Мурочка и война

Она пришла ко мне перед самой войной, в Валентинов день -14 февраля 2022-го года. Маленький, серый  котёнок, перебежав дорогу, бесстрашно лавируя между машинами, робко остановился у самых моих ног, поднял мордашку и жалобно произнёс: мяу-мяу-мяу! Ни минуты не колеблясь, я взяла его на руки и прижала к груди мягкое тёплое божье создание. Две недели назад ушла из жизни наша с тётей любимая кошечка Дусенька, прожившая с нами 13 лет, сросшаяся с людьми  своей кошачьей душой. Я взяла её к нам в дом маленьким котёнком. Помню, купила за гривну у одной женщины. И  Дуся стала отрадой и заботой моей тёти Гали на старости лет. Когда тётя еще ходила, она всегда кормила кошечку сама три раза в день. Покупала для неё на рынке бычки и салаку, варила уху.
Ду-ду,- так ласково называли мы кошечку.
     А когда тётя стала совсем старенькая, Дуся стала ложиться рядом с ней на диван у больных ног, и, практически не вставая, провела с тётей Галей последние три года своей жизни. Дуся всегда была рядом, когда мы с тётей смотрели в интернете фильмы, в основном, старые комедии и исторические сериалы. Телевизор с программами на украинском языке я отключила ещё в 2018-м году, чтобы избегнуть зомбирования.  Дуся сидела у тёти на руках и«болела» за неё, когда мы играли в шашки, шахматы и в «дурака». Кошка умело«тусовала» лапкой карты и «передвигала» фигурки на шахматной доске. Кошка Дусенька от природы была наделена боевым характером. Если что-то ей не нравилось, она  игриво покусывала  хозяек  за ноги  или «ныряла» в шкафчик для белья и наводила там свой неповторимый кошачий порядок. Она была нашей с тётей  домашней целительницей. После того, как тётя простилась с умершей кошечкой, я заботливо положила её маленькое тельце в пакет и понесла в лесок возле дома. Похоронила я Дусю под деревцем возле пенька, чтобы запомнить это место. Лопатой я вырыла ямку, положила туда Дусю, зарыла могилку  и прочитала молитву «Отче Наш».  Кошка тоже человек - так говорили в нашем городке мои ученики и соседские дети. Всё, рождённое и созданное матушкой-природой должно жить и должно быть счастливо. Во всём должно быть равновесие и гармония. И так оно и есть на самом деле в Божественном замысле  мудрого Творца.
       А новая кошечка  Мурочка стала мне очень близка. Тётя уже тяжело болела ипрактически не вставала с дивана, и я хорошо понимала, что Мурочкаостанется со мной после ухода тёти Гали в иной мир. Мы приняли Мурочку, как принимают в семью брошенного ребёнка. Нина, тётина социальная  работница принесла ей резиновую мышку. Было очень трогательно смотреть, как котёнок играл с ней. Так мало нужно для счастья маленькому живому существу- любовь и забота. Спала Мурочка со мной, положив голову на моё плечо. При этом во сне она тихо мурлыкала и потягивалась как ребёнок. Я гладила её по мягкой шёрстке, понимая, что  это чудное создание очень дорого мне. Тогда, в эти последние мирные февральские дни  ни я, ни кошка, ни моя бедная больная тётя даже предположить не могли, какие  испытания ждут нас впереди.
            А впереди была война…
         24 –го февраля 2022—го года мы с тётей проснулись, как всегда, утром часов в семь. Мы жили в городе Орехов Запорожской области.В нашем маленьком городе  раньше былзавод всесоюзного значения - Орсельмаш.  Он производил сельскохозяйственные машины, которые посылали и на Кубу. Масло из Ореховскогомасло-завода можно было увидеть на прилавках магазинов и даже в ресторанах Владивостока и Парижа. А какие были чудесные поля в Запорожской области! Едешь на автобусе или на пригородном поезде в Запорожье - всюду золотые колосья пшеницы, подсолнечник. Душа радуется!
 Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, спаси и помилуй нас! Где всё это?  Кровью залиты  земли  юго-востока Украины и Донбасса… Разрушены предприятия, в руинах многие сёла и города, в том числе погиб и полностью разрушен и мой родной Орехов. Плачет от боли Запорожский край.

