Тот, кого я повсюду встречаю

              Недавно я разорвал с ним все связи. Стало нестерпимо больно – будто бы выросла огромная язва, что разрасталась вглубь, пожирая плоть своими корнями – оттого с каждым днём во мне становилось всё меньше и меньше меня. Язва пожирала моё время – истинную плоть. И избавиться от болезни можно было лишь, отрезав от себя кусок, на котором она угнездилась. Чудовищных усилий это потребовало, но я смог. И теперь во мне есть белые пятна – вещь, возникающая после уничтожения всяких связей.
              Теперь же я свободен. Я свободен?..
              Однако то, что я отрезал, к моему ужасу, ожило. Оно покрылось плотью и стало Им. У Него пронизывающий взгляд и лучистые глаза – он будто бы спрашивает: «Почему?» и «Куда ты без меня?». Каждый раз, когда он смотрит на меня, Белое пятно начинает болеть.
              Часто Он молча глядит на меня своим чистым взглядом, выпытывая причину нашего расставания, разрывая мне сердце и вызывая адскую боль в белом пятне – я же игнорирую Его и пытаюсь избегать. Он не знает, почему я остыл к нему, но чувствует нечто недоброе и тоже игнорирует меня…
              Недавно мы повстречались на лестнице – я поднимался, а он спускался. Увидев друг друга, оба вздрогнули, но тут же взяли себя в руки и прошли мимо, не подавая виду, что знакомы уже давно…

              Мне мерещится, будто каждый в толпе – это Он. В чужих лицах я улавливаю Его черты, в походке других узнаю Его походку, во взгляде – Его взгляд. Он преследует меня даже после обрыва всего, что нас связывало. Забавно, что, поднимаясь по лестнице, встречаю всё больше чудес, но во всех вижу Его черты. Думаю, это связано с тем, что белое пятно ещё не заросло, хотя понемногу оно покрывается чем-то неясным – чем-то прозрачным и неосязаемым. Пятно станет плотью, когда поднимусь ещё выше и увижу новые горизонты.
              Но ступеней неисчислимо много, и часто, когда останавливаюсь перевести дух, непроизвольно оглядываюсь назад – в ту мрачную пустоту, из которой вышел и – о ужас – из её недр доносится Его смех. Нестерпимая боль пронзает пятно. И становится страшно, и рождаются сомнения. Быть может, сзади нет тьмы, ведь глаза слишком привыкли к свету? И что, если лестница – вовсе не путь наверх и возможность совершить прорыв, а замкнутый круг – что, если я вернусь туда, откуда начал? Вдруг сияние верхнего мира ослепит меня – вдруг больше не увижу ни свет, ни тьму, а лишь вечную серость? И в каждом вопросе проступает знакомый смех снизу – смех, зовущий спуститься.
              Поэтому пятно больше не зарастает, а только болит. И чем выше поднимаюсь – чем больше света оказывается вокруг – тем нестерпимее этот недуг. Я чувствую: наверх нельзя. Нельзя. Придётся либо остаться на этом уровне, либо спускаться, но внизу – Он. Пока есть белые пятна, путь наверх закрыт.
              Потому что новый шаг – новая боль.
              Потому что новый шаг – новые сомнения.
              Потому что новый шаг – знакомый смех снизу.
              Мне страшно…