Венецианское танго

Ариша мечтательно прикрыла глаза и загадочно улыбнулась. Она была похожа сейчас на девочку-школьницу, наивную и влюблённую, счастливую и безрассудную. Пряди её соломенных волнистых волос небрежно рассыпались по подушке. Как же красива она была в этот утренний час, без тени косметики, наполненная особым сиянием женщины, познавшей тайну любви! И это несмотря на зрелые годы — уже сорок три… Её муж находился рядом, на семейном ложе, и смотрел на свою красавицу-жену, не отрываясь, любовался ею, не мог наглядеться… Он так и звал её «моя ненаглядная». Вместе они были уже восемь лет, несмотря на переломный и опасный для совместного проживания срок, любовь их только разгоралась с каждым годом, а в последнее время резко взлетела ввысь, словно бы к ней подключились резервные источники питания неземных чувств и утроили притяжение этой красивой пары друг к другу.
  Марк, так звали супруга Арины, самодовольно потянулся и привычно положил свою ладонь на талию жены, принялся поглаживать её нежную шелковистую кожу, будто бы источавшую сияние… Так ему казалось, такой он видел Аришу и так ему хотелось её осязать и чувствовать. Он полностью растворился в этой прекрасной женщине, он дышал ею, боготворил её, до сих пор был влюблён и счастлив. Он всегда знал, что в их союзе больше любит он. Ариша только позволяла себя любить. Но что-то с ней произошло. В последние полгода она преобразилась. Такой он жену ещё не знал – никогда раньше так не сияли её глаза, так волшебно она никогда ему не улыбалась и так заразительно никогда не смеялась, заливаясь и звеня, как серебряный колокольчик, возбуждая его ещё больше, и никогда она не выглядела так солнечно и очень эротично, особенно сейчас, утром, в постели.
 Марк вынырнул из-под одеяла и отправился на кухню заваривать кофе. Старался для неё, любимой. Вошёл с подносом, поставил рядом.
 - Вставай, солнышко! Пора на работу! С новым счастливым днем тебя, родная!
 Ариша только потянулась, промурлыкав нечто несвязное.
- Кофе? – она открыла один глаз.
- Как ты любишь, с молоком и корицей.
-Ух ты!- она рывком села, с жадностью принялась за ароматный напиток. – А мне снова снилась Венеция,- сказала она, сосредоточившись на внутреннем,- и мы были там… И ещё снова снилась музыка… Это было танго. Ну да! Венецианское танго! Страстное и в тоже время нежное, как кружева венецианских домов, и тягучее, как берега Большого канала.
 - Я тебе уже объяснял, что Венеция и танго – понятия несочетаемые и ты что-то путаешь. Танго – танец латиноамериканский, страстный и пленительный, как его прародина Испания, а в Италии его не танцуют!
 - Но ведь не может мне сниться эта музыка просто так и постоянно!
- Присниться может всё, что угодно!
Ариша пожала плечами.
 - Не соглашусь. Танго уже не принадлежит ни Испании, ни Аргентине – это мировой танец, стало быть, он должен появиться и в Венеции, до сих пор его не было, а теперь будет – ты просто обязан создать его. Вот, послушай.
Ариша принялась настукивать пальчиком по поверхности подноса определённый чёткий ритм.
 Марк прикрыл глаза, и в голове его замелькали картины прекрасного города на воде: кружева мостов и резные фасады готических особняков, плеск зелёной воды в каналах и узкие носы лодок, причудливые фонари и храмы, стая голубей на главной площади – Сан Марко…
 Музыка вдруг зазвучала у Арины и Марка внутри, страстная, обжигающая, таинственная, она заставила их, не задумываясь, прильнуть друг к другу, слиться в едином порыве, в вечном горении двух противоположных стихий, кои из себя представляют мужчина и женщина. Арина была в этот раз раскрепощена, как никогда до этого, несмотря на солидный стаж их союза, она вытворяла чудеса в своем стремлении угодить любимому, была самим совершенством и так заворожила Марка, что он впервые полностью отключился от реальности и воспарил на далёкое семьсот седьмое небо от нахлынувшего счастья. Неужели такое ещё бывает? – спрашивал он себя после. И женщина может вот так просто, ни с того ни с сего, стать тем идеалом, к которому стремятся и который боготворят все мужчины мира! Не веря собственному счастью, он лежал рядом с нею, уже после того, как оба вернулись с тех самых блаженных небес на землю. Боясь спугнуть её умиротворение, он осторожно и очень нежно касался шёлка волос любимой женщины, вдыхал ягодный аромат губ, наслаждался каждым изгибом её разгоряченного тела… При этом он шептал Арине те слова, которые она всегда жаждала услышать, - о том, как сильно он её любит. Сознание постепенно возвращалось на своё законное место, и мысли выстраивались в определенную логическую цепочку.