 (Иллюстрация01)

   А  тогда, 24-го февраля утром, в нашем городке было ещё тихо. Я, как всегда, приготовила завтрак. Принесла тётушке миску с тёплой водой для умывания,  покормила её, поела сама и вышла на улицу.Когда я шла мимо банкомата, то увидела большую очередь и услышала эти страшные слова - война с Россией, увидела озабоченные лица людей и поняла, что это  всё правда.  Я тоже заняла очередь за деньгами. Люди говорили разное. Кто-то ругал Россию, кто-то Зеленского и Киевский режим.  Большинство не верило, что эта война надолго,  но все понимали, что  возврата к прежней жизниуже не будетникогда.
Российская армия наступала, остановившись возле Малой Токмачки у Орехова. За месяц было взято пол Запорожской области. Тётина одноклассница, бабушка Люся, тогда  воскликнула:«Ура! Наши идут!». Ожидая наших, бабушка Люся потом год просидела в своём погребе, пока не уехала из Орехова. Другая тётина одноклассница  прожила под бомбами около двух лет. Судьба этой женщинымне неизвестна. Её звали  Лиля. Она говорила: «Я тут родилась, тут и умру!». Так говорило большинство стариков. И они гибли и умирали. Это были  дети той войны-Великой Отечественной. Они стали стариками этой войны–специальной операции,невольными жертвами во имя будущего человечества.
      Одноклассникам тёти Гали и всем пожилым людям, рождённым до и во время ВОВ я написала стихотворение:

Старикам
(детям Великой Отечественной войны)

За  окном  бушует  ветер,
Непогода  за окном,
Мы  за прошлое  в ответе,
За  грядущее  потом.

Старики  уходят тихо,
Как осенняя листва,
Много знали в жизни лиха,
Как горящие дрова.

Все равно с судьбой нелёгкой
Не роптали на пути,
Им бы путь уже короткий
На своих ногах дойти...

