Перетерпеть сложное

То утро было до безобразия несправедливым. Автобус, в котором ехала Аня Антипова, застрял в пробке посреди проспекта. Опоздать на практику по детским болезням было сродни преступлению. Особенно для нее, отличницы, для которой отметка «четыре» как для среднячков «два».

Выскочив у поликлиники, она пулей взлетела по ступенькам. В фойе было пусто. Группа уже ушла. Сердце упало. «Всего на пять минут!» — отчаянно подумала Аня, сжимая ремешок сумки. Они не могли подождать? Но правила были железными: опаздываешь — отчисляют с практики. А пропускать нельзя. Лишишься стипендии.

Она бросилась на поиски, блуждая по лабиринтам одинаковых светлых коридоров, заглядывая в кабинеты, где врачи с удивлением смотрели на запыхавшуюся студентку. Никого. Ее группа растворилась в огромном здании. С досадой, Аня вернулась в фойе и упала на лавочку у гардероба. Вся практика прошла в ожидании под звуки плача младенцев возле регистратуры.

Но настоящая беда случилась на следующем занятии в колледже. Наталья Эдуардовна, их преподаватель по детским болезням, вошла в аудиторию с лицом, как грозовая туча. Она была оскорблена, унижена. Оказалось, в тот день практику пропустили многие. Кто-то — по лени, кто-то — по болезни. Но Аня-то была среди них!

«Позорный список бездельников!» — вывесила она на доске, и фамилия Антиповой красовалась там, как клеймо. Сердце Ани сжалось. Она, которая всегда была «мостиком дружбы» между студентами и преподавателями, которая заступалась за всех и помогала одногруппникам, теперь была в одной компании с прогульщиками.

И тут в ней заговорила не в меру говорливая любительница справедливости. Не думая о последствиях, она выпалила, глядя в холодные глаза Натальи Эдуардовны:
— Я не прогуливала! Я опоздала на пять минут из-за пробки! Вы бы могли подождать!

Аудитория замерла. Глаза преподавателя сузились до щелочек. И случилось неимоверное. Наталья Эдуардовна, вздохнув, объявила: «Что ж, раз уж все так раскаиваются… Остальным прогул прощается. А вас, Антипова, за дерзость и нежелание признать свою вину, ждет серьезное разбирательство».

С этого дня жизнь Ани круто изменилась. Из отличницы, уважаемой всеми, она в одночасье превратилась в изгоя. Ее мир сузился до четырех стен аудитории, где царила Наталья Эдуардовна. Талантливая, усердная студентка вдруг стала «неуспевающей». Ей не давали договорить и половины фразы.

«Садись, Антипова, три! Плохо выучила материал, совсем не владеешь темой», — раздавался ядовитый голос, едва Аня поднималась с места и открывала рот. Группа замирала, сжимая кулаки от бессилия. Вопиющая несправедливость парила в воздухе, но никто не решался вступиться — себе дороже. Впереди был экзамен.

Экзамен… Он наступил, как день расплаты. Группу лихорадило от волнения. Аня нервно прогуливалась по коридору, не в силах заставить себя войти. Она знала: переступит порог — и получит «неуд». Ненависть Натальи Эдуардовны не знала границ, их конфликт вытек за стены аудитории и стал самым обсуждающим событием колледжа. За ней наблюдали все. Сдаст? Не сдаст? Сорвется? Пожалуется? На ней лежала ответственность не только за свою судьбу, но и за веру однокурсников в то, что справедливость возможна.

Много раз ребята в группе  кричали, что пойдут жаловаться директору, но она останавливала их:- Не стоит. Ее это не остановит, а если остановит, то на малое время. Надо чтобы сама поняла, что относиться к кому-то с предвзятостью - недостойно для учителя. А если не поймет, то переключится с травли меня на кого-то другого. Я пока держусь, но кто знает, что случится с человеком на которого она обрушит свою ненависть? Нет, надо терпеть.
Одногруппники удрученно вздыхали и опустив голову разбредались по своим местам. Терпеть… как,порой, невыносимо это сделать…

И вот экзамен… Обычно она всегда шла первой, считая это хорошей возможностью вытянуть нужный билет. Сейчас же — медлила, закрыв глаза и склонив голову, словно молясь. Одногруппники сгрудились вокруг, надеясь на чудо. Они знали, Аня действительно ищет помощи неба, ведь только оно способно переломить ситуацию.

И вдруг по рядам прошел вздох ужаса. В аудиторию вошла директор колледжа и села за стол. Наталью Эдуардовну куда-то отпустили. Студенты впали в ступор. Директор! Но для Ани это был добрый знак. Она помнила слова учительницы: «Ты никогда не сдашь у меня итоговый экзамен!» А у директора — сдаст!

Растолкав одногруппников, Аня смело влетела в кабинет, схватила первый попавшийся билет и, от волнения не садясь, начала тараторить ответ. Она говорила четко, блестяще, выкладывая все свои знания. Она знала — времени мало.

И правда, дверь открылась, и на пороге появилась Наталья Эдуардовна. Их взгляды встретились. В глазах преподавателя была такая злоба и ненависть, что по спине пробежали мурашки. Но было поздно.

Аня взметнула вверх зачетку, где рядом с подписью директора стояла жирная, красивая «пять».

Толпа за дверью радостно заволновалась. Это была победа. Не триумф мщения, а торжество правды. Божественное вмешательство, когда ты не виноват и просто терпишь, зная, что рано или поздно все станет на свои места.

Через время студенты разошлись по городским больницам, начались их рабочие будни. Аня стала прекрасным педиатром. Однажды к ней в гости пришла их бывшая преподавательница по сестринскому делу. Выпив чаю, она негромко сказала:

— Аня, ты не хочешь вернуться в колледж? Преподавать. На место Натальи Эдуардовны.

Аня притихла. Оказалось, несколько месяцев назад у их несчастной учительницы погибла единственная дочь. Рассудок не выдержал горя. Ее часто видели бесцельно бредущей по улицам города, что-то бормочущей под нос. Ее безумие и жестокость обрели трагическое объяснение.

Аня смотрела в окно на уходящий вечер. И думала о том, что жизнь — самый сложный и самый милосердный экзаменатор. И он всегда дает второй шанс. И просящему, и ожесточившемуся. Просто иногда — в разной форме.Потому что тех, кто осознанно отказывается бить в ответ - защищает Бог.