уже слишком поздно плыть на дневном пароходе, когда мы вышли из «Катаракта». Маловероятно, что он сел на утренний пароход сегодня, и мы будем в Руоаре раньше, чем он доберётся туда, если сядет на дневной пароход».

Но Уодди нервничал и чувствовал себя неуютно. Он говорил о мисс Дорнвуд до конца пути, который, впрочем, был недолгим. Мы высадились на
пристани и поспешили к дому Пинкертонов, где нас радушно встретили все, включая мисс Дорнвуд. Мистера Овертона
никто не видел и не слышал о нём.

— Я очень рада снова видеть вас, мистер Уимплтон, — сказала мисс Дорнвуд.
 — Я хочу ещё раз поблагодарить вас и вашего друга за ту любезность, которую вы мне оказали.
 — Мы были очень рады возможности услужить вам, — покраснев, ответил Уодди.
Я не мог не заметить, что мой друг «попал в ловушку».

 — Но где мой второй друг, шкипер «Белль», как вы его назвали? — спросила юная леди.

«Вчера один из грабителей банков прострелил ему руку».

«Мне так жаль! Мы все слышали о том, как вы поймали грабителя».

— Сегодня утром поступило сообщение о том, что другого грабителя поймали, — сказал мистер Пинкертон.

 — Да, сэр, его схватили днём в «Катаракте», — ответил Уодди.  — Все деньги найдены.

 — Это очень удачно.

 — Как вы думаете, мисс Дорнвуд, кто был второй грабитель? — спросил Уодди.

 — У меня нет никаких подозрений.

— Лорд Палсгрейв.

 — Лорд Палсгрейв! — воскликнула она, краснея от смущения.

 — А лорд Палсгрейв оказывается сыном весьма достойного командира «Укайги» — Ника Ван Уолтера.

Разумеется, мы были вынуждены рассказать всю историю, и к тому времени, как мы закончили, ужин был готов. А не успели мы закончить и с ужином, как слуга объявил о приходе мистера и миссис Овертон.


Предстоял приятный вечер.




 ГЛАВА XXV.

 НАБЛЮДАТЕЛЬ ЗА МИСС ДОРНВУД.


 В ходе нашего повествования мы с Уодди полностью проинформировали мистера
Пинкертон о взаимоотношениях Ника Ван Уолтера с мистером
Овертоном.

 «А теперь, капитан Пенниман, мы с вами навестим мистера Овертона. Удди, если ты сходишь в контору моего адвоката, мистера Баярда, и передашь ему
все факты по делу, вы меня очень обяжете,” сказал г-н
Пинкертон. “Через полчаса вернуться с ним”.

“Я сделаю это с удовольствием”, - ответил Уодди.

“Возможно, мисс Дорнвуд лучше пойти с вами. Она сможет рассказать часть
своей истории с большей пользой, чем вы”.

Удди был ещё больше доволен таким раскладом, и они вышли из дома через боковую дверь, чтобы мистер Овертон не увидел их в библиотеке. Я последовал за мистером Пинкертоном в комнату опекуна и его жены. Я поклонился им, когда вошёл, но они, очевидно, были не рады меня видеть.

— Мне сообщили, что мисс Дорнвуд, моя подопечная, находится в вашем доме, сэр, — начал мистер
Овертон.

 — В данный момент нет, но она в пределах досягаемости и будет здесь через полчаса, — ответил мистер Пинкертон.

 — Вы в курсе, сэр, что я её законный опекун?

 — Да, сэр.

— Позвольте мне сказать, сэр, что ваше поведение, заключающееся в том, что вы укрываете и поощряете её в её нынешнем порочном образе жизни, совершенно неоправданно, — продолжил мистер Овертон строго и сурово.


 — Позвольте мне сказать, сэр, что я придерживаюсь совершенно иного мнения по этому вопросу, — очень вежливо добавил мистер Пинкертон.

— Тогда у вас весьма необычный взгляд на это.
— По этому вопросу могут быть разные мнения, и, пока я не получу более полную информацию, я буду вынужден придерживаться своей точки зрения.

