-
- 17/12/24. Мирослав Авсень.
Камни волколаков.
(роман)
Часть – 7
Х Х Х
Прошло дня три, за которые Славка и Санька, улучив момент на «весёлой» квартире, пока Вера и Феликс возились на кухне, в полголоса обсуждали грядущее испытание от ягишны.
- Не приходит в голову, что это может быть? – спросил Славка у напарницы, на что та, пожав плечами, неопределённо ответила.
- Ну, думаю, что серьёзное испытание, будет сродни налёту на дом с чучундрами, а может и сложнее, - Санька элегантно поправила очки – Если испытание грозит волколаку, значит оно более чем серьёзное…
Славка не успел ничего сказать на это, с кухни пришли Феликс с Верой, неся в руке кофейные принадлежности.
Милана позвонила Славке вечером того же дня, и сказала, что сегодня на Камнях, состоится особое собрание, будут все, и даже ведьмак и Медведь с Конём. Явка как говорится в таких случаях, обязательна. Славка позвонил Саньке, и услыхал её на фоне кухонного гуда, шума и шкворчащего на сковороде масла, и нервозного тембра рыжей бестии, которая жарила пироги с повидлом и походя ругалась с Верой и Феликсом, но не сильно, матерных слов не доносилось. Новому собранию Косулина очень обрадовалась, и ответила, что сегодня, они со Славкой должны бежать к Камням вместе.
- В паре веселее будет, согласен! – хмыкнул Боярцев и до вечера они расстались. Проведя день в хлопотах и работе по дому, славка представлял, вернее пытался представить, что именно, попросит Милана сделать и что принести? Но ничего сколько-нибудь внятного и логичного в голову не пришло.
В привычное время Славка вышел из дому, прошёл за огороды, и никем не замеченный оборотился. Едва это произошло, он услышал в голове зов Саньки: «Я иду, обожди». Он покрутил мордой и через полминуты почуял её, а вот она и сама вышла из мрака; морда довольная, глаза сияют, уши торчком, кисточки шевелятся, вся такая резвая, словно в предчувствии чего-то замечательного.
- Летим! – сказал Славка и они рванули. Перемахнув освещённую тусклым уличным фонарём проезжую дорогу, они понеслись по буеракам бывшего школьного поля, выскочили на улицу примыкавшую к лесу, поглядели по сторонам, пронюхали воздух и помчались через ямы где когда-то люди брали глину, прямиком в лес, с ходу ворвавшись в его прохладный и полный мистики лабиринт. Они летели гигантскими прыжками по укромным тропинкам и широким дорогам, перескакивая через пни, муравейники и поваленные деревья. В азарте перемахивали балки и овражки, а в одном месте Санька с ходу пронеслась через заросли крапивы, и пару минут потом возила свой кожаный нос по росистой траве, пока бесчувственный Славка валялся от сдавленного смеха, так его забавляли чихи и фырчанья рыжей подруги, чей шнобель горел и чесался. Пригрозив ему жестоко с ним поквитаться за его насмешки, Санька поправила лапой очки, сдунула с них листочек и ринулась дальше.
Обитателей ночи из их мира они встретили не очень много, в основном мелкие духи, пара бесенят при виде волколаков шарахнулись вверх по веткам, леший мелькнул где-то сбоку, призрачные лесные девы в белых рубашках, озорно играли и прятались в высоких, распустившихся под луной травах и цветах… Ни ведьм, никого подобного им, на сей раз волколаки не встретили, видимо эта публика уже была извещена по сарафанному радио о нежелательных последствиях встречи, с серыми ребятами.
Луна в эту ночь источала наиболее яркий и насыщенный свет, который как могло показаться, состоял местами из золотой пыли. Славка и Санька прибежали на Камни, когда там уже находились все, за исключением Кота и Филина (даже Пахомыч и Конь с Медведем пришли сегодня на собрание) поздоровавшись, новоприбывшие уселись на каменные плиты в ожидании остальных. Кот и Филин появились минут через пять, и почти сразу после них, из-за дуба величаво вышел седоватый волколак и неторопливо и где-то даже чуть устало поднялся на камень, и поприветствовав собравшихся, начал говорить.
- Сегодня, настолько особенная, звёздная ночь други мои, что я собрал вас всех, и даже нашего ведьмака пришлось побеспокоить и пригласить сюда. Нам сегодня предстоит пройти очень древний и важный обряд, который проходит каждый истинный волколак один раз за жизнь… Этот обряд приобщит вас к силе предков, памяти рода и создаст вам хороший задел на будущее. У вас усилиться предчувствие опасности загодя. Откроются и прочие полезные способности. Милана ждёт нас всех в условленном месте, и все подробности она расскажет вам сама. После обряда, вас посветят в детали задания, которое вы должны выполнить во имя будущего ваших преемников, как для вас, такое же задание выполнили волколаки, жившие до вас. Так было, так есть и так будет пока стоит этот мир. А теперь, все за мной, нас ждут! – дед Роман спрыгнул с камня и лёгкой рысью побежал в ту сторону, откуда прибыли Санька и Славка, а за ним рванули и все остальные. Несколько раз оглянувшись, Седой волколак перешёл на быстрый бег, и вскоре вся стая неслась по ночному лесу, озарённая луной и колючими искрами звёзд. Обитатели тонкого мира при виде такой удивительной стаи, где среди рослых волколаков с горящими глазами, нёсся здоровенный конь со всадником на спине, огромный медведь бежавший с невероятной лёгкостью, здоровенный заяц, невероятного размера вепрь, и здоровенный рысеобразный котище, шарахнулись и брызнули в разные стороны словно от огня. Обитатели мира материального, сбежали из этой части леса ещё раньше. Славка уже почти перестал удивляться калейдоскопу событий и явлений своей нынешней жизни, но когда дед Роман но когда дед Роман повернул весь зоосад на его улицу, Боярцев с изумлением увидел что эта его улица, как бы это сказать, видоизменилась…
Они, всей компанией влетели на улицу, каковой она была в то время, когда Славка носился по ней 10-ти летним мальчишкой. Старинные, бревенчато-саманные дома с соломенными крышами, в коих проходили лучшие детские годы; «войнушка», прятки, игры в разбойников и Робин Гуда, да просто устройство штабов, кои сломали ещё при союзе, в конце 80-х, начале 90-х, теперь стояли на своих местах! Дед Роман привёл компашку на середину улицы, туда, где опять стоял длинный саманный дом с соломенной крышей, выбитыми окнами, высоким дубом вновь шумела листва слева о дома, и два больших вяза перед домом, под которыми ребята и девчонки любили сидеть в жару, да и просто так. Ничего из описанного, более не существовало в реальном мире, и при виде всего этого, у Славки защемили душа и сердце, а из глаз выкатилось по одной слезе: в душе, молодой волколак всю жизнь горевал о том, что новые владельцы земли безжалостно вырубают старые деревья, которые в принципе никому и не мешали.
Милана, с распущенными волосами стянутыми на лбу красным очельем, облачённая в белое славянское платье вышитое по краям и стянутое у талии расшитым золотом зелёным поясом, с металлическими подвесками-оберегами на нём, и несколькими замысловатыми оберегами на груди, уже ожидала их на освещённой луной и звёздами лужайке около вязов. Широко распахнув объятия в приветственном жесте, она радостно улыбнулась подшефным.
- Доброй ночи, друзья мои! Приветствую вас в эту великую и священную для всех волколаков нашего рода-племени, ночь! Сегодня, через несколько мгновений, вы приобщитесь к мудрости и знаниям предков! Рассаживайтесь в круг на этой лужайке, и глядите в это волшебное небо, в эту редкую россыпь звёздного серебра, золота и бисера! Ибо только в таковую звёздную ночь, яркую, тихую и чарующую, спускаются из небесных чертогов чаны с Ведьминым молоком, напитком богов, сваренном из трав и кореньев! Отведайте его, и словно заново народитесь. Сядем же, друзья мои! Прошу! – она указала рукой на шелковистый мурух поблёскивающий дрожащими каплями тяжёлой росы, в коей отражались колючие искорки звёзд. Не толкаясь, но перед тем приняв людские обличия, оборотни с ведьмаком расселись в кружок и подняли вверх свои взоры. Звёзды сияли и перемигивались, и казалось дрожали. Вдруг, среди всей этой россыпи, как-то сразу загорелись два золотых огонька словно свечечки среди камней. Огоньки чуть подрагивали и быстро приближались к земле. Минут через пять они приблизились настолько, что оказались двумя округлыми чанами золотого сияния. Чаны через минуту опустились в центр круга, и все увидели, что они начищены до зеркального блеска, а в них, отливает млечным блеском густая и ароматная жидкость белого цвета.
- Поднимаемся друзья мои и делаем следующее, - вставши плавно, по-кошачьи, произнесла Милана – пить Ведьмино молоко надо в горсти, 12-ть раз, и каждый раз произносить про себя просьбу к предкам, помогать и направлять, оградить от искушений и кривды! – и жестом пригласила всех к началу таинства. Славка осторожно подошёл к чану, от которого исходил аромат лугов, полей, и лесов, такой сильный и насыщенный, что казалось одного его можно было пить пивными кружками! Он одной рукой взялся за край чана, а другой начал зачерпывать тёплую и густую жидкость и пить, как пил когда-то в детстве прохладную, весеннюю воду из лесного ручья. После каждого зачерпывания, Славка проговаривал про себя обращение к предкам и молча пил, не боясь сбиться со счёта. На последний, 12-й раз, Боярцев проглотив отвар, увидел, что в котле пусто.
- Это что, я один за 12-ть раз весь чан выдул? – изумлённо воскликнул Славка и поглядел на остальных. Санька, лакавшая из одного котла с ним, задумчиво добавила.
- Хм, и мне показалось что я, одна выжрала весь казан за 12-ть раз!
И тут выяснилось, что каждый из стаи, был уверен, что осушил котёл именно он, и в один присест за 12-ть горстей! Внезапно, чаны так же тихо оторвались от земли и поднявшись ввысь, улетели в космическое пространство.
- А когда они прилетят снова? – задравши голову спросил Славка.
- Нескоро, в закат следующей жизни, - загадочно произнесла Милана, но её слова все поняли, и никто не стал переспрашивать.
- А теперь, друзья мои, послушаем тишину детства! – предложила Рысева и плавно опустилась на траву, а за ней и другие. Каждый из них, через какие-то секунды услышал весёлые, давно ушедшие ноты золотой поры, когда школьниками они бегали по улицам родного города или села, лазили по чердакам и комнатам старых и заброшенных домов, «партизанили» в заброшенных садах, лакомясь такими большими и вкусными яблоками, которых теперь уже не встретишь. Многие мастерили себе рогатки, луки, шпоночные ружья, духовые ружья из старых насосов, стреляющие кусочками картошки. После фильмов про разбойников, мушкетёров или гардемаринов, лихо и ловко дрались на шпагах и стилетах (кои мастерили из американского клёна) А осенние вечера, когда ходили ловить по сточным трубам синичек чтоб они пели, гоняли в футбол после школы, а уж зимой-то лыжи, санки, снежные крепости за которые кипели самые настоящие сражения, и конечно же хоккей; до пара, до заколеневших штон и рукавиц, заменить которые боялись, ибо опасались что из дому потом мать не выпустит. Вспоминали и школьную романтику, да чего только не вспыхивало живыми картинками в эти минуты, для каждого из собравшихся в такую ночь на лужайке у воскресших на время дома и деревьев!..
Славка проснулся в десятом часу и после небольшого завтрака, мать направила его на огородные работы, продирать бич всех грядок – красную траву, разросшуюся на всём участке. Славка слегка подосадовал что так запустил это дело, везде куда ни кинь взор, торчала эта зараза с махнушками на концах.
- Ну-с, страдать нечего, раньше начнёшь, раньше закончишь! – сказал себе Славка и включился в работу. Закончив всё довольно быстро, он пошёл в любимый душ, обмыться и освежиться достаточно нагретой водой, и зарядиться хорошим настроением, которое всегда приходило после купания. Затем, получив от мамы заслуженную похвалу, он следом получил и угощение, вкусную выпечку со вкусной, домашней квашонкой, которую очень любил. После трапезы, Славка растянулся на кровати и слегка задремал.
А вечером он оделся и пешком, по старой привычке, пошёл в город на танцы. Насей раз, он не зашёл по пути на «Весёлую» квартиру чтоб не задержаться там, а прямиком зашагал в горсад. Тот, гудел уже танцами, гуляющими компаниями, а у пивного ларька, близ трёх пластиковых столиков, за которыми восседало несколько человек, толпилась нестройная очередь , сновала пара бабок с сумками, собиравшими пустые бутылки, шмыгали низкорослые миловидные дворняги.
Пиво Славке не хотелось, а вот отыскать хорошо знакомые лица, было необходимо. Он ходил, кивал в знак приветствия тем, кто здоровался с ним, и шёл дальше. Пока, никого с кем бы хотелось пообщаться, поближе, он не повстречал, а обогнув сад по кругу, прислонился к развесистой и толстой липе в тени близ детского терема-теремка. Неожиданно, буквально в пяти шагах от себя, чуть в стороне он заметил свою землячку, знаменитую в очень узком круге «охотницу на оборотней» Люську Красину в симпатичном коротком платьице голубого цвета, с миниатюрной сумочкой в руке, и какой-то лёгкой курточке наподобие штормовки, наброшенной на плечи. Её парня рядом не было.
- Вечер добрый, сударыня! – неожиданно для самого себя, сказал ей вдруг Славка, и девушка, обернувшись едва заметно вздрогнула, но глазки её, на которые ниспадала симпатичная чёлочка, всё-таки вспыхнули явным и заметным интересом.
- Добрый… - тихо ответила она, хлопая глазами, не в силах отвести взор от облика, стоявшего перед ней.
- Одна гуляешь? Или ждёшь его? – опять спросил Славка, не делая попытки приблизиться «А вдруг ломанётся с визгом?»
- Просто стою, - осторожно ответила Люська поёживаясь против желания.
- Да ты не бойся, я, не кусаюсь, - улыбнулся Славка, чем несколько оживил собеседницу.
- А я, и не боюсь, - стараясь сохранить твёрдость, ответила Люська, плотнее кутаясь в курточку.
- Да боишься, боишься, - уверенно возразил Славка – я страх чую, вон как от тебя дрожью веет, да и вообще…
- Ну, и что теперь? – осторожно спросила девушка, шестым чувством ощутив, что прямо тут и сейчас на неё не нападут.
- Завязывайте вы ребята, с вашими игрушками… До поры вам везёт, но может случится, что везение оборвётся, и вы налетите на настоящую беду, которая действует на инстинктах, себя не сдерживает, ну, и всё такое-прочее…
- А ты, значит можешь? – осмелев ещё чуть-чуть, справилась Люська, стараясь по глазам собеседника определить его намерения, но не определила.
- А что б и не мочь мне? Я ведь человек обычный, ну, может с немножко развитой чуйкой, - весело улыбнулся Славка.
- Знаю я, кто ты… догадалась! – осторожно огрызнулась Люська, шмыгнув носом.
- Знаток! Знает она! – язвительно хмыкнул Славка – Не ищите вы на свои шеи приключений больше… Вон, «готы» после кладбища, говорят энурезом все заболели, в доме Младенцева ужасы всякие обнаружились, вам, это, нужно? – он, не мигая уставился на Люську. Та хотела что-то проговорить, но очевидно не нашла слов и заметно замялась.
- Хорошие вы с Олегом ребята, жаль будет если по глупости нарвётесь. Уж коли так свербит вам, не рискуйте зря, в заброшенную усадьбу не лазьте, там просто опасно… И с Минжуевым не общайтесь, он, чёрт натуральный, из-за его козней, Оля с Веней способностей своих лишились (Люська невольно удивилась) Соберите всё что собрали, да книгу напишите, на двоих! – Славка чуть склонил на бок голову, и поглядел на девушку.
- Хм, и про тебя тоже написать? – осмелев ещё немного, поинтересовалась Люська шевельнув плечами.
- А, разве, я, герой вашего романа? – шевельнув бровями, загадочным голосом вопросил Боярцев.
- Нет, ты, герой не моего романа, слава богу, заметно затвердевшим голосом отчеканила девушка и чуть прищурившись тихонько переспросила – А чего это тебя от аконита так скрутило?
- Аллергия у меня, на цветочки! – улыбнулся Славка, и решив, что дальнейшая беседа уже лишняя, пожелал собеседнице весёлого вечера, и оставил её в дальнейшем ожидании. Люська, впрочем, едва волколак исчез меж деревьев, очень быстро слиняла с места беседы и затерялась в толпе гуляющих.
Славик встретил в отдалённой беседке старых знакомых гопников Гену Шпалу, Витю Дырокола, Пашу Ломтья и Сёму-интеллигента, а Влом и Померанец присутствовали в качестве безмолвного приложения. Судя по жестикуляции и гримасам Дырокола, Шпалы и Сёмы, речь шла о старых приключениях.
- Полный пидец! – негромко сказал Славка и пошёл дальше, любуясь девушками и женщинами, намереваясь пристать к какой-нибудь компашке, но подходящей не находил. Захотелось чего-нибудь выпить, и он, подойдя к киоску, не стал стоять в стороне, а зайдя сбоку (как делали многие более решительные) и преспокойно взял две бутылки «Жигулёвского» под изумлённые взоры некоторых очередников. Откупорив одну бутыль монетой, Славка с удовольствием сделал пару больших глотков и сразу повеселел. Чуть отойдя, он прислонился к высокой сосне, росшей рядом с «клеткой» и продолжил пить. Неожиданно, он заметил у журчащего фонтана, где кучковались в основном те, кто пришёл с детьми, профессора Минжуева, облачённого в новенькие джинсы, голубую водолазку, белое кашне и свой незабвенный голубой берет с красным помпоном. Психиатр оживлённо беседовал с молодой женщиной, а её подружка стояла сбоку, и буквально глядела в рот профессору.
- Охмуряешь новых дурочек, сектант научный? – едва слышно проговорил Славка, и подумал, что если бы тут сейчас присутствовала б Санька, то уж они устроили бы Минжуеву весёлый вечер в духе времени. Но рыжая бестия отсутствовала, а самому ему ничего такого не хотелось. Однако, чтобы не сказаться грубым, и бестактным, волколак отклеился от стены и пройдя мимо флиртующего профессора, дружески тому подмигнул и сделал ручкой. Минжуев, этикет Славки оценил по-своему, он невольно вздрогнул, как-то весь выпрямился, выпятил нижнюю губу, сверкнул очками, блеснул очами, качнул помпоном, рыкнул пузом, засопел носом, и чуть попятившись замер, проводив фигуру Боярцева пока она не скрылась в красках сада. После этого, Адольф Маркович беспокойно закрутил головой, высматривая кого-то, но не найдя, вернулся к своим знакомым дивам, предложив им посидеть здесь, в небольшом уличном кафе… А у Славки в тот вечер и часть ночи, вышли самая заурядная прогулка и расслабление. Никого из близко знакомых он не встретил, и никто ему не позвонил…
Х Х Х
Необходимость сбора на Камнях, Славка ощутил загодя, где-то примерно за сутки. Сказалось-таки Ведьмино молоко, да ещё как! Славка при необходимости, мог слышать, что говориться и делается в большинстве домов улиц (а то и во всех) правда для того надлежало настроиться. Однако, если против семьи Боярцевых кто-то говорил или замышлял что-то недоброе, это он ощущал сразу. Через сколько дней грядут ливни, или унылая жара, буря или что-то похожее, Славка стал чувствовать лучше любого гидрометцентра. Правда теперь, правда теперь он стал обладателем дара как вызывать дождь, так и прекращать и отвращать нежелательный катаклизм. На причитания матери о том, что на огороде из-за возможной жары всё погорит, а может и напротив, всё зальёт дождями, сын заметил ей что ея тревоги, не имеют под собой почвы.
- Когда нужно, будет дождь, когда надо, солнышко и тепло, не волнуйся! – деловито уверил он, и мама ему отчего-то поверила. Когда Славка хотел побыть в тиши, он просто отключался, и ничего не беспокоило его голову. Но вот теперь он знал, что предстоит дело, и внутренне готовился, стараясь узнать хотя бы примерно, что именно будет, но ничего кроме опасности и интереса не ощущал.
- Ну, навряд ли будет сложнее чем в деле Младенцева, - вслух рассуждал Славка, лёжа в своей комнате и глядя в окно. Предчувствия его не обманули, Милана Власьевна назначила встречу на Камнях через сутки, в следующую ночь. Позвонивши Саньке, он узнал, что она страшно довольна способностями влиять на погоду. На это, Славка посоветовал ей поразить сим Веру с Феликсом, накликав персонально на них ледяной дождик, когда они будут на пляжике загорать. Выслушав предложение, Санька шмыгнув носом заметила, что она конечно подлянки любит, но надо же и меру знать! Но, подумав секунд пять, всё же согласилась оставить сей вариант про запас, на всякий случай.
- Увидимся на Камнях, непогода! – хмыкнул на прощание Славка и отключил трубку. Эта ночь выдалась не такой яркой и звёздной, но вполне себе примечательной, луна и звёзды то прятались, то проглядывали из-за облаков разного колера, создавая своеобразную картину ночного русского леса, которую мастера и художники, нередко заносили на холсты, поражая зрителей красками и живыми оттенками. На сей раз, Славка и Санька прибежали на Камни одними из первых, там сидели только Ворон и Заяц. В течении примерно 20-ти минут подтянулись остальные, даже Медведь и Конь явились в сопровождении Пахомыча. Из-за большого дуба появился дед Роман, а следом вышла и сама Рысева, одетая в обычное платье синего цвета и симпатичный сюртучок голубого отлива, а на ногах как водится модные туфли на каблуках. Несмотря на это, Рысева довольно проворно прошла по каменистому грунту, вслед за дедом Романом, подошла к собравшимся, и прислонившись спиной к одному из камней. Просто, по-семейному обратилась со следующими словами.