Своё повествование я посвящаю всем бабушкам и дедушкам, а также  и детям, погибшим в результате боевых действий специальной военной операции, проводимой Россией в Украине.
   Тогда, в феврале и марте 2022-го года у большинства людей преобладало паническое настроение. Страх.  Начинался массовый психоз. Над городом летали дроны и снаряды. ВСУ-шники прятались в частных домах и подвалах, детских садиках. Поэтому снаряды попадали и в мирные объекты. Мирные жители гибли и от ударной волны. Никогда не забуду, как после очередного взрывабольшой силы, когда из окон посыпались разбитые осколки стёкол, я увидела упавшего на землю мужчину,  прохожего, нёсшего гуманитарку. Люди боялись.Они забирали все деньги из банкоматов, снимали со счетов в банках. Они бежали в продовольственные  магазины и скупали всё, что могли. Особенным спросом пользовались хлеб, соль, крупы, мука, подсолнечное и сливочное масло, спички, зажигалки и сигареты.
         Тогда, 22-го февраля, я пришла домой и рассказала тёте Гале о случившемся. Она заплакала.  Я открыла ноутбук и зашла на свою страничку в «контактах». Мои друзья писали мне, чтобы мы с тётей Галей крепились и держались. Что они сами не знали, что войнатаки начнётся.  Раз уж так произошло, чтобы мы верили в скорую победу России и обещали молиться за нас. Потом позвонили по вайберу наши родственники из России и сказали то же самое. Они говорили, что сочувствуют,  но прислать даже маленький перевод денег уже не могут. Так война разделила нас - братьев, сестёр, вчерашних друзей и подруг, и стала проверять на прочность дружбу и любовь. Проверять на стойкость характера, наличие или отсутствие истинных ценностей, - доброты, милосердия, веры и простой человеческой порядочности, взаимопомощи и милосердия, которое выше справедливости. Потому как вершить настоящий суд может только Бог, а не люди.
         Потом началось…Все, кто мог и хотел уехать – уезжали. Паковали сумки и в спешке на маршрутках ехали в Запорожье. Оттуда шли тогда ещё бесплатные  поезда и автобусы в Западную Украину,  в Польшу и другие страны Европы.
        Но были такие, кто пытался уехать в Крым, Белоруссию и Россию. В самом начале военных действий это было ещё возможно. Уезжали, главным образом, женщины с детьми. Мужчин от 18 до 60уже не выпускали. Мамы и бабушки скорее пытались спасти своих шестнадцати, семнадцатилетних мальчиков-подростков.
          Но уехать хотели не все. Многие ожидали, что всё быстро закончится. Особенно старики. Им было больно покидать насиженные места, где прошла вся жизнь. Дома, огороды, квартиры. Многие из них были больны и беспомощны.   Я любила этих стариков и помогала им.
          Мы с тётей Галей были в числе оставшихся. Тётя была уже совсем плоха. Она уже готовилась к уходу в иной мир. И единственным её желанием было умереть дома, в своей квартире, на своём диванчике. Но ей не дали этого сделать. У неё просто забрали её последнее право на этой земле. Забрали вражьи сатанинские силы, которые являлись зачинщиками и виновниками того, что братья убивали друг друга. В это время прогремели провокации в Киевской области.  Многие, ранее лояльно настроенные к России, связанные с ней кровными и дружественными узами, работой, бизнесом, культурными связями, поверили, что это правда. Теперь харьковчане бежали в Европу в ужасе от бомбёжек Салтовки, от войны. Настало время, когда многие русскоязычные поэты стали проклинать русский язык. Худшее, что могло  произойти,  произошло. Русские убивали русских!..
          Орехов превратился в укрепбазу ВСУ. Сюда свозили военную технику и войска. Банкоматы были полны денег, чтобы военные могли снять зарплату. В магазины привозились для них продукты и сигареты, правда, по очень большой цене, практически недоступной для оставшихся мирных жителей. Ведь доходы людей не  увеличивались всвязи с боевыми действиями, даже наоборот, власти ужесточили санкции за неоплату коммуналки, которая стоила в два раза больше средней пенсии бабушки пенсионерки. Людей заставляли платить, несмотря на то, что некоторые квартиры и дома уже были полуразрушены войной. Были большие перебои со светом, газом и водой,  впоследствии их  вообще отключили. Несчастных стариков заставляли отдавать мошенникам последние деньги под лозунгом «Заплати за коммуналку – помоги ВСУ».  В городке началась настоящая война.
 С первых дней введенный комендантский час действовал очень жёстко. Один раз я набралась страха, когда на полчаса позже комендантского часа вечером вышла на улицу и натолкнулась на патруль. Три вооруженных автоматами ВСУ-шника. Это было страшно. Но я вовремя перешла на украинский язык и попросила прощения за нарушение. Искаликоллаборантов и российских десантников.  Мирных граждан  не вызывающих подозрения не трогали. Я была коренной жительницей этого города, поэтому, хотя многие знали, что я люблю Россию и русский Крым, меня не трогали. 
            Был у меня друг, мальчик Богдан 14-и лет. Русскоязычный   из неблагополучной семьи, но  добрый и чистый человечек. Он приходил к нам до войны чай попить,  книжки почитать. А книг у нас с тётей было много. Бабушкина библиотека классики и дедушкины книги по истории. Подросток интересовался русской литературой. Мне известны факты, что во время войны переодетые в форму российских солдат украинские бандиты из правого сектора насиловали детей и подростков. Страшно предположить, что этомогло случиться  и с моим маленьким другом. Далеко  не все могли спастись в атмосфере творящегося беспредела и хаоса.
После майдана в нашем городке жить стало намного хуже. Самое главное,в 2014-м году перестала работать городская  котельная. И власти не собирались её чинить или строить новую.  Восемь  зим мёрзли  старики и дети. Все, у кого не было денег на автономное отопление. Помню, мы с соседями ходили к местной власти с просьбой о материальной помощи в покупке электрообогревателей. Тогда власть откликнулась. Но с каждым годом становилось всё хуже и хуже. Платить за свет зимой стало очень дорого. Мы купили обогреватель. Он стоял в комнате, где лежала больная тетя. И я до сих пор помню, как мёрзли мои, тоже больные ноги, зимой в холодной кухне. Теплее было, когда что-то готовишь. А отапливаться газом было очень дорого, не по карману.  Некоторые мои знакомые  вообще всю зиму  жили без электрообогревателей.   Несколько  лет подряд через одну из улиц нашего  Орехова  проезжала  военная техника на Донбасс. Помню, когда это произошло в первый раз  в 2014 году,старики вышли на улицу и крестились, ругая кровавого пастыря Турчинова и «отморозка» Порошенко. Но потом стали привыкать к тому, к чему привыкать нельзя. Надо сказать, что и у нас в Запорожской области стояли блокпосты. И некоторые уже тогда ждали присоединения Новороссии к России. Но этого в 2014-ом году не произошло. А за 8 лет народ Украины с помощью телевизора и других средств массовой информации был зомбирован антироссийской пропагандой. Здравый смысл ставился с ног на голову. Все, кто хотел и имел возможность, уезжали из этой Богом забытой страны, где трудно было даже дышать, где рядом за стенкой бомбились мирные города Донбасса, гибли дети.
         Беженцы с Донбасса приезжали тогда и вОрехов к родственникам и друзьям  искать убежища  и отдохнуть отобстрелов. Наконец, просто за продуктами. Мы с тётей Галей принимали и помогали двум её подругам. Одна из них, Зоя Яковлевна - верующая, очень хорошая женщина.  Я ей посвятила стихотворение «Осенние листья», которое она читала в подвале своего дома  соседям, прячась там от бомбёжек в 2014-ом году.

