Семья Елизаровых

   Фамилию Елизаров связывают с древнегреческим именем Елизар. В переводе с греческого это имя означает «бог помогает» или «бог избавляет». Предполагается, что те, кто носил это имя были высокоуважаемыми и пользующимися поддержкой и благосклонностью богов.

   Фамилия Елизаров имеет специфическое значение и символику. Она ассоциируется с верой в божественную помощь, защиту и благословение. Носители этой фамилии стремятся быть ближе к божественным силам и надеются на их поддержку в своей жизни и делах.

   В целом, фамилия Елизаров представляет собой часть культурного наследия и богатства истории России. Эта фамилия позволяет нам почувствовать связь с прошлым и глубину ее значений, которые символизируют и обязывают всех потомков славного рода Елизаровых.

   Корни семьи Елизаровых уходят в далекие земли донских казаков. Когда были живы деды, мы не догадывались подробно расспросить об их судьбах. Вот все бесценные крупицы непростой истории, дошедшие до нас.
Судьба каждой семьи была неразрывно связана с судьбой нашего Отечества. Мы с Николаем до сих пор не можем спокойно смотреть фильм «Тихий Дон», снятый по роману Михаила Шолохова. 50% казачьей крови течет в наших жилах. И то, как жестоко сложились судьбы донских казаков и их семей, без слез и боли в сердце смотреть невозможно.

   Про отца Николая – Елизарова Алексея Никитовича, известно, что его отец – Елизаров Никита Иванович, был переселен в 30-е годы из донской станицы в Тверскую губернию, в село Сёла, образованное донскими переселенцами. Многие казаки, и дед Никита в том числе, были помещены в лагеря на долгие годы. Семья его была вывезена. В Ростовской области, на станции Зверево, была огорожена большая площадка для семей казаков-переселенцев, они могли жить там неделями, ожидая специальный ж/д состав с теплушками. На телегах, запряженных волами, перевозили свой нехитрый скарб целые станицы вместе с детьми и стариками. Родные места были оставлены навсегда.

   Когда мы с Николаем в 2022-24 г.г. жили у моего брата в Каменске-Шахтинском Ростовской области, встретили станицу, где больше половины жителей были Елизаровы. Дед Николая о тех тяжелых временах никогда не упоминал, и вообще слыл молчуном и единоличником. На новом месте построил себе дом отдельно от всех, на окраине деревни, за рекой. Его соседями были лес и поле.

   Дом – полная копия дома на сваях казака Мелехова из «Тихого Дона». Усадьба, баз, уклад жизни, домашняя утварь, многие слова-диалекты – все как под копирку. В горнице стояла большая печка с лежанкой, в углу – кровать, посередине – большой дубовый стол, вдоль стен стояли крепкие лавки. Казачьи традиции, обычаи, блюда – все бережно хранилось дедом и бабушкой Дуней. Кстати, много названий перекликалось с украинскими. Видимо, это тоже повлияло на Николая при выборе жены и дальнейшего места жительства.
 
   За стол мы могли сесть только после деда, возглавляющего обед в торце стола. Зачерпнуть из общего чугунка еду мы имели право, только строго соблюдая субординацию – дед, отец, дядя, старший брат… Внучат же своих дед никогда не обижал и не ругал. Он мог только молча отреагировать на какую-нибудь детскую шалость и только глазами указать на вожжи, висевшие в углу.

   Однажды отец Николая посмел за общим столом сделать своему сыну замечание, за что получил от деда по лбу деревянной ложкой. Мой Николай хихикнул от неожиданности, и тут же получил в лоб свою «звезду», обучающую на всю жизнь. Дед с бабушкой были очень немногословны, за весь день внуки могли услышать от них всего несколько слов и то по делу. Жили они с бабушкой Дуней дружно и ладно.

   За ужином сообщался порядок работ на завтра. Никаких возражений, комментариев ни у кого не возникало даже в мыслях. Николай в шести-семилетнем возрасте, беспрекословно вставал до рассвета (летом это в 3 часа), брал свою, маленькую, отбитую с вечера косу, и ехал с дедом на сенокос пока стояла роса. Потом сено собиралось в телеги и привозилось домой.

   Там раскидывалось на поле и сушилось. Чтобы сохранить аромат и зеленый цвет сена, его переворачивали каждые 2 часа и вечером убирали в копны, и только на следующий день – в амбар.

   Хозяйство у деда было большое – 3 лошади, 2 коровы, теленок, жеребенок, овцы, птица. Поэтому сена на целый год надо было очень много. Дед спокойно показывал внуку, как надо держать спину, чтобы быстро не устать, как работать корпусом тела, как прижимать пятку косы к земле… Одним словом – это самый главный дедов «университет» для внука. Запах свежескошенной травы, парного молока, свежеиспеченного хлеба – это запахи детства Николая.

