Главное вовремя. История шестая

               
                СТЕНА

               
                Авторы: Козина Олеся, Марандич Аглая
...
Она хотела есть. Айминь зверски хотела есть. Мать сидела рядом с ней, держа на деревяшке восхитительную рыба, пахнущую углями. Рядом с рыбой были олы, свежие, румяные, только что с дерева. Айминь схватила поднос, но вскрикнула и заплакала. Мать размахнулась и ударила Айминь по щеке.
- Воины не плачут, воины прячут силу.
Служанка стояла на коленях и держала на вытянутых руках цепь со знаком отличия. Украшение было из серебряного сплава, и ещё хранило жар от рук кузнеца-искусника. Айминь теперь должна была носить этот знак, как принцесса-воинтельница. Для каждой принцессы ковался именной медальон. Она склонила голову, и тёплые пальцы рабыни, осторожно касаясь, надели на неё символ силы и власти. На свои руки Айминь смотреть не хотела, они были замотаны тёмной материей, ладони адски жгло!
- Где моя Ноя? - спросила она мать.
- Разве сейчас время кататься?
- Воины не плачут, воины прячут силу.
Мать улыбнулась и погладила Айминь по пылающей щеке.
- Иди, моя дочь. Покажи, кто ты.
К своему удивлению, Айминь легко вскочила на ноги и выбежала из шатра. Сколько всадников!.. Ах, да: бой послезавтра. Бой!!
Айминь засмеялась в небо, заглушая боль, - громко и сильно, и Ноя вскинулась на дыбы. Её драгоценная белоснежная лошадь, преданная спутница и союзница. Айминь машинально нащупала на боку свою не менее любимую саблю. Нира. Её ковал далёкий предок, вложив всё бесстрашие и всё презрение к врагам. Ноя и Нира, - что нужно ещё для счастья?..
Ноя, кобылица, рождённая за сотней морей, была воплощением Ветра, стремительная и неуловимая.. С ней никто не мог сравниться. Никто! Стараясь не тревожить ладони, Айминь пробежалась пальцами по сильной спине лошади, и та толкнула девушку головой в плечо. Айминь засмеялась снова. Затем одним прыжком она оказалась в седле, и-йи-йии! - они понеслись сквозь ночь, сквозь лес, и звёзды запутались в гриве лошади и в косах всадницы! Айминь использовала колени вместо рук, железно зажав ими спину лошади. Через две улыбки Айминь оказалась на равнине, залитой священным лунным светом. Поле боя! Принцесса предвкушала битву, кровавые лица врагов и много добычи! Равнина была накрыта пластом тишины, изредка прорываемой острым треньканьем птиц. Но и ещё что-то тихонько выло.. Это же ладони, это мои ладони! - догалалась девушка. Айминь стинула зубы и позволила хлынуть слёзам. Но сейчас она невидима, и люди не смогут догадаться о том, как ей больно! Сила и гордость, - два славных полотнища, они всегда будут развеваться над её гордой головой.
Она прошла обряд. Прошла и стала воином. Этот обряд проходят все принцессы рода, а потом с гордостью носят отметины на руках: серебряная луна на правой ладони, и золотое солнце на левой. Так нужно, и так всегда было! У старой Баты была всепроникающая мазь, она выжигала боль, скоро Айминь вернётся и намажет ладони. Как же сражаться такими руками? Послезавтра ещё далеко, заживут!
Про обряд в роду не говорили, но все знали его досконально, даже рабы. На ладони принцессам ставили глубокое клеймо, на живую рану наносили лист Великого дерева и тут же заливали сплавом серебра или золота. Рану непрерывно обрабатывали сутки, затем, пока она зарастала, тело привыкало к этой боли, и в конце концов на ладонях оставались солнце и луна, золото и серебро. Все воины говорили, что так сражаться легче и сильнее. В роду принцессы в основном рождались девочки, и все они были воительницами. И сейчас Амала единственная, кто может и готов вовевать. Айминь-Амала принимала это, и ей и в голову не приходило, что у неё могла быть какая-то другая жизнь. Вокруг была яростная, пахнущая смертью, реальность, гонки и погони, череда битв и короткие передышки.