Нет, тут что-то не так. Арина же никогда до этого не принимала эти его ласки, да и сама не подходила столь близко к опасной черте полнейшего раскрепощения и безрассудства, когда между мужчиной и женщиной уже не остаётся запретных тем и постыдных движений, смущения и двусмысленности, когда можно поделиться всем и попросить обо всём, заранее зная, что всё, чего ты жаждешь, порождает те же чувства и желания у партнера, и ваше общее на двоих счастье только приумножается от совместного интимного творчества… Не могла его жена так вот в момент переродиться! Ведь раньше она никогда так умело и страстно не прикасалась к нему и не ласкала его так изысканно. За этим наверняка что-то стоит или, скорее, кто-то! А вот и догадка! Вероятно, у жены появился другой. И он, его соперник, научил её любовным премудростям. Осознав это, Марк резко отодвинулся от супруги. И того чудного единения, которое наступает только между влюблёнными и только в час полнейшей расслабленности после соития - не стало, его чувство словно бы разбили молотком, и оно разлетелось на мелкие осколки, а они рассыпались и исчезли, завершив послевкусие их эротического танго.
  С тех пор жизнь Марка превратилась в искусный шпионаж. Он затаился, ничего не стал говорить жене про своё подозрение, да и внешне никак не переменился по отношению к ней, был всё тем же любящим, нежным и преданным мужем. Но чего ему стоила эта теперь уже не любовь, а игра! Он притворялся, лгал, изображал из себя безмятежного человека. Его любовь не испарилась в одночасье и никуда не делась, но на неё, словно на солнце, наползли зловещие тучи и закрыли чистый свет прекраснейшего чувства. Оно померкло, ушло на задний план, а он сам весь растворился в жгучей испепеляющей ревности. Марк принялся следить за женой, перерыл всю её почту, досконально изучил адресатов мобильника, прочитал все сообщения, перетряхнул содержимое её письменного стола. Но ничего подозрительного не нашлось. Он стал недоумевать и терзаться ещё больше. Как же так? Ариша явно переменилась, её поведение в постели взяло противоположный курс, и те вещи, которые она раньше презирала и считала чуть ли не извращениями, теперь полюбились ею, причём со всей страстью. Она никогда прежде не называла его милыми интимными прозвищами, только по имени, правда, ласково – Маркушонок. А теперь почти каждый день она придумывала что-то новое, величая его весьма забавно и эротично. Ему нравилась эта новая игра, но понять произошедшей перемены в жене он не мог, и от этого его не радовали проявления её запоздалой страсти. Конечно, ему было приятно видеть лукавство и огонь в помолодевших глазах Арины, слышать её раскрепощенный, теперь всегда весёлый смех, буквально кожей чувствовать, как исходит от жены манящая, бешеная эротическая энергия. Но он не мог радоваться всему этому до конца и постоянно искал причину.
  И однажды ему повезло – он нашел то, что так жаждал найти. И не ошибся: виной всему был другой мужчина. Порывшись в сумочке Ариши, когда та была в душе, он обнаружил на самом дне крохотную флэшку в форме вишенки и уже не сомневался, что вплотную подошёл к разгадке главной тайны любимой женщины.
   Он заперся в туалете с ноутбуком и решительно воткнул вишенку в компьютер. К его разочарованию, фотографий на ней не оказалось, зато имелся всего один текстовой файл. С бешеным сердцебиением он открыл документ. Это были записи Ариши личного характера, что-то типа электронного дневника. Жена делилась своими самыми сокровенными мыслями, желаниями, сомнениями, радостями и печалями. Он был прав, Арина скрывала от него многое, а главное - то, что она была влюблена в другого мужчину. И этим мужчиной оказался кинорежиссёр Леонид Митич.
