Загубленное Влечение

Ехать в командировку в этот раз Никодиму особенно не хотелось. Стояли сильные морозы. На душе было не очень радостно. Смятения чувств часто посещают в « сорок с небольшим». Привычно собрав необходимые документы для Министерства, положил их в «дипломат». Сюда же определил дорожный несессер, неотъемлемый атрибут той эпохи.

Вокзал. Ночь в душном вагоне, медленно бредущего поезда.
За два дня управился с делами в Министерстве и можно было возвращаться. Останавливало процесс — предложение руководителя еще до отъезда возвращаться на служебном автомобиле, на котором снабженец из хозяйственной части ездил в столицу получать необходимую типографскую и другую продукцию. Теперь же Никодим испытал даже легкое раздражение, так как автомобиль еще надо было дождаться, пока снабженец получал сборный груз  по разным минским конторам.  Условленное время не было точным из-за отсутствия мобильной связи.

Время отъезда домой для него всегда было желаемым и, можно даже сказать, радостным. Не любил он размеренный бюрократизм министерских кабинетов, усложненную коммуникацию, зачастую излишние регламенты и условности. Выйдя из официального учреждения на улицу, он с удовольствием подставлял лицо свежему ветру воли. В теле много энергии и разных обостренных восприятий. Обычно Никодим заходил в давно знакомое кафе, где со знанием дела готовились сочные чебуреки.
Наконец подъехал Захар на своем «каблуке». Каблук представлял изобретение советских инженеров в виде трансформации легкового автомобиля «Москвич» в грузовой. Вместо задних сидений и багажника возвышалась почти квадратная грузовая будка, из-за которой автомобиль по форме напоминал  обувной каблук. Захар был на несколько лет старше и слыл уважительным человеком.
Никодим внутренне обрадовался: все-таки ехать вместе с хорошим знакомым и приятным собеседником тоже удача. Неожиданно Захар внес предложение заехать погостить до утра к своей родной сестре в Уручье. В качестве аргументов он выставил приветливую семью сестры, хороший стол и душевное общение. Поколебавшись, Никодим оценил обстановку и решил пойти на встречу человеку, которому симпатизировал.

Семья жила в небольшом частном доме на возвышенности. Усадьба видимо была освоена недавно, о чем свидетельствовали  редкие молодые садовые деревья. Впрочем сугробы и мороз скрадывали детали пейзажа. Уже смеркалось, когда они вошли в дом. Действительно люди оказались весьма радушными и гостеприимными. Хозяева знали о их приезде и все быстро устроилось. Простые люди с понятными ориентирами и доступностью располагали к приятному времяпровождению. Стол накрыли в белорусских традициях. Особенно притягивали  внимание горячие большие клецки с рубленой свининой в картофельной оболочке («камы») и маринованные белые грибы с маслятами, собранными  в логойских лесах.  Содержимое стола было усилено некоторыми изысками, найденными гостями в столичных гастрономах и министерском буфете. В 90-х годах это оказывалось нелегкой задачей.   Застолье увлекало и продолжалось до поздней ночи, чередуясь активным песнопением. Когда, висевшие на стене, большие трофейные немецкие часы с маятником пробили час ночи, Никодим и Захар вспомнили о предстоящей дороге домой. Хозяева о позднем времени не беспокоились, т.к. впереди выходные дни.

Наутро встали не рано. Мороз усилился . После короткого завтрака Захар начал хлопотать возле машины. Вскоре все было готово. Откланявшись и сердечно поблагодарив хозяев, гости отправились в путь. Выехав за пределы столицы, Захар поднажал на педаль акселератора и «каблук» стал ускоряться. Однако, проехав пару десятков километров, «каблук» стал дергаться и терять скорость. Встали. Захар залез под капот и поставил диагноз: электрически пробило пластмассовую крышку распределителя зажигания и на ней образовалась еле заметная трещина. В то время на загородних дорогах никаких автосервисов практически не было и запчасти тоже представляли дефицит. Дефект, по мнению Захара, можно временно устранить, замазав трещину изолирующим материалом — лаком для ногтей. Но где его взять? Как иногда бывает помогает стечение обстоятельств. Оглядевшись, они заметили через морозную дымку в стороне от трассы на холмах очертания каких-то строений. Приглядевшись, определили, что это скорее всего военный городок, которых не мало было разбросано в советский период на белорусской земле.