Мать спала, когда Амала вернулась в шатёр, а отец ухаживал за своими клинками. Три острейших клинка было у него, для которых не существовало преград. Каждому клинку, как принято, отец дал своё имя.
Амала любила свою Ниру. Двумя ударами Нира перерубала дерево, голова человека слетала с плеч как сочный арбуз. Нира! Амала улеглась на шкуры, закрыла глаза и уплыла в густой сон.
Она летела над равниной, заметив рваные огоньки. Потухал чей-то костёр. Крепко держа Ниру в левой руке, Амала приблизилась, замахнулась.. и! не нанесла удар. Перед ней стоял высокий молодой воин. В его глазах восходили две сияющие луны.. Она отступала, а он всё смотрел на неё.. И этот мягкий парализующий взгляд остался в ней, в Амале..
- Амала, Амала, вставай быстрее! - мать трясла девушку. - Они напали!
Туман сгущался, клинки резали его в клочья, но они затягивались и снова соединялись в мерцающее полотно. Или это сон?. Нет, это не сон! Отец с рассеченной грудью, она споткнулась об его тело. Маленький брат, - бездыханный и беззащитный.. Лежит на кровавых подушках и уже никогда не уснёт, никогда. Бата лежит на земле с удивлённым лицом, она мертва! А где мама? Амала наносила удары как сумасшедшая, слёзы слепили глаза, она почти не видела, только чуяла запах, чужой запах, который то лез ей в лицо, то отдалялся от неё, то скапливался сбоку.. И вдруг мелькнули две луны, два сияющих зрачка.. Видение ли это? Явь? Амала страшно разозлилась и кромсала всё вокруг. Ладони по-прежнему были обмотаны целебной тканью, но боль ушла далеко, и пусть она вернётся потом, когда всё будет кончено!
Время от времени девушка вдыхала непонятный дым, он будто окутывал её тело. Она стала чувствовать, что слабеет, - она слабеет! Подступал кашель, горячий кашель, горела грудь, Амала задыхалась. В конце концов Нира выскользнула на землю и замерла упавшим лучом..
Её подняли и понесли, потом положили на мягкую подстилку. Чьи-то целебные руки оказывали ей помощь, растирали, перевязывали, наносили мазь. Амала всё ощущала, но была словно в оцепенении. Глаза Амалы были открыты, и она видела своих людей, своих, - это было главное! Значит, они победили, и Амала спокойно закрыла глаза.
Через мгновение открыв веки, принцесса поняла, что всё-таки она спала. Обнимая её ноги поверх покрывала, сидя дремала рабыня. Поодаль в шатре были ещё две девушки, обе стояли как струнки. Шатёр окружала стража. Судя по почестям, она осталась единственной носительницей власти! Как же так?.. Папа, мама, дядя.. Значит, она всех потеряла. И зачем теперь это величие, если нет никого!
Рабыни встрепенулись, поднесли кувшин с водой, таз и полотенца, но Амала встала, отмахнулась и сделала глубокий вдох. Воздух победы! Тело проснулось, проснулась и боль. Ладони ныли, сильно болел бок и локоть, наверное, она упала с Нои. Ноя! Амала вышла из шатра и с облегчением увидела свою любимицу. Слава луне! Ноя стояла ровно, она была в порядке. Седло и уздечка лежали рядом, лошадь была вычищена и накормлена. Амала обняла её, и в гриве блеснули слёзы принцессы.
Подошёл один из военачальников.
- Повелительница, что делать с пленными? Мы их допросили, они болтают несуразицу, особенно один. Прикажешь ли их обезглавить?
- Что они говорят?
- Они все твердят про какую-то стену, называют её великой стеной от врагов.
- Не понимаю!
- Мы тоже, повелительница. Если желаешь, можешь посмотреть на них.
- Желаю посмотреть! - Амала устремилась туда, где к столбам были привязаны пленники-китайцы.
И она сразу увидела этого воина, юношу с дымчатой равнины, с сияющими лунными глазами. И, как во сне, его глаза не отрывались от неё, а она слабела от его взгляда!
Амала встала перед пленниками, испытывая неприятные ощущения, что-то похожее на брезгливый озноб. Впервые она подумала о том, что всё могло обернуться совершенно наоборот! Это она могла быть сейчас привязана к позорному столбу, а её бы рассматривали и усмехались. Беззащитные обычные люди были перед принцессой. Просто люди. Живые. Чужие.