Арина работала администратором на киностудии, где также трудился этот довольно известный, уже немолодой, режиссёр. Видимо, по работе ей приходилось пересекаться с ним, а возможно, и работать на одной картине. Арина подробно описывала, что творится у неё в душе, когда она общается с ним, как тяжело ей находиться в одном павильоне с Митичем, продолжать обсуждать детали работы, когда все мысли о другом… Как поёт и ликует её душа при одной лишь мысли о возможной встрече.
 Марк пробежал глазами весь сравнительно небольшой, страницы на три, текст дневника, но ничего указывавшего на то, что у Ариши были отношения с режиссёром – не обнаружил. Нигде не было и слова о сексуальных переживаниях, только о волнении души и прочей романтической чепухе. Просто она не сочла нужным написать тут о главном, решил Марк. Он не сомневался, что отношения с Леонидом у его жены уже перешли за заветную черту. На это указывала абсолютная перемена поведения женщины в постели.
Как тонок и парадоксален механизм отношений мужчины и женщины! Одни и те же действия могут расцениваться как чудовищная пошлость, и они же при других условиях и обстоятельствах – уже как высший пилотаж неземных чувств, драгоценное счастье двух влюблённых! Если бы Марк не заподозрил жену в измене, то был бы бесконечно счастлив сейчас, ведь именно о таком поведении любимой он мечтал всю жизнь. Он думал бы, что владеет идеальной женщиной, получив вдруг долгожданную гармонию. Но теперь Марк страдал, поэтому не видел созревшей красоты Арины, не чувствовал тех посылов и тонких вибраций, что были предназначены ему одному.
  То, что прекрасно с любимой, с женщиной легкого поведения выглядит унизительно и пошло, а то, что в порядке вещей с проституткой - порой неприемлемо с женщиной, которую уважают. И те же самые действия с одним мужчиной могут восприниматься как счастье, а с другим - как омерзительное и малоприятное занятие. Балансировать на тонких струнах человеческих взаимоотношений – высший пилотаж даже для опытных любовников, всегда очень непросто не обидеть любимого, чётко и до конца понимать разницу этих парадоксов и разграничивать различие в поведении. Те, кто понимает и грамотно выстраивает свою линию, всегда получает от судьбы подарки. Марк не сумел сделать это и оказался в проигрыше. Ревность затуманила ему глаза, он был уверен в измене своей жены и решил поговорить с ней, сказать, что он всё знает…
  Однажды вечером, когда уставшая супруга переступила порог их общей квартиры и поставила на табуретку два увесистых пакета с покупками из супермаркета, Марк возник на пороге. Вместо того чтобы по обыкновению помочь отнести пакеты на кухню, он рубанул сплеча:
 - Арина, есть серьёзный разговор. Причем безотлагательный.
 - Что случилось? – жена опустилась в кресло, которое стояло в прихожей.
- Я всё про тебя знаю!!!
 - Что значит всё? Говори конкретней, я не понимаю.
 - Не ломай комедию, я в курсе, что у тебя есть любовник!!!
Лицо Арины исказилось от изумления, а через секунду послышался безудержный взрыв хохота.
- Ты и вправду так считаешь? Откуда этот бред? Мне интересно, откуда ноги растут? – она иронично и гордо на него посмотрела. Марк стушевался.
 - Я нашёл твой электронный дневник!
Арина на секунду замолчала, но не сильно перепугалась.
 - Но ведь там про любовника не написано ни строчки!
 - Зато там ты признаешься в любви к постороннему мужчине!
Ариша звучно выдохнула…
- К известному и талантливому кинорежиссёру! Я влюбилась в его талант! Вначале это было именно так… К тому же он привлекательный мужчина. Да, мне импонирует его образ, его личность. Но я не собиралась тебе изменять!!!