- Друзья мои! Мы прошли важнейший обряд, отведали священного напитка и теперь все вы, волколаки и наш брат и друг Пахомыч, - она тепло поглядела на ведьмака – ощутили прилив сил и способностей. Чтобы эти чаны прилетели к вам, те кто жил до вас довольно давно, добыли для этого необходимые коренья и травы. Тоже самое предстоит пройти и вам ребята. Вы, вы пойдёте за ними в недоступные для простых смертных места, так называемые гиблые, и тому подобные, а также заглянуть в иной мир, опасное измерение, но при вашей осторожности, ловкости и силе, вы справитесь. Кому-то придётся спускаться в провалы и пещеры, к подземным рекам и тому подобным местам, где необходимые травы и коренья растут под светом кристаллов. Всё это находится как близко, так и далёко, подземный мир Усьминска поразит тех, кто окажется в нём! Иметь дело придётся с чудищами, монстрами и мороком, но, вы и сами морок напускать можете, и вам не привыкать к подобным подачам. Я разобью вас на пары, каждую из которых по эту сторону, будет страховать мой помощник. Вы получите конверты с заданиями и подробными указаниями.
- А кто с кем пойдёт? – спросил Филин , стоявший в обычном, человечьем обличии.
- Это, я могу объявить уже теперь же, - ответила Милана, и назвала следующие пары: Санька и Славка, Ворон и Филин, Кир и Серёга, Кот и Вепрь, Заяц и дед Роман, Конь и Медведь. Оборотни слегка погудели, но удивления никто не высказал, напарники устроили всех, а дед Роман, нарочито-придирчиво осмотрел фигуру своего, засмеялся себе в нос, и высказал милую острота что Волк и Заяц вновь в строю, чем вызвал лёгкий, дружеский смех.
- Ну, вот принесём мы наши гербарии, и что с ними делать будем? Куда они поступят? – спросил кто-то.
- Вы, дорогие мои, принесите травы и коренья сюда, на Камни волколаков, где будет общий сбор. На этих камнях, мы торжественно их разложим, осмотрим, а затем, я и мои помощники отправят их туда, где из них, к нужному времени сварганят новые чаны Ведьминого молока. Оно изготавливается только таким способом.
- Тяжела ты, шкура волколака! – выдохнул Славка, прикидывая себе фронт работ, на что Санька деловито заметила.
- Да, это тебе не за блондинками в ужастиках бегать!
- Ну, раз те, кто был до нас, ходили на дело ради нас, то надо и нам, идти ради тех, кто будет сидеть на этих камнях после нас! – басовито прогудел Вепрь, поглядев на товарищей.
- Ну а что, можно и сходить, раз долго велит, а, Серёга? – приветливо проговорил Кир посмотрев на друга.
- Сходим, - коротко и без лишних выражений ответил тот, да и прочие перебросившись несколькими фразами изъявили полную готовность идти на дело.
- Дико извиняюсь, а в чём мы принесём эти вершки да корешки, в какой таре? – задал резонный вопрос Филин, хозяин книжного магазина.
- Получите хорошие брезентовые рюкзаки по сто литров объёма и мотки хорошей верёвки каждому, раньше в мешках холщовых носили, или кожаных, - ответила ягишна.
- Это по полному рюкзаку надо трав да кореньев набирать? – спросил Заяц.
- Да, но не набивать в тугачку, а просто хорошо набить и уложить, - ответила Милана.
- Когда идём? – спросил Кот почесав себе за ухом.
- Уже завтра ребятки вы получите конверты с заданием, и завтра же на задание. Вы уйдёте, а мы вас будем ожидать, как разведку. – растолковала Власьевна, а после непродолжительного разговора, на последние остатки сомнений, Милана предложила раз уж собрались, побегать-поскакать от души по лесу, да погонять всякую нечисть, дабы запомнила она настоящих волколаков! Возражать что называется не дерзнул никто, и даже напротив, вся компашка криками да шиками, ринулась в лес и скоро совершенно в нём растворились. На камнях остались только дед Роман и Милана. В молчаливом созерцании проводив своих, дед Роман тихо сказал.
- Пускай разомнутся перед походом…
- Нам пора, Роман, - напомнила ему Милана, - и он, согласно кивнув пошёл на пару с ней к начинавшему шуметь дубу, обоих звало за чем-то, их измерение…
Славка прибежал домой уже на рассвете. Славная сказалась пробежка по широким кварталам обширного заповедника! Толпы чертей рогатых и безрогих, с испугом и треском улепётывали во все стороны спасаясь от волколаков и других необычных оборотней. Прочая лесная нечисть пряталась кто в дупла, кто в гадюшники, а некоторые, взмыв в верх, неслись вон по верхушкам деревьев. Духи обычные, не злые и не добрые, азартно и язвительно хохотали над злоключениями своих соседей. Санька разошлась до такой степени, что перекусила хвост одному чёрту, и дома потом красовалась этим предметом, пока не выбросила надоевший хвост в крапиву.
Спал Славка до полудня (родители не стали его будить, представив право отоспаться) Затем, пользуясь возможностью сбегал в летний душ, где здорово освежился и поплескался. На сухую, до красна вытерся, и отфыркиваясь от налипавших на лицо мокрых волос, пошлёпал в дом, где сам устроил себе небольшой завтрак и запил его горячим кофе. Отец торчал где-то у знакомых, а мать возилась на огороде. Славка включил компьютер, но никаких сообщений не обнаружил, посмотрел зачем-то на стол и увидел простой белый конверт.
- Ого! Славно у Власьевны почта работает! – присвистнул он, протягивая руку за конвертом. «Для Славы» гласила короткая красивая надпись.
- Ну-ка, чем там прославится надо? – спросил в слух Славка, неторопливо разрывая конверт. На небольшом белом листочке яркими синими чернилами, почерком советской паспортистки, было выведено следующее задание. «Идите с напарницей на закате в сторону леса, и спуститесь там в ямы у ручья. Там, у чёрно-серого валуна у куста шиповника, в начале сумерек откроется портал, куда вы и войдёте. Там вы скоро увидите белую в зелёных прожилках скалу, на неё и идите. От неё будут земельные горы, с одной из них, внизу в долине, увидите циклопический замок необычной постройки, как бы из затвердевшего расплавленного камня. В замке живут прямоходящие змеи, очень опасные для людей, но вы, справитесь, змеи не ума палата и не весьма поворотливы. В их ледяном замке, на подворье растут кусты синего цвета похожие на листья дуба. Их надо вырвать и унести сколько сможете.»
- Надо же какое интересное задание? Прямо так всё в красках описано, как на буклетике в турфирме… угу… Саньке, про замок особенно понравится, с обитателями… - проговорил о прочитанном Славка – она любит экзотику.
Спрятав конверт в карман брюк, Славка набрал Санькин номер и позвонил: рыжая бестия тоже уже прочла свою инструкцию, и осталась под большим впечатлением.
- Отгулы в магазине взяла? – хмыкнув спросил Славка, и в ответ услышал, что отгулы ей дали бонусом к зарплате в счёт будущих доходов. Сговорившись встретиться на перекрёстке у края поля, напарники на время расстались. Предвидя бурное развитие событий, Славка напялил на себя старенький, порядком потёртый и поношенный камуфляж в небольших прорехах ( следы бурной фестивальной жизни) и чёрную, и чёрную в белый орнамент повязку на голову. Обещанный ягишной рюкзак он с удовольствием обнаружил у себя же в комнате, когда искал зажигалку и складной туристический нож. «Неплохо, крепкий» оценил он, разглядывая брезентовый рюкзак. Санька явилась облачённая в застиранные старые джинсы в дырьях, и плотную клетчатую рубаху, завязанную узлом на животе. Такой же рюкзак виднелся с зади.
- Классный! – коротко оценила она свою тару. На голове у рыжего создания не было ничего, волосы она уложила в крепкий узел на затылке. Традиционные золочёные очки поблёскивали на носу.
- Да мы с тобой хоть куды, хоть в леса, хоть на пруды! - оглядев напарницу, восхищённо заметил Славка. Санька довольно ухмыльнулась, сказавши «Ага» а затем величаво махнувши рукой в сторону яркого, разгорающегося заката, проговорила.
- Ну, наш час настал, закат в разгаре, нам пора!
- Да, тянуть не нужно, пошли в ямы, нас ждёт валун, шиповник и портал! – Славка коротко указал рукой в нужную сторону, и наискосок через поле, мимо молодых деревцев, направились к известным на всё село глубоким ямам, на примыкавшей к лесу улице. Никто не обращал внимание на расхристанную пару, так, в Песках многие ходили в быту. Ямы эти занимали довольно обширную площадь, были разной глубины и протяжённости, и пересекались широким ручьём или притоком реки. Много молодых сосен росло по ямам тут и там, а особенно много их теснилось с левой стороны, ближе к дорогам и самой низине. В начале этих кущ и лежал под небольшим бугорком чёрно-серый валун в тени куста шиповника, у которого и было назначено серой паре ждать появление своего портала. Там, их уже ждал довольный жизнью Лесавкин, из помощников ягишны, пояснивший что будет страховать их снаружи ото всякого-разного. Подойдя к краям ямы, Славка и Санька ненадолго остановилась чтобы полюбоваться на залитые закатом ямы и сосенки. Времени у волколаков было в избытке, красоты природы их влекли всегда. Лесавкин пояснил что скроет место портала до их возвращения, по методу леших. Те, кто может пройти рядом, не увидит ни места, ни Лесавкина, ни волколаков, когда вернуться. Народу в ямах не было, дети тоже теперь редко играли тут, но домашний скот гулял постоянно. Правда сейчас, гуляющие козы потянув ноздрями воздух, разом шарахнулись из ям прочь, а пасшиеся невдалеке коровы забегали на привязи и тревожно замычали, крутя мордами во все стороны света
- Учуяли болезные нас, вон как заметались! – хохотнул Славка, показав глазами на паникующую животину.
- Да их загонят скоро, время уже один хрен! – лениво проговорила Санька, и не ошиблась, минут через десять всю рогатую живность разобрали по дворам владельцы. Волколаки и Лесавкин спустились неспешным прогулочным шагом, созерцая окрестности, перескакивая через кочки да обходя сухие ветки, и прошли за три крайние небольшие сосёнки, где при выпуклом поросшем пыреем и мурухом бугорке, могутно сидел в песчанике чёрно-серый валун при раскидистом шиповнике. Славка и Санька устало сели рядом с валуном напротив друг друга и принялись ждать сумерек, а их помощник угнездился напротив, под ёлочкой. **)
- Змеиный Саньк, или Змейский замок…- задумчиво вздохнул Славка, крутя в пальцах кривой сучок – Как тебе такие перпендюлины?
- Ну, если замок циклопический, просторный, холодный с высокими потолками, достаточно сырой и мерзкий и там примерно так же уютно как в лабиринте с Минотавром, то я бы сказала, что перспектива посетить сей реликт древности, мне конкретно нравится. Да, прибавь ещё редчайшую возможность побывать в ином измерении! – деловито изложила свои виды Санька. Славка скрестил на груди руки, изучающе присмотрелся к сидящей напротив, и осторожно спросил.
- А обитатели шершавые, динозавры прямоходящие, тебя не сильно волнуют?
- Волнуют, но не сильно, - мотнула головой Санька и добавила – думаю, что все эти там засевшие, сами немало удивиться, когда к ним, ввалятся нежданно-негаданно, два таких лохматых персонажа, что припёрлись-де, за гербариями!
- Да, змеи могут пострадать, - согласился Славка, после чего оба сдержанно засмеялись.
- Змеищи те лютые, но умом не богатые, на том и сыграйте! – посоветовал Лесавкин.
- Воспользуюсь, - пообещал Боярцев. Когда веселье ушло, Славка и Санька вдруг пристально вгляделись в глаза друг друга, и неотрывно сидели так около двух минут, и даже Лесавкин замер, сделав стойку.
- Будь на чеку Славк, на слишком весёлое дело идём, сердцем чувствую, - уже серьёзным голосом предупредила Санька.
- Да и ты, не забывай рыжей мордой на все стороны крутить, и рви всё, что будет подозрительное, - так же ответил он.
- Всё порвём, всё вырвем! – согласилась Санька, а Лесавкин задумчиво молчал. Едва сумерки плавно разлились по округе, волколаки уловили дрожание воздуха и едва приметные признаки точечного свечения, и навострили уши. Буквально в метре от камня, образовался продолговатый овальный проём источающий небольшой ветер и сияние. Все разом вскочили и приготовились. Когда проём растянулся до размеров дверного проёма и такого же в ширину, Славка и Санька не раздумывая ринулись туда, и секунд через десять, портал затянулся.
- Ну-с, удачи вам ребята, будем ждать! – проводил их взором Лесавкин, и присел у деревца.
Оба очутились в незнакомой загородной местности, пересечённой рощами, россыпями валунов и неких плодовых деревьев, росших небольшими кучками. Солнце сидело за густыми облаками, какие-то пернатые создания парили в воздухе. Славка и Санька огляделись: зелень, чёрный лес на горизонте, ориентир – белая скала с зелёными прожилками, торчала слева по курсу.
- Ну, что, по крайней мере, природа как у нас, а не как в «Кин-Дза-Дза» - заметил Славка, вглядываясь в пейзаж.
- Да, внушает оптимизм! – согласилась Санька подозрительно оглядываясь кругом.
- Ну, двинули? – поглядел на неё Славка.
- Двинули! – ответила Санька и разом обернувшись, они уже на четырёх лапах понеслись прямиком на белую скалу. Подбежав ближе, они увидели, что это довольно внушительное творение природы метров под двести в высоту, а у основания, шириной все 70-т. Зелёные прожилки оказались довольно симпатичным кварцем различных оттенков.
- Залезем, поглядим кругом? – предложила Санька, но Славка, почесав за ухом, отказался, мотивируя это тем, что время лучше не терять времени. Мало ли какое змейство могут в том замке, их обитатели выкинуть?
- Да, ты, пожалуй, прав, с начало любовь, потом деньги! – согласилась Санька, выщелкнув муху со своего носа.
- Пошли на горы, замок высматривать, - сказал Славка, махнув лапой в сторону громадных земляных холмов, и они резво побежали. Забравшись на округлый и покатый бугрище, они сразу же увидели цель своей операции. Внизу, далеко внизу, в широкой долине, окутанной клубящимся туманом зеленоватого, местами грязно-синего отливов, источающих дыхание холода, чернел необычный двубашенный замок, размером раза в два больше, чем пирамиды Египта. Вот только выглядел он как бы это сказать, своеобразно. Башни, что казалось касались облаков, подверглись когда-то сверхтепловой обработке и слегка потекли, оплавившись застывшими складками, но чёрные точки окон в них зияли. Примерно от середины каждой башни и вниз, подобно спуску, тянулись такие же застывшие в уродливых складках потоки. Сбоку, эти башни с отёками вниз, напоминали отрезанные выше щиколотки человеческие ступни с узкими носами. Но, красоты милого местечка не ограничивались разноколерным туманом и нестандартной архитектурой. Из мрачных недр циклопического сооружения, выходили такие жуткие, навевающие мороз звуки, которые, заунывными, металлическими мужскими голосами, кто-то бесконечно тянул на распевку букву «А».
- Ну, и что эта оратория может означать? – задумчиво подумал вслух Славка, посмотрев на напарницу. Та, почесавши лапой за ухом, предположила, что они, уловили энергетику, вернее её звуковую часть, которую обычный человек не услышит, он, уловит только тревогу и унылую тоску, переходящую в неистовое желание сбежать.
- Пожалуй, - согласился Славка и постояв ещё минут пять прикидывая способ проникновения в опасный замок. Не придя к чему-то конкретному, они стали неторопливо спускаться вниз, в долину.
Казалось, что внизу, ветер должен был быть тише чем на горе, но здесь, всё обстояло, наоборот. Резвый, а порой и порывистый поток гонял мелкий щебень, пыль, и даже несколько кругляшей перекати-поля. Сам оплавленный замок, уходил своей мрачной громадой, казалось бы, под самые облака, хотя волколаки и находились покамест примерно в полукилометре. Санька и Славка сделали стойки и навострили свои чувства, вперив взоры в чернеющий проём входа, даже не имевшего ворот. Холод, ледяной холод крови, гниения, смрада и смерти, исходил из жуткого строения. Но главное – ужас… Лютый, неистребимый, затягивающий и неотвратимый, безумный и неодолимый. Такой ужас парализует силу и волю большинства людей, и редкий смельчак смог бы преодолеть подобное.
Но у волколаков всё это вызвало только чувство осторожности, и оба они настроили свои «локаторы» на цитадель. Не считая мелкого гнуса в виде всяких перепончатокрылых и подвально-закоулковых шнырей, в замке жило трое огромных, трёхметровых змеев, походивших на прямоходящих крокодилов. Двое любили быть в башнях, а третий предпочитал царствовать в подземельях, чтобы поменьше видеть тех двоих. Змеи не доверяли друг другу, по силе, они были равны, и для победы, двоим надлежало объединиться против третьего, но они не могли сего сделать по причине по причине опасения друг друга, так они и жили. Питались они, заманивая мороком людей и животных, лишь изредка вылезая из своего логова по ночам. Половую принадлежность этих рептилий, с уверенностью определить не удалось.
- Ну, гарнизон этого склепа нам известен, как проникать будем? – чуть скосив взор на напарницу, спросил Славка.
- Как проникать, по наглому, днём, не войти… засекут на подходе, в переживания ударяться, неприятность может выйти, - начала было рассуждать Санька, но Славка оборвал её поэтические речи.
- Короче, Склихасовский! – рыкнул он.
- А если короче, то устраиваем пыльную бурю, этакую метель из щебня и песка, и под её прикрытием, на запах идём на абордаж сей богадельни для почтенных ящеров. Главное ворваться, а там видно будет! – бодро расставила все точки над «Ё» Санька, энергично шевеля ушами с кисточками.
- Неплохая мысль Сань, змеи пахнут, я бы сказал специфически ярко, и их, мы всегда учуем загодя, где б они там твари не хоронились!..
И устроили волколаки бурю великую на ограниченном пространстве! Штук десять или двенадцать смерчиков-встречников, размером метра по три, сверлили подходы к замку во всех направлениях, закручивая в себе пылищу, мелкие и средние камешки, а за этой мутной завесой лихие серые воины, не боясь быть даже обнаруженными, приближались к проходу в проклятую цитадель…
Х Х Х
Чувствуя что первые два чудища сидят в башнях и начинают ощущать беспокойство, а третий, тоскует и ненавидит двух других в мрачном, сыром от крови, гнили и плесени, лабиринте подземелий, волколаки без опаски, с ходу влетели в прихожую замка, где быстро стали осматриваться и принюхиваться. Это помещение, когда-то бывшее прихожей, теперь напоминало пещеру с мрачными, корявыми сводами. Создавалось впечатление, что когда-то тут кипел бой на неизвестном оружии, превратившим стены, своды и куполообразный потолок, в гроздья висящих соплей или слизи, застывших в таком состоянии. Под ногами груды обглоданных костяных обломков, куски черепов неизвестных животных, большие обломки берцовых костей, фрагменты хребтов, и прочие останки что устилали грязный, загаженный каменный пол по всей площади.
- Да уж, убирают тут нечасто! – прохрипел Славка, разгребая ногами останки чтоб пройти дальше.
- Женских рук не хватает! – сделала вывод Санька, осторожно, в отличие от Славки переставляя ноги в костяных завалах. Мелкая тварь толпами ринулась было сверху и снизу чтобы перекусать неизвестных гостей, но могучие лапы и клыки волколаков, порвали-поломали и перетоптали до сотни мерзких шнырей, за какие-нибудь пару минут, а уцелевшие, с гнусным визгом брызнули во все стороны, забиваясь тёмные и сырые щёлочки. Где-то, весьма высоко, в огромной каменной трубе раздался в начале один басовитый и тревожный рык, а следом, прорвало и в другой трубе из камня. Минуты через полторы, волколаки учуяли смрадное испарение, выдох змеев из башни, а уже через минуту, завыло-зарычало из гулких подземелий, принеся впереди себя едкое, почти серное зловоние третьего змея…
Но цель Славки и Саньки,- трава, подавала свои запахи и ароматы весьма отчётливо, и звали.
- Бежим во внутренний двор, она там! – машинально рыкнул Славка, и они понеслись по тёмным и загаженным коридорам и поворотам, не обращая внимание на корявые и оплывшие каменные лестницы ведущие наверх. Но прежде, чем выбежать на обширный внутренний двор, волколаки наскочили в одной из пещер на нечто, напоминающее водяную мельницу с колесом и множеством столбов, заслонов-запруд, перекладин, ухающего мощного поршня с огромным набалдашником, ржавыми цепями и какими-то хитроумными водяными винтами. Причём всё это, было из железа и камня. Вода с шумом и гулом била откуда-то сверху и перекатываясь через механизм с тем же шумом уходила широким ручьём куда-то под стену.
- Неужели всё это, эти динозавры соорудили? – задумчиво прикидывая что-то про себя, спросил Славка.
