IV-17 Патологии. Извращения

Любовь. Катехизис
Глава IV Не любовь
Раздел 17 Патологии. Извращения

I. Патологии

В нашем многополярном мире существует множество видов поведения человека как биологической системы.
В целях нашего труда рассматривая слово «патология», мы предполагаем такое отклонение от успешных и здоровых адаптивных характеристик и качеств, которые препятствуют возникновению социального поведения «любовь», способствующего протеканию отношений, адекватному возможностям гармоничного единения в социальной группе.
Парадокс заключается в том, что существуя, патология как бы постоянно утверждает свою приемлемость внутри социальных групп своих носителей по принципу ложного гуманизма: «Если я (такой вот) существую, значит это один из вариантов нормы». Однако, особенности каждой патологии заключаются именно в том, что существуя, она в основном оказывает деструктивное влияние как на индивида, так и на тех, кто с ним взаимодействует, потому как меньшинства, борясь за адаптацию, осознанно или неосознанно пытаются свою топологию лжеимплицитно распространить в окружающей среде, чтобы качественно или количественно приблизиться к большинству, а то есть, норме. Патологические меньшинства, обнаруживающие и подчёркивающие оттенки отдельных своих качеств в большинстве, пытается балансировать в соотношении конкурентных преимуществ.

К патологиям можно отнести различные состояния психофизического здоровья, применив различные подходы и классификации.
          Условно можно поделить патологии по характеру возникновения:
а) врождённые (например, органические врождённые особенности мозга, генетические особенности и т.д.);
б) приобретённые, обусловленные генетически и развитые в ходе получения опыта в результате взаимодействия со средой.
в) приобретённые ввиду физических травм.
          Следует упомянуть, что здесь работает принцип, который мы озвучили ранее: без генетической базы, позволяющей образовывать те или иные метаболические пути, создание таких метаболических путей невозможно или затруднительно. Приобретённые патологии нейрофизиологического характера, не связанные напрямую с физическим травматизмом, таким образом базируются на определённой степени генетической предрасположенности к их развитию.
          Нейропластичность, как один из научно-популярных спекулятивных терминов, в основном употребляется только в контексте «развития человеческих способностей»: обучения (в особенности детей), овладения новыми навыками, умениями. То есть, в основной массе ей придаётся красочный, позитивный, «созидательный на благо» контекст в том виде, в котором она доступна рядовому пользователю информации.
Но «нейропластичность» же отвечает и за формирование негативных, дезадаптационных нейропутей (функциональных систем) в мозге.
          Разберём формирование такой негативной функциональной системы упрощённо на конкретном примере. Например, пристрастие к алкоголю.
          Мозг непрерывно работает на прогнозируемое соотношение «организм-среда», все отделы мозга включаются одновременно, и к моменту исполнения конкретного действия понижается приоритет неизбранных «нейроответов», а приоритет избранной модуляции повышается. При этом, постоянно анализируется среда и непрерывно происходит оценка всех вариантов будущих сооношений «организм-среда» с повышением приоритета нейроиндукции поведения в пользу одного из них.
          Так, организм условного человека Г, находясь в среде и анализируя её, получает информацию до пробы алкоголя:
1. Алкоголь = весело (отсутствие стресса);
2. Алкоголь = социализация, «компании»;
3. Алкоголь = взросление (казаться более взрослым, которому «можно всё»);
4. Алкоголь = просто (всего лишь выпить, чтобы стало «хорошо», бех трудозатрат, что тоже стресс);
5. Иные субъективные причины, такие как: кажущееся повышение привлекательности, чувство уверенности, внутренняя блокировка страхов, сомнений, понижение контроля и т.д.
          Выбирая такое соотношение и прорабатывая это поведение, организм Г получает позитивное гормональное орошение, подкрепляющее субъективное восприятие «успешности» такого адаптационного поведения. В организме Г закрепляются биохимические метаболические пути, связанные с индукцией нейромодуляции «приём алкоголя». Следующий шаг, который будет уже совершён на имеющейся материальной нейрофизиологической базе, окажется существенно проще инициируемым. Доступность «расслабления», «удовольствия», «снятия тревоги» и т.д. повышается с дополнительным образованием алкоголь-зависимых нейронов.
          Теперь оценим «нейропластичность» в данной ситуации:
          1. Как нейрофункциональная система, алкоголь-зависимые очаги быстро развиваются, в частоте индукции доминируя над остальными нейрофизиологическими ответами, ставшими менее предпочтительными в силу их большей энергозатратности.
          2. Всё менее используемые иные функции нейронных систем испытывают на себе обратную сторону нейропластичности:
а) часть нейронов «переспециализируется» на другие функции (например, стабилизация вестибулярного аппарата в результате алкогольной интоксикации);
б) часть нейронов и нейронных связей деградируют, в том числе вплоть до уничтожения из-за интоксикации или внутреннего метаболического дисбаланса;
в) часть нейронов получают критический сбой метаболизма, испытывая на себе рекурсию из-за нового поведения: те нейрофункциональные системы, которые выступали ранее стабилизирующими, из-за дисбаланса, рождённого новым «снимающим возбуждение» агентом (алкоголем и сопуствующими под него нейрофункциональными системами), теперь обретают компенсирующий, обратный для нового «состояния покоя» потенциал. Таким образом, старое «состояние покоя» вызывает возбуждение, тревогу.
          3. Функциональные системы, помимо относительно узкоспециализированных, а то есть и все смежные системы, претерпевают морфологические изменения, перераспределяющие приоритет активности на патологические паттерны поведения в макромасштабе, то есть, в целостном ответе всей системы мозга. Всё начинает работать на обслуживание патологии.
Из-за этой комплексной перестройки нейроморфологии и метаболизма нейрофункциональных систем, организм обретает аддикцию, становится заложником выстроенной самим собой новой нейрофизиологической и биохимической архитектуры, таким образом развивая патологическое состояние и усугубляя его со временем.
Пример разобран в отношении алкоголизма. Стоит ли говорить, что к этому незамысловатому алгоритму применимы все виды поведения, которые приводят к развитию поведенческих патологий? Читатель самостоятельно может попробовать подставить в этот алгоритм расстройства полового поведения, дезадаптацию в виде суицидального или депрессивного поведения.
Понимание процессов формирования метаболических путей как материальной основы патологических паттернов поведения — это ключ к осознанию человеком ответственности за своё социальное поведение. Это тот аспект знаний, который при ответственном, целенаправленном волевом поведении может оказывать существенное дисциплинирующее в положительном ключе влияние на психику.