Осенние листья
(Зое Яковлевне)


Почему так листва одинока,
И дождинки стучат по стеклу?
А в безбрежности дали высокой
Ты увидишь большую мечту.

Разлетится она на листочки,
И покроет всю Землю ковром.
В этом мире мы все одиночки,
Но спасём свои души добром.

Бескорыстен и благ наш Создатель,
Хоть бывает жестокою доля.
Человек в жизни счастья искатель,
Ну а счастье - любовь в нас и воля.

Она очень любила мои стихи. А я всегда верила в силу молитвы Зои Яковлевны. И просила её за меня молиться. Тогда в 2014 году пожилая женщина рассказывала, как они две недели просидели без еды и света в подвале многоквартирного дома, спасаясь от обстрелов. Я сочувствовала ей. Но лишь спустя время мы на самом деле поняли, что это такое. Ещё помню моего слепого друга Женю из Углегорска, что под Енакиевым. Как он плакал,когда был разрушен его дом, в котором он с трудом поддерживал порядок, строил для друзей баню.  Мы с моей подругой Юлей, которая была  тоже за Россию,  помогли нашему  Жене,  бывшему шахтёру, перебраться из Донбасса, где ему было очень тяжело жить, в Геническ.  Там  он окончил медицинское училище и стал массажистом. Для него это был выход из трудной ситуации, в которой он оказался. На вступительных экзаменах в училище Женя читал моё  стихотворение на украинском языке «Думка Бога»:

Думка Бога у Всесвітлунає
              І на Землю спадає  Різдвом.
               Всі істоти Христа прославляють,
              Та наповнює серце любов!
               Подарує нам Свято натхнення,
               І добро зійде в кожен наш дім.
               Дай нам, Господи благословення,
               Та й здоров’я і щастя усім!

 В Орехове стояли ВСУ и располагались отряды натовских добровольцев. Все эти «господа» расположились в детскихсадах, школах, в домах мирных граждан, доме культуры, музыкальной школе. Начались обоюдные перестрелки через наш город, через наши головы. Тяжело  былонаблюдать, как сидит ночью на диване больная пожилая женщина и считает «бахи». Кто не пережил войну, тот не поймёт. «Гупало» бывало  разной силы. От ударной волны сотрясались и разрушались балконы, и разбивались стёкла. Я помню, как  упали с подоконника любимые тётины горшочки с цветами, как разбился кактус, с которым беззаботно играла Мурочка. Обстрелы шли  словно  по часам  с  перерывами на обед и ужин. В основном, ночью после 23-х и до 4-х утра. Потом затишье. И до 11-и, 12 -и дня.
   В городе собралась нечисть, какая только возможно. В центре рядом с государственным флагом Украины был вывешен чёрно-красный флаг Правого сектора. Кроме опасности погибнуть от бомбы, появилась опасность мужчинам быть избитыми, а женщин изнасилованными. Всё смешалось. Всё стало с ног на голову. На мой день рождения в апреле, мы с тётей тихо посидели и распили последнюю в нашей жизни бутылку вина. Потом была последняя наша Пасха. Я пошла на кладбище убрать дорогие могилыблизких. Кладбище обстреливалось. Но я рискнула. Положила в последний раз цветочки на могилы моей мамы, бабушки, дедушки и прабабушки. Прочитала молитву. И тут неожиданно прозвучали выстрелы. Пули просвистели быстро  у самого моего уха. Потом снаряд пролетел над головой и попал в соседний памятник. Вот такое было последнее моё свидание с предками на кладбище.
        Хотелось бы сказать немного об истории моего города, без чего многое в рассказе останется непонятным.   
 Кто-то говорит, что назван он так в честь села Ореховка, откуда были переселенцы. По другой версии, что из-за того, что в этой местности всегда росло много земляных орехов. Казацкое поселение быстро стало городом. Жили тут и русские немцы. Один из них, Янсен, был городским головой нашего города. Много для него сделал. Тихий уездный малороссийский городок располагался на небольшой речушке Конка, некогда полноводной (даже купеческие торговые суда по ней ходили). А в последнее время она  обмельчала. В Советские годы речка постоянно чистилась. А в 90-е пришла в запущение. Пляжи, где некогда купались Орсельмашевцы, заводчане с детьми, поросли камышами. И лишь в очень узком месте возле воды был кусочек песочка. Там мы купались с бабушками, нашей группойЗдоровье. Как говорила  врач Людмила Александровна – невропатолог, в нашей речке много сероводорода. И полезно было плавать в ней людям с больными ногами и не только.  Перед купанием мы делали зарядку и молились за здоровье родных и близких. За наш благодатный край. За нашу Святую Землю, как сказала одна добрая медсестра Галина.
       Помню, как собирались мы с моими бабушками в леске возле дома. Мы делали зарядку, отмечали старые советские и православные праздники. Я с удовольствием слушала рассказы пожилых людей о том, как они жили в Советском Союзе, как работали,любили, растили детей. Эти воспоминания я всегда храню в своём сердце,  как чистый исток.
         Милый мой Орехов, дорогой мой город. Я верю, что ты не погиб - ты вознёсся на Небо. И с Небес ты смотришь на нас и молишься о своих детях, разбросанных по всему миру.
          Два месяца мы прожили с тётей под обстрелами с двух сторон. Помню, как носила воду с речки и как лежала на полу в коридоре ночью, когда сильно «гупало».  Помню, что когда был интернет, я   слушала  песню «Большая Медведица». В ней были слова: «Пришла большая беда».  Я плакала. Людиносили и раздавали гуманитарную помощь, заклеивали окна.