— Мисс Дорнвуд сбежала от меня. Вам известно об этом, сэр?

— Известно. Вы заперли её в комнате, а она сбежала. С помощью нескольких хороших друзей она приехала сюда, где я намерен держать её столько, сколько она пожелает.

 — Позвольте мне ещё раз напомнить вам, сэр, что я её законный опекун.

 — Позвольте мне напомнить вам, сэр, что вы злоупотребили своим положением.

— Это очень серьёзное заявление, мистер Пинкертон, — ответил опекун, который, казалось, был удивлён обвинением.

 — Я не сомневаюсь, что это можно полностью доказать, мистер Овертон.  Семнадцатилетняя девушка юридически является несовершеннолетней, но не морально.  Обязанности опекуна — это обязанности отца.

«Я старался быть для неё отцом», — добавил мистер Овертон, который явно не был готов к тому, что предвещали слова мистера Пинкертона.


«Как вы думаете, стал бы отец запирать свою семнадцатилетнюю дочь в номере отеля?»


«Если бы она его ослушалась — да».

— Или тащить её силой через территорию публичного дома?

 — Закон оправдал бы его действия, если бы она отказалась подчиниться его разумным приказам.

 — Возможно, так и было бы. Я оставлю этот вопрос на усмотрение юристов. Конечно, если бы юная леди не была абсолютно порочной, моральные устои общества не оправдали бы ни отца, ни опекуна в применении силы.

 — Она абсолютно порочна, — смело ответил опекун.

— Сэр, вы её оскорбляете! — возмущённо сказал мистер Пинкертон.
— Я хорошо её знаю, и в этой стране нет более кроткой, скромной и воспитанной девушки.

«Она дерзко отказалась подчиниться мне».
«Только после того, как вы в присутствии молодого джентльмена, который помог ей в беде и спас от опасности, обошлись с ней самым возмутительным образом; после того, как вы приказали ей идти домой, как ребёнку. Вы вели себя как обычный хулиган».

«Сэр!»

«Я хочу быть с вами предельно откровенным, сэр. Вы сделали её жизнь невыносимо несчастной своей мелочной тиранией и презренным шпионажем.
Вы не проявили к ней ни капли уважения, подобающего юной леди, вступившей в подростковый возраст, — спокойно продолжил мистер Пинкертон.

— Должен ли я понимать, сэр, что вы намерены отстранить меня от должности опекуна на этих основаниях?


— Нет, сэр, не совсем на этих основаниях.  Закон в большинстве, если не во всех штатах, предусматривает, что, когда опекун становится «явно неподходящим» для выполнения своих обязанностей, он отстраняется от должности.


— Вы считаете меня неподходящим человеком? — спросил мистер Овертон, который был очень взволнован и встревожен.

— Я так и считаю, сэр.

 — Если вы думаете, что я слишком строг с ней, хотя я действовал только ради её блага, то в будущем я буду менее строг, — сказал мистер Овертон, который
теперь, казалось, был готов пойти на компромисс.

«Мисс Дорнвуд говорит, что ни при каких обстоятельствах больше не будет жить с вами, даже если ей придётся самой зарабатывать себе на жизнь».

«Её воля — закон?»

«Она имеет право на то, чтобы с ней посоветовались. Но вот она идёт, и по этому вопросу она может говорить сама за себя. Этот джентльмен с ней — мистер.
Байард, её и мой адвокат».

Мисс Дорнвуд в сопровождении Уодди и адвоката вошла в библиотеку.
Мистер и миссис Овертон холодно поклонились при их появлении.
Юная леди была очень смущена и села как можно дальше от своего опекуна.
размер комнаты позволял.

 Мистер Пинкертон рассказал юристу о том, что произошло.
Мистер Баярд, который к тому времени уже полностью разобрался в ситуации,
объяснил закон и сказал, что мисс Дорнвуд может подать прошение в суд по наследственным делам или в суд по делам о суррогатном материнстве об отстранении опекуна и назначении нового.

 «Подготовьте документы как можно скорее, мистер Баярд», — сказал мистер.
 Пинкертон.

