Мой Тимурчик

            В прекрасном южном городе, где шумели чинары, почти круглый год ярко светило солнце, жила небедная семья. Это была одна из бывших республик Советского Союза.  Муж работал директором птицефабрики, Фаим-заде,  жена, Фаина, - преподавателем английского языка в технологическом институте. Родители нашли ей жениха. Он азербаджанец, состоятельный. Удачная получилась сделка. Хотя сначала она плакала. Высокая красавица, с высшим образованием. Густые темно-каштановые волосы, карие глаза с густыми ресницами, фигура стройная, все при ней. Она гордилась своими ножками. Спасибо родителям, разрешали носить платья по колено. С замужеством задержалась, надо идти, иначе потом совсем никто не возьмет. Только в день свадьбы она увидела его поближе: роста среднего, ей по плечо, волосы жидкие, скоро начнет лысеть, фигура точно не атлетическая, даже худоват, за то животик уже был. И хуже всего, что он был старше почти в два раза.

           Поженились. Слушалась его, по дому все делала. У мусульман так: рот закрой и все делай. Ласки не было. Жили и жили. Оказывается, у него уже была семья. Жена умерла. А двоих детей, девочек, забрала семья покойной жены. Деньгами им помогал, но в воспитании совсем не участвовал. Приедет иногда, посмотрит издали, даже не подзовет, не поговорит. То ли от горя замкнулся, то ли злился, что дочки есть, а жены в живых нет.

             Фаина терпела все законы, надо же выполнять. Она и раньше была своенравной. А с годами характер ее становился все жестче. Родилась дочь. Назвали Лейла. Муж остался равнодушным, у него уже были две дочери. Дочка была красавица, вся в мать. В школу пошла, только радовала, училась хорошо. Но муж оставался равнодушным. За 10 лет, если похвалил дочку, то раза три, не больше.

             После дочери, через 10 лет, снова забеременела. Родился мальчик. Муж и вся его родня устроили настоящий праздник. Ее осыпали подарками. Муж надарил золота столько, сколько она получила за все прошедшие 10 лет. Поменяли квартиру на более просторную. Поначалу муж приказал ей сидеть дома с сыном, не работать. Мальчика все баловали, любили.

 - Что ты хочешь, милый? Это? Пожалуйста! Хочешь что-то другое? Тоже пожалуйста!

            Сыночек подрастал. Дочка тем временем стала учиться на врача.

            Пошел сын в школу, надо бы заставлять учиться, выполнять все школьные правила. Но это так трудно, когда так сильно любишь ребенка! Первая учительница слишком много требовала, вообще, строгой была. Часто вызывала в школу из-за плохого поведения. Да и учебой сынок не блистал. Переводить никуда его не стали, учительница была на хорошем счету. Ее даже по местному телевидению показывали.

- Тимурчик,- так звали сыночка.
- Ну, потерпи. Давай, немножко попишем. Немножко почитаем.

            Так, с горем пополам доучились до 3 класса.

            И вдруг, скандал, учительница снова вызывает. Обвиняет Тимурчика в воровстве денег из ее сумки. Приводит доказательства. Ну, что за стерва? Ребенок плачет. Ну, не мог он это сделать! Мы верим ему. Этих денег нет у него. Учительница так и осталась ни с чем. Отношения с ней стали еще более натянутые. Тимурчика теперь пришлось чаще заставлять садиться за уроки.

            Как его было не любить? Маленький, слабенький и что-то рос он плохо. Учеба никак не давалась ему. Поэтому радовались всему, что сделает. И какой веселый, шутка за шуткой. Иногда и сестре, и матери придумывал их,  клички, дразнилки хорошо получались.

            Перешел сын в средние классы. А тут она не сразу поняла, куда деньги из дома стали пропадать. Думала, дочка берет. А потом поймала Тимура. К тому времени Фаина уже снова работала в институте. Восстановилась, как сынку исполнилось 5 лет. В институте - хорошо: студенты. А они не всегда могли всё сдать, некоторые даже лекции не посещали. Так у нее стали появляться свои деньги. Большую часть даже получалось откладывать, муж семью обеспечивал.

           Тимурчик, конечно, рос балованным. Уже и слушаться не хотел. То к одному мальчику полезет, то к другому. С родителями этих детей приходилось постоянно разбираться. Он ещё маленьким отбирал чужие игрушки. Теперь мальчик подрос, теперь он курит. И она не знает, как давно. Вот, наверное, на курение и берет. В 7 классе она сама стала давать ему на сигареты, лишь бы ни у кого деньги не отбирал. Постоянно ему ставили двойки: за поведение, за то, что не учил. Замучилась уже в школу ходить. Теперь за уроки сесть его и не заставишь. А ведь учителей теперь больше стало. Одна такая принципиальная попалась, парторг в школе, больше всего Тимура ругала.