- Ты пишешь, что сходишь с ума по нему и страдаешь даже…
- С кем не бывает,- Арина изменилась в лице и вдруг заплакала. - Да, это чувство доставляет мне и радость, и мучения! Марк, я страдаю, сама не рада, но поделать с собой ничего не могу и… мне совестно, я и вправду пыталась несколько раз тебе рассказать, посоветоваться, но не смогла. Извини меня, дурочку! Я же тебя люблю, как и прежде, но при этом я и Леонида обожаю! Короче, я запуталась! – Её глаза умоляюще сверкнули. - Марк, если ты меня любишь – помоги!
- Ну это уже слишком! - Она ещё просит его о помощи! Ему же наставляет рога и его же просит помочь! Эту наглость он не смог вытерпеть и гневно бросил:
 - Не собираюсь я ни тебе, ни твоему любовнику помогать! Ещё чего!
- Марк, у меня нет любовника! Я просто влюбилась в режиссёра как в творческую личность, понимаешь? Вечно вы, мужчины, всё к сексу сводите - противно!
- Хорошо. А тогда как ты мне объяснишь своё изменившееся поведение в постели? А?
- А что надо объяснять?
- Отчего это ты такая раскрепощенная стала? Ни с того, ни с сего!
- Ты про мои эксперименты? Так это… я прочитала недавно книгу «Пятьдесят оттенков серого», эротический роман, и вдруг поняла, что многое прошло мимо нас. Вот и решила испробовать.
Марк издевательски покачал головой, показывая, что он ей не верит.
- Значит, это книга виновата, а не Митич твой?
- Так и есть!
 - Конечно, книга — так я и поверил, - язвительно выкрикнул он.
Арина встала с кресла, спокойно сняла пальто и прошла в комнату.
- Твоё право: хочешь верь, хочешь не верь, но я тебе не вру.
   Марк тяжело вздохнул, вызывающе звучно затопал по квартире. Затем всё так же громко, напоказ, с нескрываемой злобой задёрнул занавеску в комнате. За окном, внезапно воцарившийся вечер, светил умиротворяющими жёлтыми огнями, но Марк этим резким жестом словно потушил их, отделившись от остального мира шторой.
 Арина в это самое мгновение вдруг поняла, что он страдает и что это душевное мучение доставляет ему она, его жена, которая его не переставала любить. Больше всех остальных мужчин. А Митич? Это всего лишь – вспышка, огонь, волшебство. Да, это внезапное озарение доставило ей немало новых, неизведанных ощущений: зрелое, пронзительное осознание пришедшей влюблённости, чувство парения в небе, растворения в природе, радость и муку рабочих встреч, а главное – светлые и незапятнанные мечты… Но Арина всегда знала, что они останутся лишь мечтами. Ведь у неё есть муж, он же любимый мужчина, а у Лёни – жена и дочка. И она никогда бы не стала отбивать чужого мужа. Никогда. Но она же не виновата, что влюбилась! А Леонид? Чувствует ли он нечто похожее? Вряд ли… Конечно, он посматривает в её сторону, говорит комплименты, задерживает взгляд на её стройных ногах, как всякий другой мужчина в их киношном мире, иногда угощает конфетками. Не больше. Зато этого невинного флирта ей вполне хватало, чтобы жить в чудесной эйфории последние полгода. Летать, а не ходить, любить весь мир, растворяться в музыке по дороге на работу ( она никогда не расставалась с наушниками), улыбаться чаще обычного, и даже, как это ни странно - ещё больше полюбить своего мужа! Последнее открытие стало неожиданностью для неё самой. Ей вдруг захотелось сделать их супружескую жизнь разнообразнее именно в это время, когда какие-то неведомые потоки пришли в движение во всем её организме и будто бы вознесли к небесам. Как раз в это время подруга посоветовала прочитать «Пятьдесят оттенков серого»…
  И ей самой понравилось фантазировать, перед сном она часто погружалась в мир грёз, где главным персонажем был идеальный герой – Леонид Митич, потом она засыпала в полнейшей гармонии, а под утро ощущала физическую потребность прикоснуться к мужу под действием острых и смелых ночных фантазий. Тогда она будила нежным поцелуем Марка и повторяла в реальности сплетенное ею в мечтах кружево любви. Ей и в голову не могло прийти, что Марк заподозрит её в измене после этих абсолютно искренних эротических излияний. В эти минуты она отключалась от остального мира и любила только одного мужа. Но, видимо, он решил, что она не может быть с ним искренней. И сам своими ревностными подозрениями докопался, узнал её тайну. И это сводит его с ума. А кому понравится, что жена неровно дышит к другому, пусть и к кумиру миллионов?