«Ходатайство должно быть подано в суд, обладающий юрисдикцией в данном деле, когда завещание мистера Дорнвуда будет утверждено. Возможно
Мистер Овертон предпочёл бы сложить с себя полномочия опекуна, что в его власти, — добавил адвокат.


«Нет, сэр, я не собираюсь этого делать», — ответил мистер Овертон.

«Возможно, так будет лучше для вас».
«Джентльмены, вы говорите со мной так, будто я чудовище, а не джентльмен; будто я виновен в каком-то гнусном преступлении», — возразил мистер
Овертон.

— Именно так я и считаю после того, как выслушал показания мисс Дорнвуд и мистера Уимплтона.

 — Сэр, вы хотите меня оскорбить? Я не на суде.

“Вы не являетесь таковым, но должны им быть”, - хладнокровно возразил джентльмен-юрист.

“Если в стране есть какой-либо закон...”

“Его предостаточно”, - вмешался невозмутимый юрист. “ Как адвокат мисс
Дорнвуд, я только надеюсь, что вы начнете разбирательство. Вы
взволнованы, сэр. Прошу вас, сохраняйте спокойствие.

“Могу ли я сохранять спокойствие, когда меня обвиняют в низкопробном преступлении?” возмущенный мистер
Овертон встал со стула и в гневе начал расхаживать по комнате.

 «Я вижу, что вы не понимаете сути дела. Позвольте мне освежить вашу память и указать вам на последствия некоторых ваших действий. Во-первых
Во-первых, вы отправились в «Катаракта Хаус» с парой грабителей банков.

 «Только с одним, сэр», — возразил я.

 «Тогда с одним; это так же плохо».

 «Но он был самозванцем, и я не знал, что он не тот, за кого себя выдаёт», — ответил опекун.

 «Думаю, знали. Вы, должно быть, знали, что он был обычным мошенником,
потому что видели, как он промышлял в игорном доме в Кейп-Мей. Вы
договорились с ним после того, как увидели его за игорным столом — не в качестве посетителя, а как того, кто грабил жертву, — что
он должен жениться на вашей подопечной и принять в качестве ее приданого
полностью пятьдесят тысяч долларов, хотя состояние молодой леди было в четыре
раза больше. Вы заключили эту сделку с черной ногой и грабителем банков
.

Мистер Овертон сильно покраснел, а затем очень побледнел. Его конечности дрожали, и
он был вынужден вернуться на свое место. Он попытался защититься и заявил, что показания грабителя банков против джентльмена его положения ничего не доказывают.


«Я согласен, что это очень слабые показания», — ответил мистер Баярд.
— Но если это подтвердят другие свидетели, это будет полезно. Разве вы не говорили мисс Дорнвуд, что не дадите согласия на её брак ни с кем, кроме этого грабителя банков и фальшивомонетчика?


— Джентльмен представился мне английским лордом, и я подумал, что это хорошая партия для неё.


— Лорд Палсгрейв! — рассмеялся адвокат. — Вы прекрасно знали, что он не лорд. Вы не ответили на мой вопрос, мистер Овертон.

 — Я не на суде.

 — А мисс Дорнвуд ответит?

 — Он сказал мне, что я могу выйти замуж только за лорда Палсгрейва, и его
— Я согласна, — ответила она, покраснев. Было совершенно очевидно, что она никогда не думала о замужестве.

 — Вы намерены довести это дело до суда? — потребовал мистер.
 Овертон.

 — Несомненно. Мы намерены тщательно изучить завещание мистера Дорнвуда, особенно ту его часть, которая касается согласия опекуна на брак мисс Дорнвуд. Мы считаем, что в него были внесены изменения.

Мистер Овертон, казалось, был ошеломлён этим заявлением. Несомненно, как и все злодеи, он полагал, что его поступки останутся безнаказанными.
и что никто не подозревает его в чём-либо предосудительном. Он снова не смог взять себя в руки, и мистер Баярд повторил основания, на которых он предлагал продолжить дело.


— Я подам в отставку, — выдохнул он наконец после того, как жена прошептала ему что-то на ухо.


— Это самый разумный шаг, который вы можете сделать, — добавил адвокат.

