О Тацинском рейде

     После того, как я написал и издал книгу, мы решили провести ее презентацию в городском краеведческом музее им. Шпаковского.
     Первая часть в художественной форме повествовала о его отце-танкисте, совершившем 18 декабря 1942 года знаменитый  Тацинский рейд  в тыл врага.
     Вот коротко сухие сведения об этом рейде, они интересны сами по себе без художественного приукрашивания.
     В составе корпуса, совершившего этот беспримерный бросок под Новый год по двухметровому снегу, в двыдцатиградусный мороз, входили: 4-я, 54-я, 130-я танковые бригады; 24-я мотострелковая бригада, 413-й минометный дивизион и 658-й зенитный полк. Всего в корпусе было 10709 человек и 208 танков.
     Такая масса не могла быть незамеченной врагом, и на всем пути корпус постоянно подвергался бомбардировкам с воздуха. Но враг не догадывался о цене этого броска.
     Суровая зима 1942 года и отсутствие дорог, глубина выпавшего снега затрудняли движение корпуса. Необходимость постоянной маскировки большого количества танков, орудий и людей, вынуждали их даже  ночью двигаться в условиях нулевой видимости. Пользоваться фонарями запрещалось.
     Трудная обстановка требовала от всех бойцов воистину нечеловеческого героизма по выполнению поставленной задачи.
     За шесть дней корпус преодолел 240 километров, по пути освобождая захваченные немцами села и деревни, уничтожая технику и врага. Так в бою за Маньково было уничтожено 800 итальянцев и две зенитные батареи, захвачено 300 автомашин, которые потом были использованы  корпусом в наступлении.
     Были уничтожены гарнизоны в Ильинке, Большинке, Скосырской. В районе Криворожья были уничтожены остатки 11-й пехотной дивизии немцев, и 24-го декабря корпус вышел к железнодорожной станции Тацинской.
     Немцы не ожидали появления советских танков у себя в тылу.
     Как пишет в книге «Поход на Сталинград»  участник тех боев генерал Ганс Дерр:  «В первые дни были разгромлены соединения, оборонявшиеся в тактической глубине. И в результате быстрого продвижения советских войск уже 23 декабря нависла непосредственная угроза над важной базой снабжения немцев – Тацинской и аэродромом, с которого снабжалась  6-я армия Паульса.
     24 декабря, писал далее Дерр, кризис на этом участке фронта принял драматический характер. Немецкие, румынские итальянские войска беспорядочно отходили на Юго-Запад. Танковый корпус, не останавливаясь, к рассвету 24 декабря ворвался на аэродром и железнодорожную станцию.
     Немцы готовились праздновать католическое Рождество, не ожидая появления советских танкистов у себя в тылу.
     Начался кромешный ад, танки прошлись по хвостам самолетов, стоявших на взлете, уничтожая охрану аэродрома и бежавших к самолетам летчиков.
     После уничтожения аэродрома, железнодорожной станции были уничтожены пятьдесят самолетов, три склада с продовольствием, пять складов с боеприпасами, несколько эшелонов с авиационным бензином.
     Корпус занял круговую оборону, чтобы сковать немецкие войска.
     С выходом 24 танкового корпуса в район Тацинской и ударом войск Сталинградского фронта, наступление танкового корпуса Манштейна захлебнулось.
     С потерей Тацинской снабжение войск окруженной армии Паулюса прекратилось, тех запасов, что были у немцев, им хватило на месяц, и 6 февраля 1943 года армия Паулюса капитулировала. Около 600 000 немцев попали в плен.
     24 танковый   Корпус  Баданова В.М., после уничтожения аэродрома  в течении нескольких дней  вел в окружении тяжелые бои с немецкой группировкой, брошенной по приказу Гитлера на  уничтожение дерзких советских танкистов. Ии только благодаря военной  смекалке  и  гибели 300 воинов, прикрывших отход  корпуса,  29декабря корпус вырвался из окружения. 
     О тяжести тех боев говорят следующие цифры: в начале рейда количество бойцов было 10 709 человек. Вышло из окружения  –  927 человек. Количество танков – 250. Вышло с боями – 58 танков; уничтожено - 3 500 немцев, 10 батарей, 300 самолетов, 15 танков, 106 орудий.
     С самого начала операция планировалась, чтобы любой ценой сковать максимальное количество вражеских войск на длительно возможное время. 