У неё не оставалось иного выхода – нужно было наступить на собственное светлое чувство, просто перекрыть его, как поток кислорода. А для этого придётся банально уволиться с хорошо оплачиваемой и любимой работы. Ведь в противном случае она никогда не разлюбит Леонида. Как ни тяжело ей далось это решение, но Марка она любила по-настоящему, сильно, и поэтому решилась.
 - Марк, - нарушила она тишину вечера,- я решила уйти с работы и попытаться забыть Митича. Я сумею, тем более, что у нас с ним ничего не было, даже поцелуя. Это будет для меня непросто, но всё получится, и ты перестанешь терзаться.
Глаза Марка блеснули радостью.
- Спасибо, детка, это очень мудро! Ты даешь мне слово полностью вычеркнуть его из жизни: не звонить, не писать, не мечтать?
- Обещаю, особенно не мечтать… Это самое сложное, но я постараюсь, во имя нашей любви! Леонид не знает о моих чувствах к нему и ничего не заподозрит.
 - Умница! Я в тебе не сомневался, - Марк подошёл к жене и с благодарностью прикоснулся к её губам. Но поцелуя не вышло – оба были настроены на разные частоты, хотя и сделали вид, что это соприкосновение губ их окончательно примирило.
     С тех пор началась совсем другая жизнь. Как иная эпоха, отличавшаяся от прежней. В ней всё стало чужим, нерадостным. И не блестели больше глаза у Ариши, теперь они смотрели на мир уныло и тускло, исчезли задорные ямочки на щеках, перестал звучать её заливистый смех. На лице красивой женщины застыла тоскливая маска, оно не источало свет и счастье, напротив, вымученная улыбка вызывала у окружающих недоумение и даже отторжение – нерадостные эмоции имеют обыкновение отталкивать от себя людей. Арина ни с кем не общалась, перестала любить мир, она словно бы обижалась на него за отобранный дар. К мужу она вроде бы и пыталась относиться по-прежнему, но у неё всё валилось из рук, и отчего-то уже не хотелось экспериментировать в постели… Она стала всё чаще избегать интима.
  Марк вначале летал, как на крыльях, от осознания собственной победы, он был счастлив, что Арина ушла с работы. Пытался её благодарить за эту жертву – принялся чаще покупать цветы и подарки. Как и раньше, дарил ей нежность и ласку по ночам, но жена словно бы оставалась глуха к этим его проявлениям. А односторонняя любовная история всегда обречена.
В один прекрасный день Марк присмотрелся к Арине и почувствовал, что жена подурнела. И понял, что его больше не тянет к ней, как раньше. Ещё какое-то время по инерции он что-то испытывал к жене, но потом желание обладать супругой у него и вовсе отпало. Арина тоже увидела однажды, каким убийственным ледяным холодом смотрели на неё глаза мужа, эти самые глаза любимого человека, в которые она когда-то влюбилась и которые так любила целовать через прикрытые веки, всегда тёплые, родные, лукавые… Игривость тоже исчезла из их общей жизни, взамен ей пришла скованность, неловкость, равнодушие. Женщина всегда тонко чувствует эту болезненную перемену в отношении мужчины к ней, и эта перемена тем болезненней, чем роднее и ближе мужчина. Пожалуй, эта метаморфоза чувств, переход жарких страстей в криогенную фазу – ранит больнее всего, даже сильнее, чем измена и предательство. Изменяют мужчины под влиянием сиюминутного порыва, который можно простить. Даже длительный роман на стороне воспринимается не так убийственно, как охлаждение и равнодушие. Женщина понимает, что перед этими опустошительными холодными ветрами в отношениях она бессильна, и ничто не способно заставить вернуть любовь, никто не способен воскресить угасшие чувства. Потухший взгляд и нежелание прикоснуться – что может быть ужаснее для любви?