          II. Извращения

          Извращения — это деятельное выражение патологической активности.
          Основным признаком извращений является явное отклонение избранного поведения от соответствующего прямому биохимическому, биологическому, топологическому, функционалу. Такое отклонение и является маркером патологической активности.
          С развитием психики и возрастанием информационного давления на функциональные структуры головного мозга, возрастает вычислительная активность по прогнозированию различных соотношений «организм-среда», в основном органически (метаболически) обеспечиваемая дофамин-парным (дофамин-адреналиновым, дофамин-серотониновым и др.) гормональным дисбалансом.
          Выражаясь более обще, это наблюдается в развитии форм игрового поведения: пробах итераций относительно некритических в контексте выживания видов соотношений «организм-среда». Уже высшим млекопитающим это доступно в явно наблюдаемом виде. У человека такие возможности существенно выше.
Опробовав наиболее гормонально поощряемый наименее энергозатратный вид поведения, организм избирает его как наиболее предпочтительный в целях адаптации. У человека «адаптационным преимуществом» в данном случае выступают в основном: сознательная и бессознательная маскировка флуктуаций незрелой личности, борьба с социальной дезадаптацией, страдания от психотравмирующего опыта, борьба со скукой, тоской, отсутствием самореализации, депрессией и др.
          Иными словами, человек избирает самый дешевый способ забыться о своей дезадаптации.
Отрицательные стороны любых извращений заключены в их метаболическом механизме:
          1. Избираемые обильно «гормонально орошаемые» паттерны поведения подвержены биохимической деградации как и все изнашиваемые биохимические механизмы, о чём мы говорили ранее:
а) притупление рецепторов (химический их износ);
б) нарушение баланса гормональной продукции и сопутствующих метаболитов;
в) изменение морфологии нейропутей (перебалансировка функциональных систем под новые виды поведения).
Это не исчерпывающий перечень всех особенностей биохимической участи избранного патологического поведения. Но даже эти понятия дают осознание того, что «дешёвый» способ избегания дезадаптации со временем становится менее эффективным, что возбуждает в организме, избравшем такое поведение, поисковую активность по определению новых соотношений организма и среды. Эта поисковая активность приводит к образованию, грубо говоря, «новых нейропутей», функциональных систем, новых их рецепторов, которые на новое непродолжительное время позволяют гедонистически наслаждаться ощущаемым от гормонального дисбаланса контрастом.
          2. «Проблема» извращений в том, что в ограниченной среде средства и методы индивида с патологической активностью ограничены правами и потребностями других индивидов.
Попадая в заложники своей патологии, своей патологической поисковой активности ради гедонистического гормонального орошения, «извращенцы» обычно заступают на территорию нормы, что приводит к обнаружению обществом девиантного и деликвентного (противозаконного) поведения. Индивиды с патологической активностью, встраиваясь в иерархические структуры нормы, склонны менять правила нормы под свои потребности. В таком случае иерархические структуры поражаются патологической идеологией, так как индивиды-извращенцы по вышеописанному сценарию меньшинств окружают себя себе подобными, вовлекая паталогических индивидов в иерархические структуры или меняя поведение членов иерархии, относящихся к норме. Такое справедливо в любом масштабе — от государства до семейной пары.
          3. Как правило, патологическая поисковая активность посягает на состояние физического и психического здоровья. Извращения искажают действительное физиологическое предназначение отдельных частей организма, что приводит к различной степени нарушению обмена веществ ввиду соприкосновения нехарактерных биологических сред друг с другом. В отдельных более тяжелых случаях неконтролируемое патологическое поведение может сопровождаться серьезными травмами: трещинами эпителия, ранами, сепсисом и т.д. Считается, что самые из наиболее опасных бактериальных и вирусных инфекций проникли в человеческую популяцию из нехарактерных для homo sapiens сред. Чего стоит одни только истории с ВИЧ или оспой обезьян, когда под удар ставится целая популяция.

