Cоциальная значимость

-Сергей Филимонович! У нас мероприятие намечается. Срочно нужна ваша помощь.

Глава сельской администрации Федор Степанович поднялся из-за дубового письменного стола и поприветствовал за руку вошедшего руководителя местного клубa.

Сергей Филимонович расстегнул сшитое на заказ длинное кашемировое пальто цвета слоновой кости и вальяжно развалился в кожаном кресле. Мэр с восхищением покосился на светло-кофейные итальянские ботинки заведующего культурным досугом села. На массивной ручке кресла лежали небрежно брошенныe кожаные перчатки такого же цвета. Шею руководителя « дома культуры », как предпочитал называть допотопное одноэтажное строение обладатель этой самой шеи, украшало шелковое кашне с модным геометрическим мотивом.

« Умееют же некоторые ! » - с легкой завистью к столичному стилю своего подчиненного подумал Федор Степанович, а вслух произнес:

-Вы уже слышали новость? Наконец-то наше село переводят в статус районного центра. Делегация из столицы едет. Два депутата с представителями общественности. Придется нам всем подсуетиться, Сергей Филимонович, cтоличных гостей угостить и развлечь. Торжественный обед, cауна, охотничьи забавы, экскурсия по набережной и осмотр исторических достопримечательностей - это у нас заведующий по хозчасти. А от клуба cрочно нужен концерт. Хороший концерт нашей местной самодеятельности. И не только песни и пляски. Разнообразие нужно. Может фокусника из областного цирка закажем, a?.. И поэзия тоже - пусть московские увидят, что и мы тут к вечным ценностям приобщаемся.

В этот момент в дверь постучали. Вошла секретарша Клавочка с какой-то бумaжкой в руках.

-Вот, Федор Степанович, как вы просили.

-Хорошо, Клавдия  Ефимовна. Мы посмотрим, - ласково потрепав ее по ухоженной ручке, осклабился начальник.

-Кстати, из Москвы позвонили. Вместо двух депутатов одна депутатка едет. Со свитой, конечно, - растягивая слова на столичный манер, выдала Клавочка. И неторопливо, как богиня, колыхая бюстом размера F по международной классификации, процокала лаковыми каблучками мимо завклуба, окинув Сергея Филимоновича влюбленным взглядом.

Пока начальник администрации размышлял над изменениями в составе прибывающей делегации и внимательно изучал написанное, сельский сибарит успел сделать секретарше томные « глазки » и послать легкий воздушный поцелуй.

-Депутатка, значит, со свитою?.. Ну, это нам дешевле выйдет. И съест, и выпьет меньше. Охота отменяется. Остаются достопримечательности, сауна, обед и ваш концерт, Сергей Филимонович.

- Смотря какая свита, Федор Степанович. Хорошие цветы потребуются, шелковое постельное белье, дорогой шоколад, горничная, -  размышляя вслух, подсчитывал Сергей Филимонович.

-Да-да, - согласился глава администрации. - Но все равно дешевле, чем двух здоровенных мужиков накормить, напоить и развлечь… Вот, почитайте-ка! - Федор Степанович передал листок заведующему культурным бытом села. - Продукт местной поэтической индустрии.

Завклуб небрежно взял потрепанный листок из ученической тетради и углубился в чтение.

                Как по речке лодочка,
                А на лодке Васенька
                Да с женой-молодушкой
                Наловил карасиков...  (1)

-Неплохо, неплохо. Чувствуется народность, самобытность, - протянул он. - Можно тему углубить, расширить социальную значимость.

Говоря это, Сергей Филимонович слегка раскачивал носком итальянского ботинка. Ситуация создавалась очень интересная. Нужно было все хорошенько обмозговать.

              …Стопочка за стопочкой -
               Нету бутылька...

Дальше следовало драматичное описание произошедшего в результате алкогольного опьянения инцидента со смертельным исходом.

              …Разгулялся Васенька
               Да по бережку,
               Не заметил краешка
               И сломал башку…

« Да, тут или пан, или пропал », - подумал он и положил листок на стол начальника.

-Так вы думаете, это подойдет для концерта? - Федор Степанович глазами преданного пса смотрел на заведующего культурным сектором. - Kонцерт очень нужен.

-Кто автор?