  Теперь уже страдала Арина. Вначале она потеряла потрясающую по силе влюблённость в режиссера Митича, но у неё оставалась ровная любовь к мужу. Теряя его чувство, она растеряла и своё, ибо не могут существовать проявления любви без взаимного движения навстречу друг другу. Арина перестала интересовать Марка как женщина. Какая жена с потухшим взглядом, грустная и несчастная, будет вызывать симпатию? Всякий мужчина смотрит на существо прекрасного пола через призму чувственного притяжения. Если оно есть, то за ним подтягиваются и восхищение человеческими качествами, и желание опекать, сопереживать, вникать в проблемы и просто быть рядом. Как только это волшебное притяжение теряется, интерес к женщине мгновенно затухает.
  Он не задумывался, отчего вдруг разлюбил Арину. Иначе давно бы понял, что сам был причиной произошедших в ней перемен. Его стали раздражать её голос, шаги, движения, прикосновения. И он решил сбежать от возникшего дискомфорта. Как-то пригласив её прогуляться в осеннем парке, он просто предложил ей пожить отдельно.
- Ты хочешь расстаться?
- Пока поживем отдельно. А там посмотрим. Если ничего не изменится в наших отношениях к лучшему, то расстанемся.
 - Марк, неужели ты не понимаешь, что наше отчуждение появилось не просто так, на пустом месте? Что мы оба приложили к этому руку? Поэтому нам вместе решать, что делать дальше. А ты, я вижу, уже всё решил за двоих!
 Марк невольно улыбнулся. Бывшие возлюбленные брели по ноябрьскому парку, когда в природе на смену ярким жёлтым и оранжевым оттенкам приходят коричневато-бордовые, приглушённые тона, а редкое солнышко ласкает нежно и скупо. Угасающие краски пейзажа подсвечивались лишь синевой неба. Арина остановилась.
- Присядем на пенёк, послушаем природу, - предложила она.
Они опустились на маленький округлый пень, сидеть на нем вдвоём было неудобно, поэтому они, по старой ещё привычке, прислонились друг к другу и обнялись. Марк вновь ощутил прилив забытых чувств.
Арина положила голову ему на плечо.
- Марк, у меня есть предложение. Давай попробуем спасти нашу любовь… Во имя всего того хорошего, что было между нами. Ты не против?
Теперь он не знал, что ответить. Шёл на эту прогулку с чётким желанием -¬ расстаться. А что если действительно попробовать? Что она хочет? Неужели существуют какие-то рецепты на этот счёт? Если всё было бы так просто, люди не разводились бы, не расставались, а жили бы в мире и согласии.
- Что ты предлагаешь? – спросил он приглушённо. Что-то опять накатило, подкралось незаметно, окутало лёгким невидимым покрывалом их души, а затем обожгло огненным дыханием — как во время страстного танца.
  - Мы давно с тобой собирались в Венецию. А ещё я давно прошу тебя написать «Венецианское танго». Помнишь? Мне даже мелодия приснилась, тебе нужно её только развить, сделать аранжировку.
 Он вспомнил. Это было как раз в то утро, когда он проснулся счастливый. Это потом он усомнится в её верности, приревнует и найдет тому доказательства. А тогда он был бесконечно счастлив, вернее, они были…
  И мелодию она ему отстучала и напела, и он её запомнил! Да, это было танго! Нужно съездить в этот волшебный город на воде, чтобы дописать там эту музыку.
- Марк, нам просто необходимо поехать в Венецию, тем более что из-за тебя я не попала туда.
- Почему?
- Если бы я не уволилась, то поехала бы с картиной на кинофестиваль. А теперь мне остается только мечтать о прекрасном итальянском городе.
- Я согласен! Поедем вдвоём, там попытаемся начать сначала, но если не получится – вернёмся в Москву и расстанемся без сожаления.
Арина просияла, обхватила голову мужа, прижала к себе… Они сидели долго, неподвижно, прижавшись щека к щеке. Не дышали. Оба были захвачены в плен сиюминутным порывом, воскресшим пламенем сумасшедшего танго, зарождавшейся пленительной мелодии страсти и любви.
