Коммунизм деньги не отменил а они с ним справились

Возглавив страну в октябре семнадцатого, большевики ввели коммунистическое правление напрямую, то есть имеющиеся ресурсы распределяли, минуя финансовый механизм. Затем задним числом пытались объяснить, что это была вынужденная мера, продиктованная Гражданской войной. Но тут явная подмена тезиса и перестановка местами причины и следствия.
 Обладая абсолютной властью, большевики обложили производителей еды продналогом, то  есть отбирали всё, кроме жалких крох, чтобы крестьяне буквально не умерли с голоду. Крестьяне стали производить как раз только эту «долю малую», которую точно не отнимут. Тогда  власти начали в форме продразвёрстки изымать и последнее! Страна покатилась под откос.


 В общем, построить коммунизм с наскоку не удалось. Лишённая личной заинтересованности, как главного стимула, экономика  рушилась точно карточный домик. Деньги пришлось вернуть в оборот.
 Но, в очищенной от всякой конкуренции экономике, пропорции цен между разными группами товаров можно было  устанавливать с потолка. Условно говоря, если при царе-батюшке по регулируемым рынком ценам за серп необходимо было отдать пуд зерна, то Ильич требовал уже центнер! Иными словами, крестьянство  подверглось сверх эксплуатации. Это привело к застою и даже откату в сельском хозяйстве.


Отчаявшись, власть пошла на кардинальный шаг. Людей загнали в колхозы. Номинально, колхоз  – это кооператив, но фактически возврат был даже не к крепостничеству, ВКП(б) злые языки расшифровывали как Второе Крепостное Право(большевиков), а к рабству.
До 1974года(!!!) колхозникам не выдавали паспорта, а каждый, кто покинул территорию колхоза без письменного разрешения, автоматически становился уголовным преступником. Впрочем, бумажку эту можно было заполучить за взятку.
Была создана совершенная в своей иезуитской сущности система эксплуатации.  Государство спускало сверху колхозам производственный план, выполнить который невозможно было ни при каких обстоятельствах. В счёт этого плана у колхозов по немыслимо заниженным ценам изымалась вся продукция.


 Зарплату колхозники получали натуральным продуктом. Ну, как в «перестройка важный фактор», помните, на  водочном заводе зарплату  выдавали водкой? Ну, а на заводе резинотехнических изделий – извиняюсь за моветон, но  из песни слова не выкинешь – гон… в общем, презервативами.
 В колхозе зарплату платили «палочками», то есть пометками в журнале учёта выхододней, что человек трудовой день отработал. В конце сельскохозяйственного сезона осуществлялась выплата на трудодни.
В среднем сто-двести граммов зерна на один день или один мешок в год! В   сегодняшних ценах это стоит  ровно одну тысячу рублей. И это годовой доход!


К 1953году уровень жизни русских крестьян – об эстонских и особенно грузинских разговор отдельный – откатился не только ниже 1913года, но просто 913года(десятый век), когда Русь была «сырьевым придатком» Византии и Персии. Народ тогда откупался от власти беличьими, куньими, бобровыми шкурками, мёдом и воском, а всё выращенное зерно и выловленную в реках рыбу оставлял себе. Это же реальный «коммунизм» был.
Власть природную ренту меняла у «цивилизованных» на предметы роскоши и особый беспредел не чинила. Результат разборок князя Игоря с древлянами многим стал уроком.


 Но в середине века двадцатого доминировали уже другие императивы: «товарищ Сталин… вы десять раз из ссылки убегали, а я, дурак, ни разу не сумел».
 В общем, у колхозников не было ни малейшего экономического интереса  работать на государство.  Ещё раз напомним, номинально колхоз считался предприятием не государственным, то есть почти частной лавочкой нескольких владельцев. На ум приходит «мудрость», буду бить пока не обгадишься, а потом за то, что  не  удержался…


Но что же, заставляло крестьян тридцать лет с 1930года по 1960год работать совершенно бесплатно? Были стимулы!
 Каждый колхозник обязан был отработать – чисто как на барщине – определённое количество трудодней. Конечно же, минимум этот был максимальным.
 Если норма не выполнялась – инвалидность, пенсии и прочая чушь собачья это не про нас – «саботажника», а то и «врага народа» отправляли не только туда, где Макар телят не пас, но и чукча оленей не гонял. На этом фоне колхоз уже не казался филиалом ада на земле.


Как же колхозники выживали, ведь украсть еду в поле было невозможно. По закону «о колосках» 1932года, за это  дело вполне могли расстрелять, а сажали без исключений по возрасту, на практике  уже с 12лет. Выход нашёлся.
Колхозникам оставляли приусадебные участки размером от нескольких десятков соток – дачный участок это шесть соток  –  до одного гектара, то есть ста соток,  на семью. На  них всю еду и производили. При тщательном уходе с гектара можно было получить в северных регионах двадцать тонн картошки, а в южных – пять тонн кукурузы, это сто мешков зерна, на фоне годовой зарплаты размером в один мешок, прямо скажем, неплохо получалось, ещё и корове  с поросёнком хватало. Абсолютное совпадение с барщинным помещичьим хозяйством.
Мы сейчас говорим строго о ситуации в РСФСР, не затрагивая остальные четырнадцать республик Советского Союза.
Допустим, при сопоставимой себестоимости производства картофеля и мандаринов, во  всём мире примерно одинакова и оптовая закупочная цена. А вот в СССР разница была  один к тридцати!
 Как вы уже догадались,  не в пользу русских крестьян. Поэтому условный Иван ел вовсе не условную картошку, а Гиви шашлык, сациви и чахохбили…



