Валет

                Валет (от фр. valet — личный слуга, кавалер, лакей, камердинер; старое русское название «холоп», «хлап»- Википедия.

       Щенка подобрал на улице и притащил домой сын Татьяны Александровны. Щенку было месяца три. Глядя на его маленькое, изнурённое улицей тельце, никто и подумать не мог, какая здоровенная псина из него вырастет. Нянчилась с ним, конечно же, мама Таня. А вот имя Валет дал щенку её муж, тот ещё лингвист. Мол, будет теперь у тебя кавалер для прогулок. Все остальные значения этого слова достались Татьяне. Валет обзавёлся в её лице не только кухаркой, личным камердинером, да что уж там скрывать, просто холопкой, исполняющей все его прихоти.      
       Татьяна Александровна в силу своего пенсионного возраста уже не работала (ну не считать же домашнюю суету работой!). Вставала в пять утра, и, выпив чашку кофе, шла выгуливать Валета. Каждый из её недалёких домочадцев считал маму Таню своей собственностью :  Петька-своей мамой, хозяин-своей женой. Но Валет то знал, что мама Таня принадлежит только ему! Ведь недаром она каждое утро выпроваживала их из дома, и, фальшиво улыбаясь, говорила: «До вечера!» А потом они валялись в обнимку на диване и смотрели сериал. После просмотра очередной серии начиналось самое интересное! Мама Таня шла на кухню готовить еду. Из холодильника доставалось столько разной вкуснятины, которую зачем-то надо было чистить, жарить, варить, осыпая всякой дрянью, от которой Валет начинал чихать.  Валету еда давалась, конечно же, без этих гадостей: кусочек сыра, баночка из-под сметаны, яблоко, да много чего…
       После готовки мама Таня вновь выводила его на улицу. Это была экспресс-прогулка, недалеко, на горшок. Потом она снова шебуршала по дому, а Валет менял свои локации так, чтобы видеть её. Часам к семи-восьми заявлялись родственнички. Поедали приготовленную еду, и его обожаемая мамочка была свободна! Наступало время самой любимой его прогулки. Вечером они уходили гулять на собачье поле. Большущий, со стадион, кусок земли, удивительным образом оставался неосвоенным почти в центре города. Здесь собирались местные собачники, и не только. Народ подъезжал со своими питомцами и с других районов, так как лучшего места для свободного выгула в городе просто не было.
       Собаки, как и люди, развлекались по-разному. Кому-то нужно было кидать мячик, кто-то всю прогулку мог тащить в пасти здоровенную палку, а кто-то играл с обретёнными на этом поле друзьями. Валет был охотником. Всё это поле было настоящим мышиным Клондайком. Несметное количество их норок хорошо можно было увидеть, когда сходил снег, и обнажённое поле являло миру сложнейший узор огромного мышиного города. Тёмные кружки разрытой земли, соединённые многократно паутиной мышиных троп, создавали удивительный орнамент. Здесь и охотился Валет. Мышей он не ел. Он просто не мог таким образом обидеть свою Танечку, которая готовила ему еду отдельно, безо всякой вонючей отравы, которую она называла словом «специи». Главным для Валета было разрыть норку и накрыть заметавшуюся мышь тяжелой лапой. Пёс бы с ней и поиграл, но после двух-трёх шлепков по мыши, она замирала. Навеки.
       Этот вечер был особенно прекрасен. Мыши валом валили ему под лапы, и мама Таня, стоящая поодаль, улыбалась, глядя на «танцующего» Валета.
        Странный запах вдруг потревожил его нюх. Мыши уж точно так не пахли. Сердце его вздрогнуло и сжалось. Что-то далёкое, из самых первых дней его жизни… Запах горькой свободы. Валет оторвал морду от земли. В метрах семи от себя он увидел собаку. На ней не было ошейника в розовом цвете или усыпанного стразами, не было адресника в виде сердечка. От неё не пахло собачьим шампунем.  Рыжая незнакомка приближалась к нему. Чем ближе она подходила, тем сильнее его тянуло к ней. Запах дикой воли и зов её молодой плоти захлестнули своё лассо на его шее.
       Неожиданно Рыжая развернулась и побежала. Валет кинулся за ней. Он не слышал криков своей Танечки, в его голове пульсом стучала только одна мысль-догнать! Собака была худа и легка, и бежала быстрее откормленного Валета. Расстояние между ними всё увеличивалось. Валет летел за ней на пределе своих возможностей, сердце его задыхалось. Рыжая неслась прямо к одной из центральных улиц города. Час пик миновал и в железной реке, текущей по асфальту, наметились просветы. Собака кинулась через дорогу, ловко уворачиваясь от машин. Валет бежал за мельканием белого кончика её хвоста. Это было последнее, что он видел в тот вечер. Огромное колесо фуры с визгом закрутило Валета и выкинуло на обочину.
       Мама Танечка за Валетом кинулась сразу, но догнать собак, гонимых Инстинктом, было нереально. Быстро потеряв их из виду, Татьяна Александровна долго металась по ближайшим улицам, затем вернулась на поле, в надежде, что Валет уже ждёт её там. Но его не было. И она побрела домой. Её мужчины были обеспокоены столь долгим отсутствием этих двух неразлучников, и уже решили идти искать их на поле, как дверь отворилась и вошла Татьяна. Одна. «Валет пропал»-прошептала она и тихо заплакала. Пока Пётр помогал ей раздеться, муж побежал за корвалолом. «Мам, ну не плачь! Машина под окнами, я сейчас скатаю мигом на поле, может, он всё-таки вернулся. Он же взрослый, умный. Дорогу найдёт! -утешал сын»