   Город был окутан туманом и запахами сырой штукатурки. Заканчивалась осень. Венецианская осень, которая всегда лирична и прохладна, свежа и наполнена ароматами моря - поэтому так притягательна для туристов. Плеск воды у гранитного парапета, где привязаны узконосые гондолы. Спешащая фигура старика под чёрным широким зонтом скрывается из вида. Дождь идёт мелкий, скорее водяная пыль, которая поднимается из глубины каналов в виде тумана и только потом падает с неба. Создается впечатление, что весь город пропитан влагой на радость голосистым чайкам, кружащим в стальном небе над Сан-Марко.
- А ведь это твоя площадь! Святого Марка, - Арина прижимается к мужу, оба бредут в резиновых сапогах по воде, вышедшей из каналов на брусчатку площади.
Марк в умилении прижимает жену, словно бы и не было между ними охлаждения чувств и решения о расставании.
- А зайдем вон в то кафе, выпьем по чашечке капучино?
Ариша согласно кивает.
Они располагаются в уютном заведении с узкими стрельчатыми окнами-витражами, где звучит классическая музыка, её наигрывает квартет музыкантов, внутри тепло, они согреваются. Аппетитный кофейный аромат наполняет легкие. Капучино здесь недешёвый, но кто же экономит на романтических мгновениях жизни? Качество напитка в изящных фарфоровых чашках из тёмно-синего стекла не лучше, чем в итальянских ресторанах Москвы, но им оно кажется восхитительным.
- А какой здесь кофе! Восторг! – шепчет, закатив глаза Арина.
- Ты права, он стоит своих десяти евро. Чувствуется, что кофе хорошо прожарен, не так, как у нас в кофейнях!
- Я рада, что тебе понравилось! Я счастлива тут с тобой…
Марк берёт руки жены в свои, поглаживает её слегка замёрзшие пальцы. Он замечает, что именно здесь, в Венеции, глаза Арины заблестели по-прежнему, и она вновь ему улыбается загадочно и задорно.
- Ариша, а тебе не кажется, что Венеция сотворила чудо? И мы снова счастливы, и дело вовсе не в прожаренных кофейных зернах. Нам всё кажется волшебным, потому что мы вновь единое целое!
- А я тебе говорила! Осталось тебе сотворить танго! Ты не забыл?
- Я помню… Сегодня, когда мы катались на гондоле, вспомнил твою мелодию.
- Это то самое танго?
- Конечно. Венецианское танго. Здесь я готов дописать его. Это будет мой подарок тебе…
Арина нежно поцеловала мужа. Это был неспешный, ласковый поцелуй, и в то же время чувственный и пронзительный. Марк откликнулся на него и перевёл его в иную плоскость, созвучную страстному танго. Из этого поцелуя родилась музыка. И полетела, вспорхнула над крышами, понеслась ввысь в вечернее венецианское небо, закрутила влюблённых в вихре обжигающей страсти. Вдруг Марк вскочил, подошёл к музыкантам, играющим в кофейне, и попросил разрешения занять место за роялем.
Кафе наполнилось ритмом танго. Музыканты с восторгом слушали пленительную мелодию русского музыканта, затем Марк кивнул им, они заняли места за инструментами, и музыка зазвучала уже в струнном многоголосии, композитор меж тем подошёл к своей даме и реверансом пригласил на танец. Они импровизировали. Итальянские музыканты тоже импровизировали, играли что-то уже своё, но это было всё равно танго. Арина и Марк в центре зала вытворяли чудеса. Выглядело это со стороны восхитительно, азартно, зажигательно. Музыка звучала в их сердцах, в душах, влюблённых друг в друга. Аплодисменты неслись им вслед, когда они, обнявшись, счастливые выходили из кафе, но они не слышали этого, они были растворены друг в друге и поглощены захватившей их мелодией любви.
  Час был уже поздний. Они запрыгнули в последнее водное такси и поплыли в свой отель. Хрустальные огни светили из узких готических окон венецианских особняков, ажурная подсветка зданий в своём манящем мерцании соревновалась с игрой воды и фонарей, освещающих набережную. Вечер плавно перетекал в ночь, луна с наслаждением купалась в тёмной воде Большого канала, а осколки созвездий украшали купол чернеющего неба.