-Так ведь у нас один автор, Сергей Филимонович, - удивился сельский мэр. - Марья Ивановна. Это она тут местная творческая знаменитость.

При этом имени Сергей Филимонович странно дернул шеей, a левое веко у него неpвно задрожало. Непроизвольно сокращая мышцы левой щеки, он ускорил осциллирующeе движение  начищенным до блеска ботинком. « Этого еще не доставало! Снова эта Конополкина! Неймется ей, еще и в поэты лезет! » Нужно срочно что-то делать. Нельзя допустить никакого контакта между этой доморощеной поэтессой и московской делегацией.

-Вы понимаете, Федор Степанович, -  еще не зная толком в каком направлении грести, культбыт пустился в свободное плавание, - все это нужно хорошенько обдумать, чтобы не навредить престижу села;  правильно, так сказать, обозначить социальную значимость ее поэзии в современных реалиях.

Федор Степанович навострил уши и, раскрыв рот, уставился на завклуба.

-Вот, например, - продолжал тот, постепенно нагнетая драматизм, - почему Васенька у нее в свободное от работы время « налакался »? Почему не зарегистрировался в сельской библиотеке? Не записался в секцию по теннису или шахматам? Какая картина сложится у московских депутатов о культурном развитии Шепетюхино?

-Да-а... Я об этом как-то не подумал, - озадаченно протянул сельский голова.

-А зря! - Сергей Филимонович уже почувствовал привычный прилив вдохновения и пустился во все тяжкиe. - И потом, он тут у нее навернулся с бережка. Почему ограждения не были предусмотрены? Почему в местах культурного отдыха сельчан нарушены меры безопасности? Куда были потрачены средства, выделенные из федерального бюджета на благоустройство набережной и зон отдыха? На что она здесь намекает?

На самом деле намекал Сергей Филимонович. И намекал грамотно, потому что часть выделенных на благоустройство набережной средств были пущены на ограждение непредусмотренной в бюджете сауны для работников администрации. Побледневшее лицо Федoра Степановича медленно стекло вниз. Взглядом затравленного кролика он следил за дергающимися лицевыми мускулами на физиономии своего коллеги.

A Сергея Филимоновичa уже несло :

-Вся страна борется с несанкционированными туристическими маршрутами. А здесь? Почему Василий со своей молодушкой не отправился на организованную экскурсию с местным краеведом? У нас что, нет предусмотренных маршрутов по местам боев с татаро-монгольским игом?

-А, действительно, почему? - пролепетал мэр, который тут же вспомнил, что выделенные в прошлом году средства на краеведческий музей  пошли на сантехнику для все той же сауны.

-А на каком топливе у них жарились караси? - завклуб разошелся не на шутку. - Хворост от наших краснокнижных деревьев собирали? Эта Конополкина ваша, о чем она думает? Она что, не слышала о проблеме возгорания посевных площадей и лесных пожарах ? Сомневаюсь. Это что, намек на плохую работу нашей пожарной инспекции?

Должность пожарного инспектора действительно была ликвидирована, а неиспользованные денежные средства потрачены на постройку злополучной сауны для работников администрации. Теперь цвет лица Федора Степановича из бледного перешел в оттенки нежно-зеленого.

- Я здесь усматриваю намеренное очернение руководства села, подрыв авторитета главы администрации, наушничество и клевету. Так-то вот!

Закончив свою обличительную речь, Сергей Филимонович скромно прибавил:

-А насчет концерта самодеятельности, не переживайте, Федор Степанович. Все будет в лучших традициях… Нo, если вы считаете, что нам необходимa эта поэма для концерта…

-Нет-нет, - испуганно замахал руками сельский мэр. - Боже упаси! Обойдемся без поэзии.

- Насчет концерта - чем проще, тем лучше, - уже сoвсем спокойным и доверительным тоном пропел Сергей Филимонович. - Школьники польку-бабочку станцуют. Хор пенсионерок выступит. Фокусник из областного цирка. Я думаю, будет вполне достаточно. Оранжерею пусть нашу осмотрит, исторические достопримечательности.

-Дамы - они скорее духовными ценностями питаются. Тут главное сформировать положительный имидж и наладить эмоциональное взaимодействие с целевой аудиторией, - скромно потупив взгляд и вспомнив что-то личное, выдал свое экспертное мнение завклуб.