          Однажды, было это уже в 8 классе, сын приходит домой и рассказывает:
 - Мама, эта коммунистка меня сегодня будущим бандитом назвала.
 - Что ты такое говоришь? Ну-ка, повтори, как она сказала.
 - По тебе, Фаим-заде, уже давно тюрьма плачет.
 - А что ты такого сделал?
 - Да, взял у Моськи деньги из портфеля. Подумаешь. Я сразу ему вернул. А он устроил крик. Училка сразу заметила.
 - Вот, клопы. Передавила бы всех! Нищие, из-за своих копеек готовы удавиться! А училка, тоже хороша! Я это так не оставлю!

              Весь вечер, всю ночь она думала, что бы такое сделать, да так, чтобы эту учительницу, обидчицу сына, уволили из школы. Заснула только под утро. А потом встала раньше сына, села за письменный стол, исписала весь лист.

 - Вставай, Тимурчик. Надо в школу идти.
 - Мама, я не хочу туда идти.
 - Смотри, я тут письмо составила. Жалобу на учителя. Подойди сначала к одноклассникам-друзьям, объясни, что нужно поставить подпись о том, что они слышали, что учительница сказала. А потом возьми этот второй чистый лист, и попроси вашего комсорга обойти всех остальных, чтобы они подписи поставили.

              Тимурчик листы взял. Читать, конечно же, не стал. Лень, матери он верит. Он даже не представлял, как мать там все расписала: как эта учительница систематически оскорбляет ее сына, как угрожает тюрьмой, колонией, занижает оценки из-за личной неприязни. Просила, чтобы такого учителя убрали из школы, наказали по всей строгости.

              Тимур пришел в школу и стал подзывать по одному своих одноклассников, они, верные, сразу подпись ставили. Таких в классе, правда было не много, всего 4 человека, его "шестерки". Бумагу показывал, но никому читать не давал. А тут подфартило, была физкультура на улице. Подозвал Лильку, комсорга, она почти подругой была:
 - Мне мать бумагу дала. Пишет тут, что меня обозвали. Надо подписи собрать.
 - Тима, ты что! Как я на пустой лист соберу? Все же будут спрашивать, под чем мы подписываемся?
 - Скажи, что это взносы.
 - Ну, не знаю. Если получится.

              Однако всё получилось. Лилька подходит, просит. Это же комсорг. И тем более почти к каждому подходила по одному, без свидетелей.

              Через неделю все узнали, что это вовсе не взносы были, а подлый донос на учителя. Весь класс шумел, бунтовал. Оказался виновник Фаим-заде. Но злость выместить не на кого было. Он, якобы, заболел и в школу не ходил.
              Ха! А Фая радовалась, что дело пошло. Их с сыном вызвали в партком, выслушали. Эта училка сидела там, вся красная.

             Прошла неделя, Тимурчик пошел на учебу... И училка эта пришла в школу. Пожалели, из школы не выгнали. Но влепили строгий выговор и из парторгов выгнали. Ну хоть так наказали! Поубавили борзости. Лучше бы в тюрьму упечь, детей пугает!

              Потом все как-то забылось. Перестали думать про эту коммунистку. Говорят, она болеть стала чаще. Сын у нее умер.

             Да и потом пришлось Тимурчика в училище оформлять. Школа вообще ушла на задний план. Вот теперь начались настоящие проблемы: то драки, то прогулы, то воровство. В милицию вызовут, пожурят:
 - Что ж Вы сына так плохо воспитываете? А еще педагог.

            Разве? Родителей он любит и уважает. Кого он еще любить должен? Да уже и взрослый человек, сам должен свою судьбу устраивать.

           Тимур стал куда-то пропадать. Вот так пропадет недели на две, вдруг звонит:
 - Мама!
 - Да, сынок! Где ты? Почему голос такой?
 - Мама. Мне деньги нужны, чтоб отсюда уехать.
 - А где ты, милый?
 - Военная тайна! Ха-ха!
 - У тебя все хорошо? Почему ты уехал?
 - Мама, понимаете, дела. Друг позвал помочь, надо было ехать. Сейчас друг продиктует индекс, до восстребования.
 - Тимур?! Когда ты вернешься?! Едь домой!
 - Мама, Вы пришлете мне денег? Мне много надо.
 - Пришлю, сколько скажешь.

            Сумму, индекс назвали, бросили трубку. Только через три дня позвонили, сказали адрес, забирайте свое "барахло". Так и назвали сына. Это любимого сыночка-то?

            Пришлось все рассказать мужу. Ох, и ругался же он.
  - Что Вы за мать такая? Что за чудовище Вы воспитали?

            Успокоился немного, поехали. Соседний город оказался. Еле нашли этот дом по адресу. А Тимурчик еле живой и какой-то неадекватный. Да что же это с ним?! Будто пьяный, но не пахнет, и избитый какой-то. Пришлось везти в больницу. А у него в крови огромные дозы наркотиков! Заставили взять направление в наркодиспансер. Месяц, два, и Тимурчик уже взвыл:
 - Мама, я уже не могу здесь находиться! Заберите меня!

           Пришлось ехать, мужу ничего не сказала. Долго с главврачом говорили. Расписку с нее взяли, денег получилось сунуть.