«Я хочу, чтобы вы поняли: я ухожу в отставку не потому, что сделал что-то не так, а потому, что не хочу, чтобы моё имя было публично связано с грабителем банков. Я не знал, кто он такой», — возразил мистер Овертон.

«Вы можете как угодно интерпретировать своё поведение», — сказал мистер Баярд. «Вам придётся отчитаться обо всех своих расходах в качестве опекуна мисс Дорнвуд и передать её имущество в руки вашего преемника».

 «Это беспричинное оскорбление», — ответил удручённый опекун.

 Но время для решения этого важного вопроса было назначено, и мистер Овертон согласился присутствовать при подаче заявления об отставке. Он и его жена ушли более печальными и умудрёнными, чем пришли.
Ни у кого из нас не было сомнений в том, что он намеревался ограбить своего подопечного
Мы не жалели его, ведь он унаследовал большую часть её состояния.

 Удди усердно ухаживал за мисс Дорнвуд до конца нашего пребывания у мистера Пинкертона, и мы вернулись в Миддлпорт довольно поздно вечером. На следующий день мы снова отправились вверх по озеру, и Удди спустил «Ворона» на воду в Сентерпорте. После этого он каждый день спускался по озеру до Руоары. Однако через две недели, когда мистер Пинкертон и мисс Дорнвуд пришли к ней домой, чтобы присутствовать на заседании суда по делам о суррогатном материнстве, Уодди согласилась
Завершите отпуск со мной в верховьях озера. Томми
 Топплтон на этот раз отправился с нами; Том Уолтон снова смог занять своё место у штурвала, и мы прекрасно провели время.

  Мы были вынуждены присутствовать на суде над грабителями банков, которых отдали под трибунал. Впоследствии они были признаны виновными и приговорены к двадцати годам тюремного заключения.

Мистер Пинкертон был назначен опекуном мисс Дорнвуд после
отставки мистера Овертона; и Ворон очень регулярно курсировал между
Руоарой и Сентрепортом.




ГЛАВА XXVI.

МОЛОДОЙ ШКИПЕР "БАНШИ".


— Что это за лодка? — спросил меня Том Уолтон, когда мы спустились к берегу, где была пришвартована «Белль».


 — Это «Банши», — тихо ответил я.

 — Никогда о ней не слышал.

 — Она новая, только что с завода.

 — Отличная лодка, и название у неё классное, — добавил Том, критически осматривая новое судно.

«Банши» была больше «Грейс» и действительно представляла собой великолепное судно. Том был в восторге от неё и не скупился на похвалы. Я готов признать, что против Тома был составлен заговор, но время для того, чтобы заманить его в ловушку, ещё не пришло.
прибыл. Я нанял его, чтобы он в тот день отвёз нас на прогулку.
Мы поднялись на борт «Белль», но Том всё время поглядывал на «Банши».


 «Может, нам стоит подняться на борт, Волк?» — спросил Том.

  «Сейчас у нас нет времени. Вот идёт майор Топплетон с семьёй, и нам нужно ехать в Сентерпорт, чтобы дождаться остальных».

«Я хотел бы спросить, сколько человек вы собираетесь взять с собой в Belle. Топплетонов пятеро, а нас с вами семеро».

 «Мы подойдём и посмотрим, сколько их на другой стороне», — тихо ответил я.

Мы пересекли озеро и нашли пятерых Уимплтонов, мисс Дорнвуд и мисс Пинкертон.


— Боже правый, Вулф! — воскликнул шкипер тихим голосом и с выражением крайнего смущения на лице.
— В «Белль» не больше десяти человек могут стоять, и то они там толпятся. Мы не можем взять их всех, Вулф.


 — Мы попробуем, во всяком случае.

 — Попробуем! С таким же успехом ты можешь попытаться засунуть тонну сена в яичную скорлупу. У тебя
это не получится. Ты должен плыть на ”Вороне" и нести часть сена.

“ Мы переправим их на другой берег, а потом решим, что делать дальше.
«Так и будет сделано», — добавил я, когда Том подвёл «Белль» к трапу.

