Вот прогремел последний выстрел...

Вот прогремел последний выстрел... Пропал и звон, и вкус метала...
И каска полетела вверх. Мы шли четыре года сквозь волны стужи и жары,
Под колючкою ползли, взрывались мины и снаряды, мы доты брали на ходу, И на реке понтоны ловили танки на ходу.. И вот стоим мы средь развалин.. Ребята письма пишут на бегу: "Мы выиграли! Победа!" а я стою.
Я вспоминаю тех парней что телом нам прикрыли амбразуру, я вспоминаю горький, черный дым машин..
И вот из дома на площадку выходит ганс, как на яву
и сбрасывая ранец бежит он ко двору - там ждёт семья,
любимый муж и укротитель "восточных варваров" в быту.
Он обнимает сына, дочь, целует женщину свою.
Я понимаю - ему осталась пять минут.
Он больше не солдат - теперь он немец и в яву.

                *****
Мы накатом брали города, одним мы строем шли вперёд
и шли мы год, и два, и три - кругом разруха, смерть поёт.
Мы вышли как-то на чужбине в опушке леса посмотреть,
что там да как, цена какая за тот лес?
Не описать той красоты полей, лесов и пролесков кругом - сюда война лишь только что явилась...
Эх жалко давить чернозём...
Ведь были тут когда-то люди... Ведь кто-то сеял пашни тут кругом..
И стоя в пролеске несчастном том мы дружно присягнули:
не убивать, не бить и не украсть в краю чужом.
    

                *****
Мы встали у проёма - четверо внутри, бросить гранату? Вот же..!
Не осталось ни одной...
Сжимая автомат в руке, мы молча все переглянулись.
Пулемёт строчил внутри, гансы лихо забавлялись,
проходу выше не давали - развалины кругом.
Вдруг Пашка встрепенулся - осталась лишь одна скоба,
он не успел затормозить лихая очередь вдруг разрезала его.
В пыли кирпичной мы стайкой залетели внутрь - очередь и нет расчёта. Подавили точку мы одну.

                *****
Наш танк подбит - наводчик ранен, мехвод горит в огне сыром,
а я лишь молча наблюдаю как сталь ломясь горит в огне войны.
Мы выбрались из танка - кругом так тихо, непонятно..
Вдруг гул в ушах перешёл на крик, я был контужен, не убит.
А фрицы быстро наступали, мы тут как в тире - одна мишень, а снайперов до кучи.
Я отползал к ручью. Воды.. Воды…

                *****
"Полёт нормальный!" - диктует мне ведомый.
уж два часа в пути - внизу лишь просеки да хаты, но вдруг..
Огромный гарнизон, светятся огни машин.. Мы кружимся..
Вдруг резкое "бомбим" и мой ведомый будто сокол пикируя на мышь вдруг ринул вниз.
Я не успел его остановить - обшивка разлетелась в воздухе..
Живой! Вон парашют! Летит грибок на стан врага..

                *****
Летучая смерть теснится над нами, бомбят от души! Три юнкера, штуки летают, огнем нас пугая своим. Страшатся только звери - мы вскинув ружья вместе залпом бьём.. Вот вот.. Чуть-чуть.. Ещё! Ещё! И вдруг пикирует один - подбит! Летя на на нас та куча стали и железа громоздясь вспахав с десяток метров вернулся всю с достатком грязь, что создана была заводом, а перед тем изъята из земли, всё тыловикам! Народу! Из них мы пушки сделаем свои!

                *****
Мы шли по часу и по два волоча ноги, тряслись от холода и ветра, дожди так сильны в этой зоне..
Мой друг упал последний, я не поднимал его - за нами шли солдаты, с улыбками стреляли прямо в след, пока я шёл они смеялись, как будто загнанный козёл я шёл изнурен этой встряской и одновременно так сильно жить хотелось без покраски, но вдруг один как завопит.. Все кинулись вдруг в рассыпную: из под кустов как кошка выперся вдруг целый танк - свои! Подумал я и от счастья дрожа упал на землю ту промозглую и злую, что видела кошмары не тая..