В 1966году    через Косыгинские реформы попытались второй, после НЭПа, 1921г.-1928г., раз ввести рыночные механизмы в плановую экономику. И  дело пошло в гору.
По внутреннему устройству, колхоз — это разросшееся фермерское хозяйство, большая семья. И он способен адаптироваться к любым внешним условиям.
Если из колхозов Нечернозёмной  зоны к 1966году все более-менее здоровые силы разбежались по стране и «мёртвому припарки» не помогали ни в какой форме, то на юге всё расцвело чуть ли не за один год.


На Кубани и   Ставрополье на сверхприбыли возводились гигантские колхозные   Дворцы Культуры с огромными актовыми и спортивными залами. Для отделки зданий за  сотни километров автомобильным транспортом завозили гранит и мрамор.
 Строились колхозные Дома Престарелых, в которых  проживали ветераны-колхозники на полном обеспечении предприятия. Создавались колхозные профилактории курортного типа, где  работники предприятия проходили первичное медицинское обследование и отдыхали во время отпуска.
На колхозные деньги работники разъезжались по ближайшим курортам – в тех местах их хоть пруд пруди – и здесь, тяжело поверить, предложение превышало спрос.
 Да, это медицинский факт: совершенно бесплатные путёвки «впаривали райкомовским крысам», ибо трактористы и доярки категорически отказывались куда-либо уезжать. Там корова, да и сарай поправить надо! Автомашины с заводов «Москвич», а затем и «Жигули»,  шли в колхозы потоком по спецпрограммам.  Зарплата «адекватных работяг» поднялась на уровень специалистов оборонных предприятий. Если посчитать во всё тех же мешках зерна, то это был уже не один мешок в год, а ШЕСТЬСОТ мешков. В наших ценах это пятьдесят тысяч рублей в месяц. 


Вспомним, как в  конце 1920ых годов был свёрнут НЭП. Партноменклатура испугалась что окрепшая буржуазия, как городская, так, в особенности сельская в лице кулаков, просто выдавит «партейных» из советов, повсеместно захватив власть на низовом уровне. И эти опасения были вовсе не надуманными.
Восьмая пятилетка, 1966г.-1970г., за счёт удачных экономических реформ оказалась самой успешной за все семьдесят три года социализма в России. Но власть, как и за сорок лет до того, испугалась собственных экономических достижений.
 Уже в начале 1970ых годов реформы стали быстро сворачивать. Ведь они неумолимо снижали роль правящей бюрократии, превращая «КПСС – руководящую и направляющую  силу общества» в дискуссионный клуб, «место для говорильни»!


Уже пополнивший к тем дням список почётных пенсионеров, «дорогой Никита  Сергеевич», может быть и не прокричал бы «пидарасы», как при посещении    выставки художников авангардистов "Новая реальность" в Манеже. Но нет ни малейших сомнений в том, что с большевистской решительностью он бы твёрдо заявил: «На енто пойтить мы не могём»!

Лишённая  прямых экономических стимулов, советская экономика изначально  должна была функционировать на основе высочайшей сознательности работников. Такое может происходить в небольших группах, спаянных общей идеей, чаще религиозной. Как пример, кибуцы в Израиле или  амиши в Северной Америке.
Но и через полвека после ВОСР, новый советский человек так и не сформировался. Им должен был стать, допустим, герой Леонида Куравлёва из фильма «Афоня», но  не стал! Единственным действенным стимулом оставался страх. Но как только за опоздание на работу перестали сначала расстреливать, а потом даже сажать, страх пропал. Появились «летуны», «несуны», «алкоголики-тунеядцы» — кто забыл или не знает значение спец терминов из милицейских протоколов, можно уточнить через поисковые системы — а «советский человек», ради которого весь сыр-бор в семнадцатом году затевался, так и не вызрел в «горниле революционных преобразований». Что-то где-то и Маркс, и Ильич упустили. Лично я думаю, не учли биологический аспект сущности индивида хомо сапиенс.


Едва реформы окончательно свернули, вся страна дружно ушла в глубочайший запой. И тут же покрылась не консерваториями, как мечтал Василий Иванович из анекдотов, в страстном желании хоть внуков накормить консервами, а лечебно-трудовыми профилакториями(ЛТП).
Там массы алкоголиков заставляли работать, самостоятельно  они уже были неспособны на это, и лечили от зависимости. Через десять лет «дорогой Михаил Сергеевич» развернул антиалкогольную кампанию —   дело во многом личное, у Раисы Максимовны брат алкашом был — и развалил страну окончательно.
А пока неумолимая деградация шла через навечно вошедшие в историю страны  мемы «сосиски сраные»(социалистические страны) и
«— Дорогая Индира Ганди!
— Леонид Ильич, это Маргарет Тэтчер.
— Так и я вижу, что Маргарет Тэтчер, а здесь написано Индира Ганди».
Но для углубления тезиса, нам, конечно же, понадобится ещё одна глава…