- Кто ты? - она устремила взгляд на молодого воина, он единственный из пленников держался с достоинством, и что-то повелительное проскальзывало в его жестах, это очень заинтересовало Амалу.
- Мои родители, как и твои, знатного рода, - гордо ответил юноша.
- Ты не боишься? - удивлённо спросила Амала.
- Кого и чего? - улыбнулся воин.
- Ты можешь лишиться головы! - угрожающе сказала принцесса.
- Освободи меня, и увидим! - юноша тряхнул головой, и этот жест был такой свободный, что девушка неожиданно улыбнулась.
- Как твоё имя? - Амала была уверена, что он избежит ответа.
- Моё имя останется в веках, повелительница! А ты рискуешь всё потерять и будешь забыта.
Военачальник выхватил саблю и.. Амала его остановила.
- Объясни! Что ты имеешь в виду? Ты мой пленник.
- Иногда нужно жертвовать малым, чтобы добиться большего.
- Ты уверен, что вас освободят? - Амала понимала, что субординация только что пошатнулась, но.. нужно выиграть время и принять правильное решение.
- Нас не только освободят сегодня, но и защитят в будущем, прекрасная принцесса Амала.
- Ты знаешь меня? - Амала подошла к пленнику на шаг.
- Я знаю твои интересы, а это важнее, чем ты.
Только храбрец отважился бы отвечать так, как этот самоуверенный юноша себе позволял! Он совсем не прост, но успеет ли она это понять?..
Она сделала вид, что не придаёт значения словам пленника, и отвернулась. Но его глаза, его голос засели в ней глубоко!
- Усильте охрану, пусть все командиры стоят на страже.
- Понял вас, повелительница, - военачальник побежал выполнять приказание.
Амала направилась в свой шатёр, не оглядываясь. Пусть трусы ходят с оглядкой, но не она.
Амала пила чай в одиночестве и размышляла. Услышав крик, она не спеша встала и приготовилась к худшему..!
- Измена! Измена! - истерично и близко кричали.
- Я предупреждал тебя, красавица, - левое ухо чуть не оглохло от заполнившего его пламенного шёпота.
Воин держа Амалу крепко за плечи, ей не удавалось ни поразить его, ни вырваться.
А дальше, дальше.. - Амала так и не смогла восстановить это «дальше»!
Она лишь вспомнила мощный голос, отдавший приказ: «Дать им напиток!» Затем её напоили, хотя она сопротивлялась. И всё... дальше её разум начал проваливаться в пропасть. Сплошной бесконечный туман!
Очнулась Амала от того, что болели запястья, - она была скована! Везде, куда она смотрела, люди, в цепях, носили камни.
- Что это? Где мы? - спросила она у старика, он был прикован к цепи принцессы, истощён и оборван.
- Мы у Стены. Всех монгольских рабов пригнали сюда строить стену. Это китайская стена. Они ненавидят хуннов, поэтому мы с вами будем рабами. Это лучшая участь из возможных.
Так вот о чём говорил тот воин!
Значит, Поднебесная решила отгородиться. Дорого же она заплатит за это!
Старик внимательно посмотрел на Амалу и прошептал:
- Лучше бы вы, принцесса, погибли в бою. Не вынести вам этого!
- Ты прав, старик, лучше погибнуть в бою!
Но как погибнуть?! Ниры нет, Нои, наверное, тоже! У неё отняли всё.
- У меня отняли всё, - сквозь зубы произнесла Амала, глядя на простоватых стражников, которые едва справлялись с оружием.
Амала встала, опираясь на руки, и потянула за собой старика. Цепи их держали неумолимо, эти цепи не разбить..!
Стражники тотчас заметили движение, один подскочил, направил копьё девушке в грудь и крикнул: - Камни!
Принцесса поняла, что он велел носить камни, улыбнулась идиоту и, кивнув, наклонилась взять несколько тяжёлых камней. Старик дёрнулся и упал, им пришлось двигаться вместе. Вот подлецы!