       Так началась их жизнь без Валета. Татьяна Александровна полгорода обклеила объявлениями о пропаже. Часами сидела на сайтах собачьих приютов, просматривала все городские группы потеряшек и, конечно же, утром и вечером ходила на поле. Люди звонили, сообщая, что их Валет точно в таком-то месте, они приезжали, но похожие собаки не были их Валетом. Беда была ещё и в том, что видя сильную привязанность Валета к маме Тане, все они наивно думали, что их то пёс никогда и никуда не сбежит. И адресника на его ошейнике не было.
       Весна давно закончилась снежной осыпью отцветших деревьев. Живые краски лета высохли под горячим солнцем. Ничего этого не замечала Татьяна, так любившая наблюдать изменчивость природы. Наступила последняя декада августа. До начала осени ещё оставались дни, но по ночам она уже вовсю шалила первыми заморозками. Жухлая трава, усыпанная серебряной зернью росы, почти лежала на земле по утрам.
       Татьяне Александровне легче не стало. Страшные картины рисовало ей неуёмное воображение: то её любимчик оказался в лапах живодёров, то он умирает от голода, так как  не знает, как выжить на улице; то его отловили для того, чтобы тренировать своих бойцовских псов мерзкие люди… Вариантов была тьма! Ни одного хорошего. Плюс ко всему надвигалась зима, а её, избалованный домашним комфортом, мальчик не переживёт ночных сибирских морозов, думала она.
       …Валет выжил. Судьба подарила ему второй шанс. Машины ехали и ехали мимо. Кто-то обращал внимание на большую, лежащую рядом с проезжей частью, собаку, охал и ехал дальше, кого-то вообще не трогал вид несчастного пса. Настя проехать не смогла. Припарковав рядом своё авто, Настя подбежала к нему. Собака была жива. Без сознания, но жива! Из носа сочилась кровь. Остановившиеся рядом парни помогли затащить пса в машину. У Насти была своя старенькая собачка, благодаря которой она знала все ветклиники города. Быстро доехав до лучшей, также с помощью прохожих Валета занесли прямо к врачу.
        Собака с черепно-мозговой травмой нуждалась в стационаре, Настя оплатила двухнедельное пребывание Валета и всё дорогое лечение, отказав себе в предстоящем отпуске.
       Очнулся Валет в незнакомых стенах светлого цвета, в таких же одеждах к нему подходили какие-то люди, делали ему уколы. Валет знал, что это необходимо, так как полностью доверял своей маме Тане, водившей его на прививки. Он не помнил Рыжую, и не понимал, почему он здесь? Он страстно хотел домой, и готов был весь день нюхать эти «специи», лишь бы вновь быть с мамой Таней, а не дышать этим воздухом, пропитанным болью. Его навещала какая-то девушка, она приходила только к нему. Не ставила ему уколов, лишь сидела рядом и гладила по голове. Валет поправился и надо было забирать его из лечебницы. Настя жила в маленькой однушке с собакой и котом, большой пёс с неизвестным характером никак не вписывался в их отлаженную жизнь. Настя попросту боялась за своих любимчиков, поэтому Валету пришлось переехать в собачий приют.
       Небольшой вольер с персональной будкой в углу поверг Валета в шок. От его стен пахло безысходностью и собачьим горем. Валет понял, что ему больше никогда не увидеть свой дом и любимой Танечки. Собак в приюте было много, всё время кто-то лаял и лаял, даже по ночам ему не было покоя. Да и какой покой, когда у него разрывалось сердце… Если в клинике он жил в непонимании происходящего и в ожидании своего человека, то здесь надежда покинула его. Валета выгуливали, но совершив необходимые дела, он рвался назад, в будку. Без Танечки он угасал. Даже имя своё он потерял. Теперь его звали Волк.
       Татьяна Александровна, как-всегда совершив утренний обход поля, вместо просмотра сериала открыла очередной сайт собачьего приюта. Вверху был анонс: Наши питомцы работают на стройках города! И несколько фото собак, несущих сторожевую службу. Она боялась поверить в это чудо: на одной из них был Валет! Худой, неухоженный, но это был её мальчик! Скинув скрин фотографии мужу, начала звонить в приют, чтобы узнать адрес стройки.
       Через час они уже были там. Валет не бросился к ним, срывая цепь. Он жалобно скулил, повизгивал, осторожно ползя к бегущей навстречу маме Танечке. Для себя он давно решил, что с ним расстались по какой-то причине. В чём-то он сильно был виноват, но в чём? И сейчас он молил о прощении всем своим измученным существом… Любимая Танечка обняла его и Валет понял, что прощён!
       Сторож наотрез отказался отдавать Валета просто так. Пусть везут ему другую собаку! Такую же по размеру, какой толк в этом деле от маленькой? Муж поехал в приют. А Валет всё жался к своей мамочке, вылизывая ей руки и мокрые щеки. Он не думал о доме, своей пухлой лежанке, диване и вкусной еде. С ним снова была Танечка!
       Муж доставил другую собаку с сопровождавшей её представительницей приюта на стройку, и. оставив их там, повёз счастливых неразлучников домой. Что это был за вечер! Валет переходил из одних объятий в другие, но больше всех они обнимались с Танечкой. И когда он засыпал, положив голову на мамины руки, вся его морда выражала блаженство полного умиротворения. И если собаки умеют думать, то думал он о том, что какое же это счастье, чтобы рядом был Твой человек!
       Отматывая ленту событий назад, семья Валета узнала про Настю, а от неё про то, что случилось с их любимцем. Узнали они в клинике и во что обошлось Насте лечение их собаки. Деньги вернуть не удалось. Настя отказалась наотрез. Французские духи стали лишь крошечной каплей их благодарности этой чудесной девушке.

                P.S.       История подлинная.