Нерассказанные и ненаписанные истории. 7

— Если бы я хотел соврать, я бы сказал, что глаз не сомкнул (они у меня и так закрыты, вообще-то!), всё думал, что же там случилось с Лёхой Пятнистым. Но врать не буду, ничего не чувствовал, да и вообще не понял, что прошло... Сколько часов?
   — Не знаю, мне всё равно. Ты прав, в твоём мире если пара минут проскакала, то хорошо. Я же говорил тебе, что мастерски управляюсь со Временем! — хвастливо сказал Дракон, а Время, тем временем (да, да, вот так красиво звучит, верно?), тщательно записывало Дракону штрафные баллы и придумывало козни.
   — Так как же Лёха отблагодарил верного кота? Только не говори, что он его... — Михаил Валерьевич — большой любитель кошек — не смог выговорить роковое слово.
   — Нет, он поступил подло и просто: выгнал кота на улицу. Не сразу, конечно, подождал еще пару недель, убедился, что мыши больше не шуршат в гречке и макаронах и просто выставил кота за дверь. Тот, конечно, не понял, что произошло, почему с ним так обошлись и надсадно мяукал, просясь в дом. Но Лёхе эти жалобные вопли были как песня, он лишь злорадно усмехался, говоря, что вся жизнь — это сплошное надувательство (он использовал другое, грубое и вонючее слово) и предательство, а потому пусть кот снова роется в помойках и выживает, как только сможет. Но кот не желал этого делать! Ему нравилось жить в вонючем, «пятнистом» жилище! И если бы не две странные Лёхина привычки, возможно, со временем кот бы и забыл о Лёхе и ничего бы не произошло. — Дракон умолк и сделал вид, что пересчитывает монетки, лежащие на бархате. Целых шесть монет! А считал он их так тщательно, а пересчитывал он их так долго, будто бы монет было, как минимум, тысячи.
   — И что же это были за привычки? — не выдержал изуверской паузы Михаил Валерьевич.
   Дракон довольно ухмыльнулся (ему почему-то нравилось выводить душу Рудина из шаткого равновесия) и сказал:
   — В Лёхиной кухне всегда была открыта или приоткрыта маленькая форточка. Лёхе почему-то казалось, что если все двери и окна в доме плотно закрыть, то он обязательно задохнётся, поэтому он даже в самые лютые морозы не закрывал ту форточку, предпочитая слегка подмёрзнуть, но чувствовать свежий воздух. В эту вот форточку кот и повадился лазить. Жрал объедки (Лёха не отличался склонностью к порядку и чистоте), спал на кухонном столе, пока хозяин дрых в комнате, и как-то так получилось, что Лёха ни разу не увидел своего спасителя и не обращал внимания на сдвинутые тарелки и грязь на столе. Но вот настал такой момент...
   — Погоди, а вторая привычка?
   — Точно, как же я запамятовал! Вторая тоже была связана с кухней. Там всегда горела лампочка, круглыми сутками. Иногда к Лёхе являлись призраки (или же это были муки дремлющей совести?) и тогда только неяркий, тусклый свет мог разогнать эти тени. Лёха пытался спать с включённым, тусклым светильником, но это было неприятно и почему-то страшно (он боялся, что однажды, открыв глаза, он увидит нечто, склонившееся над кроватью), поэтому он стал оставлять свет в кухне, ведь дом был совсем крошечным, и из комнатки хорошо было видно, что лампочка горит, и все призраки и тени прошлого отброшены далеко за порог. Так вот, настал такой момент, когда до Лёхиной пенсии (инвалидность ему оформили ещё родители) оставалось несколько дней, а продуктов уже не оставалось. Лёха выклянчил в маленьком магазине несколько банок просроченных консервов, буханку хлеба и этим собирался жить, пока почтальон, несущий радостную весть, то есть пенсию, не постучит в калитку. Аппетит у Лёхи был не ахти какой, поэтому в тот свой последний вечер он съел полбанки сардин в масле, а остаток убрал в холодильник, ибо, Лёха, даже зная, что жить ему осталось не так уж и много (ах, если бы