Шерон Олдс. Жертвы

Когда мама развелась с тобой,
мы был рады.
Она молча принимала это
все эти годы и вычеркнула
тебя,
внезапно, и её детям это
понравилось.
Потом тебя уволили и мы
про себя улыбались,
как улыбались люди,
когда вертолёт Никсона взлетел
в последний раз из Лужайки
Белого дома.
Мы были поражены узнав,
что у тебя забрали офис, твоих
секретарш, , твои сумки с тремя
двойными порциями бурбона,
твои карандаши, стопки бумаг.,
забрали ли они и твои костюмы,
эти темные туши, исчезающие
в твоём шкафу и черные носы твоих
туфель с крупными порами?
Она учила нас терпеть это,
ненавидит тебя и терпеть,
терпеть, пока мы не станем с ней
добиваться твоего уничтожения, отец.

Теперь я прохожу мимо бомб в дверных
проёмах, белые пули на их телах
просвечивают сквозь прорези в их
костюмах из спрессованного ила,
испачканные ладони,
подводный огонь их глаз,
затонувших кораблей,
с их заданными фонарями.
и я задаюсь вопросом,
кто же забрал у них это, забрал
в тишине, пока они не отдали
все это и у него не осталось ничего,
кроме этого.