           Сынок, вернувшись, дома побыл ровно день. Снова гульба началась. С девочками-сестрами его увидела во дворе - и раз, и два. Ну, слава богу. Пусть лучше девочками увлекается. Девчонки крепкие такие, на вид, крупнее Тимурчика будут. На лицо так, ничего особенного. Еще волосы какие-то короткие.

 - Тимур, познакомил бы.
 -  Да, да. Потом.
 - Сколько им лет?
 - С нашей школы. В 9-м учатся. Из параллельного класса. Нормальные. Хоть кто-то меня понимает. Ладно, пока. Они меня ждут, я к ним.
 - Сразу к двум?
 - Главное, нам весело.

             Но потом он все же определился. С той, что помладше, стал больше общаться.

             Месяц почти все хорошо было. А тут звонят из училища: - Вашего сына отчисляем за непосещение. Пришлось туда просто «лететь». Благо, деньги всем  нужны. Но Тимурчик дома распсиховался прямо:
 - Что за суки! Вы им деньги дали? Они только и выманивают!
 - Так, на учебу ходить надо. Хотя бы раз в неделю.

            Как же поздно она все узнала! Наркотиками он баловался уже давно, начал в 6 классе. Перепробовал уже много чего. Да еще мелкое хулиганство каждую неделю - это у него обязательно. Приставали к людям на улице, деньги отбирали. А потом, оказывается, он был даже в банде. Банда, которая грабила квартиры. Какой стыд! Арестовали! Суд! Дали 4 года. Мужа попросили на пенсию, мол, возраст, уже за 70, пусть отдыхает.

           А сынок и в тюрьме себя плохо ведет. На свиданья ездила, увещевала его:
 - Надо исправляться, милый. Выпустят пораньше.

          Может, уговоры помогли, может адвокат, деньги. Может, все вместе. Тимура выпустили раньше, через три года. Дружки остались там.

          Восстановила его в училище. "Закончили", с горем пополам. К себе, в институт определила, будто он сам поступил. Может, при ней хоть как-то исправится. С девчонкой, с Ирой, расписала. Пусть хоть жена будет.

          Ох, но не проходит и полгода в институте, еще сессию не сдавал, вызывают в милицию: засветился в новом деле. Даже дату назвали. Пришла мысль: пусть студенты, однокурсники подпишут якобы свое письмо с положительной характеристикой, с обязательным указанием дня, когда Тимур весь день был на лекциях, и все его видели. Посидела, подумала, к адвокату съездила, посовещалась. Отличное письмо получилось, ходатайство прямо. Принесла в группу на следующий день:
 - Подпишите для меня вот здесь.

           Их 20 человек было.
 - А что это, Фаина Якубовна?

           Посмотрели. Скривились.
 - Это же неправда. - Вякнули особо смелые.
 - Вы же хотите мне помочь? Нам с вами 5 лет еще учиться.

           Сидят все с каменными лицами. Ну, а что они хотели? Такова жизнь. Каждый платит по счету.

           Фаина Якубовна сидела и ждала. Больше не просила, но и лекции не читала. Наконец, один поднялся, Лобанов, подошел, расписался и вышел из аудитории. Прошло пять минут, стали подниматься все по одному, то девочки, то мальчики. Подходили, ставили подпись и уходили из аудитории.

           Ей самой было неприятно. Последними ушли две тихие девочки. В этот раз сына отмазать получилось.

           Тимур с женой уехал в Россию, куда-то на север. Через 2 года Ира написала, что они развелись. Хотя  ведь родился сын. Оказывается, они почти и не жили вместе. Дома притон она ему не разрешила устроить. Сама наркотиками совсем перестала баловаться. Сынишку отдала в детский сад, пошла работать в магазин. Где Тимур, она не знает.

           А через год звонят, просят приехать в морг, в соседний город, опознать сына. Умер от передозировки наркотиков. Какое горе, любимый сыночек! Почему ты меня покинул?!

           Про дочь она почти не вспоминала. Сына хоронила практически одна, у мужа случился инсульт. Пролежал в тяжелом состоянии 2 месяца и умер. Дочь приезжала с мужем. Пообщались сухо. В этот же день они и уехали. У дочери, у Лейлы,  сын и дочь. Врачом работает. Умная, красивая, правильная, но будто чужая. Только Тимурчик был у нее в сердце, единственный сынок!

            Она в своем горе прожила год. И непонятно, как. Ничего не помнит. Да и нечего вспоминать. Не жила, а существовала.

            Вдруг приходит письмо, в нем фото внука - вылитый Тимурчик в детстве! Собралась с силами, попросила отпуск, поехала к невестке, к внуку, в их Мухосранск.
 
            А дома собрала золото, обменяла на доллары! Привезла им:
 - Куплю квартиру внуку в Питере! Зачем мне теперь деньги?

            Вернулась домой. Жизнь пошла своим чередом, но какая-то унылая, безрадостная. Только попросила Иру, невестку, раз в год присылать фото внука.

           А та, училка-коммунистка, оказывается, совсем недолго прожила после того случая. Умерла от цирроза печени. Пила. С горя, наверное.

           Бог забрал у нее Тимурчика, но забрал и эту стерву.