Ввысь и вширь

              ...И снова я обратился к нему за помощью. Настоящий специалист, профессионал: его Росток почти коснулся Звезды, а остальные зачахли в тени гиганта, лишённые света. Возможно, его жизнь скудна, но он точно знает, что чего-то стоит и что-то умеет – знает, что он не зря...

              Он решил мою проблему в два счёта: предложил то, до чего я не мог додуматься несколько дней. Предложил мгновенно и без колебаний, подобно механизму, точному и безжалостному. Он начал подробно описывать всё…

              Его рекомендации были голосом в тумане: слышно, но не видно, откуда доносится звук. Оттого думаешь, то ли сам с собой говоришь, то ли голос раздаётся со стороны – то ли и то, и другое.
              А я снова падаю с низкого и кривого Ростка на Грань, осознавая никчёмность проделанного пути. Я должен быть таким как он! Но нет!
              И снова стою на Грани, глядя на прочие свои Грани с короткими многочисленными разрозненными Ростками под блеклым светом далёких рассеянных по всему небу Звёзд. Смотрю на поросль, подобную пальцам протянутой руки умирающего от долгого поиска чего-то необходимого – нашедшего это что-то далеко на горизонте, но лежащего без сил на земле и неспособного преодолеть пропасть из тысячи оставшихся шагов. Умирать, наконец найдя, но не коснувшись, осознавая смерть и невозможность желанной близости. Умирать, моля о помощи и понимая: её не будет. Так и я: видя Звёзды, не могу дотянуться ни до одной – осознаю громадное расстояние до каждой и карликовые Ростки.
              И снова сожаления. Мысли о растраченном времени. Слишком поздно...

              Но он! Он держит её в руках: его Росток обвил Звезду и греется её светом. А о тьме, царящей внизу на Грани он не думает, находясь прямо возле Звезды-Солнца. Если он спустится вниз на Грань – захлебнётся мраком. Но он не спустится. А я не поднимусь. Мы оба заложники Грани. Он боится ширины и темноты окружающего пространства; я – высоты и холода. Он тупеет, занимаясь одним и тем же; я гнию, ничему не отдавшись по-настоящему.
              Вижу тысячи Звёзд, понимая: не коснусь ни одной. Питаю Реками тысячи Ростков, понимая: ни один не станет гигантом. Слышу тысячу жизней, понимая: не проживу ни одной. Чувствую море холодного света, понимая: не согреюсь им никогда.
              Я похож на смытого рекой жизни. На того, кто погружается в бездну холодной Воды, устремляет взгляд вверх и видит бесконечно высокую плёнку поверхности, за которой недостижимо далеко сияет тёплое Солнце.

              Он же ослеплён одной Звездой. Он понимает: свет других не коснётся его, свет других – тьма, по сравнению со светом его Звезды. Он слил все Реки воедино, питая Росток-гигант и осознавая: тот всё более плотным кольцом смыкается вокруг Звезды, закрывая Грань от её Света и сгущая тьму. Он много лет слышит одну и ту же жизнь изо дня в день, понимая: другая уже не настанет. Он чувствует усталость от её Света, понимая, что никогда не согреется другим.
              Он похож на того, кто забрался во время потопа на залитое палящим Светом дерево. Бесконечно долго держится за него, изредка вглядывается в темноту прибывающих Вод и сжимает руки всё крепче, пока глаза выжигает Солнце, а голову дурманит Тепло...

              Мы так мечтали стать друг другом, что оба служили не желанию, а ощущению собственного ничтожества на этом пути. Мы отложили инструменты и опустили руки: не изучали новое и не работали над собой, чтобы достичь желаемого и не раскаиваться ни в чём... Наш ветер стих: мы падали в бездну жалости к себе, не пытаясь из неё выбраться и наслаждаясь падением – нам хочется падать ещё и ещё...

              Он договорил и устало посмотрел в мои глаза. А я, закончив слушать, измождённо вглядывался в его. На лицах было взаимопонимание – мы измученно, но искренне улыбнулись друг другу...