- Да вряд ли… - сомневаясь заметила Санька, подходя вплотную к чуду гидросооружения. Потрогала столбы, присмотрелась к чему-то, и внимание её привлёк симпатичного вида, кристаллический валун весом не менее 200-т килограмм, лежавший вплотную ко второму крайнему железному столбу.
- Гляди какой кристалл прикольный! – загорелась Санька и схвативши его лапами с небольшим усилием отвалила в сторону, выпустив из-под него с десяток мелких ползучих гадов. Но насладится красотами камня они не успели. Сооружение гулко задрожало, загудело, стойка без валуна покосилась, со скрежетом подалась внутрь, механизм мельницы с ещё большим скрежетом повело вбок, и славка понявший что сейчас может произойти, азартно прорычал «Бойся-а!» и уже перескочив ручей, развернулся на том берегу ожидая напарницу. Санька взметнула своё тело в воздух одновременно с ужасающим грохотом, обрушившегося механизма и всей древней гидротехники. Последствиями техногенной аварии стали мощнейшие потоки воды, с рёвом хлынувшие внутрь пещерного замка.
- Ух ты-ы!!! Вот это я наделала! – изумлённо ахнула Санька глядя на дело лап своих.
- Бежим отсюда, катастрофа ты рыжая! – рявкнул Славка, набирая ход в сторону открытого двора, где росла заветная трава, а Санька сиганула следом. Вода пребывала столь стремительно, что уходила ревущими воронками в подземелья, заглушая жуткий рёв застигнутого потопом змея, бродившего по подземельям. Пребывала вода и на земле, а потому, волколаки что к тому времени уже с поразительной прытью набившие свои рюкзаки нужной травой, видя невозможность покинуть гибнущий замок тем же путём коим и вошли, стремительно ринулись вверх по стенам. Влетев на стену, волколаки огляделись: путь им оставался один: по парапету до башни, а потом вниз по оплавленному спуску. Глубоко выдохнув , Славка и Санька побежали трёхметровыми скачками, и через минуту влетели на левую башню, с которой не теряя времени, они разом сиганули вниз и что есть духу понеслись взапуски по застывшим вспученным складкам гладкого камня. В спину им донёсся ужасающе-злобный рык, и оба не сговариваясь оглянулись: на зубцах башни метался огромный, явно выше трёх метров желтобрюхий прямоходящий змей с мощными лапами и ужасной крокодильей мордой, пасть которой разверзлась как у бегемота, блеснувши частоколом зубов, и кроваво-красным языком. Змей ревел и рычал, задравши морду вверх и вздымал мускулистые лапы к небу.
Сбежав вниз окончательно, волколаки летели уже почти по колена в пребывающей воде, разбрызгивая её подобно торпедным катерам. Едва они достигли бугра и начали подниматься на него, как адский грохот гибнущих гор разразился за их спинами. Оба, снова резко обернулись: циклопический замок змеев, отваливаясь башнями и стенами, кусками и глыбами, уходил в появившееся озеро, вздымавшееся кипящими волнами в верх и образуя водоворот. Один из змеев крутясь в воде как резиновая игрушка, ревел, рычал и пытался выплыть, скоро с очередным куском скалы, с захлёбывающимся рёвом ушёл под воды набиравшего объём озера.
- Да, Санька, по всему выходит, что в одном из пошлых воплощений, обитала ты в несчастной Атлантиде в должности ботаника при какой-нибудь Океанологической кафедре, и на одном из опытов, сунула какой-нибудь штепсель не туда из интереса «А что будет?» и всё, звездец древнейшей цивилизации! – Славка «строго» поглядел на напарницу.
- Обычный валун с кристаллами только тронула, и кто ж мог подумать? – вслух рассуждала Санька наблюдая как гибнет величественный ансамбль в мутных водах зарождающегося озера.
- Вот это называется на пару часов, в иное измерение заглянули, травки нарвать на гербарий, а ты Санька, древнейшую цивилизацию с реликтовыми тварями, на раз-два в пучину вод определила!.. Да ты ж цунами с хвостом! – гыгыкнул Славка, на что Санька, почесавши за ухом и поправив свой рюкзак, задумчиво прикидывала, сильно ли рассердится Власьевна, когда узнает про замок?
- А мы никому не скажем! – ехидно заметил Славка и пошёл в направлении белой с прожилками скалы, а напарница, испустивши вздох сожаления, поплелась следом. У скалы они остановились и только тут присели, положив рюкзаки рядом.
- Скоро портал откроется, как думаешь? – лениво потянувшись, спросила Санька.
- Думаю скоро, время терпит, опасности нет, - потянув носом воздух, ответил Славка.
- Интересно, сколько времени прошло в нашем мире? – прикинула Санька, и только тут, Славка секунд на десять задумался.
- Могу предположить, что не больше суток, иначе Власьевна бы нас предупредила… Но, даже если и больше, то мои особо не волнуются, а смогут отдохнуть от меня дня три.
- Ну а я, вообще могу неделями не показываться – похвалилась погубительница замков, привалившись к скале.
- Не, неделями, это через чур, не отбрешусь! – осклабился Славка. Ещё через примерно пару минут, Санька от души хохотнула, и сказала, что неплохо было бы сюда с ними, взять Минжуева да показать ему змеюшек в замке, что он мол тогда сказал бы, и на какой гипноз с глюками всё списал бы?
- В следующий раз, обязательно возьмём и непосредственно лично его всем представим, познакомим, так сказать, да на перевоспитание оставим на месяцок! – в тон ей хмыкнул Славка, и вдруг почувствовал дрожание воздуха, а следом и Санька навострила уши почуяв тоже самое. Не сговариваясь оба, приняли человеческий облик, подхватили свои ноши и приготовились нырять. На сей раз, портал открылся в виде крутящегося коловорота воздушного вихря, расширявшегося светящимся окошком.
- Пошли! – крикнул Славка и прыгнул первым, Санька скакнула секундой позже, и хлоп, а они уже в своём овражке, и Лесавкин довольный стоит, да их дожидается! Прохлада, свежесть трав, листвы, росы, яркость восходящего солнца, и ни души вокруг, только птички поют, пёсики брешут во дворах, и скотинка в катухах гудит.
- Господи, дома-то как хорошо и приятно! – искренне вдохнула Санька обнимая рюкзак.
- Да кто бы спорил барышня, кто бы спорил! – согласился Лесавкин, - И замки змейские крушить не требуется, - ласково добавил он.
- Приятно Саня, приятно, только ты уж тут-то хоть валуны не трогай! – как бы устало и небрежно проговорил Боярцев, на что Косулина мило ему улыбнулась, отправила бликами очков что-то вроде поцелуя, а вслух, задумчиво поинтересовалась.
- Интересно, а как там остальные пары справились, и справились ли?**)
… Ворону и Филину предстояло выдвинуться на закате в поле, и спустившись в лог бывший когда-то притоком реки, и найдя там развалены старого дома близ могучей ветлы, и ждать сумерек до появления портала. Жора Избушкин уже ждал их близ условленного места, посвятив напарников во все подробности своих обязанностей. Когда поле утонуло в сумерках, портал открылся прямо в мрачных развалинах. Один за одним, Филин с Вороном прыгнули в него. Они очутились, как и было предписано, в Заповедном лесу. Имея пока ещё человеческий облик, они решили немного осмотреться. Лес, не показался им чем-то необычным на первый взгляд, но, присмотревшись и прислушавшись, они увидели, что деревья, ветви, трава, цветы, грибы и прочее, всё как на знаменитых картинах Васнецова и других похожих на него художников. Всё дышало жизнью, волшебством, тайной, и… опасностью.
- Весёлый похоже лесок, с сюрпризом! – оценил Юра и в две секунды обернулся Филином, а товарищ его, Вороном, и воспарив, полетели к заветной цели, на восток, к каменному мосту. Здесь, в этом мире, уже царила ночь, и мир её царства жил и парил в её владениях. Среди звёзд, в прорехах ночных облаков мелькали разнообразные крылатые существа и сущности: пернатые и кожистые, похожие на птиц с хвостами зверей, и на зверей с хвостами птиц. Таковые парили и плавно и зигзагами. Какие-то из них, охотились друг за другом, но большинство просто летало. Ворон и Филин летели, не обращая на них внимания, размеры и внешний вид оборотней с их горящими как кристаллы глазами, вызывали у прочих всяческие опасения. Наконец, внизу среди могучих дубов, елей и прочих хвойных лап, они увидели своеобразный каменный комплекс из округлых валунов разного размера, рассыпанные великанами. Некоторые высились кучами, но большинство лежали россыпью.
- Снижаемся! – рокотнул низковато Ворон, и две крылатые тени плавно пошли вниз. Ощутив под лапами твердь каменистую, они огляделись. Среди деревьев выделялась большая площадка из множества замшелых камней, меж коих торчала короткая трава и мох.
- Тут, Юрик, силой потянуло! – отрывисто каркнул Ворон потянув воздух.
- Чую уже, сам понял! – отозвался Филин. Вместе с тем, вокруг места, за деревьями уже замелькали подозрительные и страшные тени. Впрочем, ни Ворон, ни Филин, не боялись этих существ, для них они были не более че наблюдатели. Быстрыми и широкими шагами пернатые товарищи подошли к замшелым камням, и замерли в ожидании. Секунд через десять, оба уловили дрожание воздуха, наполнявшегося разнообразными волнами, источавшими опасность. Правда для оборотней, она была неопасной, а вот для людей и зверей практически смертельной. И вот, на замшелых камнях стали появляться горящие восковые свечи большого размера, и очень скоро, они охватили кривым эллипсом территорию соток в пять-шесть. Опасное, весьма опасное то место-то!.. И человек прохожий, и зверь рыскучий, обегали-обходили его стороной. Свечи горели очень ярко, и пламя их становилось горячее и завораживающе!
И вот, словно из-под земли, стали появляться яркие цветы, и удивительные развесистые травы (Филин с Вороном приготовились) и, когда они заполонили собой свободные места,
оборотни, разом приняв человеческое обличие, запрыгнули внутрь принявшись двумя руками хватать и рвать цветы да травы. Только они это начали, со всех сторон завыли-заухали, заскрежетало железо о камень, засвистел ледяной ветер, закружился вихрь выше леса, затягивая в себя сучки, камни и всякий мусор, надвигаясь на Ворона и Филина. Но они совместными усилиями отразили вихрь, и тот с грохотом распался, уйдя в землю. Следом, сверху с веток стали падать шипящие змеи, которых Ваня и Юра, мигом обернувшись пернатыми, принялись клевать и рвать гадин пополам и надвое, не реагируя на редкие укусы, (на оборотней они не действовали). После змей, со всех сторон стали надвигаться огромные, переливающиеся шерстью и кожей чудища неописуемых видов и размеров.
- Морок это! Пакуем травку! – пнув лапой булыжник, попавший в лысину великану и пропавший в ней, крикнул Филин товарищу, и они с ещё большей скоростью налегли на заготовку трав, укладывая её в рюкзаки. Ни морок, ни появившиеся из земли корявые и волосатые руки, ни ходячие покойники появившиеся из-за деревьев, ничто не смогло помешать пернатым оборотням набить рюкзаки драгоценным снадобьем, забросить их за плечи, и взмыть с ними ввысь, взявши курс в обратную сторону, туда, где им предстояло дождаться открытия портала обратно, домой…
Кир и Серёга согласно инструкции вышли из дому на закате, и доехав на автобусе до конечной остановки в Песках, где их встретил Мечников, и уже все вместе, они пошли в сторону Крестища.
- По ходу, весело нам в том подземелье будет, - хмуро предположил Кир, когда они дойдя до запертого холма, сошли в сторону, в лесок, где и затаились до сумерек, и Мечников пояснил им, что будет страховать их тут, дабы никто ненароком не влез в холм, да и вообще…
- Не засекли бы нас тут, Серый брат мой, - скаламбурил Кир, стараясь поглубже закрыться листвой.
- Не засекут, не боись, любителей в эти дебри заболоченные лазать нету, - лениво возразил Серёга, выжидая урочного часа.
- Распугаем всех! – добавил и Мечников. Мигали мимо редкие машины, пара велосипедов проследовали в сторону леса, и одни в обратную. Пробежали двое ребятишек из леса в село, прошла к лесу бабка с запаниковавшей козой на цепи, которая деловито до того места, где затаились волколаки, вдруг заметалась во все стороны мекая. Бабка ругнула козу «вражиной» и утащила за собой грозя прибить.
- Учуяла дереза! – вон как заметалась! – усмехнулся Серёга, любуясь козьими взбрыками.
- Мы, с тобой, кулюторные и воспитанные волколаки, ни сожрём ни бабку, ни козу, - монотонно продекламировал Кир, наблюдая за запертым холмом.
- Не сожрём! - задумчиво подтвердил Серёга. Сумерки пришли как-то так незаметно, в разговоре, и скоро, серым приятелем незачем стало прятаться.
- Вперёд, напарник! – тихо просвистел Серёга и первым вышел, треща ветками, а Кир, обходя канаву шагнул следом. Звёзд на небе мигало очень мало, луна тоже задерживалась где-то в вышних сферах, и волколаки уже не таясь пересекли дорогу и приблизившись к запертому холму, ненадолго застыли в раздумьях.
- Ну, через окно или через дверь? – прикинул Кир, внимательно изучая строение.
- Давай через дверь, как культурные люди! – выдохнул Серёга, и взявши лапищей мрачный и угрюмый замок, парой движений вырвал пробой. Дверь удушливо заскрипела, волколак отодвинул её настолько чтобы протиснуться, и через пять секунд оба скользнули внутрь. В начале, они попали в большое и просторное сводчатое помещение, сложенное из известняка. Воздух тут висел сырой и вязкий, плесень, грибы и пауки жались по углам, но ни мышами, ни крысами отчего-то не пахло.
- Вон, в углу, в дальнем, за деревянными щитами ход в подземелье, идём! – указавши глазами, сказал Серёга. Подошли к тяжёлому, размером с дверь дубовому щиту, стянутому железными полосками, и одним движением оторвали его от входа. Вниз вела винтовая, зашарпанная каменная лестница.
- Вперёд, княже! – басовито прогудел Кир простерев руку в неизведанное и неизвестное.
- Давай-ка оборотимся, на всякий случай! – мрачновато предложил Серёга, и не дожидаясь ответа мигом принял волчий облик, а следом и его друг облачился в серую личность. Спускались они осторожно, долго, тяжело дыша и внимательно прислушиваясь: разного рода мелкий нечистый гнус, в том числе и полупризрачный, ринулся было к ним густым роем, но после того, как нескольких отшвырнули и покусали, остальные с визгами и плачами шарахнулись во все стороны, разнося панику дальше в глубь подземелий. Где-то через четверть часа лестница закончилась, и волколаки ступили под своды, некогда выдолбленные в камне неизвестными мастерами.
- Ух ты! Неужели под Песками, такие подземелья есть? – искренне изумился Кир, крутя мордой во все стороны.
- Ну, как видишь… и что-то мне подсказывает, что обычные подземелья, это так, прихожка! – ответив, предположил Серёга, задравши морду вверх – А своды высокие, неровные.
- Никто тама не затаился? – на всякий случай спросил Кир, задирая кверху и свою.
- Затаились: бесы, не бесы, черти не черти, так, нечисть бледно-поганая! – ответил Серёга, заметивши кучкующуюся массу.
- Вижу! – уныло вздохнул Кир, и опустив голову, спросил у напарника, куда им идти?
- Пошли, тут должно быть место, где подземные травы и корни их под светом кристаллов растут… Найдём по цвету и запаху! – уверенно ответил Серёга, а потянувший носом воздух напарник, сказал что вот сейчас, он точно какой-то травянистый запах и учуял!
- Согласен, идём! – принюхавшись согласился Кир, и не теряя бдительности, они пошли на четырёх лапах на тонкий аромат.
Своды подземелий, там, где не было поворотов или проходов в стенах, подпирались цельнокаменными столбами-колоннами. Колонны как на подбор оказались в три-четыре обхвата, и при необходимости за ними мог бы спрятаться и волколак. Серёга и Кир, обходили таковые с двух сторон, чтоб случаем, чего не пропустить. Запахи живых и неживых существ доносились отовсюду, так что уши надлежало держать востро, вот серые братья и держали.
- Они нас за своих верно принимают, вот и не лезут, - предположил Кир, проходя мио уходящей ввысь стены, с едва заметным на ней выбитым рисунком зверя и человека.
- Свои, не свои, а будь мы хлипкими, в один миг бы налетели, вон как с потолков да из-за уступов зырят за нами! – многозначительно заметил Серёга. Минут через десять, запах трав и признаки кристаллического света стали сильнее, на каменистом полу стали попадаться кости людей и каких-то животных. **) Причём человеческие останки, валявшиеся тут и там, несли на себе частицы одежды, обуви, снаряжения, холодного и огнестрельного оружия, и каких-то украшений, и подвесок. Клинки попадались как обычные, так и экзотические, искривлённые с крючьями как у багров, волнообразные, и прочие. А вот покрытые окаменевшей плесенью и пылью огнестрельные экземпляры, напоминали волколакам оружие из фантастических книг и фильмов.
- Да-а, а тут видать и в прошлые времена гости бывали, вон сколько мослов-то валяется!
- глухо рыкнул Серёга.
- Тут, вполне возможно, что люди меж собой бились, убежище здесь было, возможно протоцивилизация! – уверенно прогудел Кир, обходя скелет в остатках кожаных и металлических своеобразных доспехах, сапог в железных пластинах, и почерневшем овальном шлеме с дырой во лбу. Внезапно они наткнулись на ещё один спуск вниз, каменную лестницу, на сей раз даже с подобием перил. Постояли, принюхались, прислушались, услышали шум подземной реки, запах чего-то грибного, уловили стоны тоскующих душ, зовущих к себе, и решили туда не спускаться; искомые травы несли свои ароматы много выше. Волколаки осмотрелись. Каменные стены в этой части подземелья отливали синевато-плачущим цветом, затмевая серый фон. На сенах явно обозначались следы мегалитической кладки, правда каждый кирпичик не уступал в размерах рейсовому пассажирскому автобусу.
- Небось во времена великана Святогора или великанов-волотов эту стеночку ложили! – присвистнув предположил Кир задирая морду вверх.
- У-у, не факт! – хрипло возразил Серёга, крутя по сторонам своей серой личиной – Могли и атланты потрудиться, или гипербореи, предки наши…
- И стоит наш Усьминск с Песками на такой катакомбе, на подземном городе можно сказать, и никто даже во сне о том не подозревает! – восхищённо воскликнул Кир.
- А вся земля поди так изрыта! – махнул лапой напарник, и они пошли дальше. Полуразрушенные, разбитые статуи зверолюдей, и ещё каких-то полузверей и гибридов, попались волколакам в широкой зале, похожей на тронную или храм под куполом висела обросшая чем-то затвердевшим гигантская многоярусная люстра) Подле статуй, на стенах чернели многочисленные оплавленные дыры от неизвестного оружия, а на полу грудились обломки тех и других.
- Видал? Небось штурмом брали эти подземелья! – восхищённо прорычал Кир. А Серёга молча осматривал массивные статуи, совсем не античного стиля, стараясь понять, кто и кого, изваял когда-то в этих храминах? Пройдя дальше и повернув направо, они увидали возле древнего очага похожего на обросший песчинками большущий камин, вытянутый метров на сто скелет гигантской змеи, жуткий оскаленный череп которой, размером с хорошую копну сена, лежал полубоком, а меж передних рёбер мог свободно пройти взрослый человек.
- О, ни хера себе ужик сдох! – искренне ахнул Кир, обходя страшные змеиные зубы.
- Солидная анаконда! – согласился Серёга, прикидывая про себя, какой силы магию или защиту, им пришлось бы применять, если б эта тварь не околела тут тысячу лет назад!
- Таких и даже похожих, здесь нет! – прислушавшись и принюхавшись, сообщил Кир, - Но есть некие двуногие в версте отсюда, будь готов!
- Будь всегда готов!
Зрение волколаков помогало им передвигаться в абсолютной, кромешной тьме, там, где обычным людям без факелов или фонарей нечего было делать. Они видели всё настолько отчётливо, словно находились в обычном здании с запутанными коридорами. Потоки холодного воздуха несли во все стороны не только затхлую влагу, песок и плесень, но и страхи, витающие во всех закоулках и просторах подземелий. Они налетали-накатывались на волколаков, кружились вокруг них, обдавая обоих мертвенным ужасом, но ничего не действовало на серых гостей, защита оборотней отбрасывала все наскоки способные погубить не один десяток обычных людей. Серёга и Кир прошли ещё что-то роде залы, стены которой оказались покрыты рельефной каменной резьбой с экзотическими, мистическими, допотопными животными, существами и людьми разного роста.
- Круче чем в египетских пирамидах! – хрипло заметил Кир, проходя всё помещение. Наконец разноцветное кристаллическое сияние, похожее на северное, уже явно показалось из дальнего прохода.
- Наконец-то, гербарий близко, давай быстро! – Серёга прибавил хода, и через минуту они с Киром влетели на подземную поляну, пересечённую каменистыми канавками, бугорками, ручейками, холмиками, где вместо кустов, из земли торчали бледные, водянистые травы разного вида и размера, а освещалось это всё множеством кристаллов, волшебно переливавшихся с выступов, потолка, подобно солнцу и звёздам, только гораздо красивее и волшебнее. Не удержавшись, волколаки около десяти минут любовались калейдоскопом кристаллов, и едва не проглядели последнего серьёзного препятствия: появление из-под земли, воды, и зубцов, лютых, страшных до безумия полупрозрачных духов в развевающихся одеждах, которые с завыванием ринулись было на серых пришельцев, но почти сразу же отлетели прочь, словно мячики от стены, защита волколаков работала. Не давая времени им опомнится, оборотни бросились на духов с ещё более лютым и страшным рыком и рёвом.