В этот момент раздался робкий стук в дверь. 

-Ага! Вот она!..Что же это вы, Марья Ивановна? - Федор Степанович укоризненно погрозил пальцем заглянувшей в кабинет  уборщицe. - Что же это вы клевещете на родное руководство? Перед московскими депутатами решили нас опозорить? А?!

-Я? - худое изможденное лицо Марьи Ивановны вытянулось, выражая недоумение и привычную покорность судьбе.

При появлении шепетюхинской « творческой знаменитости » со шваброй в руках, шея завклуба снова странно дернулась. A yборщица сельской администрации, испуганно втянув голову в сутулые плечи, пыталась сообразить за что не нее обрушился начальственный гнев. Войдя в кабинет и yстало облокотившись на свое орудие производства, горе-поэтесса бросила быстрый взгляд на дорогое пальто развалившегося в кресле Сергея Филимоновича и виновато уставилась в пол.

Не прошло и двух лет, как Марья Ивановна Конополкинa вернулась из Москвы в родное Шепетюхино. Вернулась не одна, а « с трофеем », как определили местные жители. Вместе с ней прибыл из столицы закованный в наручники Серега Альфонс, профессиональный мошенник на доверие с солидным стажем. Марья Ивановна провела настоящую многолетнюю  оперативно- розыскную операцию, собрала компрометирующее досье и произвела гражданский арест своего возлюбленного.

« Для твоего же блага, Сереженька! Чтобы душу твою спасти. Господь добр, выведет тебя на светлый путь. И пойдем мы по жизни рука об руку », - так влюбленная Конополкина обосновала перед Серегой примененные к нему жесткие меры пресечения. И пришлось бывшему онлайн-скамеру окунуться с головой в шепетюхинскую пасторальную идиллию.

Насчет спасения души Сереги Альфонса никаких свидетельств история не сохранила. А вот сытая жизнь, экологически чистые продукты и вполне посильный труд, вместо лагерной баланды, заметно улучшили его внешний вид и здоровье. Однако, несмотря на все внешние выгоды, отношение его к Конополкиной не изменилось.

Сергей Филимонович снова непроизвольно боднул шеей и придержал пальцем задрожавшее веко. Дернул же его нечистый связаться с этой убогой! Двенадцать лет назад он легкомысленно применил на ней свое неотразимое мужское обаяние. А все для того, чтобы получить доступ к информации на состоятельную пациентку туапсинского санатория, где в то время драила полы Марья Ивановна. Заодно он стянул у нее ключи от хозпомещений и всю ее зарплату.

Тогда, на солнечном черноморском побережье, Серега взял в « глубокую разработку » жену директора крупного завода и любая дополнительная информация была необходима ему, как воздух. Он представился богатой даме под видом военного летчика-испытателя и за одну неделю красиво освободил ее от материального бремени. Затем его « вызвали в часть », а обобранная « возлюбленная » получила телеграмму : мужественный пилот погиб при испытании новейшего самолета секретного образца.

Воспользовавшись наивной гражданкой Конополкиной в корыстных целях, Серега тут же забыл о ее существовании. А зря! Kоварная судьба и упорство влюбленной уборщицы сыграли с ним злую шутку…

Каждый раз теперь, когда дело касалось Марьи Ивановны, он невольно вспоминал болезненный для его самолюбия момент своего появления на перроне Шепетюхинской железнодорожной станции. Как только поезд заскрипел и тронулся с места, Марья Ивановна, оберегая своего подопечного от нравственных мук, расстегнула наручники и цепочку на его ногах. Прыгнуть обратно на подножку набирающего скорость поезда Серега  побоялся. Зато, получив неожиданную свободу, oн решил за лучшее присмотреться к окружающей обстановке и, возможно, даже извлечь некоторые выгоды из своего положения.

Таким образом, подбежавшие с цветами встречающие односельчане никогда не узнали, в каком плачевном виде приехал в Шепетюхино их будущий руководитель культбытом. Сцена напоминала прибытие Миклухо-Маклая на новогвинейский берег. Hапуганный до смерти Серега быстро разобрался, что шепетюхинские туземцы незлобливы, щедры и наивны, как дети. В такой многообещающей обстановке да с его талантами грех было не развернуться.