     Маршал Советского Союза  Василевский А.М. писал, что наш успех, вынудил немецко-фашистское командование отказаться от намерения направить части и соединения оперативной группы «Холлидт» и 42-го танкового корпуса на помощь котельнической группировке, предназначенной для деблокирования армии Паулюса.
     25 корпус советских войск, находившийся в 40 км. от Тацинской, не смог  пробиться  на выручку 24-му танковому корпусу, хотя Ставка телеграфировала: «ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ СПАСИТЕ  БАДАНОВА».
     Изначально командование советских войск понимало обреченность этой операции, посылая людей и технику фактически в один конец…
     Так все и случилось, за исключением выхода горстки храбрецов, ценою многих жизней их товарищей.

     Борис Иванович, дорожил памятью близкого ему человека и был счастлив, увидев воплощение мечты о увековечивании памяти отца в поэтической форме.
     Это была первая часть книги, где отражена жизнь и подвиги танкиста – отца Бориса Ивановича. Во второй я собрал документалистику, воспоминания Ивана Васильевича, фотодокументы.
     Я, конечно, рад был, что мне достался великолепный материал, к которому и я подошел творчески.
     Написал поэму не совсем обычным приемом – белым стихом или ритмичным, но не рифмованным слогом. Другая часть – стихотворная, ну и третья, как я уже сказал, собрал документы: газетные вырезки, фотографии героя военной поры, семейные архивы.
     Мой труд – это художественно-документальная книга об отдельных эпизодах войны героев, которые так же, как и миллионы неучтенных, не попавших ни в хроники, ни в воспоминания – столько их много! И они заслуживают, чтобы помнили их имена.
     И я творчески прожил одну из страниц подвига нашего народа.
     Я не мог не пригласить на презентацию Романа. Как же без него? Хотя он сначала отказался, сославшись на какие-то дела. Но все же появился со своей новой женой, правда, как мне показалось, несколько в неадекватном состоянии.
     Вначале все шло нормально. Я начал презентацию, рассказал кратко о содержании книги, идее и ее вдохновителе, почитал отдельные места.
     Затем предоставил слово Борису Ивановичу, он, поблагодарив меня, сказал, что счастлив был получить такой подарок – память о его геройском отце.
     Борис Иванович рассказал и о своей поисковой работе в плане исследования событий, которые описаны в книге. Говорил, что словно заново открывал героическое прошлое своего отца, глянул на него совсем другими глазами. Искал интернету его однополчан, находя интересные факты, документы, новые имена…
     Поскольку Роман все же пришел, я не мог не предоставить ему слова.
     Свое мнение, но не по поводу презентуемой книги, а вообще о моем творчестве, он высказал весьма необычно, что для меня стало неожиданностью и даже потрясением. Такого поворота я не ожидал...
     Он высказался вполне определенно, что мое амплуа – " детская тематика ".
     И все. Сказав это, как ни в чем, ни бывало, он вернулся на место, сел и, опустив голову, прикрыл глаза.
     Повисла неловкая пауза.
     Даже его новая благоверная, поняла, что муженек явно ляпнул что-то не то. Толкнув локтем, энергично зашептала ему в ухо.
      До всех тоже стало доходить, что Роман пришел на презентацию "не в форме", таким его никто не видел раньше (кроме меня).
     Уже после я подумал об этом инциденте: в каком состоянии ему быть и находиться где бы то ни было – его личное дело, но раньше такого он себе не позволял. 
     Существуют художественные критерии оценки произведения, о них Роман не обмолвился. Я понял, что под хмельком он решил просто "зарезать" меня, дав волю тому, что раньше сдерживал...
     Повисшую тишину неожиданно нарушили пришедшие на презентацию  знакомые и незнакомые слушатели. Встала женщина и сначала робко, потом все увереннее заговорила о том, что книга ей понравилась. Что ни при чем здесь, мягко говоря, жанры, в которых работает автор, главное, чтобы то, что он написал и представляет сегодня, было интересно читателям. 
    Другая поддержала ее, сказав, что из того, что им представлено, вполне ясно, что это тема Великой Отечественной войны, она очень убедительна, написана в художественной манере и рассказывает о двух героях войны. И на слух прочитанные отрывки звучат вполне достойно и убедительно.
    Еще сказала о том, что она, хоть и не специалист, но видит, что книга написана душой и хорошим языком, что такие книги нужны, потому что сами ветераны не очень-то разговорчивы, и о своих подвигах не все напишут. 
