Скандал. Глава 5

5.

Начало здесь http://proza.ru/2011/10/12/488

Сани дома не было. Значит, остался у Даши. Первый раз в жизни муж не пришел ночевать. Ну и черт с ним! Дочка уже спала в своей комнате. Галка прикрыла кухонную дверь, включила телевизор, шел какой-то боевик. Человек десять мужиков со зверским выражением топорных физиономий молотили друг друга, используя все имеющиеся в наличности конечности и подручные средства вроде бейсбольной биты, замороженной бараньей туши, мебели и прочих тяжестей. Галка несколько минут с явным интересом наблюдала за побоищем.

- А зеленым горошком пробовали? – спросила она утробно ухающих киношных бойцов. – То-то!

Она достала из холодильника запотевшую бутылку водки, банку соленых огурцов. Налила рюмку, выпила не поморщившись, и стала вылавливать из банки ледяной хрустящий огурец. Потом водрузила на стол разорванный пакет, которым так ловко расправилась с налетчиком, достала героические банки с горошком и кукурузой, побывавшие в настоящей битве.

- Спасибо, родненькие, - Галка с чувством поцеловала каждую банку, - вы мне жизнь спасли. Буду хранить вас вечно и завещаю своим внукам.

Села за стол, выпила еще одну рюмку. Посидела, помолчала, как бы ожидая результата. Видимо, результат ее не удовлетворил. Достала стакан, налила полный и несколькими большими глотками опорожнила и его. Вот теперь горячее тепло разлилось по телу, в голове зашумело. Закусив остреньким огурцом, Галка подперла голову рукой и тихонько, вполголоса, нещадно фальшивя, запела:

На ней было белое платье,

Веночек какой-то из роз,

Она на святое распятье

Смотрела сквозь радугу слез.

- Ну и ладно! – словно продолжая спорить с кем-то, сказал Галка. – Подумаешь, песни поет, а я не пою. Зато я жуликов ловлю. И вообще, чем она лучше меня, а? Отвечай!

Но отвечать было некому. Телебойцы уработали друг друга до смерти, громко завывали сирены, со всех сторон к месту побоища мчались полицейские машины, бравые полицейские заламывали руки, тем, кто остался в живых и запихивали их в машины, главный герой – ни одного синяка и царапины – позировал перед журналистами, а его возлюбленная уже красиво бежала ему навстречу, грациозно перебирая длинными ногами.

- Все ясно, - сказала Галка, - и жили они долго и счастливо, и умерли в один день. За вас, ребята! – она тихо стукнула стаканом по экрану телевизора, норовя попасть главному герою в лоб.

Фильм кончился, побежали титры, Галка клацнула пультом на другой канал. Двое мужчин в очках вели серьезный разговор, часто повторяя слова «квинтэссенция» и «концептуальность».

Галка честно попыталась понять, потом махнула рукой и вернулась к бутылке:

- Ладно, поставим вопрос иначе. Чего такое в ней есть, чего нет во мне? Молчишь? Ну, молчи. Покачиваясь, она прошла в спальню. Сбросив халат, стянув трусы и лифчик, она подошла к зеркалу и критически оглядела себя. Задница, конечно, толстая. Ноги… А что ноги? Ходят себе и, слава богу. Обычные, словом, ноги. Грудь? Ну, грудь еще очень даже ничего! И без всякого там парафина или чего там нынешние модницы в сиськи закачивают, чтоб торчали. А у Галки природа постаралась. Саньке ее грудь нравилась! Да и некоторые клиенты косили блудливым глазом, особенно те, кто приходил к ней бриться.

Почти уткнувшись лицом в зеркало, Галка пристально разглядывала себя. От горячего Галкиного дыхания зеркало затуманилось, и маленькие морщинки-лучики, появившиеся в последние годы у глаз, исчезли. И вообще, чего ему надо было?! Чем она, Галка, ему не угодила? Разве она плохая хозяйка? А? Или она плохо любила Саню? От жалости к себе Галка начала голосить, причитывая и приговаривая, как, наверное, голосили в русских деревнях в далекую старину бабы, когда в дом приходила беда.

С горем невозможно было справиться, и Галке хотелось одного – умереть прямо сейчас, чтобы проклятый изменщик и подлая подруга поняли, что они натворили и раскаялись. Галка представила, как она лежит в гробу в подвенечном платье, красивая, молодая. А толпа вокруг застыла в горьком оцепенении. Гроб стоит в церкви, и на хорах так сладко, чисто, словно ангелы, поют «Со святыми упокой». У церкви стоит карета, и вся дорожка от церкви до кареты усыпана белыми розами. Голландскими. А Саня, упав на колени перед гробом, стучит лбом о каменный пол. Раскаивается, паразит! А где же подлая подруга? А, вон она стоит в рубище, посыпает голову свою бесстыжую пеплом. А Саня все стучит, колотится головой об пол. Да как громко стучит. Стучит. Кто там стучит? Очнувшись, Галка с трудом добирается до прихожей и, накинув плащ на голое тело, открывает дверь. На пороге – старший лейтенант Молодцов собственной персоной с букетом роз. В мгновение ока оценив состояние Галки, он произносит:

- Расслабляетесь? И правильно! Вам сейчас стресс снять надо. А я вот восхищен вашим мужеством. Это вам, возьмите! – он протянул Галке цветы.

Галка покрепче запахнула плащ и жалобно проговорила:

- А меня сегодня муж бросил.