Принцесса понимала и знала, что ни один воин хуннов не придёт ей на помощь, все они подчинялись приказам. Если глава рода в плену, это его забота, и более ничья. Он сам выбирает, - жить ему или покинуть жизнь. Лучше нарушить правила и погибнуть прямо здесь, чем быть рабыней варваров, не умеющих достойно сражаться.
Амала, принцесса и повелительница хуннов, выбрала участь смерти. Да, это не поле битвы, но она не станет позорить свой род!
Но как же быть, что придумать? Люди носили камни, а тщедушные китайские строители укладывали их ровно, ряд за рядом, поливая каким-то зельем из корыта. От зелья шёл дымок и приятный запах, как от каши. Сколько их будет, этих рабов? Тысячи? Сотни тысяч? Камни носили старики, женщины, дети, пленные воины. Амала видела, - что они все чувствуют, - но при этом понимала: вряд ли у неё будут единомышленники. Все хотят жить.
«Нет, так я жить не буду», - сказала себе принцесса.
Старик-напарник, видимо, догадался о переживаниях девушки, придвинулся и сказал: «Непокорного либо убьют, либо замуруют в стене!».
Превосходно, слава луне! Так, по крайне мере, она сохранит своё достоинство!
С чарующей улыбкой принцесса подняла тяжёлый камень, прицелилась, - и выбила кусок свежей кладки. Взяла ещё один, кинула и снова попала, куда не надо. Строители обезумели, и закричали, в два-три-четыре голоса.. Один стражник ударил Амалу копьём в спину, другой по виску. Она упала в беспамятстве.
...
«Я не могу открыть глаза. Я не могу открыть глаза. Почему так трудно дышать?» Нос, забитый отвратительной крошкой, чесался, но двигаться было совершенно невозможно, руку не достать. Лицо было в маске из вонючего гравия. В шею впились осколки и какие-то колючки. Спина придавлена, тяжело сделать вдох. Ноги застряли, не вытащить. Расплетённые и зажатые волосы стягивали кожу головы. Вокруг были камни, много камней, Амала чувствовала их могильный холод, он уже проник в кровь. Это каменная могила, почему же она ещё дышит? Её кости обратились в камни, неужели это правда?? Тяжесть, мёртвый запах и ледяной холод.
«Я ещё дышу, но я не могу пошевелить ни руками, ни ногами, ни телом».
«Я жива, я ещё жива».
«Борись, Амала, борись».
«Я не стану камнем, нет!»
Девушка поняла, что не откроет даже глаза, вот и пусть. Ей нужно подумать.
Она замурована. Распластана между камней. Бороться со стеной? Как?! ... время текло. Нет. Время дробилось и сыпалось, - везде, и даже между мыслей. Стена давила в лоб, виски вот-вот лопнут.. Как смешно, вот чего ты добилась, Амала. Ты получила страшную смерть.
Вдруг ей удалось пошевелить мизинцем на левой руке. Ей удалось!! Но не только мизинец зашевелился, кисть двинулась и ни на что не наткнулась. Подожди, Амала, это всего лишь мираж.
Нет, не мираж. Кисть свободна! Кисть - свободна!
«Что же это значит?.. Это может означать лишь одно: что моя рука снаружи, она торчит из стены». Похоже, так и было! Видимо, чудом кисть выпала из внимания палачей.
«Амала, думай, что ты можешь сделать. Двигай рукой, пальцами. Даже если ты привлечёшь внимание врагов, уже неважно, лишь бы вдохнуть полной грудью.. Вдохнуть один раз!»
Она нащупывала камешки и толкала их пальцами свободной руки. Она вращала кистью. Она двигала рукой. Ни на что ни надеясь.. Снова и снова толкала камешки: так - так! - разум был занят и не думал о смерти.
Борись, Амала. Ты жива. Ещё жива.
Хорошо бы уснуть. Просто уснуть и проснуться. Встать. Сесть на Ною. Бедная моя!
Мысль о лошади переполнила веки Амалы. Хорошо бы заплакать. Выпустить слёзы, опустошить тяжёлые веки. Но и это никак невозможно. Нет, эта смерть не для меня. Эта смерть не для меня. Борись. Ты достойна лучшей смерти. Борись, Амала, не поддавайся стене.
«Она в конце концов расплющит меня».
