Медальон. Глава 14

-Во времена моего детства, на месте этого дома был пустырь, - начала Наталья Ивановна. - Старики говорили, что тут нехорошее место, но никто не мог сказать почему - одни не помнили, что именно им рассказывали в детстве бабушки и дедушки, а другим просто привили знание, что здесь плохое место.

Она помолчала, вспоминая, как это было.

-В начале семидесятых колхоз начал набирать обороты и расстраиваться. Появилась сначала одна новая улица, - женщина кивнула куда-то за окно, - потом начали строить нашу улицу.

-Наталья Ивановна, простите, что перебиваю, но я так поняла, на сегодняшний день в Гусевке только эти две улицы и есть?

-Правильно поняла.

Женщина нахмурилась, пытаясь собраться с мыслями.

-Улицу застраивали снизу вверх, да и дело двигалось не так быстро, как хотелось бы людям, потому до этого дома очередь дошла только в 1982 году. Стариков, которые могли сказать что-то внятное об этом месте уже не было, да и времена были такие, что все списывалось на предрассудки.

Хозяйка внезапно рассмеялась.

-Петр Камешкир долго потом вспоминал, как послали его на тракторе расчищать место под строительство очередного дома. Только на дорогу с территории гаража выезжать начал - разулся. Отремонтировали гусеницу, стал в трактор садиться - вклинило спину. Говорит стою и ни согнуться, ни разогнуться не могу, а сам одной ногой на гузке, а другой в кабине.

Вздохнула и снова улыбнулась.

-Стали мужики его спускать, а Петр мужик крупный у нас был (120-130кг), да еще и загнувшись стоит. Не удержали и шмякнулся он на Сеню Романова. На одной машине и увезли их в больничку. Петра со спиной, а Сеню со сломанными ребрами. И оба трактористы, а больше никто в колхозе на таком тракторе ездить не умеет. Отложили расчистку территории почти на месяц, пока Сеня не вышел.

Наталья Ивановна отвлеклась от рассказа разливая по тарелкам суп.

-Расчищал он раза в три дольше, чем для других домов - все какие-то здоровенные валуны выкорчевывались, которые приходилось укатывать подальше, ведь рядом еще дома будут. Казалось бы, можно начинать строительство. Ан-нет!

Хозяйка поставила на стол хлеб.

-На колхозной пилораме уже напилили все для дома и сложили стопочками. Оставалось только перевезти сюда. Утром должны были начать возить, а ночью разыгралась гроза, какой отродясь в Гусевке не видели. Сама тому свидетелем не была, но люди рассказывали, что видели, как в стопки с брусом молнии летели, будто там медом намазано для них.

-И весь материал сгорел, - догадалась я.

Женщина согласно кивнула.

-Если раньше колхоз по 4-5 домов в год сдавал, то в 1982 году только этот дом и смогли построить. Под два соседних правда еще площадки приготовили. С заселением тоже загвоздка вышла.

Наталья Ивановна долго молчала, вспоминая события тех лет.

-Первыми в очереди на жилье были Камневы, но они наотрез отказались заселяться сюда. Вторые Тополевы, но у них четверо детей и мать старуха с ними, а дом-то на две комнаты всего. Третьи по списку Поповы, но Лида отказалась - она поваром в саду работала и детей сразу с собой вела. Садик раньше у нас рядом с колхозной конторой был, а это почти на другом конце деревни. Лида хотела что-нибудь поближе.

Пока ели суп, в кухне стояла тишина, прерываемая только стуком ложек.

-В итоге отдали дом семье молодых педагогов, что приехали в Гусевку в августе и жили в малосемейке. Не знаю каково им здесь жилось (никому ничего не говорили), а только отработав положенные три года уехали они из деревни. Народ решил, что бояться нечего и заселились сюда Уткины.

Наталья Ивановна разлила чай по кружкам.

-Девять лет прожили в малосемейке и все хорошо было, а тут через год развелись. Дом тому виной или что другое, не знаю, а только Валера ушел к родителям жить, а Марина через год уехала из Гусевки. Потом были еще какие-то приезжие (не помню фамилии). Она в клубе работала, а он шоферил.

Женщина вздохнула.

-Дошоферился, что сбил человека и сел, а она год или два уехала отсюда. Дом обрел нехорошую славу и люди вновь стали отказываться селиться здесь. Поговаривали, что видели свет в окнах по ночам, некоторые видели какие-то силуэты в окне...

Грустная улыбка появилась на лице хозяйки.

-А потом сначала союз развалился, следом и колхоз приказал долго жить. Народ толпами повалил из деревни. Со временем оставшиеся собрались на этих двух улицах, чтобы быть ближе друг к другу, да и дома здесь поновее. Только вот в этот дом никто так и не хотел заселяться.

-А вы что видите или чувствуете живя в этом доме? - поинтересовалась я.