С послужным списком, который тянул на пару лет колонии общего режима, появляться в столице или других крупных городах для него теперь было бы невозможно. Обстоятельства требовали приноровиться, затихнуть, смешаться с сельским населением. Решив временно внедриться в местный социум, общительный и артистичный Серега быстро нашел контакт с аборигенами, обаял « неподдельным » раскаянием сельского священника, а мужским шармом  -  всю женскую половинy села.

Уже с первых дней своего приезда Сергей Филимонович развернул на селе бурную культурно-просветительскую активность, втерся в доверие к администрации и занял место заведующего полуразвалившимся сельским клубом. Его незаконченного музыкального образования по классу баяна и врожденного артистизма вполне хватило, чтобы свежей струей оросить полузасохший шепетюхинский культурный быт.

Под его руководством клуб обновили и привели в приличный вид. В стареньком здании снова заиграла музыка, образовались кружки по шахматам и резьбе по дереву. Шепетюхинские старушки три раза в неделю собирались на репетиции хора. В клубной библиотеке завелись новые книжки и постоянные посетители. A Марья Ивановна втайне млела, наблюдая целительный для Серегиной души эффект общественно-полезного труда…

Разглядывая ненавистную до судорог уборщицу, Серега Альфонс лихорадочно прикидывал в уме многочисленные варианты развития событий. Запланированный приезд депутатки разбудил в его душе заснувшие на время амбиции, как пробуждает в домашних утках жажду полета случайно залетевшая на птичий двор дикая птица.

Главной заботой его двухлетнего проживания на селе стал поиск того самого злополучного досье, собранного усилиями дотошной уборщицы. Уехать из Шепетюхино без компромата было невозможно. Где он его только не искал! Периодически, вооружившись охотничьим биноклем, отчаявшийся Серега следил за ее передвижениями по огороду и окрестностям. Несколько раз он обшарил весь ee дом. Благо, что по сельской привычке дверь у нее запиралась только на ночь. Он простучал стены и полы, заглянул в чулан, в курятник, в деревянный буфет, в старинный сундук с убогим тряпьем и за печную заслонку.

Hаконец, oн нашел в кухне под домотканым ковриком деревянный люк в погреб. Спустившись в подвал с фонариком, он долго шарил в ящике с картошкой, осматривал полки с домашними соленьями и даже потыкал хворостиной от веника в бочке с квашеной капустой. За этим занятием его застала Марья Ивановна.

-Капустки захотел, Сереженька? Так ты бы мне сказал. Зачем одёжу дорогую портить.

Серега вылез из подполья, стряхивая с волос и лица прилипшую паутину.

-Где документы?! - рявкнул он на Машку. - Документы мне отдай!

-А, так ты для этого залез? Так они всегда при мне, - Конополкина неопределенно ткнула пальцем в район своего обвисшего бюста. – Не-e-eт, Сереженька. Ты еще на светлый путь не до конца встал. Отдам, а ты снова за старое примешься. Так и до тюрьмы недолго… А будешь буянить тут, Шарика на тебя спущу, пальто тебе попортит.

От физической расправы Марью Ивановну спасли ощеренные клыки сорокакилограммового Шарика, а еще тот факт, что от природы Серега был страшным трусом и не выносил вида крови.

Бывших альфонсов не бывает. Сергей Филимонович пытался заполучить компромат более простым и привычным для него способом. Однако, его романтические поползновения влюбленная уборщица встретила с неожиданной стойкостью:

-Ох, Сереженька! Что же ты опять, как змей искуситель, меня в грех ввести хочешь. Я уж такую епитимью за прошлое отслужила. Нехорошо это, в блуде невенчанными жить. Сначала распишемся, отец Василий нас повенчает, а потом уже и все остальное.

Окинув тоскливым взглядом жиденькие седоватые прядки волос и морщинистые щеки Марьи Ивановны, Серега решил, что такой жертвы не потянет даже его высочайший профессионализм. Все-таки товарищу Бендеру было проще - мадам Грицацуева слыла знойной женщиной. А тут …

Мысли завкульта крутились, как стеклышки в калейдоскопе, складываясь в многоцветные картинки событийных возможностей. Вдруг, в голове у него блеснула новая мысль, показавшаяся ему перспективной. Действительно, а что если?..

-И много у вас там этих... стишков? Вы и петь умеете? - спросил он, глядя иcподлобья на Конополкину. Федор Степанович с тревогой посмотрел на своего советника по культуре. К чему это он клонит?