Нет, Амала. Этого не будет. Ты воин, борись.
Отовсюду давило на сердце, каждый стук отзывался пронзительным эхом в крови.
Ты-жи-ва-ты-жи-ж-и-...
Амала двигала рукой, и её пальцы что-то ощутили. Вот опять! Это ткань, - поняла Амала. Ткань. Там человек? Люди? Стена будто ослабила свои тиски. Там люди! Эту ткань не спутать, это не шерсть животного, и это не растение, это материя, которую создали и носят люди. Кажется, ткань по своему типу принадлежала бедным. Вот и славно! Они добрые, они мне помогут.
Амала, очнись. Сколько раз в своей жизни ты помогала бедным? А? Вот и молчи. С чего ты взяла, что тебя заметили? Ты здесь, снаружи только часть руки. Кричать ты не можешь. Ты ничего не можешь, только испытывать жар надежды, боль надежды, ужас надежды.
Среди молчания камней мысли казались громкими, они были как удары, удары изнутри, исподтишка. Ты жива, Амала. Борись! Не молчи. Не молчи.
«Я не молчу, я не молчу!» Слезы всё-таки намочили щёки, осколки сдвинулись на скользком лице, создавая ощущение ожога. Ты жива, повелительница. Жизнь - это дар.
Дважды Амала ощутила материю. Она бы не спутала это ощущение ни с каким другим! Когда у тебя ничего нет, и малая возможность кажется чудом.
Снова! В третий раз её руку задели. Кто-то ходит совсем близко, но камни поглощают все звуки. Амала, тебе нужно ухватить человека за ткань, у тебя сильные руки, ты сможешь. Они уже не замотаны, но ещё очень болят. Ничего! Ткань это не клинок, она бы ухватилась и за лезвие, лишь бы её нашли.
К фалангам пальцев что-то прикоснулось. Человек стоял рядом, он, видимо, смотрел на кусок стены, где была принцесса.
«Пусть меня найдут, я хочу дышать, пусть меня найдут, я не могу умереть здесь..» Людские просьбы часто похожи на молитвы! Амала ощутила шум, кто-то шумел. Это были люди! Они что-то делали со стеной. Её спасут!
Она попыталась вдохнуть, чтобы не дать слезам снова течь. Но ей не удалось, грудь была сдавлена, одежда впилась в кожу и стянула её. Амала смирилась. Ей оставалось лишь терпеть и слушать. Слушать. Слушать. Слуууу-шаааать. Почему стало так тихо?
...В небе - ярком и пустом низко парила хищная птица. Это стервятник!
«Я его вижу!» - ликующе подумала Амала. Она закрыла глаза, она могла закрыть и открыть глаза! Она лежала на земле, рядом с ней сидела девушка в странной одежде. Амала повернула к ней голову и еле слышно прошептала: «Я свободна?» Девушка улыбнулась, это было так чудесно, так близко, это было здесь и сейчас. Слёзы всё-таки полились! Девушка погладила Амалу по голове и знаком велела молчать, успокоиться. Всё будет хорошо! Она спасена. Амала ощутила глубокое счастье, глубже лёгкого ветерка и шелковистой травы, глубже душистой земли и тёплой памяти о близких, такое глубокое, как если бы она стала птицей и захватила всё небо...
...

- Что это? Что это такое? Кто эта девочка? - Лэй стоял на пороге комнаты с таким недоумением на лице, что Айминь сразу обиделась, если не сказать - оскорбилась.
Она была в чьём-то незнакомом доме, чему неприятно удивилась, потому что совершенно не помнила, - как она вернулась из института. К тому же она находилась в мансарде!! Унизительно.
- Лэй! - воскликнула Айминь, не убирая с лица гримасу недовольства, - где мы? Мы у Джейн?
- Лэй? - император поморщился, - Ты кто такая?! Джейн! - закричал он громко. Где-то внизу что-то упало, и послышался топот. Джейн взбежала по лестнице. Он показал рукой на Айминь.
- Что-о-о? Боже мой! - Джейн подскочила к Айминь и обняла её. - Прости, малышка! Мы постараемся всё вернуть. Прости!
- Отстань, пожалуйста! - Айминь оттолкнула Джейн. - Кто-нибудь может догадаться, что я хочу есть?!