Духи, по природе своей оказались пугливые, а посему, они, не имея ни сил, ни возможности сопротивляться, принялись носиться во все стороны, спасаясь от беспощадных волколаков. Избиение трусливой нечисти, прекратило появление силы, уже вполне себе плотной и материальной. Своды кристаллической поляны разом огласило громкое, но чужое рычание. Откуда-то из дальних глубин, из кромешной тьмы, отбрасывая воистину верстовые тени, на высоких кривоватых ногах, подошли три приматообразных чудища с вытянутыми как у лосей клыкастыми мордами. Рост этих обитателей тартара, значительно превышал два метра, выделяясь широким плечами с продолговатыми и мускулистыми руками с когтями на пальцах.
- А вот это уже к нам, Серый, персонально! – глухо рыкнул Кир, первым увидавши косматое трио. Волколаки опустились на четыре лапы и приготовились.
- С начало крайних, а там видно будет! – решил Серёга, уже примеряясь к прыжку. Приматы, видимо никогда не видевшие существ, стоящих перед ними на четвереньках, и будучи много выше ростом, уверившись в своём превосходстве, взревев на всю пещеру, бросились было вперёд, но здесь…
Прыжок волколаков оказался настолько стремительным и внезапным, что приматы разом отпрянули назад, но было поздно: Серёга и Кир таранными ударами повергли чудищ на каменную твердь, и принялись рвать, ломать и крушить (только шерсть клоками полетела) Третий монстр плохо оказался знаком с чувством локтя и товарищества. Видя, что дела его напарников приняли дурной оборот, он, вместо того чтобы как-то им помочь, попятился-попятился, и тоскливо взвыв, обратился в бегство. Волколаки грызлись с приматами где-то порядка трёх минут, и несмотря на некоторые раны и царапины, (что затягивались буквально тут же) одолели чудищ перекусив-перебив их глотки и хребты. Брезгливо отплёвываясь, Серёга и Кир поднялись на задние лапы.
- А, третий где? – машинально спросил Кир оглядываясь кругом.
- Либо слинял сука, либо за помощью поскакал, а посему, быстро и в темпе вальса собираем вершки и корешки в наши пострадавшие рюкзаки, и ходу отсюда брателло! – дальновидно заметил Серёга, и оба тут же бросились на заготовку трав.
Х Х Х
Конь и Медведь лежали в засаде недалеко от Закрытого холма, устроившись там сразу после того, как Кир и Серёга скользнули постройки с заросшей крышей. Ведьмак Пахомыч лежал рядом рассказывая, что так же, как и Мечников, будет скрывать это место от нежелательных свидетелей. Прошло где-то минут пять, и они, перебежав дорогу угнездились в зарослях, спиной к холму. Им надлежало ждать появления нужного портала, чтобы собрать цветы и травы там. Когда стемнело достаточно и промигнули искорки первых звёзд, воздух напротив в ямах и молодом ельнике, начал преломляться, появилась рябь как на воде, затем что-то загудело-зажужжало и начало расширяться большой круглой прорехой, из которой выходило какое-то сияние. Конь с Медведем поднялись с земли и стремительно бросились туда, где уже явственно просматривались то ли мраморные, то ли гранитные надгробья с высокими и красивыми памятниками. Пахомыч быстро окутал всё туманом и стал ждать. Напарники очутились на сравнительно небольшом, могил с полсотни, древнем кладбище, окутанном ночным саваном и облитым лунным кварцевым светом.
- Так, брат-Конь, это вот где мы щас есть? – морщась, и прищуриваясь глядя по сторонам, спросил Медведь.
- А дело нехитрое брат-Миша, - тряхнув каштановыми волосами, гулко начал Конь – мы в том месте, где когда-то процветала предыдущая цивилизация… Тысячи, может тысячи лет!..
- И где она теперь? Глубоко под Песками и Усьминском? – на вскидку спросил Медведь, но ответа не получил. Конь легонько толкнул его в плечо и крикнул.
- Смотри! – и резко простёр руку туда, где меж могил, вдруг появились высокие стебли и листья похожие на камыши с красными и синими цветами, горящими словно магический папоротник в Купальскую ночь.
- Пакуй ботву брат! – рыкнул Медведь, но, едва они шагнули вперёд, как поднялся холодный ветер принесший сухие листья и мусор, а из-за надгробий и памятников, запрыгивая на них с проворством, обезьян, повылазило несколько десятков отвратительных упырей и заложных покойников с развевающимися космами, гнилыми рубищами и оскаленными ртами. Завыв на все голоса, нечисть с хриплыми ругательствами приготовилась броситься на наглых пришельцев.
- Махач будет, брат-Конь! – рявкнул Медведь, оборачиваясь зверем размером с полярного.
- Ну, этих-то нам бить не привыкать! – раскатисто прогремел Конь, превращаясь в гнедого красавца огромной величины, с горящими глазами, и через секунду, оборотни сами бросились на навий…
Давно Медведь и Конь, так не бушевали в драке! Медведь сшибал и рвал-ломал по два-три упыря разом, после чего, те уже не возвращались к жизни. Конь крушил черепа и кости копытами, а пытавшихся запрыгнуть ему на спину, он привычно и стремительно рвал зубами и отшвыривал прочь. Нечисть никак не ожидала встретить вместо людей оборотней, да ещё и враждебных себе!
Конь и Медведь уже сами гоняли упырей по древнему погосту, на плитах которого, всё ещё отчётливо виднелись надписи на рунице. Конь, не смотря на свои габариты, весьма легко перелетал даже через памятники, круша и грызя упырей. Сражение продолжалось не долее четверти часа, и завершилось только с погибелью последнего упыря.
- Ну вот братан, и место почистили, и трав-цветочков ещё собрать успеем, готовь рюкзачки, гривастый! – пробасил Медведь, и не сговариваясь, они оба приняли людской облик. Растительность почти не пострадала, оборотни старались крушить упырей либо на могилах, либо на краю, в канавах и овражках.
- Давай в темпе! – бросил Конь, и первым бросился рвать драгоценные снадобья.
Кот и Вепрь на закате вышли из дома и направились в сторону леса, где на опушке, их ожидал Ингварь, кусавший травинку, назвавшийся их куратором и страховщиком. Улыбнувшись, они направились к Камням волколаков, согласно утверждённому плану. Зайдя в лес примерно на полкилометра, Коля и Валера обернулись Котом и Вепрем, и далее бежали что называется налегке, а Ингварь на удивление не отставал, хотя и в своём облике. Хотя, если говорить честно, налегке, бежал Кот, озорно и плавно перескакивая через валежник, пни и поваленные деревья, а вот Вепрь пёр как танк, (правда там, где тропинки были не весьма проходимы) Большой Монастырской дороги они избегали из опасения попасться на глаза прохожим или под свет фар. Уже привычно они распугали лесных обитателей тонкого мира, даже не удостаивая их внимания (всегда попадались одни и те же)
Под сиянием звёзд они бежали перегоняя друг друга, торопясь к заветной цели, причём Ингварь смотрелся более колоритно в этой звериной паре, скача и перепрыгивая вместе с ними. Добежав до Камней, они остановились перевести дух. Кот деловито потянулся, поточил когти о посторонний булыжник, торчащий из земли, и промурлыкал.
- Нравиться мне тут! Наше место, наш мир-р… наверняка тут и для нас кроме Дуба, портал есть!
- Ну как не быть, есть, конечно, только скрыты до поры – подтвердил страхующий.
- Лирика после будет, пошли в овраг, проход искать! – глухо рыкнул Вепрь, окинув внимательным зраком весь волколакский ансамбль и шумящий кроной дуб. Они свернули вправо, прошли все камни, миновали дуб, и пройдя буквально метров триста по дебрям, спустились в глубокий овраг, где по одним им известным приметам, они обнаружили скрытый от людских глаз вход в пещеры из дикого песчаника, что тысячелетия таились под этими магическими и живыми лесами. Ингварь моментально соткал вокруг защитную пелену, скрывшую то место от возможных случайностей. Во глубине оных пещер пучками росли необходимые оборотням травы под сенью кристаллов. Вепрь расширил проход чтобы нормально пролезть, и один за одним, они скользнули в сии мрачные недра.
Пещеры оказались на удивление обширные, разветвлённые и местами очень высокие. Где-то висели землистые корни деревьев на коих покачивались неизвестные существа чёрного и коричневого цветов.
- Даже не верится, что над нами, лес! – ахнул Кот оглядывая корневую бороду, из которой в некоторых местах торчали своеобразные сталактиты. Кое-где, своды подпирали природные корявые колонны. Прошли один своеобразный коридор, и попали в этакое небольшое, совсем небольшое ущелье, или даже ущельице: с левой стороны, в три яруса высились бугристые валы из плит, камней, разбросанных кусков скал со следами мхов и лишайников, уходивших под потолок и пропадавших там за самым высоким валом, источавшим сырые потоки воздуха. Правая сторона нависала шершавой громадой, в которой поблёскивали то ли серебряные, то ли золотые жилы, и какие-то камни. Громада обрывалась небольшим углублением похожим на грот, где оборотни нашли груду пожелтевших костей, среди коих проглядывали и человеческие. Чуть дальше, Кот и Вепрь, увидали большой камень с ровной поверхностью, и, похожими на грани, сторонами.
- Рукотворный, как думаешь? – тихо спросил Кот.
- Когда-то, на этом пьедестале стоял каменный бог наших предков, теперь же, только тени и пыль… - мрачно прохрипел Вепрь, проходя меж камней и окидывая камень взором.
- Что останется от нашей, стеклопластиковой цивилизации! – грустно вздохнул Кот, осторожно ступая следом.
- Гаджеты! – мрачно буркнул напарник, нюхая воздух.
Запах нужных трав указывал дорогу, и заблудиться они не боялись. Ни чудищ, ни бесов рядом не было, летали в вышине какие-то мелкие, кожистые твари, похожие на нетопырей, да дрожали в воздухе и за камнями, не упокоенные души тех, кто сгинул здесь в незапамятные времена.
Следующим чудом то ли природы, то ли погибшей цивилизации, стала большая как столичный театр, отдельная пещера, протяжённостью метров в триста и шириной примерно в 60-70 метров. Одна её стена была немного сводчатой и напоминала слоёный пирог из длинных и коротких плит, многотонных блоков и мелкого щебня. С потолка, на этой же стороне, из швов торчали каменные остроконечные зубы, похожие на застывший раствор. Таких сталактитов висело здесь во множестве. Другая сторона пещеры, стены вообще не имела, так как вместо неё, висела целая борода огромных сталактитов. Пол в пещере, со стороны слоёной стены, оказался ровным и каменистым, и с другой, словно вывороченный, перекопанный или вскипевший, и в таком виде застывший. У дальней торцевой стены грудились камни, напоминающие развалены то ли склепа, то ли большого саркофага.
- Тронный зал здесь что ли был? – предположил Вепрь.
- Или усыпальница, - осторожно прикинул Кот, внимательно вглядываясь в руины.
- Что бы здесь не находилось, но кипишь тут во времена оные, гудел знатный! – рыкнул Вепрь и они пошли дальше. Пройдя ещё метров сто и повернув на лево, они попали в чудесное, можно даже сказать волшебное помещение с могучими и не очень высокими потолком подпиравшимся двумя десятками самых настоящих колонн, только сильно оплавленных, словно восковые свечи! Три из них, самые массивные, держали потолок справа, там он казался наиболее тяжёл и колонны стояли в ряд. Другие колонны теснились слева, и напоминали скорее всего культовые, телескопические башенки со следами архитектурного труда, но тоже сильно оплавленных. Около и вокруг них, из земли торчали каменные зубья застывшей или наросшей массы…
- Это чем же и когда надо было воевать, чтобы довести такую цивилизацию, до подобного состояния?! – горестно воскликнул Кот, печально жмурясь.
- Моря с реками вскипали да испарялись, вот что с дури применялось, в «Ведах» о том ясно написано! – мрачно ответил Вепрь, что с ещё большим сожалением осматривал своды, когда-то бывшие подземным зданием.
Запах трав сделался сильнее, когда напарники вошли в ещё одну пещеру, совсем дикую, с сине-зелёными, корявыми камнями стен и потолка, где пол, весь напоминал булькающую и пузырящуюся, а местами и ровную массу, застывшую в таком виде. Ничего вроде не напомнило тут о былой жизни, пока они, не свернув на право, не натолкнулись на скелет самого настоящего великана! Огромный, жёлтый человеческий череп размером с сельский дом, лежал среди груды рёбер похожих на доски от бортов старинных кораблей, позвонков которые с трудом обхватили бы и двое здоровых мужчин, берцовых, и плечевых костей, более походивших на стволы вековых ошкуренных деревьев, а тазовые кости вообще не известно с чем можно было сравнивать! По мимо этих останков, оборотни обратили внимание на покрытые зеленью и каменной слежавшейся пылью, металлические предметы напоминавшие украшения, пояс или чего-то в этом роде.
- Ни хера себе Гулливер! – искренне ахнул Кот подходя ближе.
- Да уж, были люди в энто время, не то, что нынешнее племя! – поэтически восхитился Вепрь внимательно изучая останки, и придя к выводу что рост усопшего, был метров 18-20-!
- Встретишь такого в живую, и что делать? – лишь для вида прикинул Кот, всё ещё глядя на удивительные останки.
- Ничего не делать, говорить станем, а дальше, как выйдет… пошли, кошатина, травка в соседнем отсеке! – впервые за всё время, с толикой юмора изрёк Вепрь.
- Иду бекон, иду! – в тон ему отшутился Кот, и они пошли, постоянно оглядываясь на когда-то почившего здесь гиганта!
Нужная пещера встретила их таким ярким и немного маревным светом, что напарники поначалу подумали что это дыра в пещере и выход на верх, но потом вспомнили что теперь во-первых ночь, а во-вторых, приглядевшись и принюхавшись, поняли что это, светят те самые кристаллы, и далее, так светло будет уже везде. **)
Однако по началу, их поразило не только это и даже не замысловатые пучки трав что тянулись к свету из каменно-землистой тверди, а своеобразная композиция из камней, напоминавших сгрудившуюся в углу у стены, человеческую семью из 18-20-ти персон различного роста. Камни имели обтекаемые формы и действительно напоминали если уж не скульптурную точных человеков с правильными пропорциями, то родовых идолов явно: на многих проступали черты лиц в виде глаз, носа, скул, подбородков. Сами же головы, у взрослых «статуй» были округло-вытянутые, у детей – кругленькие. Создавалось впечатление, что тут изваяли чью-то семью, статуи поставили в уголок зачем-либо ненадолго, а потом… Потом случилось то, что оплавило всю семью, превратив её в мрачное и страшное свидетельство людского безумия минувших эпох.
- Статуйное семейство! – вздохнул Кот. Когда они уходили из пещеры и направились уже туда, где ярко светило сверху, и густо росло снизу… Пещера куда они попали, напоминала гигантскую теплицу с полянками пучковых трав фиолетово-зелёного цвета напоминавшие видом морскую капусту. Светило сверху хотя и не солнечно, но ярко, словно лампы. Задрав морды вверх, оборотни захотели разглядеть кристаллы, но не смогли, они видать сидели весьма высоко.
Помимо трав, в пещере густо торчали из каменного пола как острые, так и овальные камни различной высоты, ширины и размера. Своды пещеры походили на авиационный ангар, только шершавые, корявые, с торчащим сталактитами, небольшим уступчиками, утёсиками, трещинами и отверстиями, из коих, горели любопытными глазами неведомые существа. Когтисто-крылатые твари перелетали с уступа на уступ, от одной стены до другой, либо уносились ввысь в самый свет.
Никаких загромождающих пещеру валунов, жуткого пола по которому невозможно ходить из-за дыр и застывших волн, здесь не было. Относительно ровный пол, пересечённый небольшими бугорками и трещинами, был тут практически везде, а те, вышеописанные камни, не создавали никаких трудностей.
- Ну. Котяра, айда косить, да ходу отседова! – рыкнул Вепрь, оборачиваясь человеком. Кот тоже принял свой второй облик, и скинув рюкзак, первым бросился рвать траву,
да паковать. Вражеского присутствия они не чувствовали, все кто так или иначе был поблизости, просто наблюдали за собирателями, сами их опасаясь.
- Страх от них на всю пещеру фонит! – хмыкнул Кот, срывая остро и пряно пахнущие травы.
- Знать, оборотней ни разу не видели, одичали тут совсем, в этих катакомбах! – деловито рыкнул Вепрь, складывая траву в рюкзак. Минут через десять, оба рюкзака были полны. Ловко забросив себе их за спины, коллеги перекинулись в зверей и не теряя времени, лёгкой рысью пробежали обратно теми же дорогами что и пришли, сопровождаемые сотнями глаз и десятками крыл, лап и хвостов…
Дед Роман и Заяц, шли по уже тёмному лесу, в другую сторону от Камней волколаков. Обернувшись каждый в своего, они то переходили на рысцу, то двигались охотничьим шагом (это дед Роман, а Заяц, поспешал каким-то экзотическим аллюром, дабы не сбиться с волчьего ритма) Дед Роман, пребывая в приподнятом настроении, сразу же по углублении в чащу, едко заметил.
- Ну вот, типичный у нас тандем «Ну погоди!» Заяц-Волк… Только для взрослых!
- Ага, команда у нас мощная! – хохотнув, согласился ушастый напарник. Пара, громадный седой волк и громадный мускулистый заяц, весьма поразили тонкий мир Усьминского бора. Мелкие и крупные бесы и бесенята либо шарахались в стороны, либо таращились на удивительную пару сверху, с ветвей. Леший, единственный кого ничего не удивило, привычно проводил обоих зорким оком, а мелкие духи и прочая живность витала где-то сверху, наблюдая за волколаком и его коллегой. Лишь только какая-то воронообразная, в лохмотьях, вся скукоженная и костлявая старуха-ведьма, узрев гостей бора, хрипло прокаркала зависнув в воздухе.
- В ле-е-се-то что деется-а! В ле-е-се-е! Волак с зайцем – о-обо-о-ро-о-тни-и! Ба-а-р-р-да-ак в на-а-ви-и! Ко-о-ш-ш-ма-а-р-р!!!
Старухины причитания развеселили виновников переполоха, и они от души хохоча на ходу, даже прибавили скорость. Минут через пять, дед Роман привёл напарника в поистине сказочный уголок с песчаными утёсами, могучими дубами и двумя высокими, метра по четыре каменными столбами, беловато-серебристого цвета, из-за одного из коих, плавно вышла Рысева одетая в длинное, синее в славянский орнамент платье с широкими рукавами. Поприветствовав друг друга, все взялись за дело.
- Садимся здесь, и ждём двери, это портал, - указав лапой на мерцающие подл звёздами и луной столбы, сказал дед Роман.
- О них тут что, не знает никто? – осторожно спросил Заяц, когда они уселись напротив.
- Из людей, почти никто. Пахомыч знает да вот Власьевна, - Седой указал глазами на улыбающуюся ягишну – Место сокрытое, но иногда, люди случайно натыкаются, однако второй раз, это место уже не находят. Кружат рядом, дубы видят, утёсы эти, - волколак мотнул мордой – а столбов не видят! Леший своё дело знает, в противном случае, двуногие свиньи всё бы тут загадили без пригляда…
- Да, людей сюда пускать нельзя, это факт! – грустно вздохнув согласился Заяц, а Власьевна лишний раз подтвердила его опасения. Они посидели ещё порядка семи минут, любуясь волшебной картиной дубравы, луны и звёзд, пока меж столбов не сгустился клубок воздуха, завертевшегося сверкающей спиралью. Волколак и Заяц приготовились: спираль стала расширяться в её центре появился пробел, и когда он раздался до размеров спортивного обруча, оборотни один за одним скакнули туда…
Они выскочили в ярко освещённой, каменисто-лесистой местности. Невысокие серые скалы, ели разного отлива и высоты торчали и в самих скалах, и густо синели внизу.
- Это, мы где? – внимательно оглядевшись кругом себя, и приподнявшись на задние лапы да внимательно оглядываясь, озадаченно спросил Заяц.
- Я знаю это место, был тут как-то, пробегал рысцой так сказать, стал пояснять дед Роман втягивая носом воздух – тут в скалах, чуть выше начинается древний лабиринт. Не критский, конечно, но не менее опасный и запутанный, для людей, конечно, - седой волколак посмотрел на напарника – Но мы пройдём, и не такое проходили… Трава что нам нужна, растёт здесь по всему лабиринту, но – Седой поднял лапу – основная масса в середине, и с той стороны. Лабиринт стоит на этом месте порядка шести тысяч лет, мне о том один местный волколак говорил. Построили его великаны, хоть к настоящему времени он местами и обрушился, но запутанность осталась… Лабиринт населён злыми духами и всякими плотоядными тварями. Плоть человека, их любимое кушанье, но нами, они поперхнуться! – чуть сдвинув брови, уверенно закончил мысль дед Роман.
- А вы, что, уже бывали в этом лабиринте? – осторожно спросил Заяц, почесавши себе за ухом.
- Да, проходил один раз, лет 30-ть назад, была нужда, - мрачновато ответил дед Роман и внимательно поглядев вниз на лес, мотнул мордой вверх – пошли, пора в лабиринт лезть, готовь зубы и когти, сейчас понадобятся!