   С большой любовью он вспоминает заботу бабушки Дуни – добрейшей души человека. Бабушка была маленькая, худенькая, с обожженным телом, какая-то беда приключилась с ней в молодости. Дуня была вторая жена Никиты Ивановича. Она родила ему Алексея (отца Николая) и Ивана. От первого брака у деда тоже были дети – Шура и Вася. С ними вся семья всю жизнь поддерживала тесную связь.

   Ранним утром любимого внука Коленьку всегда ждала на столе крынка парного молока и краюха высоченного хлеба. Хлебушек бабушка пекла на несколько дней, аккуратно помещала душистые хлеба на полку и укрывала их рушниками. Если мальчуган изъявлял желание полакомиться домашними бараночками, то ему надо было самому намолоть ржаной муки на жерновах, стоящих в сенях. Баранки получались душистыми и неповторимыми по вкусу.

   Бабушка Дуня ни в чем не перечила мужу, всегда стояла поодаль, но рядом с ним, готовая прийти на помощь в любую минуту. Натруженные руки часто держала под фартуком. Голубые глаза ее всегда светились добротой и любовью. Лицо было всегда светлым и улыбающимся. Все свои женские обязанности всегда выполняла с удовольствием. Никто не помнит ее сидящей или тем более, лежащей, всегда при деле. Когда пришло время, бабушка это почувствовала, она помылась, оделась в чистое белье, легла на лавку и произнесла:

   – Пора, уже хватит, а то задержалась…

   И тихо ушла. Светлая им память, дорогим нашим старикам.
 
   Дед Никита был высокий, статный, сухожарый, чернявый, с густой кудрявой шевелюрой на голове, черты лица были строги и неприступны. Зоркий, иногда колючий взгляд выразительно показывал настроение деда. Николаю мама часто повторяла, когда он проявлял свой характер:

   – Ну вот, вылитый дед Никита!

   Как-то раз кто-то из односельчан пожаловался деду, за то, что его внук, пулей пробегая мимо старика,  не поздоровался. А Коля просто не заметил сидевшего в тени кустов дедушку-соседа. Дед, очень разозленный, схватил висевшие на стене вожжи, замахнулся на любимого внука:

   – Еще раз не заметишь кого-нибудь из взрослых, получишь этими вожжами по первое число! Ты посмотри, каков занятый гусь, не заметить старика! Не позволю позорить нашу фамилию!

   Позже уже отец преподал сыну науку вежливости и внимания старшим. Урок был закреплен офицерским ремнем уже на всю жизнь.

   В семье Елизаровых было много детей. Старшая, сестра деда, Татьяна, в период Гражданской войны была комиссаршей, сподвижницей Ленина и Дзержинского. Ее боевой характер помнят все елизарята, заставшие Татьяну. Кожаная черная куртка, кобура с револьвером на поясе, сигарета, командирский тон. Настоящий бравый воин в юбке! Она лихо разруливала любые вопросы и на работе, и дома. Татьяна очень поддерживала и помогала всем своим братьям, племянникам, внукам.

   Оба деда Николя были Георгиевские кавалеры, уроженцы ХIХ века, отличались смелыми, жизнестойкими характерами. Всегда были верны Отечеству и в мирные, и в военные времена.

   За весь свой детский период общения с поколениями дедов Николай всегда видел их доброжелательное принятие всех Указов властей, уважительное и даже почтительное отношение к Сталину, Ленину, вдумчивая позиция в случаях крутых поворотов судьбы. «Любая власть от бога».

   История любви семьи Кудашовых (родителей мамы Николая – Полины Алексеевны) была удивительна. Бабушка Марфа родилась в зажиточной купеческой семье. Была очень строгая и властная, но внучат своих любила и баловала, используя любую возможность. Ее будущий супруг батрачил у отца Марфы, влюбился в чернявую, статную девушку и выкрал ее.

   Как они оказались на 107 км от Москвы история умалчивает. Дед Алексей (1880г.р.)работал обходчиком на железной дороге и до глубокой старости держал трех лошадей, жеребенка, двух коров и прочую живность. Николай с Любашей вспоминают, что дед Алексей всегда был одет с иголочки, отличался аккуратностью не только в одежде, но и в работе. Речь его была грамотна, нетороплива, дедушка был очень образован и начитан. Всегда приветливо улыбался, был подчеркнуто вежлив. Даже в экстренных ситуациях никогда никто не слышал от него нецензурных слов. Никто никогда не видел деда Алексея чем-то возмущённым.

   Николай, его второй внук, унаследовал от деда аккуратность в любом деле и во внешнем виде. Работая трактористом, он приходил на работу в светлой рубахе, переодевался, если надо было, одевал на обувь резиновые галоши. Мужики недоумевали и подтрунивали над ним, но Коля не обращал на них внимание. «Мелочи творят совершенства, а совершенства – это не мелочи»
.
   Мама тоже часто повторяла: «Уж не графских ли кровей мой сын?». Особенно часто звучал этот комментарий после бесконечного мытья полов и посуды на кухне. Привычка сразу мыть тарелку даже после первого блюда осталась у Николая на всю жизнь.