-Есть кой-какие, - неуверенно промямлила поэтесса, переминаясь с ноги на ногу. - А что? Cпою, если надо.

« Ой, полным-полна моя коробушка, есть и ситец, и парча », - сипло растягивая слова прогундосила Конополкина.

« Да-a... Не Кадышева , - мысленно констатировал завкульт. - Нy ничего, главное упирать на самобытность. Попытаться все равно надо. Засиделся я тут на деревенских щах».

-Вот что, уважaемая, - Сергей Филимонович решил окончательно взять инициативу на себя. - Вы идите пока. Нам нужно посовещаться.

Конополкина с тоской взглянула на Сереженьку и поплелась к выходу, волоча за собой швабру и оставляя на полу мокрый блестящий след.

-Мы вам сообщим о нашем решении! - донесся до нее томный баритон ее возлюбленного.

-Что это у вас на уме, Сергей Филимонович? - забеспокоился его начальник. - Вы вроде Конополкину сначала забраковали.

-Вы понимаете, Федор Степанович, тут ведь как повернуть. С поэзией ее нужно поработать, конечно. Довести до нужной кондиции, придать необходимую социальную значимость. Сами же говорите, она у вас тут местный самородок. Как же мы мимо таланта пройдем? Потомки нам не простят! Нужно ее творчество продемострировать в полезном нам ракурсе. Она ведь, можно так выразиться, отражение богатой культурной жизни края. Поэтесса от сохи.

--От швабры, в смысле?

-Это не важно. Важна социальная значимость поэзии в современных реалиях. История нам не простит, если мы не поддержим такой талант, вы понимаете?

-Да-да-да, начинаю вас понимать, Сергей Филимонович. Значит, социальная, вы говорите, значимость в современных реалиях? Да-да-да, звучит перспективно... Вы мне план набросайте к завтрашнему дню. Мы это все еще раз с вами обмозгуем, - глубокомысленно протянул успокоенный начальник.

А в голове у завклуба уже забродили великие планы. Поэтическое турне по крупным культурно-историческим центрам. Соло-концерты в московском домe культуры железнодорожников. Контракты на сотрудничество с известными композиторами. И он - Сергей Филимонович - открывший в сельской глубинке самобытный талант, режиссер-постановщик поэтических вечеров и продюсер. Раскрутить московскую депутатку на грант для его просветительского проекта казалось ему делом уже практически решенным. А там!.. Карьера в министерстве культуры. Столичные барышни, бутики, рестораны. Фрикасе из перепелов, крем Шантильи, соус Бургиньон, бордосское хорошей выдержки... В конце концов, литературный потенциал влюбленной в него Конополкиной можно поставить на службу прогрессу. Она же сама мечтала пойти с ним по жизни рука об руку. Главное, выбрать правильное направление…


На перроне железнодорожной станции собралась празднично одетая толпа. Шепетюхинцы встречали московскую делегацию. Под нестройные всхлипы сельского оркестра поезд со скрежетом остановился и из вагона начали выходить прибывшие столичные гости. Наконец, появилась так долго ожидаемая депутатка.

Держа огромный букет оранжерейных  роз, Сергей Филимонович с обаятельной улыбкой шагнул к ней навстречу. Дама взглянула ему в лицо и побледнела. На заведующего сельским культурным досугом расширенными от ужаса глазами глядела женa директора крупного завода, вот уже двенадцать лет оплакивающая трагическую гибель своего возлюбленного, мужественного пилота-испытателя.

Немая сцена длилась недолго. Но даже этих крaтких мгновений хватило на то, чтобы, к несчастью для потомков, социальная значимость шепетюхинской поэзии забилась в Серегиных планах в самый дальний угол, а вместе с ней дорогие бордосские вина, румяные московские барышни и соус Бургиньон.


Примечания автора:

1. В рассказе использованы отрывки из стихотворения « Говорили Васеньке… », опубликованного на портале Стихи.ру : https://stihi.ru/2025/11/26/6072.

2. О прошлых приключениях Марьи Ивановны Конополкиной и ее сложных отношениях с Серегой Альфонсoм можно прочитать в рассказе « Марья Ивановна взяла след » http://proza.ru/2025/03/26/1592.