- Заяц всегда готов! – последовал бодрый ответ, и оба двинулись вверх, в скалы. Поднявшись метров на двести, он подошли к довольно высоким, но местами обрушенным и выщербленным стенам, и широким, в три проёма обычных, входом без ворот. Отсюда лабиринт напоминал замок без башен.
- Чуешь как злом тянет изнутри? – нахмурившись спросил дед Роман, осторожно вглядываясь в проём.
- Да уж, фонит как радиация! – согласился помощник.
- За мной! – седой волколак шагнул первым, Заяц скакнул следом, и оба оказались в широком словно проулок коридоре, расходящимся на две стороны. Невольно оба поглядели в небо: стены отсюда казались выше и тяжелее, а их корявые, осыпавшиеся края, нависали словно скалы в коих прячется враг. Чуткие уши оборотней сразу уловили зловещее шипение, похожее на сдавленный шёпот десятков глоток: «Они тут, они здесь, они пришли, свежее, свежее мясо… свежая плоть! Все сюда-а!»
- Всполошились, будь начеку! – бросил дед Роман, на что Заяц молча кивнул, и они торопливо двинулись вперёд, и где-то минут через пять, повернув в паре мест, упёрлись в тупик, у подножья которого белели увесистые куски неизвестных костей.
- Лезем наверх! – принял решение седой волколак и не теряя времени ловко полез по хотя и шершавой, но отвесной стене, увлекая за собой и Зайца. Через пять секунд оба уже стояли на стене и внимательно рассматривали весь лабиринт, запутанный, местами обвалившийся, имевший форму шестиугольника.
- Чудища! – крикнул Заяц, и указал когтистой лапой на появлявшихся из недр лабиринта существ самого что ни на есть демонического вида: рогатые и безрогие, крылатые и бескрылые, горбатые и плосколицые, косые и с вытянутыми мордами, собачьими и козлиными головами. И ещё бог их ведает с какими рылами, и все росу выше двух метров и не менее тридцати штук. Сила!
- Вот, людям здесь так просто не пройти, ни по чём не пройти, разве что характерникам, или хорошо вооружённому отряду спецуры! – оценил силу неприятеля седой волколак, наблюдая как нежить растекается по лабиринту, как некоторые страшилища взлетают-забираются на стены, оглашая окрестности воем и воплями.
- Поднимаемся на задние лапы! Пока они разберутся что мы им не-свои, полчаса верных пойдёт, а там мы им устроим игры в лабиринте! – проговорил дед Роман выпрямляясь во весь рост, то же проделал и Заяц.
- Бежим к центру, там самая трава! – приказал седой волколак, и они разом понеслись вперёд, ловко перескакивая со стены на стену, одновременно напуская на обитателей лабиринта крепкий морок: все эти страшилища, вдруг увидели на стенах человек 20-ть воинов с мечами и саблями, в доспехах русских витязей. Завыв и зарычав, чудища разом бросились на них, заварив несусветную кутерьму, в которой сами же и увязли, не имея мозгов чтоб понять, что именно происходит в их обиталище?
Волколак и Заяц с ходу спрыгнули в центр лабиринта, туда, где в густой траве крутили мордами шестеро страшилищ, не ожидавших себе на головы такого приземления со стен. Три секунды потребовалось оборотням чтобы разметать-порвать всех шестерых, прежде чем те успели толком что-то сообразить. Заяц, несмотря на свой подвид, бил когтистой лапой и рвал острыми зубами не хуже волколака: одного из демонов, он что называется перешиб ударом задних лап!
Дед Роман отметил его прыть, когда они, уже срывая траву пучками, торопливо набивали ею рюкзаки уже принявши человеческие обличия, и по этой причине торопясь невероятно, хотя шум драки наверху только нарастал, (морок волколаков держался долго)
- Кончено дело! – прохрипел дед Роман застёгивая рюкзак и набрасывая на спину. Заяц задержался только секунд на пять, но никуда пока не опоздал. Моментально оборотившись, они разом вскочили на стены и во весь дух понеслись обратно, попутно снося башки подвернувшимся тварям. Те, опомнились только тогда, когда морок спал, и увидев что их провели, страшилища кинулись в погоню, но было поздно, спрыгнувшие со стен оборотни уже скрылись в скалах, а преследовать их вне стен своего лабиринта, оставшиеся в живых чудища, (а уцелело их меньше половины) не решились по причине нахлынувшего из скал страха.
Общий сбор, как и было условлено, состоялся на Камнях волколаков. Те, кто прибыл раньше, ждал остальных, коротая время в отдыхе и рассказах об увиденном. Дабы сократить возможно продолжительное ожидание, прибывшие первыми Лесавкин и Избушкин, сжали время на этом участке, и вся весёлая шерстяная и пернатая компания, собралась вместе примерно часа за два. Последними явились дед Роман, Заяц и Милана. Траву по приказанию ягишны разложили у подножия дуба, где она внимательно всё осмотрела, и оказалась весьма довольной результатами операции. Потом, она, простыми, лишёнными пышности словами, сердечно поблагодарила всех за выполненную работу, за смелость и бесстрашие, за верное и правильное применение сил и способностей, верную оценку вражеских сил и своевременный уход без показного, никому там и здесь ненужного геройства. И уже в конце, по лицу Власьевны, проскользнула едва заметная тень иронии.
- Особую благодарность, я хотела бы выразить нашей красавице, нашей незабвенной Сашеньке, за низвержение циклопического замка змеев, огромных и страшных чудовищ, висевших как проклятье над всем краем того мира!
Общество отреагировало бурными аплодисментами, переходящими в овации (это Славка так потом утверждал) а сама, чествуемая особа, выразительно тряхнула копной рыжих волос, да мол, умеем кое-что, бойтесь нас!
- Санька, вот я всегда верил в величие твоего потенциала! – ввернул остроту Славка, пока все прочие её поздравляли и восхищались.
- Ты, не поверишь, я, сама, в него верила и была убеждена в своём величии! – деликатно подтвердила она.
- Сань, ну а как ты умудрилась-то? Ну, похвались уже, давай! – искренне восхищаясь бывшей любовницей, попросил Ворон. Не успела она и уст разомкнуть, как Славка, перехватив речь, сам с деловым видом начал повествование с несколько поэтического пролога, когда все расселись в кружок просто на земле.
- Нет, господа-волколаки и иже с ними, нет… угробить циклопический замок с динозаврами, по сравнению с которым пирамида Хеопса – платка пионера, могла только такая вот ходячая гибель Помпеи, как наша Саша! Даже я, при всей своей испорченности, и полном отсутствии какого бы то ни было гуманизма, не смог бы низвергнуть такую махину в тартарары!
- Я, всего лишь камушек подвинула! – стараясь удержать смех, отбрыкивалась Санька, ловя на себе восхищённые взоры, и даже всегда серьёзный и суровый дед Роман, как-то так, ей, подмигнул, правым глазом. И лишь только поле того, как Славка завершил живописное повествование, перемежёвывая факты своим пониманием и смыслом, Серёга многозначительно изрёк.
- Н-да-… вот лишний раз убеждаюсь в том, что нельзя баб, к архитектуре подпускать, тем более к древней!
Общество в разнобой, но от души расхохоталось, а Милана, смахнувши слезу, даже заметило, что Саша, всё же великая женщина, и перст судьбы целого измерения!
- Перст судьбы, хвост рока, и уши обречённости! – с апломбом добавил Славка, усиливая смех.
- Взаймы взял! – «сурово» пригрозила Санька, покосившись на приятеля. Смех внезапно стих, когда Кот, вытянувшись подобно охотничьему псу, ахнул.
- Травы нету! Снопы исчезли!
Все повернули головы в сторону дуба, туда, где у его подножья лежали охапки добытых трав, коих теперь не было. Все было вскочили, но ягишна взяла слово.
- Без паники серые дети мои, и пернатые тоже! Травы уже там, где им и надлежало быть, и в своё время, из них сварят Ведьмино молоко.
Присутствующие слегка загудели, и невольно подошли к дубу, зашумевшему особенно сильно, и лучи солнца как-то ярче заиграли в его ветвях.
- А сколько же мы дома не были? – спросила Санька, на что Рысева отступив от дуба шага на три, ответила ей.
- По здешним меркам, трое суток…
- Ну, это терпимо, меняв розыск ещё не объявляли – отозвался на это Славка, стоя рядом с Вороном и Серёгой. Другие тоже не выказали беспокойства по поводу своего отсутствия в родных домах. Прошло ещё несколько минут, и Милана Власьевна коротко развела руки в стороны.
- Ну, на сегодня, друзья мои, довольно! Вы сильно утомились, пока это ещё не ощущается, но скоро проявиться. Всем теперь надо отдыхать и набираться сил. Мы, уйдём здесь, а вы, отправляйтесь по домам, и спасибо вам ещё раз!
Волколаки простились с командой Власьевы и дедом Романом, и шумною толпой повалили в одну сторону, пройдя меж каменных пит, и скрылись в бору…
Х Х Х
Дома Славку встретили нормально. Отец буднично спросил: «Как дела там?» на что сын ответил «Успешно», а мать, поинтересовалась, нормально ли он там ел на своей вылазке?
- Да нормально, мам, костёр, уха, рыбка, шашлык, чего ж ещё? – устало ответил сын, собираясь в летний душ. Мылся под тёплыми струями он с особым удовольствием: отфыркивался, плескался, тёр себя жёсткой мочалкой, и разве что по-собачьи не отряхивался. **) Растёр себя до красна махровым полотенцем, вышел в сад, вдохнул полной грудью и сразу стало так легко, словно дохлого пса с плеч сбросил.
- Ф-ф-у-у-х-х! – мощно выдохнул он и направился в дом, трапезничать. Мать как знала сварила знатный борщ с мозговой костью, нажарила картошки с луком и специями, да напекла сладких творожников. Славка натрескался до отвала, с наслаждением попил чаю и пошёл к себе, дрыхнуть до вечера…
Любители паранормальных явлений Олег и Люська, пили пиво с сухариками и чипсами на своей квартире и отдыхали. После того как они в лунную ночь наблюдали акробатические полёты призрачных душ в заброшенной усадьбе, молодые люди взяли себе перерыв. Да, они слегка устали, их утомила гонка за оборотнями, гонка, итог которой повис в воздухе: оба они убедились в их существовании, наблюдая оных на заброшенном кладбище, когда они гоняли летающую ведьму в белом. Оборотни их тоже видели, но, не причинили вреда… и, что теперь? Киношных трупов, растерзанных зверски нету, а значит эти оборотни, по меньшей мере, не-кровожадны, или как выразился Олег, не подвержены влиянию полнолуния, и не падки на кровь и плоть. А посему, бегать за ним не имеет смысла, тем более кто они такие в человечьем обличии, выяснить не вышло. Единственный прямой подозреваемый, Славик из Песков, ничем кроме неприятия аконита, себя не скомпрометировал. А когда Люська поведала Олегу о своей встрече с подозреваемым в городском саду и коротком, но ёмком разговоре с ним, Олег пришёл к выводу, что Славик тоже не опасен и по-своему прав, надо знать меру в играх с потусторонним.
- Ну, и после этого кто-то будет утверждать, что он, не оборотень? – пылко воскликнула девушка, отпив из бутылочки и закусив парой чипсов.
- Не знаю Люськ, даже если и так, что с того? – согласившись переспросил Олег. Люська пожала плечами, состроила забавную мордашку, и сказала, что хотелось бы и Женька Ключева в этом убедить, а то сам живого оборотня видел, а в то, что Славик-то и есть вервольф, не хочет зараза верить ну никак!
- Ну возьми да подключи! – усмехнулся Олег. Девушка здесь же позвонила по мобилке, и о чудо, Евгений-свет сказался не только не на работе, а просто в городе и даже недалеко от их жилища.
- Щас придёт, возьмёт пивка с рыбкой и причалит! – победно улыбнулась Люська, на что Олег просто кивнул. Акула пера появился минут через 15-ть, держа в руке средних размеров увесистый пакет, тяжело звякнувший бутылками.
- Моё приветствие хозяевам жилища! – бодро воскликнул журналист, ставя пакет на стол и доставая из него три бутылки «Жигулёвского» и пару жирных лещей, ко тут же оказались разделаны на кусочки. Женька внимательно выслушал доводы пылкой охотницы, прикинул про себя что-то, и прогнозировано остался при своих.
- Люсь, ну он правильно тебе в горсаду сказал; хватит за призраками бегать, - раздирая пальцами кусок рыбины, стал отвечать Ключев – и потом, вы, барышня, упустили из его речи, один весьма важный момент! – уже грызя рыбу, добавил репортёр.
- Какой? – сделала стойку девушка, держа двумя пальчиками большую, золотистую чипсинку.
- Тот самый, где он намекал тебе что вы, можете налететь на иных, диких оборотней, тех самых чудищ, что в ужастиках показывают, - Женька с наслаждением отхлебнул пива и продолжил – Вот эти-то оборотни что не могут себя контролировать, или могут, но кровожадны, как раз и станут роковыми для легкомысленных охотников – Ключев вопросительно поглядел на собеседников.
- Логично, - кивнул Олег, и даже непоколебимая Люська вынуждена была признать правоту Женьки.
- Оборотень Славик, не оборотень, но раз вменяемый, значит не опасный! – девушка торжественно подняла бутылку предлагая чокнуться, и три бутылки звякнули друг о друга… Минут через пять в дверь позвонили, и соскочившая со стула барышня пошла открывать. Вернулась она через минуту в компании с Олей, своей приятельницы и бывшей девушки Вени, чьи сверхспособности, «вылечил» профессор Минжуев в купе с пресными училками. Лицо гостьи выражало одновременно грусть, тревогу, усталость и озабоченность. У Женьки и Олега, в первые секунды создалось впечатление, что она чем-то удручена.
- Милости просим! – Ключев широким жестом пригласил её к столу.
- Здравствуй Жень, привет Олег, я ненадолго, - поприветствовав присутствующих объявила Оля, поправляя непослушный завиток на виске.
- Всё равно проходи, глотни пивка! – предложил и Олег, беря за горлышко непочатую пока бутыль.
- Ой нет, спасибо, я пиво сейчас не хочу! – отказалась Оля, чуть посветлев лицом, но на стул меж мужчинами всё же села.
- Но от кофе, вот только попробуй, откажись! – пригрозила Люська, метнувшись к газовой плите и начиная волхвовать с чайником.
- Не откажусь! – улыбнувшись чуть ярче, сдалась Оля.
- Ну, давай, колись-жалуйся, что стряслось? – не прекращая трудиться с чайником и спичками, повелела хозяйка заведения, чуть повернув голову.
- Да у меня всё тоже, - опять погрустнела гостья, - вы же помните ту историю, когда меня с Веней, это, «вылечил» Минжуев?
- Да как такое забудешь? – отозвался Женька, грызя очередной кусок леща – Кое-где, про это до сих пор говорят, сам профессор, считает это вершиной своего мастерства… Мол, два особо опасных случая смог вылечить, мистику развеял, психику поправил, ну и тому подобный бред!..
- Я тоже ребята на вас тогда удивился, как это вышло, что вы у этого психиатра очутились? – подал голос и Олег, поглядевши на Олю. Та глубоко и печально вздохнула, и призналась.
- Ну, Веня-0то всегда был с приветом от науки, молился на неё, и временами уже бесил своим тупым материализмом. Сама вот теперь не понимаю, чего я в нём нашла? Как в тумане была… он всё же начитанный, образованный, а меня от тупых качков да гопников, ещё со школы воротило. Когда я ощутила в себе свои способности, то летала как на крыльях! (Люська налила в чашку кипятка, всыпала кофе, бросила пару кусочков сахара, и оставив ложечку, подала прибор подруге, присев на стул напротив)
- Спасибо, - Оля приняла чашку и пригубив, продолжила – И как я на его увещевания повелась, как лохушка последняя! До сих пор не могу сама себя понять… Зачем согласилась с ним к этому психу идти? И ведь потом сама поверила, что всё, чем мы с Веней обладали, полная лажа! – Оля вновь отпила – И перед Рысевой как дура вместе с ним стояла и бред тот несла… Стыдно так, что место себе не нахожу! Веню послала, он два раза мириться приходил, а я, его уже видеть не могу, после этого… Как вспомню его рожу самодовольную, так и убила бы! – девушка снова откушала из чашки – Я, уже несколько ней Милану Власьевну ищу… я и в то день, буквально через пять минут опомнилась, назад к ней кинулась, а там, уже никого…
- Я, чем-то могу помочь? – уточнила Люська.
- Да, может быть… если поможешь найти её, а уж я попрошу, чтоб она способности мне мои назад вернула… Не знаешь, где найти её можно? – умоляюще поглядела на неё Оля.
Люська искренне пожала плечами «Не ведаю мол» а вслух сказала, что она и сам-то эту женщину лишь шапочно знает, так, присутствовала пару раз на общих разговорах.
- Оль, а почему ты думаешь, что она вернёт тебе твои способности? – смакуя рыбу да запивая её из бутылки, спросил Женька.
- Ну, мне так показалось, когда мы прощались, - виновато шмыгнула носом Оля, допив кофе и поставив чашку на стол.
- Ты знаешь, я бы, не рассчитывал на это, на твоём месте, - подал голос Олег – не она же наградила тебя такими способностями, поверь, я кое-что соображаю в этом. Она, просто своего рода сильный сенс, и хотела тесного сотрудничества с вами, а когда твой Веня и ты, откололи номер с излечением от способностей, Рысева справедливо разозлилась на вас, и сказала вам всё, что с вами будет, по итогам дела, только и всего…
- А что же делать? – дрожащим губами пролепетала Оля, хлопая набухшими от слёз глазами.
- Ну поищи эту женщину, хуже-то уж точно не будет, - устало посоветовал Женька, и прибавил что возможно Рысева, присоветует что-либо?
- Я, думала что такое, только в кино и бывает, - тяжко вздохнул Олег – люди получают дар проходить сквозь стену, читать мысли, двигать взором предметы, и тому подобное…он снова отпил пива, а Люська протянула подруге пакетик с чипсами – И при этом, начинают вести себя и тяготится даром так, словно на них был наложен неподъёмный обет. Бегают, страдают, охают-ахают, а когда дар их оставляет, вздыхают с таким облегчением, словно у них смертельный диагноз не подтвердился…
- Да, но я-то не радуюсь, я же наоборот, страдаю и раскаиваюсь, и назад хочу всё вернуть! – горячо возразила Оля, похрустывая чипсами до коих была большая охотница.
- Да дело в другом, Оль, просто люди, получившие чего-то необычное, в большинстве случаев не умеют и не хотят этим пользоваться. Многие привыкают к своей серой и унылой жизни.
На несколько секунд все затихли.
- Оль, послушай, ты, Славика Боярцева знаешь, из Песков который? – вспомнив встрепенулась Люська.
- Ну, знаю слегка, общались немного как-то, а что? – слегка напряглась Оля.
- Он, как я слышала, хорошо ту женщину знает. Может, попробуешь как-то через него? – предложила Люська. Оля немного задумалась, но Женька снял напряжение тем, что хорошо знает Славку и поговорит с ним на эту тему.
- Но, сама понимаешь, гарантий никаких, - Женька развёл руками.
- Ну, мне пора, - грустно проговорила на это Оля, чувствуя себя не очень уютно.
- Провожу, пойдём, - Люська встала со стульчика, и гостья, снова погрустнев, поплелась к выходу. Люська вернулась через минуту, и усевшись на место, коротко спросила у мужчин.
- Ну, как вам?
- Да как, дурочка с переулочка, эта твоя Оля… спустила дар свой в толчок на пару с Веней-полудурком образованным, а теперь спохватилась. «Верните способности!» - вяло отмахнулся Олег, а Женька, просто кисло улыбнулся и заметил.
- Спохватилась девственница, да поздно, контакт уже случился!
- У-у, какие вы грубияны! – коротенько промычала девушка и снова обратилась к чипсам, которые кроме неё никто не ел – Ну лоханулась Олька, что ж теперь, бортануть её?
- Почему бортануть? – изумлённо поглядел на неё Женька – Я, что смогу сделаю, со Славкой поговорю, но уверен, что это ничего не даст. Ну, почти уверен, - уточнил он в конце.
- Трудно это, всем помогать! – похрустывая чипсами заключила Люська смысл беседы…
Оля вышла от ребят в тягостном состоянии раскаяния, безнадёги и слабо теплящегося огонька надежды на выход из трагического положения. Пошатываясь словно от хмеля, она прошла тротуаром метров двадцать, и устало прислонилась спиной к могучему тополю. Мысли заходили в голове сначала ходуном, а затем превратились в небольшой смерч. Ну, что, она пришла сюда в надежде на чудо, но… чудо не случилось. Женька, поговорит с тем Славой, а тот Слава… нужна ему та Оля! Что же дальше-то? Неужели нет никакого выхода?! Утеря дара столь сильно подействовала на девушку, что у неё пропали и сон, и аппетит, и начала угасать радость жизни, и даже, (о ужас!) интерес к моде, нарядам и прочим девичьим радостям!
И вдруг, Оля вздрогнула. Если кто-то что-то испортил, отнял и порушил, то он должен и исправить. «Минжуев – козлина старая! Всю морду расцарапаю, скандал устрою такой, что ты пожалеешь о своей подлости!»
- Да, именно так, пусть возвращает мне мои сны, подонок! Тля! Пойду, и пока не исправит, и не вернёт, не уйду. А если тупить начнёт, в ментовку пойду! – вслух проговорила Оля, и оторвавшись от тополя, уже быстро и чётко, подогреваемая злостью, гневом и решительностью, направилась на квартиру Минжуева.
