про домотканое

     Странная это штука - нынешняя наша экономика. Вывернутая какая-то. Всё в ней ради прибыли неких расчётливых инвесторов, а не для нужд обычных живых людей. До того дошло, что слетать за "бугор" стало проще и дешевле, нежели до соседнего региона. Да и сами самолёты, сплошь и рядом, тоже "забугорные". 

     А ведь ещё совсем недавно, по историческим меркам, всё было наоборот. И хотя в аэропортах не было vip-залов, а в салонах самолётов бизнес-класса, зато самолёты были свои собственные, а рейсы между райцентрами в каждой области обычным делом ..

     Тут мне на днях Володя Пегас напомнил про наше с друзьми возвращение домой со слёта в родном стройотряде. В восьмидесятые ещё. Из одного удалённого лесного посёлка. 

     Приходим, помню, на местный  аэродром. А там пусто, как в лесу без медведей на картине Шишкина. Только одинокий дощатый домик-сарайчик кассы-диспетчерской аэропорта. И взлётная полоса, местами чуть петляющая среди сосен. В мелких волнистых песчаных гребешках. Вроде старорежимной стиральной доски. И больше ни-че-го. Ни самолётов, ни билетов. Улетели все ещё до обеда.

     День был воскресный. Пусть и выходной, однако для авиации вполне рабочий. И в сарайчике, в арочке зарешечённого  окошечка обнаружилась девушка. А с ней рядом большой солидный телефон и прочая аппаратура служебной связи. 

     И началось типичное советское кино со счастливым концом. Потому что страна наша в то время была к обычным людям добра и снисходительна, девушка симпатичной, её коллеги в эфире и во всех других похожих сарайчиках отзывчивыми, а мы молодыми и обаятельными.  Единственный вопрос, над которым пришлось чуть  посоображать - прислать за нами специально «кукурузник» из аэропорта назначения, или перехватить и завернуть на маршрутный зигзаг какой-нибудь пролетающий неподалёку рейсовый самолёт. Гнать порожняком борт в одну сторону выходило всё же и дольше, и для нас дороже.

     Впрочем, средств хватило, а ожидание за разговорами и песнями летело быстро. 

     За нами прибыл бывалого вида АН-2, с заплатанными шрамами на фюзеляже,  подчихивающим  мотором и распахнутой настеж дверкой в пилотскую кабину. Взлетал он немного натужно и неуверенно, да и летел потом не больно то и высоко. Почти на «бреющем», едва ли не по верхушкам деревьев.  Ребята, выжатые бессонной ночью, после взлёта тут же отрубились. Лишь неугомонный Пегас всю дорогу зорко присматривал за лётным мастерством  второго пилота. Женщины в короткой юбке. И заодно, как он потом поведал, прислушивался к её нервному диалогу с командиром. По поводу грозового фронта впереди, который в итоге пришлось обходить по длинной параболе из-за хилости пожилого самолётного «движка». Я же механически  обозревал окрестности через мутный иллюминатор, а заодно и свой многообразный и полный противоречий внутренний мир.

     Организм уже собирался тихонечко прикорнуть, как вдруг ...

     Слева по курсу, на шоссейке, около павильончика автобусной остановки я разлядел интенсивно  «голосующего» мужика. Он, подпрыгивая, махал руками и, судя по его зазывным движениям, явно приглашал наш самолёт «сесть» на дорогу и прихватить его с собой. На мгновение мне даже показалось, что мы чуть ли не зависли над ним. Возможно, пилоты на ходу размышляли - а не подобрать ли действительно этого оптимиста. А что? Ведь утверждали же в войну пленные фрицы, что наш «рус-фанер», прототип этого «кукурузника» - лёгкий бомбардировщик ПО-2, способен был уже тогда взлетать и садиться вертикально, останавливаться точно над целью, бомбить, а потом вообще давать задний ход и исчезать в ночи. То есть, ничего сверхъестественного в затее подобрать попутчика, в сущности, не было. И где-нибудь в глухой, таёжной местности, я слышал, так порой и поступали. Случалось, даже стоя народ летал, в битком набитых аппаратах. Разве что не свисая с подножек. Но в нашем случае, видимо, грозовой фронт не позволял терять даже несколько минут и мужику оставалось лишь разочарованно глядеть нам вслед ...

