Экзамен без вопросов

 
(Пьеса в одном акте о невидимых правилах и очевидной истине)

Действующие лица:

•  СУДЬЯ: 65 лет. Поседевшая, мудрая, но в её глазах читается глубокое разочарование в человеческой логике. Её терпение на исходе.
•  ПРОКУРОР: 40 лет. Острый ум, но лишённый эмпатии. Уверен в непогрешимости системы и "прогрессивных" методов.
•  АДВОКАТЫ (ИХ ДВОЕ):
  •  АДВОКАТ 1 (ИДЕОЛОГ): 55 лет. Вдохновлённый своей "методикой", считает себя новатором.
  •  АДВОКАТ 2 (ИСПОЛНИТЕЛЬ): 40 лет. Более прагматичен, но слепо следует указаниям.
•  МАКСИМ КОРЖОВ: 20 лет. Обвиняемый. Худощавый, бледный, с потухшим взглядом. Символ невинности, перемолотой системой.
•  ПРИСЯЖНЫЕ (ГОЛОС ХОРА): Представляют коллективный разум, поначалу сбитый с толку, затем приходящий к очевидному.
•  ГОЛОС ЗА КАДРОМ (РАССКАЗЧИК/АВТОР): Всезнающий, ироничный, скорбно-философский, комментирующий абсурд происходящего.

---

ПРОЛОГ (Голос Рассказчика)

РАССКАЗЧИК:
Представьте мир, где правила игры скрыты, а экзамен сдают без вопросов. Где сама попытка понять – уже преступление. Вот он, Максим Коржов. Молодой человек, обвинённый не в преступлении, а в неумении понять то, что ему никогда не объясняли. Сегодня на суде – не его судьба. Сегодня на суде – сам метод. Метод, который, в погоне за эфемерной "правдой", готов пожертвовать самой простой истиной. Слушайте внимательно. Ибо этот экзамен сдают не только на сцене, но и в самой жизни.

(Сцена: Зал суда. Строго, холодно. На скамье подсудимых – МАКСИМ. Он сломлен. За столом защиты – два АДВОКАТА. ПРОКУРОР напротив. СУДЬЯ на возвышении. Ряд ПРИСЯЖНЫХ. Обстановка гнетущая, но временами переходящая в абсурд.)

СУДЬЯ: (Голос усталый, но с пронзительной резкостью)
Господа адвокаты. Вы обвиняетесь в ненадлежащем исполнении своих профессиональных обязанностей. В деле Коржова Максима вы не только не защищали своего подзащитного, но и, по сути, сами способствовали его ложному обвинению. Объясните суду, как это согласуется с принципами правосудия? Вы что, не знаете, что для того, чтобы человек сдал экзамен, ему надо объяснить, на какую тему он будет сдавать экзамен, задать те вопросы, на которые он должен ответить, и дать ему возможность ответить на вопросы экзамена?

(АДВОКАТ 1 (ИДЕОЛОГ) встаёт, выпрямляется, его лицо озаряет фанатичная убеждённость.)

АДВОКАТ 1 (ИДЕОЛОГ):
Ваша честь. У нас – другой метод. Методика. Инновационная. Мы Максиму ничего не объяснили. Не сказали, по какому предмету экзамен. Не сказали, какие вопросы экзамена. Ибо это исказило бы чистоту эксперимента.

АДВОКАТ 2 (ИСПОЛНИТЕЛЬ): (Встаёт, добавляет сухо)
Мы стали копировать все его дневники и прослушивать все его разговоры, чтобы незаметно узнать правду. Исключительно ради установления истины.

СУДЬЯ: (Её голос становится всё более ледяным.)
Но Максим же сразу мог всё объяснить и доказать, что он не виновен! (Она смотрит на Максима, который сидит неподвижно, будто статуя.) Зачем Вы Максиму ничего не объяснили и незаметно его провоцировали знакомиться с девушками, создавая эти искусственные ситуации? Он бы мог сразу всё объяснить! И сразу бы сдал все экзамены! И сразу бы успешно ответил на все вопросы!

(ПРОКУРОР, до этого молчавший, встаёт. В его голосе чувствуется нарастающее возмущение.)

ПРОКУРОР:
Именно! Вместо прямой работы с подзащитным, вы устроили ему психологическую пытку! Вы превратили его жизнь в реалити-шоу, где он был единственным, кто не знал правил!