Профессор возвращался домой после обеда в местном кафе, где зачастую проводил время, общаясь там иногда с поклонниками своей персоны, рассказывая о первых успехах на почве борьбы с мистикой в городе Усьминске. К себе на квартиру он возвращался пешком. Во-первых, недалеко, а во-вторых, ходьба способствовала кровообращению, да и погода выдалась чудесная. О своих последних встречах с роковой красоткой Сашенькой, показавшейся ему в виде зловещего оборотня, он старался не думать, но… Как только уходило солнце на закат, да сумерки набегали на город, в каждой рослой и красивой светловолосой девушке и женщине, чудилась ему таинственная и пугающая Сашенька. Он и успокаивал себя, и самотерапию делал, холодной водой обливался, дорогой коньячок принимал, но полностью от наваждения не освободился.
- Таких гипнотизёров и в Москве редко встретишь! – бормотал себе профессор. Он даже позвонил в столицу, и рассказал одному из коллег саму суть Усьминских происшествий, и даже описал (без личных имён) свои собственные приключения с выводами! Но, если раньше он слышал восхищения и желание изучать «уникальный случай» то теперь, коллега отнёсся к его словам прохладно, и поспешил прервать разговор.
Списав всё на снобизм, Минжуев решил более не тратить слов на коллег, а по приезде в столицу, уделать их всех, там. Мысли профессора прервал молодой девичий голос.
- Адольф Маркович, постойте!
- Да-да! – профессор обернулся, уже стоя вблизи дома. От соседнего раскидистого вяза, украшенного разноликими мальвами, отделилась женская фигура и направилась к нему. Он тотчас же узнал её, Оля, та самая девушка Вени, которой он не так давно помог.
- Оля? Добрый день… что-то случилось? – только и успел спросить он, прежде чем девушка подошла где-то на метр, и переведя дух, уставилась на него немигающим взором «Она чем-то недовольна»…
- Адольф Маркович, я поддалась на уговоры Вени, и доверилась вам… Подождите, дайте я договорю! Я не знаю, что вы со мной сделали, но я прошу, нет, я требую, слышите, я требую: верните мне, мои сны!
Адольф Маркович на пару секунд растерялся, но быстро взял себя в руки.
- Оля, что случилось? Какие сны вернуть?
- Мои, мои волшебные сны, мои цветные сны, мои путешествия! – дрожащим голосом начала девушка.
- Погоди, Оля, ты, разве не видишь сны, как все люди? – снова изучая её и бормоча, стал вопрошать Минжуев.
- Вижу, почему? – с вызовом ответила девушка, уперев руки в бока – Серые, смазанные, унылые картины с непонятными рылами и такой гнусной волной, что хочется извините, спустить воду после таких снов! Из-за вас, профессор, из-за вашей грёбанной терапии, я вижу теперь эту гнусь каждую ночь! А раньше, раньше, - голос девушки дрогнул, и слёзы нависли на кончиках ресниц – Я, видела разноцветные горы со стадами облаков меж них, а снег… снег был голубой, лазоревый и… такой, что описать нельзя! Я летала над этими горами, лесами и долинами! Я видела сверху сказочные города с хорошими людьми, я видела стада неземных животных, рыб и насекомых! Я, по иным мирам путешествовала пока вы, не влезли в них с ногами, как свинья в корыто! Планеты, слышите вы, я посещала иные планеты с их красотами и чудесами. Каждую ночь! Страхи и опасности тоже были: погони, приключения, схватки… Сюжеты, слышите вы, сюжеты для книг, которые я должна была написать! А вы… вы отняли у меня мои миры, мою сказку, мою мечту! Вы зашторили её своей серостью, пресностью и сухостью… Я видела погибшие цивилизации Земли, я, видела, почему, и как они погибли, а теперь всё, вы убили меня профессор, нет больше той Оли-хохотушки, а есть оболочка, пустая… И вот вам напоследок. Если в вас, осталось хоть что-то от человека, то прошу вас, пока прошу, добром: верните всё как было, верните мне мои сны, мой дар! Сумели разрушить, сумейте и восстановить!
- Оля, послушайте, - опять забубнил профессор, хотевший в душе, поскорее отделаться от рассерженной пациентки – я, у вас, ничего не забирал, я, напротив, избавил вас от наваждения, вы сами согласились. Я, вас ведь не неволил! (лицо девушки озарила вспышка боли, но она сдержалась) Вы перестали видеть сны… Хм, печально, но ничего страшного, это временно, излечение не наступает сразу, со временем, очень скоро, вы снова станете видеть сны, обычные, молодые, всякие, а те, что были у вас, они могли уничтожить вашу психику, голубушка! Большая часть этих видений, были лишь в вашей чрезмерной фантазии, она вредна, Оля, поверьте!
- Это мне решать! Верните то, что взяли у меня! – потребовала Оля, начиная сверлить психиатра взором, который тому совсем не понравился.
- Оля, прекратите! У вас может приключится рецидив! – строго потребовал профессор, поправив конец своего кашне.
- Вы, можете вернуть всё, как было? – глухим голосом спросила Оля, уже думая что-то своё.
- И не могу, и не хочу! Вы, сами не знаете чего хотите! – неприязненно огрызнулся Адольф Маркович – Вы, напоминаете наркоманку, которую лишили дозы, лечат принудительно, а она вопит и требует дозы!
*)- То есть, просить бесполезно – не отрывая взора проговорила Оля, чей тон неожиданно стал задумчив – ну, раз вы не хотите по-хорошему, что же, будет по-иному… я не стану больше умолять вас, Адольф Маркович… В суд на вас подать? В прокуратуру, обвинив в неправильном лечении? (Минжуев напрягся) ну, это долго и муторно… - лицо девушки внезапно озарилось какой-то догадкой, она как будто что-то вспомнила, уставившись куда-то ему на одежду - Я знаю, чем тебя пронять, знаю, чего ты боишься! – она вдруг шагнула к нему, резко выбросила вперёд руку, и не успел профессор чего-либо сообразить, как Оля, с торжествующим криком «Ага!» отпрянула назад держа в пальцах его серебряную булавку – Вот инквизитор чего ты боишься! Я вспомнила ту историю про вампиршу, я знаю, как её найти, в Усьминске много ведьм, они помогут мне отомстить! Что ж ты так побледнел, Адольф? Что, страшно? Вижу, что ссышь в душе-то! Можешь не оправдываться… Теперь живи и жди, каждый день жди! Была девочка Оля наивная, - голос её опять задрожал слезами – романтическая, доверчивая, а теперь будет Ольга, уж не девочка, а женщина, на твою беду! Берегись, Торквемада! – эти слова долетели до адресата уже глухим, грудным голосом, а девушка развернулась и очень быстро, почти бегом, исчезла в другой стороне от квартиры профессора.
От произошедшего, у Минжуева случился небольшой ступор. Его и раньше бывало обвиняли, грозились, в суды подавали, но здесь и сейчас… Кража булавки и угрозы спятившей девицы не позволили профессору не возмутиться такому поведению: «Рецидив на лицо, вот что значит тонуть в мистике… Сумасшедшая, весь город сумасшедший! Булавку стянула, дрянь! Примета плохая… а если правда в суд подаст, в прокуратуру? Скандал не нужен… а впрочем, мне ли судов бояться? Так, надо отдохнуть, и собраться, а то я сам тут спятить могу!» и оглянувшись по сторонам, Минжуев быстро скрылся в доме, радуясь уже и тому, что свидетелей неприятного разговора не было…**)
Волколаки отдыхали несколько дней, изредка наведываясь в апартаменты к Саньке, где Вера с Феликсом приносили из города свежие новости, состоявшие из вздора, мистики, и научных изысков. Из серой братии, Санькин вертеп навещали Славка и Серёга с Киром, но не всегда вместе. В данный момент, сведениями Веры, щеголявшей в то ли в ночнушке чёрного цвета, то ли в платье новейшего фасона, наслаждались ещё и Славка с Серёгой. Компания отводила душу разливным пивом, под сухарики, чипсы и порезанную рыбку. Санька, до этого поцапалась с Феликсом по проводу мольберта, который, по её мнению, Феликс заховал так, что его с трудом нашли. Позже выяснилось, что заховал мольберт не Феликс, а Вера заховала, отнеся всё к недоразумению. Конфликт, впрочем, утих так же резко, как и возник; Санька прямо в доме принялась рисовать по памяти замок змеев, стараясь придать ему атмосферу мрачного романтизма.
- Похоже, - бросив взор на рождающееся полотно, оценил Славка.
- Это что такое? – критично оглядев рисунок , спросила Вера, нарочито демонстрируя взорам присутствующих свои прелести.
- Загородный пансионат в стиле эльфийского неоклассицизма! – не моргнувши заметил Славка, отпивая из бутылки, и откровенно разглядывая жгучую красавицу. «Хороша зараза!»
- Чего? – удивлённо приподняла бровь Вера, поглядев сначала на рисунок, а затем на Славку.
- Угадал! – не поворачивая головы подтвердила Санька, слыша за спиной ехидное хихиканье Феликса. Однако Вера тут же всё поняла, критично отмахнулась, «Ой, да идите вы все!» и взявши со стола свою бутылку, похвалилась что вот у неё-то как раз есть что рассказать безо всяких смехунчиков!
- Аудитория у твоих ножек, удиви нас! – протяжно отозвался Серёга, чем вызвал фривольную улыбку и у самой Одалискиной, барышня обожала нравится. Присев нога на ногу на старую, облезлую, но крепкую табуретку, Вера азартно начала рассказывать историю о том, что известные кенты Померанец и Влом, завязали с охотой на оборотней, и собирают у Померанца крутую тусовку из любителей готики и ужастиков. В эту тусню входят в основном их ровесники, и даже малолетки из бывших «готов» Оба деятеля не только рассказывают про ужасы оборотней в Усьминске, но и консультируют любителей, как тем, правильно обращаться с вервольфами чтобы вас не сожрали на ужин. Померанец и Влом, даже страничку свою и интернете открыли на эту тему, и уже обрели не мало фанатов и последователей. Попутно с этим, они взялись оценивать ужастики и сериалы про оборотней, подвергая современные сериалы и даже классику нещадной критике.
- Эти два придурка, совсем охамели, кинокритики грёбанные! – возмущалась Одалискина, тряхнув локонами и поправив осанку.
- Интересно бы их консультации послушать, а то вдруг оборотни нападут, а я не готова? А, Вер? – Славка вопросительно уставился на рассказчицу, и тоже самое сделали другие и даже Санька прервала живопись, обратив блики золочёных очков на подружку. Та вдруг слегка возмутилась.
- Вы чего? Я к этим лохам рэперным не хожу вообще-то! – Вера скрестила руки на груди – Но вот Катя, моя подруга, вы знаете её, она к ним ходит и многое мне рассказала. Она говорит, что против оборотней, надо держать в саду бочки с водой, они воды бояться…
- Не моются никогда – монотонно продолжил Славка, бросив искоса язвительный взор на Саньку.
- Лапами и хвостами умываются, - поддакнула и Санька, нанося последние штрихи на картину зловещего замка.
- Не знаю, чем они там умываются, но я за что купила за то и продаю, - невозмутимо огрызнулась Одалискина.
- А ещё, оборотни спиртного, и полнолуние им по барабану…
- А что ж они не разорвали-то никого из той компании? – удивлённо спросил Серёга.
- Вегетарьянцы наверно, или йоги! – подсказал Феликс, грызя сухарики и запивая их пивом.
- Ой, да ну их! – устало отмахнулась Вера – Небось обкурились там всякой гадостью, ужастиков нагляделись, вот и полезли вампиры да оборотни из глаз!
- Ну да, были б оборотни натуральные, порвали б там всех на корейскую морковку, - согласно заметила Санька.
- В городе, налицо массовое помешательство, возможно в атмосфере чего-то распыляют, что вызывает массовые галлюцинации, - деловито завёл свою арию Феликс – Профессор Минжуев верно заметил!
- Это у психа твоего помешательство! – вспылила Вера вскочив с табуретки – Оборотни, существуют вообще-то, их видели люди заслуживающие доверия, не то что те два придурка, Влом с Померанцем!
- Ну а дальше-то что? – вернулся к сути дела Славка.
- Ой, да главного-то я и не сказала! – Вера сделала большой глоток, похрустела чипсом, и рассказала что городские знаменитости гопари Дырокол и Шпала в купе с прочими жертвами оборотней, теперь тоже по всем пивным зарабатывают тем, что травят байки на эту тему, каждый раз раскрашивая свои истории новыми красками, утверждая что именно они, являются самыми основными участниками зловещих событий, а Влом с Померанцем, лохи позорные! Но обе партии схожи в одном: в описании оборотня с золотыми очками на морде, что конечно же какая-то ересь или бред! Вот они теперь друг с другом елдаками и меряются за право быть экспертами по оборотням. Итогами этих «засиделок» стало то, что после захода солнца многие люди из дома носов не выказывают. Но это, ещё не всё, оказалось, что профессор Минжуев, тоже собрал вокруг себя общество скептиков-материалистов, поставивших своей целью разоблачить всю мистическую чушь, и доказать, что в Усьминске нет никаких чудес!
- Ну, раз сам Минжуев клянётся, то общее разоблачение не за горами! – уверенно сказал на это Славка, и отставил на пол пустую бутылку.
- Сеанс чёрной магии с разоблачением, не минуем! – решила напророчить и Санька, продолжая что-то там штриховать. Феликс на сей раз почему-то ничего не выдал против, как бывало раньше, а просто окатил художницу ледяным презрением из обоих глаз, и весь обратился к пиву и сухарям.
- Вер, а те не кажется странным, что оборотни эти, какие-то неклассические, не кровожадные? – откупоривая очередную бутыль, спросил Серёга, неторопливо разглядывая собеседницу. Вера фыркнула, как-то так повела округлыми плечами, и пройдясь по комнате этакой моделью, развернулась всем корпусом и ответила.
- Ну, это только в ужастиках они всех рвут и жрут, а в жизни они другие… Вот может они свежего мяса наготовили впрок, да им и питаются, - она подошла к столу и запустила пальчики в чипсы.
- А полнолуние? – Санька отложила карандаши и иронично уставилась на подругу.
- Ну, может этим оборотням фиолетово всё полнолуние, кто знает? – убеждённо ответила Вера, взяв себе горсть чипсов и отойдя с ними к табуретке.
- Вер, вот бы тебе с волколаком молодым познакомиться, да? – с намёком спросил Славка, сворачивая голову другой бутылке.
- Ага, с оборотнем у меня ещё не было! – озорно хохотнула красавица.
- Ну, какие твои годы, будет, обязательно, может даже в этом году! – оптимистично заверила её Санька, тяжело усаживаясь на диван с пивом в руке.
- Ага, цапнет он тебя в страстном экстазе в ночку лунную, прорастут из тебя волчьи уши на причёске, волчья морда на личике вытянется, шерстью вся покроешься и понесёшься в одной ночнушке по мощёным улицам скакать, да на мужиков нападать! – ехидно ввернул Феликс, на что Вера, сдержанно хмыкнув скорчила мину, но ничего не ответила.
- Жуткий был бы оборотень! – оценил Славка, подмигнувши Вере, вызвав её реплику «Пошёл ты!» и фривольные смешки остальных. Феликс спросил у присутствующих не бояться ли они сами ночами по улицам ходить, вдруг да оборотни им что-нибудь откусят? Санька на пару секунд задумалась, а потом, совершенно обывательски заметила, что вот Веру, они может и скушают, вон она дескать какая сладкая да сексапильная, а они не вкусные и романтики в них нету! Вера оценила ответ подруги довольной улыбкой и воздушным поцелуем, после чего вновь обратилась к чипсам.
- Саньку сожрут, - уверенно сказал Славка, отхлебнув порядочный глоток.
- Отравятся, - сверкнувши линзами, слегка огрызнулась та, откупоривая другую бутылку. Дальнейшие беседы в «весёлой» квартире свелись к обсуждению вариаций предложенной Серёгой загородной вылазке с ночёвкой, намеченной на выходные…
Х Х Х
Прошло несколько дней. Клонившееся к закату лето одаривало население старинного города, сказочной погодой мягкого тепла и ясного солнца, а ночи, с их луной и звёздами над жестяными крышами с арочными чердачными окошками, и пропитанными стариной, выпуклыми мостовыми, выходили поистине волшебными и сказочными!
Но все эти красоты, способные вдохновить художника, поэта или романтика, на создание настоящих шедевров, не вызывали ничего подобного и даже близко к этому у профессора психиатрии Адольфа Марковича Минжуева. С недавних пор его правой рукой сделался «вылеченный» им Веня Кукрыс, окончательно порвавший со своей бывшей девушкой Олей, пожаловавшись патрону что она не хочет больше знать Веню, и жалеет, что посещала сеансы Митнежуева, где и лишилась своих способностей.
- Это рецидив Веня, такое случается, - торопливо заговорил профессор – она и со мной недавно отличилась, налетела на меня как помешанная, требовала вернуть ей сны, угрожала судом, булавку мою стащила, представляешь? Во всём обвинила, ведьмами мне угрожала… Рецидив, я ей предложил продолжить лечение, и мне, за мою заботу и доброту, такое отношение! Но, я привык к неблагодарности! – закончил Минжуев. Веня искренне поразился случившемуся, и поблагодарил доктора что тот, вовремя открыл ему глаза на помешанную девчонку. А посему, Веня окончательно забыл свою бывшую, и весь включился в помощь своему новому кумиру. В кругах сверстников и просто знакомых, Кукрыс всячески рекомендовал им профессора, приводя пример своего перерождения и вообще всячески Минжуева рекомендовал. Однако миссия Адольфа Марковича, начал вдруг в какой-то момент пробуксовывать. Ему внимали в основном женщины-педагоги и преподаватели от 50-ти и выше, да порядка полудюжины молодых лоботрясов из окружения Вени. Прежний интерес к личности профессора угасал как-то сам-по себе. Когда Минжуев рассказывал забавные истории из врачебной практики, всё было неплохо, его охотно слушали. Однако, как только он везде и всюду взялся опровергать и высмеивать (зачастую не следя за языком) все мистические случаи подряд, слушателей заметно поубавилось, а вот неприятности, стали незаметно прибывать. Новая попытка Минжуева посетить заколоченный дом Младенцева, опять окончилась фиаско, городские власти даже слушать его не стали, отказали в грубой форме, несмотря на его, Минжуева, известность в Москве!
Профессор весьма оскорбился сим подходом, и везде стал заявлять, что власти покрывают сумасшедших, а также проходимцев-мистификаторов. Его слушали, кивали, говорили: «Ого!» и на этом всё. А на вопрос какой же доход получают от этого мистификаторы и прохиндеи, профессор, туманно и завуалированно ответил, что многие мистификаторы наслаждаются самой обстановкой, а слава Усьминска как города таинственного, может возрасти и привлечь туристов, любителей непознанного, и киноделов.
- Извините, но они и так у нас тут пасутся уже чуть не сто лет! – сообщил ему кто-то.
- Это… всё детали и не имеет к делу прямого отношения! – с пресной миной но в манере себе подобных, бросил он в ответ, и далее уклонился от разговора на эту тему. Другие же, и именно из его последователей, всё явственнее стали подмечать за ним что светило психиатрии, более не прогуливается по окраинным улочкам, и тем, где полумрак и мало фонарей. А кое-кто, даже посмел утверждать, что незабвенный Адольф Маркович, когда ему выпадало быть где-то в большом доме или здании какого-то учреждения, не соглашался подождать кого бы то ни было, находясь в помещении один. Профессор всегда отказывался, и либо выходил, либо просил кого-то с ним остаться. Причину этого, никто понять не мог, а расспрашивать Минжуева не решались…
Особенно, профессора сердили рассказы про оборотней, что с недавнего времени взяли первенство перед другими таинственными персонажами. Порой, ему в глаза говорили следующие аргументы.
- Мистификация говорите вы? А, ну-ну! А как насчёт того, что десятки, если не сотни людей, не раз и не два видели в ночном небе парящих упырей и оборотней в виде страшных птиц? Их в лунные ночи особенно охрененно видно; парят бесшумно, глазами зыркают и над городом кружат. Это что, тоже глюки? А люди куда без вести пропадали? А проклятые места в городе? Киношка заброшенная, где чего только не водится и не объявляется в ночную пору! Кошки с телков, волки под два-три метра, и прочие твари жуткие! Не растерзали никого, это да, значит защиту люди знают. У профессора-то у самого, булавочка серебряная при себе имеется, просто так что ли? А-а, то-то и оно! Сами вот живого оборотня или упыря если встретите, то сразу, другой, твист запляшете!
Однако даже эти люди, напрямую говорившие Минжуеву всё как есть, неверно оценивали самомнение и величание профессора психиатрии! Даже уличённый в том, что сам лично видел представителей нечистой силы и с ней общался, Адольф Маркович с трясущимися от гнева губами, свысока глядя на дерзнувшего сквозь замутневшие и злые очки, отрывисто бросал.
- И что с того?! Я, видел то, чего никогда не было, и немого быть никогда! Гипноз в страшных руках, преступная сила! Мне внушили что я видел оборотней! А на самом деле, никого я не видел, потому что и видеть было некого! И думать иначе, могут только психически нездоровые люди! А вот людям образованным, просто стыдно и недостойно даже и заговаривать на эту тему, не то, что рассуждать! Вам тут всем нужна помощь специалистов! Я уже отослал в свой институт предварительные наблюдения о здешних явлениях, и будьте уверены, там, сумеют по достоинству отреагировать!