     Так раньше обстояли дела с ближней лёгкой авиацией. А что мы имеем сейчас? В результате невероятной экономии родной экономики. А сейчас даже к ближним соседям людям частенько приходится летать через пень-колоду.

     Вот, например, одному ответственному товарищу из Магадана нужно было успеть на окружное совещание в Анадыре. Маршрут простой, но есть нюансы. Отсутствие прямых рейсов. И проще всего улететь на Чукотку ему конечно же из Хабаровска. Но билетов до Хабаровска уже не оказалось. Зато нашлись билеты до Новосибирска. В Новосибирске ему повезло сразу попасть на рейс из того же самого Хабаровска до Москвы. А потом уже из Москвы он полетел обратно прямо в Хабаровск. Всё вроде складывалось удачно и в Анадырь самолёт даже вылетел почти по расписанию, но вот только циклон с востока двигался чуть быстрее и весьма значительно в сторону от прогнозных ожиданий и с полпути пилотам рекомендовали вернуться обратно в аэропорт отправления. И всё было замечательно, но с учётом непогодных рисков приземлиться им пришлось, в конце концов, на резервном аэродроме. Разумеется, в Магадане. Откуда он два дня назад и убывал в свою малую кругосветку ...

     Нам с Санычем, помню, однажды тоже нужно было срочно и позарез попасть опять же из Хабаровска, но в Барнаул. И тоже уже всё шло к логистике через столицу и город-герой, когда вдруг в поисковике вылез рейс Новосибирск-Барнаул. Которого раньше отродясь в расписаниях не встречалось. Что ж. Кто не рискует, тот не пьёт …  Бесплатные  алкогольные напитки. Которые, почти сразу после взлёта, стюардессы принялись предлагать немногочисленным пассажирам. Причину невиданной щедрости одной  солидной  авиакомпании (не станем её осуждать за методы профилактики нервных срывов) мы поняли потом, подпрыгивая на шасси беззаботным детским мячиком  по  посадочной  полосе в «Толмачёво». Следуя дальше уже без нас, в промежуточном  «Кольцово», в  Екатеринбурге, этот самый самолёт вообще выкатился за полосу. За "бугром-то" его, видать, уже продавали, как полный хлам ...

     Однако, для нас с Санычем неожиданности того дня ещё не закончились.

     На посадку нас пригласили всего за десять минут до вылета, когда мы уже начали немного переживать. Пассажиров на нашем рейсе оказалось человек семь и это тоже слегка настораживало. Никакого посадочного "рукава" или "шатла" вообще не было - нас просто выставили за стеклянную дверь прямо на лётное поле.

     И тут мы увидели наш самолёт ... Правда, сначала мы даже не подумали, что это наш самолёт ... Воображения не хватало, представить нечто подобное.

     Росточком чудо техники было чуть выше Саныча, с его метр девяносто и конструктивно напоминало большую модель, изготовленную пионерами в авиакружке. Когда я, проходя мимо, потрогал рукой винт, стоящий рядом механик в оранжевой жилетке с усмешкой сказал:"Не беспокойтесь, настоящий!". Грузовые отсеки, идущие по низу корпуса, были похожи размерами на ящики письменного стола, только из жести. Хвост самолётика подпирала какая-то, хлипкая на вид, жердина. В салоне, куда мы согнувшись пополам, бочком протиснулись по одному, было  так же просторно, как втроём на заднем сиденье старых "жигулей". А от пилотов нас отделяла лишь ситцевая занавесочка. При желании можно было похлопать командира по плечу, но мы, на всякий случай, решили оставить фамильярности на потом.

     К счастью, погода была ясной и безветренной и в полёте нас трясло даже меньше, чем спустя два часа в такси на барнаульских дорогах. Ровно гудел мотор, алел закат, наземные ориентиры отчётливо просматривались с двухкилометровой высоты, дублируя разноцветный навигатор пилотов. А я, невольно перебирая в памяти свою разношерстную перелётную практику, размышлял, как же так случилось, что "инвестиционная целесообразность" вдруг стала полностью определять нашу жизнь и даже такой вот простецкий самолётик теперь приходится покупать всё за тем же "бугром" ...

     Странная штука  - нынешняя наша экономика. И невообразимо жаль времена, когда можно было "голоснуть" пролетающему самолёту ...

     Своему. Домотканому.