   Когда возраст Полининых родителей приблизился к 70, они переехали в поселок Пески Коломенского района Московской области. Дед стал работать извозчиком скорой медицинской помощи – возил участкового врача летом на телеге, а зимой на санях по всему району. Его работой медперсонал и пациенты были очень довольны. Своих внучат дедушка с радостью катал по зимней сказке на санях.

   Дед имел дорогостоящее радио и был в курсе всех последних событий в стране и в мире. Очень любил свою старшую дочь Полину. Мама родилась 4 мая 1931 года в Орехово-Зуеве. Младший, Василий, был любимцем у бабушки Марфы.
 
   Дед Алексей был активен до глубокой старости, прожил более 90 лет. С внуком Николаем он вершил стог сена. спешили перед дождем, дедушка съехал с вершины огромного стога и сильно ударился о камень. Через несколько дней ушел от внутреннего кровоизлияния. В памяти своих благодарных потомков остался благородным, порядочным человеком, очень любившим жизнь.

   Отец Николая, Елизаров Алексей 1926 года рождения, но мама его записала 28 годом, дабы хоть немного уберечь сына от войны. С 1945 по 1948 г.г. он служил в Германии, был начальником отдела связи. В подчинении его было отделение из 9 человек. Со слов отца, в Германии погибло все его отделение… Следы от ранений, полученные в армии, сохранились на всю жизнь. После службы в армии Алексей женился, но прожили они с женой не долго, детей не было.
 
   С Полиной Алексеевной они встретились у родственников на народном гулянии, посвященном Троице, на берегу Москва-реки. Вскоре, в 1953 году, родился Виктор, в 1956 – Николай, в 1960 – Любаша. Алеша был последним любимцем в семье и порадовал всех своим появлением в Коломне только в 1973 году.
 
   По совету бабы Тани отец Николая работал сначала на тепловозостроительном заводе в Коломне, а потом в Луховицах, совхозе «Красная Пойма». Родители работали в совхозе, мама – телятницей, отец – первоклассным плотником. Он мог за лето заработать годовую зарплату, его талантливые руки были очень востребованы.

   Уже большая семья из 5 человек жила в бараке. Коля и Любаша часто с благодарностью вспоминают о том времени. Жили в маленькой комнатке, готовили на керосинке, общий коридор, с туалетом на улице. Дети спали поперек кровати, потому что их было уже трое. Отопление отсутствовало.
 
   Все праздники отмечали всем бараком, выносили столы, угощения, детишки были предоставлены сами себе. Отец сделал ребятам большие качели. Позже вместе с друзьями отец построил дом на 4 семьи. На приусадебном участке был сад, огород, ягодник и место для птицы. Везде была чистота и порядок: бетонные дорожки, побеленные деревья. Дети имели возможность прямо из окна дома рвать сочную малину и ароматный белый налив.

   Часто они бегали на Оку, особенно, весной, когда могучая река широко разливалась, заливая все окрестные луга. Поэтому и славятся луховицкие огурцы и другие овощи до сих пор. Отцовские бочки, полные мочеными яблоками, квашеной капустой и солеными грибами, мамины огромные щедрые манты детская память сохранила на всю жизнь.

   По маминой инициативе семья вскоре переезжает в совхоз им.Димитрова Коломенского района. Николая директор школы долго не отпускал, ведь он был не только бессменным знаменосцем, но и членом совета дружины пионерской организации школы. Вскоре Николай поступает в Егорьевское с/х училище, Виктор в Рязанский ветеринарный техникум, Любаша в Коломенское медицинское училище. Подрастал маленький Леша.
 
   Виктор и Люба завели свои семьи, родили сыновей. У Виктора с Надеждой появились Андрей и Сергей, у Любаши с Мишей – Женя и Вова. Николай до поступления в Тимирязевскую академию работал трактористом в совхозе им.Димитрова, был секретарем профсоюзной организации Мячиковского отделения совхоза.
 
   В день получения первой зарплаты Николай по-взрослому угостил всю свою бригаду, но ему, 16-летнему подростку, трактористы разрешили пить только лимонад. В здоровых советских коллективах царила именно такая атмосфера. Там же его избрали депутатом Коломенского районного Совета.
 
   В день зарплаты Николай всегда покупал всей семье тортики и дорогие конфеты. Младшие,Любашка и Алеша, были особенно счастливы.

   Спасибо всей дружной семье Елизаровых за «незримое» воспитание всех четверых детей. Они действительно выросли порядочными, трудолюбивыми, честными людьми.