Однако, всплески желчи профессора не трогали провинциальные умы, люди видели то, что видели, а приступы злости у заезжего спеца по шизикам, тут, никого не трогали. **)
Да и плоды потуг его, всё более и более, начинали принимать неприятные для него формы…
Оля, после бурного разговора с профессором, пошла сразу домой, вынашивая по дороге способ возмездия. Однако, запершись в комнате и успокоив взволнованную маму репликой «У меня всё нормально мам!» Оля, долго, почти полчаса глядела на свой трофей – серебряную булавку Минжуева. Грозила-то она ему и судом, и вампиршу в белом найти, и ведьме его заказать, а дальше-то что? Как ту вампиршу искать? Да и к ведьме страшно, это уж если выхода иного не будет, тогда сходит, деваться некуда… Когда тот Женя, с тем Славиком поговорит? А Славик что? И вдруг, Олю словно по голове стукнули: Саша! У неё же телефон есть! Ну конечно же через Сашу надо! Только, станет ли она теперь говорить с Олей, ведь Оля, в те разы, когда Саша ей звонила, вежливо, но чётко давала понять, что не хочет общаться…
- Попробую, пошлёт так пошлёт, значит заслужила – бормотала Оля, ища в мобильнике номер Саньки. Звонок, вызов пошёл, запищали гудки. Сердце бешено колотится. Гудки вперемешку с заклинаниями: «Возьми трубку Саша, возьми трубку, помоги, возьми рубку, возь…» Щелчок, что-то зашуршало, булькнуло, кашлянуло, и тихий чуть с хрипотцой голос, ответил.
- Да. Слушаю…
Оля, стараясь не сбиться и не запутаться, пересказала все беды и печали, в их числе разговор с Минжуевым, и буквально чуть не умоляюще попросила Саньку чтобы та, через Славку свела её с Миланой Власьевной. На том конце снова зашуршало, и тем же голосом ответили, что со Славкой поговорят, и позвонят Оле сами. Надежда, робкой свечечкой затеплилась в голове несчастной девчонки, но ожидание показалось ей жутко тягостным. Чтобы не закиснуть, Оля вышла из заточения, и пошла возиться по дому, чем очень обрадовала маму. Санька позвонила неожиданно быстро, не прошло и часа, и к затаённой радости Оли, сообщила, что через полтора часа, Милана будет ждать её в кафе-мороженном, которое напротив администрации.
- Уже?! – изумилась просительница.
- Да, а что ты удивляешься? Так вышло, она тут сейчас. Удачи тебе там!
- Спасибо, Саша! Я так тебе благодарна! Так благодарна!.. Я…
- Нежности потом, на встречу не опоздай, пока! – донеслось из трубки, и всё стихло. Даже на свидание в пору первой любви, Оля не собиралась с таким трепетом и волнением! Девушка примчалась в кафе на 20-ть минут раньше, и, о чудо; Милана уже сидела там и делала заказ миловидной девушке-официантке. Оля чуть не вскрикнула «Милана!» но вовремя осеклась, и прикрыла рот ладошкой. Робко подошла к столу, а Рысева негромко пригласила её присесть.
- Ну, - начала разговор Милана – знаю зачем ты искала меня, можешь лишних слов не говорить, просто помолчи минуту, я хочу кое-что поглядеть…- Оля молча кивнула, а Рысьева пристально стала глядеть ей в глаза, от чего у девушки по лицу, а потом и по всему телу побежали тёплые токи с лёгким, вполне терпимым покалыванием. Милана пошевелилась как раз тогда, когда принесли заказ – две вазочки мороженного верхом, с шоколадной крошкой и блестящими ложечками.
- Угощайся, - предложила Рысева, и тут же вернулась к делу – знатно тебя дурочку обработали, равносильно как по хлебному полю с золотыми колосьями, дикая орда кочевников со своими стадами да кибитками пронеслась, мало что осталось. Только вот орду эту, Оля, ты сама к своему полю привела, и пальчиком указала «Вытопчите!»
- Я… я не понимала… я же не знала, что будет так страшно и больно! – но Милана возразила.
- Ты, достаточно взрослая чтобы хоть в чём-то разбираться, милая моя. Но, я не казнить тебя пришла, а помочь, хотя раньше, за такие дела карали очень сурово! Ты, хочешь вернуть дар, так?
- Очень! Очень, Милана Власьевна – забыв и о мороженном, и о мороженном, зашептала девушка, хлопая глазами и волнуясь.
- Я, много чего могу девонька, но есть законы Высшего мира, которые даже я не могу поворачивать как мне вздумается. По щелчку пальцев, Оля, дар к тебе не вернётся, впереди тебя ждёт тяжёлый, многолетний труд…
- Многолетний? – невольно перебила Оля, заметно растерявшись.
- А как ты хотела, милая? – чуть приподняв бровь, переспросила ягишна – Ломать легко, а восстановить, да ещё в прежнем виде, ой как тяжко! У тебя в руках, был дар, благодаря которому, уже через год писательского труда, ты издала бы свою первую книгу, хорошо б на ней заработала, а потом, уже через пару лет, ты прогремела бы на весь мир «Молодая звезда русской фантастики!» вот кем ты, была б уже через три года! – с сожалением в голосе рассказала Рысьева, не забывая ни о мороженном, ни о собеседнице.
- Господи, что ж я наделала…- залепетала Оля, но Милана не позволила ей раскиснуть. Она достала из сумки сложенный в четверо плотный глянцевый листок, и протянув Оле, пояснила.
- Это, заговор, который тебе надо выучить. Он небольшой, всего четыре строчки. Читать его ты должна три раза на утренней заре, и три раза на вечерней, в течении девяти дней каждого месяца, в течении девяти месяцев. Никому о том ни звука, даже родным, иначе ничего не получится… Далее, читай в свободное от работы, учёбы и свиданий время. Тебе придётся забыть о бесконечных встречах с подругами и набегах на магазины с тряпьём. Список книг прилагается к заговору. Учись заново ходить, Оля, да-да. Помимо этого, ты должна работать, прямо с сегодняшнего дня. Пиши пока наброски и сюжеты. Ты же вела дневник снов, вот с тех красот и начинай, они тоже помогут. Когда станет получатся, посылай в журналы, газеты, издательства. Будет всякое, но ты работай.
Как в наших сказках говорится, когда девица счастье утерянное ищет: «Три пары железных сапог износишь, три посоха железных изломаешь, три просвиры железных изглодаешь, тогда и найдёшь!» Так и тебе предстоит. Сделаешь всё как я говорила, сны постепенно вернутся; год за годом, год за годом… Не в прежнем объёме, увы, и уже не каждую ночь, но, от половины до двух третей восстановишь, может чуть больше, может чуть меньше, как работать станешь. И кто знает, Оля, может лет через 10-ть, 15-ть или 20-ть, ты всё ж станешь известной и будешь хорошо зарабатывать. Я буду время от времени тут появляться, будем видится, через Славу передам ещё несколько хороших книг, у вас, их не издают. Будешь учится и у них. Это, Оля, что касается снов, литературы и твоего будущего как писательницы. Я помогу, но основное зависит от тебя – Милана доела мороженное, промокнула губы салфеткой, и продолжила – Но, Оля, я говорила, что ты, могла бы заглядывать в прошлое и видеть всё, как там было на самом деле. Так вот, этого, увы, восстановить уже не удастся…
- Я, кажется, понимаю…- пролепетала Оля, глаза которой опять налились слезами.
- За всё нужно платить девонька, за всё. И даже я, не властна вернуть тебе всё. Ты, разгневала такие силы, кои не прощают чванства и пренебрежения к себе. Так что тебе вообще, несказанно повезло, что есть шанс вернуть хоть что-то… Хотя, - ягишна чуть призадумалась – может быть урывками, эпизодически ты что-то такое и увидишь, но на этом и всё. Согласна ты теперь топать по этим дорогам?
- Да! да, Милана Власьевна, я согласна… боже, пусть хоть часть, работать надо? Буду работать, - быстро заговорила девушка – Главное, вы дали мне надежду, хотя я всё про себя понимаю…
- И к ведьмам, с булавкой этого сектанта от науки, не ходи. Себе же дороже выйдет, – сменила вдруг тему ягишна – белых ведьм ты не найдёшь, а к «тем» не суйся.
- Откуда вы про булавку знаете? – изумилась Оля.
- Ветер принёс, - улыбнулась Рысьева – а Минжуева, очень скоро накажет судьба, серьёзно накажет. Колесо уже запущено. Я – не поп, я не прощу ему.
- Ой, а что с ним будет? – затаила дыхание Оля, и Милана ответила, что ничего экзотического, всё будет вполне материально, как он и любит.
- У тебя, Оль, впереди годы труда и искушений, не забудь об этом! – предупредила её в конце разговора Милана, на чём, их встреча и завершилась. Ни о чём таком не подозревавший Минжуев, продолжал жить как жил. Ещё даже до этих событий, он позволял себе заводить короткие, но яркие в его понимании романы с женщинами бальзаковского возраста, хотя и на дев младых и юных, он тоже западал. Однако на последних, его чары отчего-то не действовали, да и соперники в виде местных парней не склонны были ни к излишним дискуссиям, а посему, после пары задушевных бесед с ними, столичный ловелас переключился на красоток повзрослее. К настоящему моменту, по его словам, у Адольфа Марковича в Усьминске имелось аж две страстные любовницы, 30-ти и 32-х лет (однако никто их в глаза не видал) Пару раз, на прогулках по оживлённым кварталам, профессор сталкивался с Сашенькой Косулиной, которая игриво ему подмигивала, приводя светилу психиатрии в трепет и мелкий пот. При виде «девушки своей мечты» Адольф Маркович спешил слинять, не вступая в разговор. Но тайно, он всё же решил выяснить о загадочной особе всё что ни наесть. Да вот только все попытки навести справки о Сашеньки с выяснением её гипнотических способностей, раз за разом приносили один и тот же результат: Саша Косулина, девочка мягко говоря своеобразная, со множеством явных достоинств и невидимых страстей, а проще говоря – оторва высшей пробы без каких-либо «этаких» способностей.
- Ничего не понимаю! – бормотал профессор, прокручивая в мозгу сведения о женщине, превращавшейся на его глазах в волка! И никаких способностей к гипнозу… но что же это тогда??? Чем ближе подходил конец лета, тем тревожнее становилось на душе и сердце у
столичного психиатра: ему, начали сниться сны! Раньше, Арнольду Марковичу если что и снилось, то он этого не помнил, даже в юности, а здесь на тебе! Рыжая рослая девица, в длинном, зелёном старинном платье без рукавов, появляется на лесной тропинке в лунную ночь, и неотрывно сверля его огненными глазами, идёт к нему. Доктор пятится, отходит, а девица вдруг оборачивается волкообразным чудищем, воет на луну и гонится за профессором. Минжуев просыпался в поту, глотал таблетки, и с трудом засыпал. «Чёртова стерва!» бормотал он, забываясь тревожным сном. Уже в третий раз за последнее время, огорчили профессора и коллеги из института, приславшие в ответ на его «предварительные наблюдения», совет не занимать их время всяким вздором, не собирать провинциальные страшилки, ибо это не тема для их института!
- Дураки! Ретрограды! Снобы! Не их тема! Интриги, это всё интриги против меня! – бушевал Минжуев у себя на квартире. Хотел было позвонить напрямую директору, и уже взял трубку, но передумал, старика он знал прекрасно, и пока его лучше не трогать. В какой-то момент, профессор не знал уже что ему делать!.. Как разоблачать мистификацию и сумасшествие в городе? Загадочная Сашенька обладает такой силой гипноза, что любая попытка принуждения её к признанию, обречена на фиаско. А если она, и не гипнотизёр вовсе, а, в самом деле… нет! Чушь! Прочь эти предательские мысли!
Но избавиться от них полностью, профессор психиатрии уже не мог, он, будучи в трезвом уме и трезвой памяти, видел в ту ночь то, что видел, а его глаза… Это, глаза, у того, у кого надо глаза!.. Он усиленно пытался гнать от себя эти страшные подозрения, подозрения того, что тогда, он видел живого оборотня в образе Саши, или Сашу в образе оборотня…
- Так и в самом деле помешаться недолго! – говорил он себе всякий раз, когда невольно думал на эту тему. Вот потому-то он и держал вокруг себя то общество, что осталось при нём, тщательно скрывая от них, свои преступные сомнения. Но вот на кого ему положится теперь в своей тяжкой миссии, профессор уже не знал, но посчитал это за временные трудности.
В один из прекрасных августовских вечеров, он недурственно откушал в здешнем ресторане «Княжеский» который слыл в городе самым лучшим, и Адольф Маркович с некоторых пор захаживал туда. Сегодня, он решил никого у себя не принимать и ни к кому не идти самому, а посветить этот вечер себе лично. После пары порций шашлыка, 150-ти коньяка и добротного сочного салата из помидоров, профессор чувствовал себя как нельзя лучше, и намеревался погулять по своим любимым улицам и переулкам, по скверам и парку, где уже вовсю гудела нарядная публика. Ушли прочь тревожные мысли и сомнения по поводу мистики, и негодяев-коллег из института, а родилось желание посетить чуть погодя свою даму сердца. Для этого он и нарядился в нежно-голубой костюм, белоснежное кашне, и лимонного цвета берет с пурпурным помпоном. Неторопливо и величаво спустившись по бетонным порожкам, профессор лениво оглянулся по сторонам достал из кармана платок и промокнув лицо, убрал обратно, а затем довольно выдохнув, тронулся с места. Искренне наслаждался вечером, любовался размашистым закатом, стройными женщинами и девушками в лёгких нарядах, да вдыхал аромат спелых садов. Всё это вкупе, вызывало у профессора приток радости и вдохновения. В какой-то момент он остановился возле афишной тумбы оклеенной яркой рекламой, объявлениями и глянцевыми афишами гастролей всевозможных артистов, и стал любоваться старинными мостовыми отливающими солнцем, фасадами купеческих и дворянских домов и их украшениями, окна коих подмигивали под закатным маревом.
Разношерстные коты и кошки жались к стенам возле водосточных труб забавно мурчали и нежились. Дети резвились на тротуаре, скользили велосипеды, птицы летали с крыши на крышу, гомон, весёлый смех, отголоски музыки из какого-то окна, всё вдруг стало мило и близко профессору психиатрии. «Пожалуй, в таком городке неплохо было бы прикупить старинный домик с садом и колодцем, для отдыха и вообще» пронеслось по Минжуевским извилинам. Он потоптался с пятки на носок и двинулся дальше этаким эстетом с тросточкой. Похвалил пару ребятишек, чинивших велосипед на лужайке под небольшой ивой, сказавши им что они правильно натягивают цепь и вообще молодцы. Мальчишки в ответ лишь шмыгнули носами и продолжили ремонт. Одобрительно кивнув и чуть склонив голову набок, профессор двинулся было дальше, но, пройдя до угла бывшего купеческого магазина и машинально повернув голову направо , на тот самый перекрёсток у светофора где от козней оборотня пострадала компания гопников, Минжуев замер как пикетный столбик, и слегка приоткрыл рот: с той стороны, с детской площадки из-за густых деревьев, с шумом, треском и топотом, гуськом, покачивая мордами пошли три шерстяных носорога, три кожистых, а между ними жираф, но не пятнистый, а в крапинку. Зверюги перешли дорогу, и скрылись во дворике жилого дома. Профессор ожидал криков и воплей, но ничего не последовало. С минуту стоял он так, хлопая глазами и стараясь понять, что такое, он сейчас видел, и почему горожане не сражены этим же?!
- Они что, из зоопарка убежали? – едва промямлил Адольф Маркович продолжая стоять на месте. Внезапно, зверюги потянулись обратно тем же маршрутом, замерли посреди дороги, повернули глупые морды в сторону профессора, и один из кожистых, с самой наглой рожей, басовито промычал человеческим голосом.
- Сам ты, из зоопарка убежал!
А такой же кожистый сосед его, философски ухнул.
- Порядочного человека, Адольфом не назовут!
А жираф, скотина такая, вытаращив свои гляделки, высунул здоровенный и толстенный язычище, и мерзко передразнил.
- Пф-ф-р-р-р!!!
И вся скотобаза, дико и ужасно принялась ржать-смеяться, потрясая мордами. Профессор
буквально оторопел: оторжавшись, наглое стадо громко топоча скрылось в зарослях детской площадки. В черепной коробке профессора мысли заходили ходуном, и завертелись как бельё в стиральной машине, а ноги, резко оттаяв, понесли его против воли как раз туда, на детскую площадку, ибо подсознание панически завопило изнутри его: «Туда-а-а-а!!! Всё пот-о-о-пч-у-у-ут!!!» Он влетел на детскую площадку буквально со всех ног, торопясь узреть невесть как очутившихся тут зверей. Но ничего не увидел, ни носорогов, ни жирафа, никого кроме десятка озорно кричащих детей, носившихся друг за другом и по спортивным снарядам.
- Но, позвольте, а где носороги и жираф? Сам не зная зачем, вопросил профессор, крутясь во все стороны, словно любящий зять на перроне. Никого!
- Этого… не может быть с коньяка, 150-т не та доза, с которой начинаются галлюцинации! – лепетал профессор, снимая дрожащими пальцами очки, и протирая их такими же трясущимися пальцами. И тут он опять вздрогнул: над музыкальной школой, бывшем райкомом партии, глаза профессора увидели такое…
Купаясь и нежась в лучах заходящего солнышка, и кувыркаясь словно в воде, летало три или четыре фиолетовых слоника, махавших огромным ушами словно крыльями! Адольф Маркович прижался спиной к какому-то спортивному снаряду и вцепившись в него руками как в нечто спасительное, едва слышно, но очень быстро, забормотал трясущимися губами исходя потом.
- Боже правый… неужели, и я помешался тоже?! Я, заразился психозом в этом городе… или у меня нервное перевозбуждение от ненужных мыслей… а ещё алкоголь и две порции шашлыка… да-да, тяжёлая пища и вот результат… всё логично… господи, что я несу??? А почему дети их не видят?» Слоники сделали круг над школой, и весело помахивая ушами, по одному стали планировать вниз, зависая над площадкой и разглядывая психиатра словно какое-то диво.
- Он, в институт свой писал! – трубно пожаловался один слоник, нахмурив брови (Минжуев теперь весь покрылся ледяным потом задрожав коленями)
- Пусть напишет в «Спортлото»! – гулко посоветовал другой, нагоняя на доктора ветерок своими ушами.
- Минжуев, не минжуй, то ли ещё бу-у-у-де-е-т! – прогудел басовито третий, и профессор, наконец найдя в себе силы оттолкнулся от спортивного снаряда и неловко попытался убежать. Когда он растянулся на траве, а его берет кувырнувшись упал на свой помпон, дружный детский смех окатил профессора с ног до головы ещё и желчной неприязнью. Как и всякий человек его сорта и круга, он не выносил насмешек и колкостей в свой адрес, даже если это безобидный детский хохот. Вспылив, Минжуев вскочил и бормоча возмущения, быстро отряхнулся, подхватил берет, и машинально огляделся, фиолетовых слоников нигде не было. «Откуда они знали, что я связался с институтом?» мысленно спросил себя профессор, но вслух проговорил другое.
- Ничего… вечер, жаркий для августа… коньяк, мои постоянные мысли о мистике… закат солнца, а всё остальное, дорисовало… моё воображение!
Приободрившись любимой шаблонной отпиской, профессор наградил хохочущих над ним детей гневным взором, быстро зашагал с площадки, но… слегка заблудился среди высоких и мохнатых елей, никак не находя выхода подобно лектору Никадилову из комедии «Карнавальная ночь».
- Да что тут чёрт его дери происходит?! – возопил профессор крутясь во все стороны и отмахиваясь от мохнатых веток, кои как ему показалось, стали его немножечко хватать.
- Отстаньте от меня, вы что? – возмущённо гаркнул он неизвестно кому, продолжая «блуждание в трёх соснах». И здесь хлоп, профессор узрел на одной из ветвей девушку Сашу в шикарном зелёном платье бального покроя! Рыжая бестия в золотых очках улыбалась хищно и ярко, демонстрируя жемчужную улыбку, играющую солнечными бликами.
- Что такое?! Сашенька, это… вы, иль не вы? Что здесь происходит? Где я нахожусь? Почему носороги бегают? Слоники фиолетовые летают… Я, что, с ума сошёл? Как вы на ель попали? – тряся губами залепетал Минжуев, растерянно таращась поверх съехавших на нос очков.
- А-а-д-и-и-к, я ваша навеки-и! – сверкнув зрачками словно бриллиантами, фривольно пропела Саша, играя бровями и глядя на скукоженную и порядком помятую фигуру профессора. Минжуев попытался как-то ответить, но слова стали в горле комом и у него ничего не вышло, издавая сиплые звуки, он жестами пытался чего-то объяснить.
- Пойдёмте с вами в номера, а? – предложила вдруг Саша, взмахнувши краем платья, показав на краткий миг шикарные бёдра, но Минжуеву теперь было не до бёдер, он таращился на невесть как сидевшую на ветке диву, и лихорадочно искал выхода. но Сашенька- душенька решила видать и вовсе распоясаться. Акробатическим движением, она перекинула ногу на ногу и подав вперёд выпирающую из декольте грудь, отрицательно мотнула патлами.
- Нет… в лес! Выть на луну, и сдавать тесты на психиатрию-у-у-у!!