(Иллюстрация 02)

В начале мая нам позвонили из опеки и сказали, что военная обстановка будет ухудшаться и есть возможность эвакуировать тётю в пансионат для престарелых. Её почти насильно положили на носилки и вывезли работники МЧС. Она плакала. Но кто- то ей сказал: не переживайте, мы вас подлечим и вы вернётесь. Тётя радостно закричала: «Я буду ходить! Ура!» Все присутствующие понимали, что ходить она будет уже на том свете. Но у неё так радостно сверкнули глаза. Это была её последняя надежда. И она согласилась ехать. Я проводила тётю, вернулась, села на её диванчик с незастеленной постелью и, молча, заплакала, потом прилегла и незаметно для себя уснула. А проснулась от взрывов такой силы, что всё содрогалось, и я упала с дивана на пол. Из окон полетели стёкла и затряслась люстра. Я схватила рюкзачок, впихнула туда кошку, взяла приготовленную сумку с вещами и документами, вышла из квартиры и стала спускаться в подвал. Там было уже много людей. Мы сели на скамью и просидели в подвале двое суток. Я плохо помню, что я там делала. Всё было, как в тумане. Было очень сыро и холодно. Я изо всех сил прижимала к груди рюкзачок с кошкой. Из него торчала голова Мурочки. Она недоуменно смотрела по сторонам и на пол, по которому бегали крысы. Через два дня мы вышли из подвала и нас эвакуировали. Помню, что на остановке ко мне подошёл иностранный  журналист, и я прочитала своё стихотворение:
            
   ***
Мне по пути с солнечным Светом!               
Мне по пути с восходящей зарёй!
Встречу я утро своё с рассветом!
Встречу я утро своё с мечтой!
С верою встречу, с надеждой на чудо,
Песнею пусть запоёт вся душа,
И буду петь я отныне повсюду,
Что счастье есть и что жизнь хороша!

Мурочка смотрела в окно. Её увозили с её родины. Она смотрела на разрушенные многоэтажки с побитыми окнами. На ямы от снарядов на дорогах, на деревья и жалобно мурлыкала. А мне казалось, что в глазах у кошки были слёзы.

           Орехов

Там не застелена постель,
Среди руин «метёт метель».
Осколки стёкол на полу
И фото старые в углу.


Снаряд летит, мой дом дрожит.
В подвале там народ сидит.
Там тени прошлого горят.
Летит снаряд, летит снаряд.

Руины плачут о былом,
Тут был мой дом, тут был твой дом.
Тут школа, здесь был детский сад,
Ну а теперь летит снаряд.

Цвели здесь вишни по весне.
Завял цветок. Горит в огне.
Тут мародёров подлый род,
Крепись, мужайся мой народ.

Душа жалеет о былом.
Тут был твой дом, тут был мой дом.
Над тихой речкой дрон летит,
Камыш шумит. Камыш молчит.

Так долог путь. Так близок Храм.
В чём жизни суть, скажите нам.
Победы близится рассвет!
Летит снаряд. А смерти нет!