Она неопределенно махнула рукой, захлопнула дверь перед носом озадаченного лейтенанта и побрела в спальню. Ноги ее уже не держат, и она ничком падает на кровать.

Просыпается утром с чугунной головой. Аленка в школе. Следов вчерашнего загула на кухне не видно. Все убрано и вымыто. На столе в хрустальной вазочке розы. Галка сварила себе кофе, мрачно выпила. Итак, подруги у нее больше нет. Ну, и не велика потеря. Мужа тоже нет. Ну, а это мы еще посмотрим. Интересно, откуда взялись розы?

В этот день на работе у Галки все валилось из рук. Постоянной клиентке, толстой тетке с короткой стрижкой, Галка, задумавшись, сняла волосы почти под ноль. Тетка долго разглядывала себя в зеркало, и Галка с ужасом ждала, что сейчас она закатит истерику, и хозяйка выгонит Галку с треском. Но тетка поднимать скандал не стала, правда и платить отказалась. Да Галка и не настаивала. Она была рада, что все обошлось. Лишиться мужа да еще и работы – это было бы слишком.

Вечером усталая и совершенно деморализованная Галка тащилась домой. В магазинчике у остановки, покупая молоко, она опять столкнулась с оболваненной клиенткой. Галке стало стыдно, она была хорошим мастером, и работу свою любила. Приходила к ней задерганная, замученная жизнью женщина. Галка колдовала над ее головой, руки у нее были золотыми. И происходило чудо: в кресло садилось что-то бесполое, с осанкой усталого верблюда, а уходила королева. Откуда что бралось: и глазки начинали светиться, и походка плавная вдруг объявлялась.

То, что она сегодня сотворила с этой толстухой, было ее позором. Как она могла так распуститься и раскиснуть? Галка со свойственной ей решительностью подошла к женщине, чтобы еще раз извиниться и неожиданно разрыдалась. Толстуха, не говоря ни слова, вывела Галку на улицу, усадила на лавочку, дала чистый носовой платок и потребовала:

- Давай, рассказывай, что у тебя стряслось?

Галка, радуясь, что нашелся внимательный и незаинтересованный слушатель, рассказала ей о своей беде.

Толстуха, пригорюнившись, выслушала сбивчивый Галкин рассказ.

- Ясно, подруга. Не тебя первую муж обманул. Не тебя последнюю. Не плачь. Горе твое поправимо. И мой тебе совет, - толстуха замолчала, выдерживая паузу.

Галка, всхлипывая, навострила уши.

- Не вздумай скандалить и лить слезы. Верное дело! Если хочешь мужика вернуть, улыбайся. Он ждет от тебя неприятностей, а ты к нему с любовью. Понимаешь?

- Нет, не понимаю, - честно призналась Галка, - мне его убить хочется.

- Ты его должна теперь все время удивлять, - терпеливо объясняла толстуха, - он на скандал рассчитывает, а ты к нему с нежностью, мол, понимаю тебя, любимый, и сочувствую тебе.

- Я ему еще и сочувствовать должна? – Галку аж затрясло от негодования.

- В том-то весь фокус! – толстуха азартно улыбалась. – мужик, он во всем, что любви касается, самоуверен, самовлюблен, как павлин. Перья распустит и курлычет. И здесь мы, женщины, должны брать его своей мудростью. Он перышки чистит, а ты рядышком восхищаешься, мол, как ты красив, мой любимый. Он на другую курицу глаз положил, а ты ему на ушко шепчешь: какой у тебя хороший вкус! Какую красивую курицу ты выбрал, мой ненаглядный.

- Никогда! – мрачно заявила Галка. – Не дождется он, чтобы я эту курицу Дашку еще и  нахваливала.

- А ты подумай! Хорошенько подумай! Он сейчас в тебе врага видит, и ощетинивается, к войне готовится. А ты ему мир предложи. Он и растеряется. Он начнет к тебе приглядываться, да гадать, что ты еще придумаешь. А ты его опять удиви. Пусть удивляется!- толстуха хохотнула.- Ты пойми, из хорошо знакомой и надоевшей до тошноты, зачитанной до дыр потрепанной книжки, ты опять превратишься в новый, загадочный, таинственный роман. Который опять хочется прочесть. Понимаешь?

Галка задумчиво молчала.

- Послушайте, - спросила она свою наставницу, - а вы замужем?

- Была! – толстуха достала из сумки пачку сигарет, закурила, затянулась и закашлялась. – Разошлись в прошлом году.

- Ну? Не помогло? – с ужасом глядя на нее, спросила Галка.

- Эх, деточка! Это я теперь такой умной стала, когда времени много появилось свободного. На размышления. А тогда я, как и все бабы, шла проторенным путем: слезы, скандалы. Бегала, подстерегала его, когда выйдут вместе из дома, и начинала срамить ее. Ну и чего добилась? – толстуха горько усмехнулась.- Он меня возненавидел.

- И что, они все еще вместе?

- Если бы! Он ушел от нее через полгода. Но ко мне не вернулся. Вот так-то! – толстуха поплевала на окурок и бросила его в урну. – Не повторяй моих ошибок. Поверь мне, если хочешь вернуть мужа, завяжи свои обиды и гордость в узелок и выброси к чертовой матери.

Толстуха встала, потрепала Галку по плечу:

- Держись, подруга! Действуй с умом! И все у тебя получится.


Продолжение следует...