Буря без имени

Мы платим за свет — ночами бессонными. За пьянящую близость — вечной разлукой в толпе. Не громом разрывов, а немой пустотой поутру, когда эхо вчерашнего смеха разбивается о стены безмолвных комнат.

Сколь многие признания так и остались тенями на дне стакана? Скольким бурям, что выворачивали душу, мы так и не дали имени? И как долго плотина из «всё в порядке» сдерживает ту бездну, что тихо точит камень в груди?

Я согласилась на эту игру, зная правила: любовь — это всегда падение вверх. Без страховки, без гарантий, что внизу окажется не пустота, а другие руки. Я впустила тебя в святилище — не как гостя, а как часть пейзажа. Ты мог остаться, мог уйти — но само пространство уже изменилось навсегда.

Всё, что мы зовём болью, — это просто оборотная сторона бытия. Любовь же — это способ видеть изнанку мира, не отводя глаз. Она не живёт в вечном «теперь», она живёт в вечном «уже» и «всё ещё».

Но что, в конце концов, я отпустила в ту тьму? Или, может, тьма внутри меня — и есть та самая, последняя, любовь?