          Более всего извращениями страдают отдельные дезадаптанты или социальные группы, в том числе имеющие время на «тестировку игрового поведения» в виде патологической поисковой активности, а то есть не имеющие действительных физических адаптационных трудностей и неблагополучно социально устроенные. Как правило, это могут быть, например, и представители сугубо творческих профессий (работающие с информацией, имеющие мало продуктивной физической активности), и тех классов общества, в которых пресыщение материальными благами приводит к дезадаптации, приводящей к патологической поисковой активности.
          Вы спросите, как вышеизложенный материал относится к тематике любви?
          К любви все вышеописанные явления относиться не могут по простой причине: цель активности патологического поиска — это сверхпотребность. Это вознесение патологической зависимости сверх всех возможных раздражителей.
          Совершенно немыслимо предполагать, что какой-либо извращенец когда-либо полюбит, а то есть предпочтёт переоценить значимость своей сверхпотребности на фоне какого-то индивида. Он не воспринимает личности. Для него все индивиды — это либо средства достижения его сверхпотребности, либо субстанции имеющие такую роль, как бы это ужасно ни звучало, которую могут выполнять отдельные фетиши, например, части тела. В таком ключе, высказывания про «такую разную любовь», особенно в сексуальном отношении, можно обобщить под названием «патологическая коитальная активность».
          Тем более, никакие разговоры не могут идти о любви в контексте патологического поведения с физическими истязаниями, пусть даже и символического, игрового характера: это свидетельствует о потенциале патологического нейронального возбуждения у такого партнёра — поведения, которое в любой момент может перерасти в более серьёзную патологию или со своей парой, или с тем, кто даст понять, что такое поведение с ним «приемлемо».
          В последнее время от «мудрецов» и «психологов» часто можно услышать о том, что личность, которая имеет в своём поведении патологическую поисковую активность должна найти «такого же, как он/она», и вместе с ним «жить, как нравится». Безусловно, в те дебри мы не лезем: мы лишь советуем, как встать на путь любви. Но гуманно ли даже извращенцам давать такие советы? Они просто взаимно уничтожат друг друга и обоюдно деградируют. И очень высока вероятность того, что они, усугубя патологию друг друга, рано или поздно пресытятся друг другом, и тогда их зыбкая диада распадётся, и они пойдут «в норму», чтобы обманом войти в отношения с другим человеком и склонять его к выполнению совместного патологического поиска. Это означает, что общество не должно поощрять деструктивные патологии, но должно напоминать о том, как выбраться из патологического водоворота.
          Индивиду-представителю нормы после взаимоотношений с патологически активным индивидом станет сложнее вернуться в предыдущее состояние. Этот негативный опыт заставит первого испытывать трудности при дальнейшем взаимодействии с нормой, так как второй окунёт первого в аттракцион гормонального дисбаланса, который, однако — есть путь к патологическому следованию аддикциям.
          Поэтому, не обманывайтесь, отдаваясь в руки очевидно зависимого от патологических поведенческих путей человека: он никогда вас не полюбит. Возможно, он будет внешне пытаться сделать это, но не освободившись от своих биохимических привязанностей, он просто не способен рационально воспринимать важность иных субъектов.
          Восприятие же полноценной субъектности коммуниканта, как мы и говорили ранее — важнейшее условие возможности осуществлять деятельную активность под названием «любовь».
          Таким образом мы подчеркнули ещё одно объективное препятствие любви.
Обладая знанием механизма образования патологической поисковой активности, личность может дисциплинировать себя в целях ведения здорового образа жизни и развития здоровых отношений.