Компания погрузилась в лодку, и когда все расселись, места для стоячих пассажиров почти не осталось, так как дамы значительно прибавили в росте.

«Куда ты собираешься посадить ещё пятерых, Вулф?» прошептал Том, когда мы отчалили.

«Не думаю, что мы сможем посадить их в «Белль», — ответил я.

Том был очень встревожен и сильно переживал. Почему я не сказал ему,
что наша компания будет состоять только из жителей Мидлпорта и Центропорта?
Он бы нанял другую лодку. Он не верил, что у него есть «корм»
на борту достаточно для такой толпы. Он продолжал волноваться в своей
добродушной манере, пока мы не оказались на расстоянии оклика от "Банши".

“В Toppletons все ушли на борту новой лодки”, - сказал том.

“Вероятно, они хотят ее видеть. Предположим, что мы проводим вместе, и принять
посмотри на нее”, - предложила я.

“Я бы хотел взглянуть на нее в первую очередь”, - ответил шкипер. — Ты не сказал мне, чья это лодка, Волк.

 — Она была построена для капитана Портмана.

 — Это настоящий парусник, и он будет плыть со скоростью шестьдесят узлов.  Посмотри на этот нос!  Он такой острый, что им можно резать сыр, но при этом у него много
поднимите борт и не перевернетесь.

Том провел "Красавицу" под кормой "Банши" и поднялся на борт у
жилых трапов по левому борту. Каким бы доблестным шкипером он ни был,
Том помог дамы на борту новой лодки, а затем наступил на
сам палубе. Мы прогулялись по живописному ремеслу, и шкипер
осмотрели все с критической точки зрения. Спустившись по трапу, мы вошли в камбуз, оборудованный по последнему слову техники.

 «Я бы хотел стать коком на борту „Банши“», — сказал Том, осматривая кухонное оборудование.

“Разве ты не предпочел бы быть шкипером?” Спросил я.

“Возможно, я бы и стал, но я никогда не ожидал стать шкипером такой шикарной
яхты, как эта”.

“Возможно, вы сможете”, - добавил я, когда мы проходили в одну из двух кают-компаний
, которые занимали середину судна.

“Для чего это?”

“Это каюта капитана”.

“ Первоклассный, ” с энтузиазмом сказал Том.

Мы прошли в другую каюту, а затем в главную каюту,
которая была достаточно большой, чтобы вместить четыре койки. Пол был покрыт роскошным ковром, а на столе стояли подставки и кувшин с водой.
Здесь было множество шкафчиков и комодов, в которых хранилась посуда и припасы. Богатые драпировки частично скрывали койки, и всё было таким же роскошным, как гостиная в доме джентльмена. Том с восхищением и восторгом разглядывал элегантное убранство каюты. К этому времени вся команда собралась в этом величественном помещении, и все они смотрели на Тома. Никто не обращал внимания на остальных.

— Ну, они как раз готовят её к отплытию, — сказал Том. — Может, нам лучше уйти?


— Пока нет, — ответил я.

 — Но я боюсь, что «Белль» будет ей мешать.

“Все в порядке”, и я затем, остановившись на
борту яхты.

Через несколько минут мы услышали свист стрелы, и Баньши был
выкл.

“Я думаю, нам пора на палубу”, - продолжил я.

“Да ведь она уже отчалила!” - воскликнул Том, вскакивая на трап. “Где же
"Красавица”?"

“ Она в порядке, Том, ” вмешался я. - Леди решили отправиться на “Банши", если ты встанешь у штурвала.
- Я не возражаю.

“О, это была игра, не так ли?” рассмеялся Том. “Я не понял, как ты
рассчитывал, что в "Красавице" будет четырнадцать человек. Я встану у руля и буду рад
этой работе ”.

Вся команда последовала за ним в носовую часть. Джо Пул, который раньше плавал с Томом и мной на «Грейс», стоял у штурвала.
На баке тоже были двое мужчин, которые сматывали фалы кливера.


— Постой, Том, — вмешался я, когда он уже собирался принять штурвал у Джо Пула. — Ты не посмотрел, как устроена подзорная труба.