  Звон колокольни на Сан-Марко отсчитал одиннадцать ударов. Сколько влюблённых в этот час скрывалось за массивными дверями старинных отелей?  И сколько счастливых мелодий любви родится здесь, в Венеции, в эту ноябрьскую ночь, каждый раз уникальных, непохожих на другие? Не бывает в природе двух похожих мелодий страсти, и каждая история любви, и даже каждое отдельное свидание двух влюблённых никогда не повторится ни на Земле, ни на какой другой планете, оно будет только вашим и ничьим больше… А посему нет никакого смысла в ревности, ведь принадлежащее только вам двоим свидание никогда не будет чьим-то ещё. Известно, что один и тот же мужчина не может любить двух разных женщин одинаково, а женщина, ревнуя, напрасно полагает, что сопернице достается похожая частица страсти. На самом деле в другом романе всё будет по-иному, потому как другое всё: сами люди, энергетика, окружающая атмосфера... Всё это порождает совершенно другое, новое поведение и проявление чувств. Если бы люди научились переводить язык любви в музыку, сколько бы красивейших новых мелодий появилось бы на свете! Уверена, что энергия любовного горения не исчезает с поверхности Земли бесследно, а переходит в нечто нужное и позитивное: в хорошее настроение, здоровье, творчество, ощущение счастья. Возможно, собираясь воедино, образуется единое эфирное поле любви, которое окутывает нашу планету, делая её неуязвимой и защищённой от отрицательных воздействий космоса…
Осенней ночью в одном из венецианских отелей Арина и Марк вносили свой маленький вклад в создание этого положительного светлого поля Земли, любя искренне и самозабвенно. Они снова, как когда-то, растворились друг в друге и делились этим радостным приобретением. Им совсем не хотелось спать - а только наслаждаться объятиями, поцелуями и внутренним ощущением полнейшего счастья.
  Арина снова раскрепостилась, вела себя свободно и вновь стала желанной для Марка. Он благодарил её длительными поцелуями, нежнейшими поглаживаниями и сводящими с ума словами. Умытая в воде канала луна заглянула к ним сквозь кружево занавески, умилилась, а затем смущённо  и тактично скрылась за ночное облако.
       Это была их последняя ночь в Венеции, в полдень нужно было освобождать номер и выезжать из отеля.  По обыкновению, Марк поднялся раньше Арины и заказал им кофе. Разбудил поцелуем, угощая, полусонную жену, крепким и душистым напитком, который принёс на серебряном подносе. Они ничего не говорили, а только смотрели друг на друга и улыбались.
   Венеция сотворила невероятное чудо – подарила им забытую гармонию и любовь. Ведь недаром этот волшебный город считают пристанищем романтиков и влюблённых. Марк был счастлив: теперь он был уверен, что у Арины никого нет, кроме него, и она только его так искренне любит. И пускай за все десять дней они были счастливы только в последнюю ночь, видимо, им нужно было время, чтобы привыкнуть друг к другу, простить обиды и настроиться на прежнюю волну. Арина часто уходила гулять по городу одна, ей, видимо, требовалось время для раздумий, а он, оставшись в отеле, пытался писать музыку. Но вначале у него ничего не получалось. И всё таки родилось на свет их танго! Венецианское танго, которое скоро станут напевать и другие влюблённые во всём мире, и танцевать под него, и наслаждаться страстью, и любить…
  Арина вышла из отеля первой, Марк замешкался с чемоданами, затем нужно было сдать ключи от их номера. Обратил внимание на лежавшую на стойке ресепшна чью-то визитку. И не поверил глазам -¬ на ней значилось имя: Леонид Митич.
- Вы не подскажете, русский режиссёр давно приехал? Дело в том, что я его давний поклонник, - соврал Марк.
Черноволосая красавица-итальянка за стойкой ответила:
- Он уже покинул наш отель сегодня утром, ведь фестиваль завершился.
- Какой фестиваль?
- Как? Вы не знали, что у нас проходил Кинофестиваль? Леонид Митич в этом году получил золотую пальмовую ветвь за свой фильм «Венецианское танго»! – гордо выпалила служащая отеля и многозначительно улыбнулась.