ЕСТЬ Я! Отрывок

Влекомый неодолимым временным потоком, я тону в море бесчисленных перерождений, образов, ликов, теней, очертаний, силуэтов, имен, и нет конечного числа этим стихиям наваждения. Дни и ночи беспорядочно цепляются друг за друга, постепенно превращаясь в прожитые годы, метроном апокалипсиса, отмеряющий время жизни и время смерти.
Шагает мир, торопится время, стрелка часов стремительно скользит по циферблату судьбы, время каждый миг, каждую секунду затягивает каждого из нас в свою неистово вращающуюся воронку. Ничего не происходит без последствий, все действия имеют дальнейшее продолжение, любая встреча может стать судьбой.
Есть я, крошечный, испуганный кусочек вечности, затерявшийся в чуждом, незнакомом мне мире, есть моё отражение в зеркале, есть мой голос, есть мои желания, есть мои мечты, есть мои сны, 
есть неутомимые стрелки часов, отчаянно прыгающие по циферблату моей жизни,
есть бездонное синеглазое небо над моей головой и взбитые сахарные облака, величественно проплывающие по нему,
есть нарядная мечтательная весна, пьяная от любви, романтической юности, наивности, беспечности, несерьезности и страстных желаний, качающаяся на тоненьких стебельках полевых цветов,
есть молодость, окруженная мечтами, овеянная сумерками, обласканная торжественными клятвами и нерушимыми обещаниями,
есть густые бархатные ночи, утопающие в ароматах сирени,
есть первое прикосновение растерянного рассвета,
есть величественные вершины гор, окутанные бисквитной дымкой молочных облаков,
есть мир, нехотя открывающий свои глаза навстречу новому дню, он лениво встряхивается, потягивается и просыпается под нетерпеливое щебетание птиц,
есть побледневшие звезды, беспристрастные свидетели всего сущего, тысячи несмыкающихся глаз космической ночи, тихонько шепчущихся между собой о вечности,
есть горы, поющие нескончаемым рокотом водопадов,
есть багряные закаты и клубничные рассветы,
есть реки, устремляющиеся своими могучими извилистыми руслами к морям и океанам,
есть полевые цветы, что раскрывают свои юные невинные головки навстречу восходящему солнцу,
есть жужжащие пчелы, пьяные от цветочных запахов,
есть проснувшиеся птицы, негромко перекликающиеся среди ещё сонных деревьев,
есть восторженность весны, радостная свежесть нового дня, тень чуть зеленеющих дубов, берез, осин и лип, упоительный шёпот леса, хмельной душистый аромат полевых трав, проникающий повсюду,
есть медноглазое солнце, медленно поднимающееся над дрожащей линией горизонта, под его тёплыми ласковыми лучами тают, рассеиваются и исчезают без следа невесомые покрывала земли,
есть хрустальный взгляд небес, неизмеримый океан вечности, обозримая невероятность, беспредельность, невозможность и многомерность,
есть жизни, поднимающиеся из небытия причинного океана, в темноте своего ещё примитивного сознания, почти вслепую они нащупывают путь наверх, к свету, к солнцу, сквозь почву, песок, перегной и переплетение корней,
есть юные наивные мальчики и неиспорченные девочки, взволнованно бегущие по началу своей жизни, они уверены что обязательно поймают, удержат и никому не отдадут предназначенное им счастье,
и есть ещё оставшиеся одинокие старики, сидящие за поминальным столом, они провожают в последний путь своих канувших в небытие друзей. Горстка старых, усталых от жизни людей, сплетённых памятью о безвременно утраченном и всеми позабытом.
У них почти нет времени, а у нетерпеливого времени почти нет их, они безуспешно цепляются друг за друга, не веря, что для них всё уже кончено и спасения не будет. Это и есть то, что сохраняет их хрупкие жизни в настоящем, заставляя помнить и любить прошлое, чего-то ждать и ещё на что-то надеяться. Медленное, изможденное и усталое, но ещё живое сердце — это страшно, буднично и обыденно одновременно. Часы! Все проблемы в них, они одаривают нас лживой надеждой, а затем немилосердно вытряхивают из поверженных тел, лишают, отнимают, размалывают, стирают с лица земли, загоняют в могилу.
Смутная, беспокойная тоска зимы как-то перегорела в моём усталом сердце, вспыхнула, взорвалась, рассыпалась в прах и разлетелась по всем сторонам света. Вдох из самого сердца земли, море и небо, солнце и теплый песок, розово-золотистые рассветы и цветочные запахи, сезон безответственности, разгильдяйства и любви. Глупая, болтливая, ненадежная весна, солнце уже стоит высоко, по синеглазому небу шляются пушистые беспечные и легкомысленные облака, из недавно проснувшихся полей веет душистой свежестью.

«Шримад-Бхагаватам», книга 4, глава 24
Я не вижу времени, но вижу, как эта сокрытая сила разрушает всё. Образы внешнего мира сменяют друг друга, подобно хищным зверям, что пожирают себе подобных. Время отнимает у нас богатство, молодость власть, и даже память о нас растворяется в вечном времени, и невозможно противостоять этой губительной силе, ибо она невидимая рука Твоя. Как ветер рассеивает облака, время обращает в прах всё в видимом мире. Несчастные глупцы кладут свои жизни на алтарь зыбкого благополучия, они трудятся и рискуют от зари до зари ради бренных благ, ради спокойствия в обреченном на гибель мире. Воистину, безумны алчущие власти, богатства и славы, но ничего не укроется от Твоего всевидящего ока, и в должный срок Ты в облике времени проглатываешь их, как змея проглатывает мышь, и они исчезают в утробе ненасытной вечности.