- Что произошло? Объясни, что это? Кто это? Моя сестра? - Лэй казался совершенно растерянным.
- Лэй! Ты забыл, кто я такая? Вот это фокус!
- Это точно фокус, - прошептал Лэй. Он прислонился к косяку, как будто ему сделалось нехорошо.
- Я сейчас позвоню дедушке, пожалуйста, не нервничайте. Он что-нибудь придумает!
Джейн вышла, а Айминь спрыгнула с кровати и подошла к зеркалу. Хоть зеркало было в этой убогой мансарде! Только в зеркале Айминь себя не увидела.
- Прикольно! Я вампир? - Айминь рассмеялась нехорошим смехом.
Лэй очнулся от шока, взял стул, поставил напротив зеркала, а Айминь поставил на стул.
В зеркале отражалась маленькая 8-летняя китаянка, хрупкий фарфоровый ребёнок с длинными косичками, с маленькими ручками и ножками. Девочка-куколка.
- Не поняла! Это я? - Айминь начала размахивать руками, отражение тоже. - Это очередной американский прикол?
- Нет, сестра. Это результат путешествия в прошлое.
- В какое прошлое? Вы зачем меня дурачите? - ещё чуть-чуть, и грянет истерика. Личико девочки исказилось, и она стала копией Айминь, только маленькой.
- Ты оказалась в прошлом, Джейн тебя спасла. - Лэй потёр виски, потому что эта ситуация была какой-то нереальной.
- Я оказалась в прошлом, Джейн меня спасла. Прекрасно! А ты где был? - Айминь прищурилась, как обычно и сложила руки на груди. Это выглядело совершенно комично, потому что она была 8-летним ребёнком. Ребёнком, у которого был взрослый мозг.
А Лэй думал: что будет с мамой, и как ей всё это объяснить?..
Вернулась Джейн, лицо её было совсем расстроенным.
- Что сказал твой дедуля? Я и останусь такой? Супер! - впервые Айминь не знала, как ей реагировать: то ли орать и топать ногами, то ли врезать им обоим, то ли играть роль, что всё нормально..
И тут её одолел истеричный смех! Нет, в самом деле, это же очень смешно, супер смешно, мега смешно! Вот она входит в класс, все падают, учителя стоят открыв рот, гуру по каллиграфии остолбеневает.. Минутку. Завтра же конференция! Завтра конференция. Катастрофа!!!
- Айминь, он сказал, что лаборатория уже работает над этим. Все ищут решение. Никто не пойдёт домой, пока не разберутся, - что произошло. Это впервые за историю испытаний прибора. Правда, был ещё один случай..
- А, всё-таки, был! С кем, когда? - Айминь просто трясло от гнева, но при брате она не могла дать волю чувствам.
- Со мной. Несколько лет назад, когда я в одиночку предприняла путешествие в Андромеду. Я за время полёта стала старше более чем на три года.
- И? Тебе вернули твой возраст? - ехидно спросила маленькая китайская принцесса.
- Нет. Это было невозможно. - ответила Джейн и отвернулась.
- Та-аак, чудно. И что мне теперь делать?.. ЧТО? - Айминь подошла к Джейн вплотную и заставила посмотреть в глаза.
- Айминь. Они найдут решение. Нужно просто потерпеть. Это случилось либо в момент возвращения в реальность, либо выпало одно из темпоральных условий, - Джейн истово верила в то, что говорила.
- Я хочу есть, - заявила девочка, закрывая этот бессмысленный разговор.
...

Всю ночь на кухне Джона и Кейт горела уютная синяя лампа, а молодые люди сидели за столом, глядя друг на друга. У Лэя совершенно вылетела из головы Наоми, которую он планировал привезти этим вечером, а Джейн.. Джейн молилась богам науки и прогресса! Они держали руки друг друга и, несмотря на невероятные события, верили, что вместе они найдут выход. Найдут.
- Я поеду на конференцию. Сама. Пусть останется так, - негромко сказала Айминь, входя на кухню, но голос её прозвучал как набат.
Лэй и Джейн вздрогнули, посмотрев на часы. Было семь часов утра.
- Я провожу, - сказал Лэй, вставая.
...

Продолжение следует!..