он знал, насколько мало это немного! что бы он сделал? ничего!), мучиться от отравления консервами не желал. Убрал туда и хлеб, так, на всякий случай, чтобы мышей не приманивать. И спокойно ушёл в комнату: смотреть телевизор, а потом и спать. А ночью в кухню пожаловал кот. Он снова исхудал и облез, в битве с крысами он заполучил несколько укусов, которые болели и гноились, и коту было плохо и очень хотелось есть. Но стол был пуст. Кот, не сдержавшись, жалобно мяукнул, а потом, видимо, вспомнил свою прежнюю, сытую жизнь, наполненную любовью и прощением любой шкоды. Кот внимательно обозрел унылую кухню и подбежал к холодильнику. Точно такой же стоял в другой кухне — светлой и приветливой, и кот хорошо знал, как его можно открыть. Тогда, очень давно, его слегка ругали за эту шалость, но больше смеялись и умилялись находчивости кота. Но перед тем как открыть холодильник, следовало обезопасить себя спасительной темнотой. Этому трюку кота научил бывший, уже почти забытый, хозяин. Кот прыгнул на стену, ударил лапой по выключателю, а на пол приземлился не очень ловко, задев стул. Этот стук и разбудил Лёху. Он открыл глаза и обнаружил себя в кромешной тьме. Свет в кухне не горел, но оттуда неслись тихие, а поэтому втройне подозрительные звуки. «Кто здесь?» — с трудом выталкивая непослушные слова из горла, просипел Лёха. Кот не ответил, он сидел в холодильнике и увлечённо дожирал рыбные консервы, забыв обо всём. Лёха, стараясь не шуметь, поднялся с кровати (спал он всегда одетым, зачем вот это надо раздеваться, а потом снова одеваться) и поплёлся на кухню, где... Лёха схватился за сердце и начал медленно сползать по стенке, напуганный увиденным: дверца холодильника (из его нутра бьёт яркий, болезненный свет) открыта, а придерживает её чёрная, когтистая рука (на самом деле это была кошачья лапка, но, как известно, у страха глаза видят то, чего человек боится больше всего на свете. Лёха почему-то боялся именно чёрта, хотя всю свою жизнь служил именно рогатому). Лёха захрипел, кот испугался, выскочил из холодильника и удрал на волю. А Лёха быстро умер, сердце не выдержало. Будь он не болен, то есть не настолько дряхл, он бы, конечно, просто испугался, но ужас, таящийся в его голове и преждевременная старость не дали ему ни одного шанса. Забавно и поучительно, правда?
   — А что стало с котом? — весьма предсказуемо спросил Михаил Валерьевич. История Лёхи его не позабавило, да и поучительности в ней было маловато. Жуткая история о гнилом человеке, профукавшем свою жизнь, забывшем, что она у него одна. Но кот заслуживал лучшей доли! — Кота кто-нибудь приютил?
   — Не знаю, — зевнул Дракон. — Видишь ли, кот с тобой не был связан. Вот что стало с Лёхой, я могу тебе рассказать...
   — Не надо, и так всё примерно ясно! — слегка разозлился Михаил Валерьевич и дал себе зарок: кормить любого бродячего кота. — Ты расстроил меня, душу разбередил! Ужасная история!
   Дракон задумался. Он-то полагал, что несчастья бывшего врага будут ресторатору приятны, а на самом деле... «Да, хорошо, что я выбрал именно этого человека! Я уже и забыл, насколько приятно удивляться!» — подумал Дракон и зашипел от удовольствия.
   — Думаю, завтра вечером я тебя смогу порадовать. Мы поговорим о... — Дракон снова замолчал и загадочно закатил глаза, а Рудин лишь фыркнул! Во-первых, он уже начал привыкать к драконьей загадочности, а во-вторых...
   — Можешь не стараться меня заинтриговать! Ведь в моём мире не пройдёт и пяти минут, как я снова окажусь здесь!
   Дракон снова зашипел, уже разочарованно и моргнул.
   — Он быстро учится, подлец! Ах, какое же удовольствие меня ждёт еще много дней!
   Дракон аккуратно положил на бархат седьмую монету и отправился прогуляться перед сном.
©Оксана Нарейко