Запоздалое растление. глава 20

Глава 20.

ПОТЕРЯ.

Доктор Спендер начал издалека: «Даже в Римской империи встречались долгожители, которые наслаждались жизнью до ста лет, не имея возможностей удовлетворять свои нужды.»  Саймон слушал его, не понимая к чему он клонит: «Меня мало интересуют любовные интриги древности. Расскажите лучше, чем закончилась операция.»

Когда он услышал вердикт, он отвернулся в сторону фотографии на его тумбочке. Это была Мирэм на своём сорокалетнем юбилее. Эту фотку он носил с собой повсюду. Она лежала и возле кровати в бунгало в Египте. Там, где она изменяла ему с его лучшим другом Лико. Среди множества различных снимков, сделанных за полвека брака, на этой фотке Мирэм смотрела на него влюблёнными глазами.

Теперь всему наступает конец. На его глазах появились слёзы. Он тихо попросил доктора Спендера оставить его одного: «Мне нужно время, чтобы оценить ситуацию.» Доктор понял, что никакие беседы сейчас не помогут: «Я вернусь к Вам попозже. И мы обсудим возможные альтернативы.»

Уже когда доктор был у дверей палаты, Саймон спросил: «Вы сообщили свой вердикт моей супруге?» Спендер кивнул головой: «Мы были просто обязаны поставить её в известность. Это самым непосредственным образом касается и её супружеских прав.»

Подождав пока закроется дверь, Саймон нащупал мобильный телефон, лежащий на тумбочке. Пришлось долго ждать, прежде чем ответили. Это был Лико: «Я думал, что между нами всё кончено. А ты продолжаешь мне звонить. Я уже давно забыл о проклятом ноутбуке. Можешь оставить его себе в память о ....» Он запнулся.

Голос Саймона зазвучал так тоскливо, что Лико пришлось изменить свой тон: «Я уже простил вас обоих. Во всём этом есть доля и моей вины. Но я звоню тебе совсем по другому поводу. Мне нужна твоя помощь. Помощь лучшего друга.»

Лико понял всю серьёзность положения и спросил уже другим голосом: «Что произошло? У тебя нашли рак? Не переживай. Теперь научились с этим бороться. Есть множество добрых примеров!»  Ответ его удивил: «Нечто хуже, Лико. Я теперь полный импотент. И мне незачем возвращаться домой. Ты должен прилететь ко мне с пистолетом, который я держу в бунгало, в сейфе.» Лико тут же отрубил: «Я никогда не сделаю этого! Мирэм тебя любит, слышишь! Она будет заботиться о тебе!»

Саймон решил больше не продолжать, ибо понял: Лико не даст ему покончить с собой. Он отключил и швырнул телефон о противоположную стену. Аппарат расыпался на несколько частей. За окном уже стемнело.

Саймон хотел встать, но почувствовал удушье и боль в груди. Дышать стало трудно. Не было сил нажать на кнопку вызова медсестры. Он почувствовал, что теряет связь с реальностью. Последней его мыслью было любопытство: «Интересно, чем сейчас занимается Мирэм?»

К семи часам вечера Мирэм и Беткор успели принять душ.  Совместное купание, как всегда затянулось на целый час. Он был особенно активен после большой паузы в их отношениях. Мирэм и сама, если честно, полностью расслаблялась только с Беткором.  Получив от него всё, что было ей нужно, она выскочила и накинула на себя халат: «С меня хватит!»

Чувствуя приближение голода, прошла на кухню и на ходу спросила: «Ты ужинать будешь? Я лично планирую сейчас ехать к Саймону.» Беткор отказался: «Я бы с удовольствием пошалил бы с тобой в постели вместо ужина. Но оставим это на ночь. Ведь завтра суббота, и ты можешь позволить себе  поспать допоздна.»

Мирэм возмутилась: «Неужели тебе мало было шалостей в ванной? Ты становишься просто неугомонным. Тебя легче прогнать, чем удовлетворять. Эту ночь я буду спать одна. После клиники привезёшь меня домой, и катись на все четыре стороны!»

 Откусив свой традиционный сандвич с ветчиной и сыром, выпив глоток вина, она включила телевизор. Среди последних новостей прозвучало сообщение о «неблагополучном состоянии здоровья Государственного Секретаря Конрада Кочински. Врачи подозревают тяжёлую форму пневмонии».

В ту же минуту раздался телефонный звонок. Милый женский голос сообщил: «С Вами говорит дежурный реаниматолог доктор Элизабет Чавес. Вашему мужу стало плохо примерно час назад. Ему была оказана вся необходимая  клиническая помощь. Но наши усилия не привели к успеху. Мне искренне жаль, мисс Мэйсон, сообщить Вам, но  мы зафиксировали физическую смерть от остановки сердца пятнадцать минут назад. Примите наши соболезнования.»