     Снова поднялся Борис Иванович. Его не только в нашем городе, но и в регионе знали как образованного, эрудированного человека. На презентацию он пригласил своих друзей, коллег по работе, глубоко уважающих Бориса Ивановича. В своей среде он слыл талантливым организатором и специалистом в строительной отрасли, прекрасным семьянином, порядочным и надежным человеком.
     Не владея писательским ремеслом, он хорошо разбирался в том, что есть настоящее слово.
     Борис Иванович сказал без обиняков о том, что хоть и является заказчиком книги, то есть заинтересованным лицом, как читатель с большим стажем, видит в книге свежий подход, новаторство, чего особо не ждал и не просил. Первоначально он желал просто, грамотно увековечить память отца – ветерана и героя войны.
     И добавил, что вполне доволен тем, что нашел именно меня, как автора, по его мнению, выразившего многогранную гамму чувств его отца в книге, словно писатель сам был участником тех событий.
     - Заказав книгу, - продолжил Борис Иванович, - я выполнил сыновний долг, потому что при их жизни не понимал до конца какие у меня предки.
     И дополнил:
     - Открыв домашний архив, я сам неожиданно увлекся этими записями, открыл для себя в первую очередь клад с документами, пожелтевшими фотографиями, воспоминаниями отца.      
     Углубившись в них, я понял, что мне не хватает материалов, знаний о тех сражениях, в которых участвовал отец. Поэтому я и начал свою поисковую работу. И в интернете обнаружил интереснейшие сведения о тех боевых действиях, относящихся к Тацинскому сражению – уникальной операции, благословлённой самим Сталиным.
     Суровы реалии войны, операция нужна была для того, чтобы лишить армию Паулюса, окруженную в Сталинграде, последней ниточки снабжения продовольствием и вооружением.
     И эта цель была достигнута. Среди тех, кто послан на эту операцию, находился его отец – танкист, политрук, старший лейтенант Иван Васильевич Суворов.
     Убедительная и эмоциональная речь Бориса Ивановича в корне изменила обстановку. Роман сидел, понурив голову, и вроде даже протрезвел.
     И хотя у меня ещё на душе кошки скребли, но я почувствовал, что презентация спасена. Я выдержал удар от того, от кого не ожидал .
     Забегая вперед, скажу, что тиража не хватило, книжка разошлась, как горячие пирожки, и Борис Иванович попросил доиздать её, но, аппетит приходит во время еды, – набралось немало архивных документов, фотографий тестя. И попросил меня написать еще и о нем, фронтовом лётчике Георгии Пантелеевиче Колонтаенко, что я и сделал, приняв всем сердцем и эту необыкновенную историю.
    
     После этого случая напряженность в наших отношениях с Романом обнажилась в полной мере. Стали заметны его неуклюжие попытки принизить меня и в других ситуациях.
     Я не отвечал на его мелочные выпады, завуалированные уколы, не ввязывался в конфликт, откладывая разговор, надеялся, что все само рассосется.
     Однако наше сотрудничество и даже неформальное общение почти полностью прекратились. Мы встречались лишь вынужденно на заседаниях «Лукоморья» да на общих мероприятиях.   
     Зато в это время мне хорошо писалось.  Вернулся к стихам для детей, словно по совету друга...
     Но беда не ходит одна: произошел оглушительный раскол в самом «Лукоморье». Этому виной был опять же Роман с его авторитарной политикой проведения заседаний.
     Думаю, будь он гибче, можно было бы организовать для активных педагогов, членов объединения секции по интересам, возможность реализовать свои организаторские способности. 
     С одним из таких педагогов, видевшем в нашем объединении несколько иные задачи, ушла львиная доля коллектива «Лукоморья». Громко хлопнув дверью, они тут же создали свое объединение.
     Те, кто остался, недоумевали, что происходит, и что же будет дальше?
     Дальше все становилось только хуже, вплоть до внезапного ухода из объединения самого Романа, оставившего руководство без передачи.
     Передавать эстафету, если он этого не хотел, не обязательно было мне. Можно было провести перевыборы, но он просто не появился на очередном заседании...
      Собравшиеся лукоморцы недоумевали: почему, не предупредив никого, он не пришел, может, что случилось? Такого раньше с ним исполнительным, дисциплинированным, раньше не случалось.
     На звонки он не отвечал.
     Провели заседание без него.
     Позже, через третьих лиц, сообщил весьма любопытную причину, заявив, что у него обнаружили сахарный диабет, и он желает полностью посвятить себя писательству.
     А жена его так прямо и заявила одной нашей женщине, что "мужу надоело возиться с дилетантами, всякими любителями и прочими бабками..."

                Продолжение...