Записки моей бабушки. Часть 10

     После похорон я вернулась в опустевший дом. Мне было очень тяжело. Все в доме напоминало о муже. Газеты, тапочки, книги. Гитару я унесла в гараж. Она мне делала больнее всего.

    Через два года после того, как не стало Толи, умерла Лена, сгорела за два месяца от рака, едва выйдя на пенсию. Жили мы очень тяжело. Я вязала носки и ходила к метро их продавать. Наташе и ее мужу не платили зарплату. Они выкарабкивались как могли. Зять начал пить. Потом у него начало болеть сердце. Наташа овдовела в 1999 году. Внук Паша закончил институт, через год его призвали в армию. Так как он учился на военной кафедре, то его призвали офицером. И вот уже третье поколение офицеров в нашей семье. После того, как закончился срок службы, он продлил контракт. В 2003 году, в марте Паша приезжал в командировку. То есть конечно уже не Паша, а старший лейтенант Пахичев, Павел Александрович. Такой же стройный и подтянутый, чем-то неуловимо напоминавший своих деда Анатолия Константиновича и дядю Павла Анатольевича. В военной форме с погонами старшего лейтенанта он выглядел просто замечательно, она ему очень шла. Я ему сказала, что когда я познакомилась с дедом, он был тоже старшим лейтенантом.

    Осенью того же года мне позвонила Наташа и сказала, что Пашу отправили в Чечню. Никак война не покинет нашу семью. Что поделать , видно на роду у наших мужчин написано вставать на защиту Родины по первому зову. Но с Пашей все обошлось. Вернулся живой, здоровый, не так давно женился, скоро в их семье будет ребенок. Хоть кому-то в нашей семье повезло. Дай Бог чтобы все у них было нормально.

               
 
                Эпилог

    На этом месте записки бабушки обрываются. Я так полагаю, что она писала их уже перед смертью. Что-то она описывала подробно, где-то перескакивала с пятого на десятое. Вероятно торопилась, боялась не успеть, опоздать. Поэтому допишу я сам. У меня все сложилось нормально. В 2009 году часть, где я служил сократили. Перевод предложили, но туда, куда ни один человек в трезвом уме и здравой памяти не поедет. Поэтому я предпочел уволиться в звании майора. До пенсии дослуживал в одном из исправительных учреждений области в качестве начальника отряда. Контраст с военной службой оказался настолько разительным, что добив льготную пенсию, я ушел на гражданку. Так что я дважды майор. Сейчас у меня нормальная работа, которую я люблю, жена, которая меня дождалась из Чечни, верная и преданная, самый дорогой мой человек, с ней меня связывает больше двадцати совместно пройденных лет, дочери, умницы и красавицы. Тетя Люба умерла в 2000 году, мне кажется, после гибели дяди Паши она так до конца не оправилась. С Сережей и Юрой мы виделись последний раз в конце 2006 года у нотариуса, с тех пор потерялись. В соцсетях их нет, а телефоны, которыми мы обменялись давно уже не актуальны ни у них, ни у меня. Так что об их судьбе мне ничего не известно. Володи тоже уже нет, не пережил пандемию. В квартире на Вернадского давно живут другие люди. Перед тем, как бабушки не стало, она написала завещание, в котором оставила квартиру всем шестерым внукам. Мы ее продали, деньги поделили поровну, мне удалось закрыть с помощью своей доли ипотеку. Наградные листы деда, медали за турниры по боксу, в которых он участвовал, его гимнастерку и письма с фронта, а также парадную форму дяди Паши бабушка незадолго до смерти отнесла в школу, где работала до пенсии, в школьный музей. А вот гитара жива. Таня с мужем ее отреставрировали, заново перетянули струны. И в каждый мой приезд в Москву, неважно, один я приезжаю , с женой или полным составом, проездом или на несколько дней, мы обязательно встречаемся, едем на Востряковское, приходим на могилы к деду и дяде Паше, к бабушке, стоим молча, думая каждый о своем, всматриваясь в дорогие знакомые черты на фотографиях. А потом, когда приезжаем домой, Саша, муж Тани берет ту гитару и мы поем. И обязательно поем песню про десятый батальон, которая будет сохраняться в нас, как память, до тех пор, пока мы живы.
 

                К О Н Е Ц