МАКСИМ: (Впервые поднимает голову. Его голос хриплый, но в нём слышна горечь и тень былой наивности.)
Я подражал Достоевскому. Строчка – «Я убил человека» – это первая строчка моего будущего романа. Идея Раскольникова… (Он смотрит на Судью.) Я хотел понять… глубину.

(ПРОКУРОР презрительно фыркает. АДВОКАТЫ игнорируют реплику Максима.)

СУДЬЯ: (Обращается к Адвокатам, с нарастающим гневом.)
Почему Вы незаметно провоцировали Максима, а сразу прямо не спросили у него, как он объясняет своё поведение и что он помнит по этой теме?! Прямой вопрос! Прямой ответ! Это же основа любого допроса! Любого экзамена!

АДВОКАТ 1 (ИДЕОЛОГ): (С явным раздражением, будто Судья не понимает очевидных вещей.)
Ваша честь, у нас новая, сенсационная методика – 25-й кадр! Мы вставили вокруг Максима десять тысяч двадцать пятых кадров! (На ЭКРАНЕ мелькают, едва заметно, слова: «Ты маньяк!», «От тебя все убегают!», «Ты охотишься!» Звучит нарастающий, еле слышный шёпот этих фраз.) Мы создавали информационное поле, невидимое для сознания, но воздействующее на подсознание!

АДВОКАТ 2 (ИСПОЛНИТЕЛЬ):
Это заставляло его действовать! Выявляло его реакции! Если бы мы спросили прямо, он бы знал, что мы знаем! И всё бы исказилось!

ПРОКУРОР: (Взрывается.)
Но получается, что Вы у Максима ничего не спросили, как было на самом деле! И заставляете давать его ложные показания! Ложные признания! Вынуждая его играть роль, которую вы ему навязали! Это не установление истины, это её конструирование!

(ПРИСЯЖНЫЕ начинают переговариваться, их шёпот нарастает.)

АДВОКАТ 1 (ИДЕОЛОГ): (Повышает голос.)
Это вынужденная мера, господин Прокурор! Мы через двойную игру и ложную версию, и через ложные обвинения выясняем у Максима, чей он переписчик! У него обнаружены анаграммы в стихах и шифры в дневнике! Эти символы указывали на наличие тайных связей! Мы должны были их вскрыть!

(Голос Присяжных становится более отчётливым, формируя некий хор.)

ПРИСЯЖНЫЕ (ГОЛОС ХОРА):
Мы понимаем… у них такой метод… Но метод абсурдный! Могли бы сразу Максиму всё объяснить! И сразу у него всё спросить! Максим бы за пять минут доказал бы, что он не виновен! И допрос не нужен! И никаких провокаций!

(Звук общего возмущения нарастает в зале. Судья смотрит на Адвокатов, затем на Присяжных, в её глазах – ясность. Максиму, кажется, безразличен этот хаос.)

СУДЬЯ: (Голос её приобретает трагическое величие.)
Вот и ответ. Вы, господа адвокаты, в своём стремлении к "сенсационным методикам" и "двойным играм", забыли о самой простой истине: о человеке. Вы хотели сдать экзамен на "гениев расследования", но провалили экзамен на человечность. Ибо самый сложный шифр – это не анаграмма в дневнике, а живая душа, которую вы отказались понять.

(СУДЬЯ ударяет молоточком. Гул в зале стихает.)

ГОЛОС ЗА КАДРОМ (РАССКАЗЧИК/АВТОР):
Так закончился этот "экзамен". Экзамен, где вопросов не задавали, но требовали ответов. Где защиту превратили в провокацию, а поиск истины – в охоту за призраками. Максим Коржов был, по их словам, "переписчиком". Но кто же тогда были они? Авторы чужой судьбы? И кто же сегодня в этом мире – истинный маньяк? Тот, кто пишет вымышленные строчки, или тот, кто безжалостно переписывает чужие жизни, оправдывая это "великой методикой"? Ответ, как всегда, прост. И от этого – невыносим.

(Свет медленно гаснет, оставляя на сцене лишь силуэты адвокатов, погружённых в свои "методики", и незримое присутствие Максима – вечной жертвы "экзамена без вопросов".)

ЗАНАВЕС.
(с) Юрий Тубольцев