Я указал на стекло, закреплённое на паре пружинных кронштейнов, так что его нельзя было сдвинуть с места при качке.
 Под ним стояла большая серебряная тарелка, на которой лежало
надпись была выгравирована. Она находилась прямо над входом в
хижину, и, привлекая внимание Тома к подзорной трубе, я намеревался
он должен был увидеть эту табличку. Все партии в стоячей номера были
наблюдая за ним с наиболее интенсивным интересом и восторгом.

“Боже мой, Волк!” - крикнул капитан, и глаза его открытие, пока они не
была в клюзы-отверстия яхты.

Я думал, он сойдёт с ума от удивления и восторга.
Надпись на табличке гласила:

 «_Подарено капитану Томасу Уолтону директорами Центрапорта
Банк в знак высокой оценки его доблестного поведения и умелого руководства при поимке грабителей их банка._»

«Послушай, Вулф, не мог бы ты произнести за меня небольшую речь?» — сказал Том.

«Произнеси её сам, Том. Вот президент банка», — ответил я, указывая на полковника Уимплтона.

— Полковник Уимплтон, это очень любезно с вашей стороны, и я благодарю вас тысячу раз — нет, десять миллионов раз. Если бы моё сердце было размером с Луну, оно бы дрожало от благодарности. Я этого не заслуживаю, но я самый счастливый шкипер, который когда-либо ступал на палубу.

Вся компания захлопала в ладоши и, казалось, была почти так же счастлива, как и Том.

 «Денег, которые были у того грабителя в сумке, хватило бы на дюжину таких яхт, как эта, и без тебя они были бы потеряны», — сказал полковник Уимплтон.  «Это всего лишь мазь для твоей раненой руки».

 Прошло некоторое время, прежде чем капитан Уолтон смог взять штурвал в свои руки, настолько он был взволнован. Он снова обошёл «Банши», и я последовал за ним.


 «Значит, ты всё это время водил меня за нос, Волк, — сказал он. — Но ты же говорил, что она создана для капитана Портмана».

— Так и было, но поскольку сезон для него уже подходил к концу, он был настолько любезен, что уступил её полковнику, а к весне для него построят другую.


 — Это отличная лодка.
 — Она принесёт тебе богатство, Том, потому что она понравится людям.

 — Это так.  Я могу оставить «Белль» и сам управлять «Банши».

 Том наконец остыл настолько, что смог встать за штурвал. Он был львом дня
и управлял яхтой так, что вызывал восхищение у всей компании. Полковник Уимплтон посоветовался со мной по поводу награды для
Тома, и я предложил яхту, потому что знал, что она позволит ему
чтобы заработать кучу денег. Магнат не мог дождаться, когда будет построена лодка.
Капитан Портман, к которому я обратился за информацией о стоимости «Банши», помог ему избежать этой задержки. Конечно, Том подошёл бы лучше всего, если бы с ним посоветовались. Он был очень благодарен и очень скромен, чем заслужил уважение всех на борту.

Мы подплыли к Дому у водопада, где компания пообедала, после чего экскурсия продолжилась до истока озера. Все прекрасно провели время, и, поскольку присутствовала Грейс Топплтон, это было одно из лучших событий в её жизни.
счастливых дней в моей жизни. Мы высадили мисс Дорнвуд и ее подругу
в Руоаре и встали на якорь у Миддлпорта до наступления темноты.

"Банши" сразу же стали пользоваться большим спросом. Заявки на нее поступали
из каждого городка на озере; и когда сезон закрылся, у Тома появились деньги
достаточно, чтобы заплатить четверть аванса за дом, который он купил для своей матери. Джо
Пул управлял «Белль», когда её команде требовался шкипер, и полдюжины гребных лодок пополняли доход Тома. Один из его братьев занимался сдачей лодок в аренду, и в следующем сезоне Том заработал крупную сумму.
Семья, благодаря усилиям Тома, теперь была на пути к процветанию.
процветание.

