А ты помнишь Сморгонь?

Невероятно импонирует Театр Российской Армии естественным внутренним патриотизмом, отношением к истории России, к культуре и традиционным ценностям. И тем, что заставляет восстанавливать, изучать, вспоминать. Вот 7 декабря 2025 состоялась премьера спектакля «Сморгонь». Кто помнит, только честно – что за город, где это, что там произошло, когда?

Да, Первая мировая война в наших учебниках истории была сжата до минимума. Потому что закончилась она революцией 1917 года, «похабным миром» и потерей территории площадью 780 тыс. км;. Знаете, какие это территории? Польша, Финляндия, Прибалтика, Украина и Западная Белоруссия.

Сморгонь? Это в Белоруссии. Именно там волей судьбы оказался студент-доброволец Михаил Зощенко. Да-да, тот самый известнейший писатель-сатирик, автор шикарных юмористических рассказов «История болезни», «Аристократка», «Прелести культуры»... И детские рассказы про Лёлю и Миньку… такие мягкие, добрые, радостные.

Но всё это было после. После Первой мировой войны и Сморгони. И это одно из открытий, подаренное мне спектаклем режиссёра Дмитрия Версты по мотивам пьесы Дмитрия Бочарова в театре Российской Армии: Зощенко – не язвительный сатирик, известный советский писатель, а ещё и герой войны, имеющий в 20 лет пять боевых орденов и звание капитана.

И вот теперь можно вернуться в небольшой экспериментальный зал театра, где состоялась премьера спектакля «Сморгонь». Совершенно серое пространство с белым задником-экраном, с кучами мешков, которые укладывались на брустверы окопов. Это всё, что касается декораций. И сценическое пространство заканчивается с началом первого ряда. Полное вовлечение в какую-то тревожность.

Пьеса написана по дневниковым записям Михаила Зощенко. Рассказ о его службе в царской армии в период Первой мировой войны. За час с небольшим мы с солдатами и командирами прожили 810 дней обороны Сморгони. Неспроста среди русских солдат гуляла поговорка: «Кто под Сморгонью не бывал, тот войны не видал». Это та самая точка, где впервые русские смогли остановить германские войска. И первое место, где впервые враг применил химическое оружие. Сморгонь была полностью разрушена и в военной истории значится, как «Мёртвый город».

Михаил Зощенко на фронте много писал. Не рассказов – писем. Многие солдаты были малограмотными. Он писал письма по их просьбам, собирая истории, характеры, впечатления авторов. И, конечно, набирался боевого опыта и страшных впечатлений от потерь, ран, поражений и побед. Тронуло письмо солдата, гулявшего по сцене с аккордеоном, которое было написано, но… некуда отправлять. Растрогали воспоминания о первой любви… И горестное признание в трусости Зотова.

Не знаю почему, но Первая мировая ни разу не покрыта флёром героизма, патриотизма и боевой романтики. Там всегда горькая правда. Грязь и полная антисанитария, из развлечений – карты и пьянство. Панибратство и сверхсубординация создают полное ощущение бессмысленности класть свои жизни за царя и Отечество… Просто гибли, без пафоса. Словно грузчики мешки таскали… И хоронили их в братских могилах, сложив пачками на клумбе с жёлтыми цветами. Но! Война была. И солдаты свой долг исполнили. И убиты. И им тоже надо воздать должное – память.

Несколько раз по ходу действия поручик Зощенко писал рапорты, что недалеко немцы строят какие-то блиндажи. А князь Микеладзе не реагировал, не верил, игнорировал. Именно это стало страшной трагедией – от химической атаки погибла вся рота. Вся! Выжили двое – Зощенко и командир Макаев. Сцена – банный день, переодетые в чистое белое бельё солдаты – словно предварили переход из жизни в смерть… традиция…

Несколько раз через всю сцену натягивали верёвку. Это «красные линии»? Это черта, после которой невозврат? Это просто бельевая верёвка, на которой появились первые символы готовности к смерти? Я пока для себя не решила эту трансформацию, она меня будоражит…

Смерть, кстати, по сцене тоже гуляла часто, материальная. А Михаил, шесть часов не снимавший допотопный противогаз, выжил. И очень от этого страдал. Как и от окопной тоски, опустошения от ежедневной крови и смертей, расчеловечивания сослуживцев. И как-то смог сохранить любовь к жизни. И стать великим писателем-сатириком ХХ века.

Обычно премьера спектакля – это фейерверки, шампанское, восторг. Премьера «Сморгони» - это тоже праздник. Но другого порядка - дань памяти, день духовного прозрения, урок истории Отечества. И это сегодня более ценно и правильно.

07.12.25