С надеждой путники отправились в направлении городка. По длинной лестнице с бетонными ступенями они поднялись на довольно высокий холм и вскоре очутились в жилом комплексе. Действительно это был типичный военный городок, застроенный 2-х и 4-х этажными  зданиями 50-60-х годов. Часть домов была оштукатурена и окрашена в уже угасший желтый цвет, другие выделялись казенными фасадами из красного послевоенного кирпича.  Глубокие сугробы и протоптанные среди них узкие дорожки говорили об отсутствии активной жизнедеятельности. Судя по  пустым окнам без штор и занавесок, многие квартиры пустовали. Видимо часть расформировали или передислоцировали в другое  место. Армия ушла, оставив военных пенсионеров, которым уходить было некуда. Продать свои квартиры не представлялось возможным, они в раз стали неликвидными. Накопленные финансовые средства в 1991 году полностью девальвировались.

Вскоре путники наткнулись на действующий магазин системы военторга. Он объединял продовольственные и промышленные товары. За прилавком их встретила высокая девушка весьма привлекательной наружности. Тот редкий случай,  когда в одном лице совмещается женственность и сексуальность. Правда  « сексуальность», как термин, в тот период почти не употреблялся. Окинув взором  полки с товаром, лака они не заметили. Тогда робко поинтересовались у девушки. С приятной улыбкой она ответила об отсутствии лака. Узнав о причине его необходимости, девушка их успокоила и с готовностью эмпатийного  человека сказала, что позвонит подруге. Набрав номер городского телефона поведала насущную необходимость. Через короткое время в магазине появилась девушка с маленьким флаконом лака. Она была так же обаятельна и стройна как и подруга.

Завязался разговор. Он был на удивление прост и приятен, хотя и носил вначале характер некой словесной разведки. Стало очевидным — девушки тоже стали жертвой ухода армии. Армия не взяла их с собой. Та романтическая жизнь, в которой было много офицеров и прапорщиков разного калибра, закончилась. Их оставили одних, не предложив каких-то вариантов и перспектив.
Установилась ситуация почти по Фрейду, когда слова теряют свою значимость, и преобладает атмосфера великого эроса и фантазии. Разговор становился все медленнее, а паузы занимало молчание, пронизанное естеством влечения. Внутренние выборы с обеих сторон уже были сделаны. Воистину его Величество  случай окутал их туманом.

У девушек были свободные квартиры, а в магазине все необходимое для вечеринки. Оставалось только сделать первый шаг. Но шага со стороны путников все же не последовало. Что явилось причиной — утомленность вчерашним вечером, замерзающий «каблучок» или желание добраться домой?

Девушки отказались брать плату за лак. Тогда Никодим достал из кармана своей французской дубленки две баночки красной икры и вручил их пленительным особам, надеясь хоть немного скрасить неловкую ситуацию. Икра была приобретена им по знакомству в буфете министерства. Еще раз сердечно поблагодарив девушек за бескорыстную помощь, и видя их почти нескрываемое разочарование, путники  двинулись к автостраде.
Захар толково промазал деталь лаком, выждал несколько минут и включил зажигание. Мотор некоторое время «колотился», но все же заработал. «Каблук» ехал не надежно, постоянно дергался и плохо набирал скорость. Ехали молча. Через некоторое время у населенного пункта Никодим заметил сельмаг и попросил остановиться. Зашел в магазин и купил четвертушку водки. В кабине выпил, крякнул, закусил ржаным хлебом. К своему городу  добрались только поздним вечером.

Прошли десятилетия, но оба вспоминают тот случай в дороге с грустью и ностальгией.