 * * * * *

По прошествии пяти лет приятные отношения не изменились.
между двумя берегами озера, хотя оно стало свидетелем многих изменений.
обстоятельства тех, кто фигурировал в моем рассказе, изменились.
Юнион Лайн по-прежнему является единым целым. Железная дорога Лейк-Шор занимается крупным
бизнесом. Капитан Ван Уолтер по-прежнему командует «Укайгой», и единственная
печаль в его жизни — это то, что его сыну предстоит провести в тюрьме пятнадцать долгих лет
 Все старые студенты покинули институты, и их места заняли новые.

  Том Уолтон с пышными бакенбардами по-прежнему управляет «Банши» и зарабатывает на лодочном бизнесе.  Он построил очень удобный двухэтажный дом рядом со своим причалом и живёт в одной части дома, а в другой живёт его мать. Он женат и считается одним из самых надёжных людей в Мидлпорте.
Его больше нельзя назвать «молодым шкипером с озера Укайга», хотя его сердце молодо и свежо, как никогда.

В Мидлпорте и Сентрпорте было построено немало новых домов.
Рядом с особняком полковника Уимплтона находится элегантный
дом мистера Уодди Уимплтона.  Мисс Дорнвуд, то есть миссис
Уимплтон, конечно же, живёт там и пользуется большим уважением
в городе не только как элегантная дама, но и как полезная и
благожелательная женщина.  Рядом с этим домом находится
другой, в котором живёт мистер Томас
Топплтон, поскольку его супруга желала жить рядом с матерью и братом;
и ходили слухи, что её муж считал свои шансы на то, чтобы
Он был избран в Конгресс от округа, в котором находился Сентерпорт.
Условия там были лучше, чем в округе, к которому относился Мидлпорт. Во всяком случае,
у Томми есть политические амбиции, и он на подъёме; и мне только
жаль, что у меня не будет возможности проголосовать за него, когда его
выдвинут.

 На другом берегу озера, между особняком майора Топплетона
и берегом, стоит, на мой взгляд, очень красивый дом. Он был построен майором для своей старшей дочери, и мы живём там. Я буду рад познакомить миссис Пенниман с кем-нибудь из моих друзей
кто звонит. Я хочу сказать, негромко, чтобы она меня не услышала, что, по-моему, сейчас она даже красивее, чем в тот день, когда я впервые увидел её и помог ей подняться в машинное отделение макета. Она очень счастлива, и я уверен, что и я тоже. Когда мы поженились, её отец дал ей очень щедрое приданое, а я за пять лет удвоил своё небольшое состояние, так что мы в изобилии обеспечены всем необходимым.

Я по-прежнему являюсь генеральным агентом Union Line, но мне не нужно много работать. Меня интересуют несколько железнодорожных компаний, в том числе
Грейт-Лейк-Шор в Огайо, который имел наглость присвоить себе наше название.
Мой отец до сих пор управляет пароходом «Укайга» вместе с Кристи
Холгейтом, который остался верен своим высоким христианским устремлениям.
Холгейт не добился больших успехов. Его уволили с железной дороги Лейк-Шор, и, насколько мне известно, он «уволился» с одной из основных линий.

Моя мама приходит к нам домой почти каждый день, и Грейс всегда тепло её встречает.Она любит маму почти так же сильно, как я.
Когда я вижу её, то часто думаю о том, что она учила меня библейским урокам
Она была основой всего, чем я являюсь и чем когда-либо буду.  Я содрогаюсь,
когда думаю о том, где бы я был без неё; и я не считаю эгоизмом
свои слова о том, что принцип «Возлюби ближнего своего», которому
она меня научила, был основой, на которой зиждился нынешний
счастливый мир между двумя берегами озера; ведь Уодди и Томми
признались, что научились этому у меня.
Она хорошая мать, и я буду любить её, беречь и молиться за неё, пока жив.

 Два медведя всё ещё живы, хотя от них уже не осталось и следа.
Теперь это степенные, уравновешенные и благородные медведи, и в этом качестве они являются достойными символами христианских чувств, которые они олицетворяют. Я благодарен им за добро, которое они сделали, сами того не осознавая, и никогда не называю их иначе, кроме как МЕДВЕДЬ и МЕДВЕДИЦА.
********************
 • Курсив обозначен _подчёркиванием_. • Заглавные буквы преобразованы в строчные.