Профессор отшатнулся и попал в самую гущу ветвей соседней ели, потерявши опять свой берет, да закрываясь руками, чтоб не повредить лицо: вместо девушки, на ветке сидел натуральный волколак, но насей раз отчего-то без очков.
- А вы флюорографию сделали? - грозно справилось чудище, и вдруг бах, и оказался уже на соседней ели – Без талончиков на флюорографию, в сумасшедший дом ни ногой! Га-а-м! – прорычало в конце, но завопивший не своим голосом Адольф Маркович, наконец нашёл выход из зарослей, и ринулся по мощёной площади прочь. Ему лишь, казалось, что он орёт не своим голосом, а на самом деле из его глотки вырывалось лишь сдавленное сипение и хрип. Он пробежал площадь и остановился перевести дух, охлопал себя, понял, что потерял берет и трость, поправил растрёпанное и запачканное кашне и закрутил головой по сторонам. Никого из знакомых как назло! Рядом журчал фонтан, профессор буквально вбежал по ступенькам и с наслаждением освежил раскрасневшуюся физиономию, и огляделся снова. Гуляет публика, солнце уже погрузилось в горизонт и приближались сумерки.
- Пора домой, принять лекарство, и успокоиться… - решил он и поспешил уйти. Минжуев пересёк дорогу и потопал по тенистой аллее, где на лавочках почти никто не сидел, основной народ оттягивался на площади и в прочих местах. Фонари горели через один, да и те тускло. Но профессора, это, напротив, даже несколько вдохновило, и он зашагал бодрее, и тут, с противоположенного конца аллеи, чуть выше фонарей, ему навстречу стал приближаться некий летучий предмет, оказавшейся через десять секунд парнем, одетым как байкер, только верхом на круторогом баране!
- Ничего… этого ничего нет!.. это галлюцинация! Это… видение! Это такой город! У меня приступ! Невроз, от пережитых волнений… всё рационально, всё объяснимо! – вслух заговорил Минжуев, а когда летающее чудо закружилось над его головой, осыпая психиатра колкостями, и обвинениями в тупоумии, (причём тупоумным, его крыл баран!) Адольф Маркович наконец не выдержал и принялся неловко и по-дилетантски отмахиваться, выкрикивая «Нету! Нету! Нету ничего! Коньяк! Алкоголь! Видение! Сам баран! Прочь скотина! Вон!»
Свидетели удивительной сцены, рассказывали потом, что московский психиатр, гонял руками ночных насекомых, по-дурацки отмахиваясь от них во все стороны вокруг себя, крича им всякую хрень. А на аллее, летающий баран наградив Минжуева на прощание титулом коновала с манией величия, растворился в воздухе, а взмокший профессор дико оглядевшись по сторонам и заметив свидетелей его жестикуляций, припустился домой лёгкой рысью, твёрдо намереваясь по возвращении в столицу, пройти консультацию у самого опытного и маститого коллеги!
Х Х Х**)
Славка и Санька дико хохотали сидя на лавочке в ночной тени под развесистым могучим каштаном. Когда он только предложил напарнице выследить психиатра и напустить на него забавный морок, Санька моментально согласилась, и вот, поймавши удобный момент они устроили Адольфу Марковичу весёлый вечер видений, показав даже Лёшу Бахина, парня на летающем баране, коего на самом деле там и близко не было. Находясь от профессора шагах в 20-ти, они на пару припускали морок, и с удовольствием наблюдали за поведением Минжуева , и как он реагирует на ту или иную картинку. Особенно потешно выглядели причитания и выкрики профессора, его диагнозы самому себе, а уж размахивание руками на аллее, при уморительной попытке прогнать летучего барана, вызвало у серой пары приступ истерического смеха, причём согнувшаяся пополам Санька, даже уронила очки в траву. Публика не особо-то обращала внимания на хохочущую пару, ибо выкрутасы профессора веселили её гораздо сильнее. Носорогов и жирафа придумал Славка, а фиолетовые слоники, были обязаны своим появлением, Саньке. Она же и свою собственную персону на еловых ветках профессору показала, а парня на баране, Славка зарядил. Была идея послать Минжуеву ещё и профессора Преображенского из «Собачьего сердца», но потом от этой идеи решили отказаться. Во-первых, смеяться уже не было сил, а во-вторых, клиент и так уже довёл себя до грани помешательства. В какой-то момент, каверзному дуэту показалось что очи ясные у профессора станут шире очков, а челюсть отвиснет до груди.
- О, берет свой шутовской потерял! – утирая слёзы простонал Славка, глядя как Минжуев выкарабкивается из еловых тигулей.
- И палку свою тоже посеял, потеря эстетики на лицо! – делово заметила и Санька протирая свои очки носовым платком. Доконавши светило психиатрии летающим бараном, Санька и Славка давились хохотом у фонтана, попутно охлаждая раскрасневшиеся лица.
- Сроду я так не ржала, даже не думала, что так весело будет! Думала, этот малахольный сразу ноги сделает, а он, с глюками бороться принялся… ну точно псих!
- Надолго он наш город запомнит, может что-нибудь полезное в своей тыклушке и отложит! – сказал на это Славка, уже когда они более-менее перевели дух у фонтана.
- Мечтай-мечтай! -скептически скривилась Санька – такие если над чем-либо и задумываются, но на пять минут и не более того, а потом убедят сами-себя, им всё пригрезилось и продолжат свои изыскания в прежнем ключе… хм!
- Да, пожалуй, но внутри себя, глубоко-глубоко, в своём втором или третьем подсознании, он будет бояться непознанного, бояться нас! – Славка на несколько секунд замер, пристально глядя на Саньку – А вот на людях, он продолжит свою гнилую деятельность, продолжит трясти губами и сверкая очками «лечить» всё до чего дотянется, и чего не сможет понять своим убогим умишком…
- Ну, хотя и несильно, но гонор мы ему поправили, - устало выдохнула Санька и поправив причёску предложила пройтись и заглянуть в горсад, где наверняка будет кто-то из своих.
- Да пошли, конечно, время детское, пошатаемся, а там уже после и побегать можно, за городом конечно, - добавил Славка в конце и пошарив по карманам деньги и убедившись, что они есть, зашагал рядом с Санькой по тротуару. Вечер этот, ничем особенным не отметился, встретили Женьку, Серёгу с Киром, Кота с Вороном, и Веру с двумя подругами. А у ларька с мороженным, что отсвечивал в другом углу парка, Славка приметил Люську с её парнем, и легонько толкнув Саньку локтем, шепнул ей на ушко: «Вон, охотники наши, эскимо кушают»… Рыжая бестия кивнула на сей раз молча, охотники на оборотней её теперь не интересовали, мысли её витали уже вокруг Ворона, с коим она вознамерилась возобновить прерванный роман.
Женька предложил ударить по пиву, и вся компания повалила к ларьку, подле которого гудела небольшая кучка жаждущих, и стояло свободными два круглых пластиковых стола синего цвета. Немного поспорили о сортах напитка, но в итоге обошлись теми же «Балтикой» и «Жигулёвским». Весело сели, весело загалдели, и весело же закончили. Рассказывали байки друг другу, в чём первенство было у Женьки, (рассказывать журналист умел и любил) но и прочие старались не отставать. Санька и Славка рассказали, как давеча, видели выступления профессора Минжукева на детской площадке и на аллее, чем удивили только Женьку, остальные просто ржали до слёз.
- С чего бы он это? Может довёл кто? – вслух прикинул Ключев, не замечая, как Славка и Санька, трясутся от смеха.
Как Боярцев и планировал, остатки сегодняшнего вечера, перешедшего в ночь, он провёл в прекрасной загородной пробежке в компании Саньки и примкнувшего к ним Кота. Прочие, в купе с Вороном, уже заранее наметив себе определённое продолжение, удалились в неизвестном направлении. Санька, слегка раздосадованная тем, что Ворон прямо там же не пригласил её с собой, носилась по полям да лугам с утроенной силой, да так, что Славка и Кот, едва поспевали за ней. В конце забега, Санька попала задней ногой в муравейник, и с минуту смешно и забавно трясла ей, шаркала по росистой траве под едкое хихиканье Кота и Славки.
- Не джентльмены вы! – сама скалясь от смеха, попеняла им Санька, и уже выпустив пар, они неторопливо пошли обратно. Полевые духи и другие обитатели тонкого мира, в эту ночь оказались немало удивлены огромному коту в компании волколаков. Пара ведьм даже замерли с разинутыми ртами, но быстренько смылись за кусты.
Последующую неделю, завершившую лето, но не отменившую тёплые и ясные дни, Славка почти не виделся с Санькой, а лишь звонил ей время от времени. Боярцевы занимались уборкой подошедшего урожая в саду и огороде. Сам Славка любил такую работу, усвоив от родителей нехитрую мудрость: «что потопаешь, то и полопаешь!» он играючи таскал тяжеленые мешки, вёдра и ящики с яблоками и грушами, а мать перебирала и сортировала: что на сушку, что в консервацию, а что и в дубовые кадушки. А отец в этом гору решился сварганить вино из разных фруктов, их тоже надо было сортировать. Славка идею родителя поддержал, домашнее вино он любил. Иногда, Славка ходил помогать и братьям, на взаимной так сказать основе.
За эту урожайную неделю, волколак не чувствовал ничего подозрительного и сколь-либо опасного, а мелочь его не трогала. Правда вот на пятый день позвонила Милана и намекнула на какой-то приятный сюрприз из разряда своего рода чуда и даже сказки!
- Даже так? – Ну, буду ожидать! – ответил на это Славка. И даже дед Роман никак не проявлял себя за эту неделю, ни во сне ни наяву. Видимо, дела мира волколаков решили немного обождать и дать ему время привести дела хозяйственные в относительный порядок.
Эта неделя уходящего лета, отметилась ещё одним событием, которое осталось практически незаметным для городской общественности, если не считать тайного сообщества здешних оборотней. Вместе с затухающим летом Усьминска, затухла что называется и карьера светила психиатрии, профессора Адольфа Марковича Минжуева. Спустя пару дней после диких видений на детской площадке и аллее, до него долетели слухи о себе самом, в коих он представлялся в самых что ни наесть комичных красках. Злясь на всё и вся, он решил какое-то время отсидеться, походить на городской пляж утром пораньше, (когда там мало кто есть) а там видно будет, слухи перемелятся, да и он что-нибудь для оправдания придумает. На звонки, Минжуев почти не отвечал, только лишь любовнице, (он приболел простудой!) и одной из последовательниц и помощниц в борьбе с мистикой, девушке 60-ти лет, ( он стал жертвой подлой мистификации!)
И вот, на четвёртый или пятый день, он получил казённое письмо из Москвы, из своего института. Адольф Маркович хотя и был весь из себя материалист, но, когда взял послание в руки, открыл его не сразу, минуты три прикидывая, что это может означать? Поплевав через левое плечо, профессор поглядел конверт на свет, и осторожно распечатал. То, что он там прочитал, едва его не убило: коротко и сухо сообщалось что в связи со сменой руководства и реорганизации института, медицинское заведение более не нуждается в услугах профессора Минжуева. Адольфа Марковича уволили! Конец. Финита. Карьера, жизнь и безбедная пенсия, всё же погибло! С четверти часа он сидел и не мог поверить в случившееся. Как? За что?! Перечитал ещё три раза, и ничего не понял кроме смены руководства. Да он и со старым директором не особо дружил… А может, это розыгрыш? Из местных кто-нибудь состряпал письмо, да и подкинул, а? На компьютере и не такое сейчас делают! Звонить, конечно же звонить, чего ж он дурак сидит?! Слабая надежда профессора, затухла как подмоченный фитиль, когда его ближайший друг, сообщил ему сначала что он сочувствует, а затем разъяснил, что новый директор Шварц, которого в институте все хорошо знают, так дескать решил, и не только одного Минжуева, а с ним ещё троих. Да, и ещё одно: очень жаль, честно, но институтскую квартиру, в течении двух недель, Адольфу Марковичу тоже придётся освободить. Очень жаль, все так расстроены, так расстроены, так переживают за дорогого Адольфа, так…
- Ты мне ещё соболезнование принеси! – злобно простонал в трубку профессор, и отключил её. Вот теперь точно крах, конец, всё! Долги, чем теперь покрывать? Расстаться с большей частью денег что в банке… Ужас! А жить где? Комнатушку снимать, или в общагу?! Неужели это всё с ним? Где ж он будет работать, боже?! Он же привык жить ни в чём себе не отказывать, он так устроил свою жизнь, а теперь что? Нищета? Копейки от и до считать, как все? А Шварц-то, Шварц, а?! Вот же сволочь! Ну да удивляться нечему, Адольф Маркович всегда его подозревал. Нормальные люди, из этой, страны, в Израиль бегут, а этот, Шварц-то, наоборот, сбежал сюда, из, Израиля! Не смог он там видите ли жить! То-то и оно!.. Это что, по-вашему, нормально? Минжуев сразу понял, что дело нечисто, и что Шварц этот, личность тёмная, такая себе… И на тебе, он директор!!! Интриги, заговор, дворцовый переворот в институте, не иначе! Сбылись пророчества Адольфа… выкинули!
Долго ещё награждал профессор Минжукев своего бывшего коллегу, высшего рода проклятиями да оскорблениями, стоя посреди комнаты полной дорогих вещей, что он привёз с собой для комфортного отпуска, понимая и осознавая что всё это, что он видит тут, и что осталось там, в Москве, для него теперь, уже одно, большое, вчера!..
Уже в самый последний день урожайной недели, уже вечером после работы, душа, ужина и зелёного чая, Славка созвонился со свей напарницей, и услышал, что она уже в курсе грядущего сюрприза от Миланы, но относится к этому спокойно.
- Вряд ли она прокатит нас верхом на динозаврах, смотавшись в их время, а остальное я переживу, - сказала она в трубку, да на том вопрос и закрыли, а беседа перешла на взаимные хлопоты в саду и доме. Услышав про наметившийся в семье Боярцевых процесс винокурения, Санька тонко так намекнула на участие в дегустации продукта. Славка дипломатично ответил.
- Наши вина, ваша закусь, - и уточнил – домашнее сальце с прослоечкой, перчиком и чесночком, подойдёт!
- А вы сударь, пожрать-то не дурак! – хмыкнула в трубку рыжая бестия.
- Ну так не хранцузской же кухней нам баловаться прикажете, лягушек с улитками без крайней причины трескать не станем! – деловито отозвался Славка, и оба разом заржали в трубки. Под конец беседы, Санька вспомнила что на небольшой уборке яблок и груш в их саду, участие, приняла сама Вера, облачившись в застиранные бриджи, лёгкую толстовку и бейсболку неопределённого цвета. Мало того, Феликс, выполз из-за компьютера, лично принялся было руководить трудом своей дивы, указывая той, как лучше снимать плоды с веток чтоб не попортились и не побить. Вера выдержала два ведра, а потом, вспылив, прогнала указителя в дом со словами что нечего тут стоять и умничать, раз сам помочь не хочет!
- Высокие, высокие отношения! – оценил ситуацию Славка.
В начале сентября, когда нарядная ребятня хлынула в школы, а погоды стояли на удивление летние, по Усьминску и окрестностям, разлетелись новые, будоражащие умы слухи, о появление в небесах НЛО необычного вида. В кулуарах города на все лады расписывали объект, бороздивший небесные просторы над городом.
- Это был самый настоящий болид миндалевидной формы, наука другого не приемлет!
- Сами вы, болид обтекаемой формы! Это дирижабль был, с людьми на борту!
- Никакой не дирижабль а ракета без оперения, корабль пришельцев самый настоящий! Как бы он, по-вашему, мог небо во всех направлениях рассекать, а?!
- Какие пришельцы?! Вы это бросьте! Никаких пришельцев не существует, и образованный человек не может верить в подобную чушь! Это обман зрения, мираж, видения… Вы, кстати не страдаете расстройством психики, галлюцинациями? Я, могу помочь…
- Да дебилы они тут все вассе! Мы с братвой конкретно корабль старинный видали разов пять… Пидец полный! С мачтами, парусами, снастями, фласками, вёслы дазе по бокам были… пидец! А на борте люди зывые сывелились, и руками нам из облаков махали на… Болиты-зопниты, ракеты бес хвоста, всё это туфта на!.. А на морде у корабля боска драконья как у этих, витингов в кино, во!.. Пидец полный в неби!
- Они людей крючьями цепляют и утаскивают, ей-богу сама видела! Свешивают на тросах эти «кошки» и цап как карася на крючок и к себе! Тринадцать человек уже так вот утянули! На опыты берут!
- А власти чего говорят?
- Говорят, не слушайте сплетен и не проверенных слухов, это всё оптический обман, игра света и облака!
- Мало нам на земле чертовщины необъяснимой, теперь и с неба посыпалось… ходи вот, да морду вверх задирай!
Гудели в квартирах, гудели в кабинетах всех рангов, гудели в администрации, гудели в пивных и просто на улицах, но так и не смогли прийти ни к какому итогу относительно таинственного НЛО…
Даже непосредственные любители непознанного Олег и Люська, Женька и даже вновь «ожившие» Влом и Померанец, пребывали в состоянии недопонимания. Первые двое, ясно видели в небе среди растянутых по угасающему закату облаков, контуры самого настоящего средневекового корабля с парусами и носовой головой. Длилось это не долее минуты, после чего, после чего корабль развернулся и скрылся в облаках.
- Ты, это, видел? – с расширенными глазами, замерев на месте, шёпотом вопросила Люська у Олега.
- Видел… это что было? НЛО? – в изумлении подняв брови, чуть не вскрикнул Олег и поглядел на свою девушку. Бывшие теперь охотники на оборотней остались в недоумении. Журналист Ключев стал свидетелем небесного тела днём, среди почти ясного неба, только за городом, за рекой над лесом. Он гулял там в компании своего велосипеда в поисках вдохновения, когда появился настоящий деревянный корабль-ладья, с головой то ли птицы то ли дракона, трепыхавший парусами как на картинке из сказок. Хвост летающего судна с кормы был деревянный, но выглядел как птичий. Мало того, на борту суетилось немало людей, некоторые из которых, журналисту приветливо махали и смеялись. Одна женская фигура, с рыжеватыми или какими-то такими волосами, даже показалась журналисту знакомой! Но уже через минуту, корабль как-то так повернулся и словно растворился в воздухе. Женька почесал в затылке, и прикидывая в голове варианты увиденного, поспешил в город чтоб там справиться о необычном явлении.
Влом и Померанец, видели корабль среди вечерних облаков порознь, но в один день, ближе к закату, а когда, созвонившись кинулись на встречи друг другу, то при оной, так и не смогли понять из рассказов один-другому, что же они видели? Глюк, последствие пивного состояния, или же город посетили представители внеземной цивилизации? Однако, всё оказалось и проще, и сложнее одновременно. На другой же день по окончании урожайной недели, славке позвонила Милана и сообщила что её волшебный сюрприз готов, и в три часа дня он будет ждать его и тех волколаков, кто сможет прийти на Камни. Славка звякнул Саньке и Серёге с Киром, попросив их позвонить другим, и стал готовится.
В назначенное время, Славка и Санька встретились у него за огородами, и неторопливо зашагали к лесу. Оделись они в старые добротные камуфляжи, он в лесной, она в горный. Зайдя подальше в лес. Оба обернулись и во все лопатки понеслись к Камням волколаков. Днём они пугали в основном животных, но и обитатели мира иного встречались всё те же что и всегда; мелкие духи, шнырявшие тут и там, леший да пара колдуний, собиравших снадобья. Мельком увидели в дали грибников, в другом месте пару ребятишек, промышлявших орехами. Прибежав на место, Славка и Санька искренне удивились тому, что увидели между лесом и каменным комплексом. Милана, дед Роман, Серёга и Кир, Кот и Вепрь, в людском обличии, стоят перед средними размерами деревянным одномачтовым кораблём ладьёй с лебединой головой на носу, и небольшими лебедиными крыльями по бортам. На борту, скрестив руки на груди, торжественно стоял Иван Мечников. Славка с компаньёншей тоже обернулись в людей и подошли.
- Привет всем! – Славка помахал рукой сначала своим, а затем Ивану.
- И я вас сердечно приветствую, друзья мои! – Мечников разомкнул руки и слегка поклонился, а затем сказал – Приглашаю всех вас, на борт моего Летучего корабля! – и приветливо раскрыл объятия.
- Летучего? – переспросил Славка, поглядев на Рысьеву, стоявшую в простом, но элегантном синеватом платье и голубом женском сюртуке с золотистой пряжкой на поясе.
- Он самый, Слава, - кивнула ягишна – Ваня построил его по своему проекту, по старым так сказать, мотивам, - пояснила она.
- Н-да-а… знатное судно, только щитов красных по бокам не хватает, и русичей в кольчугах! – искренне восхитился Славка, трогая жестковатые, прошитые гвоздями, мощные доски.
- А это что, в вашем мире на таких ходят? – чуть задумчиво спросила Санька любуясь лебединой шеей.
- Летают Саша, но не все, а так, для развлечения, отдыха, для киносъёмок, но не более. На дальние расстояния он тоже летает, дело в конструкции, - пояснила Милана и добавила, что Лесавкин нарочито построил ладью, чтобы покатать здешних волколаков.
- А остальные ваши где? – машинально спросил Славка
- Жора погружён в исторический труд по эпохе Ивана Грозного, желает описав всё как было, опубликовать его у вас, а Лесавкин с Жохом, уже не единожды летали на этом кораблике, так что…
- Ну, а из наших вот кто смог, все тут прочие заняты, - слегка улыбнувшись, пояснил дед Роман.
- Ну, вас долго ждать? Прошу на палубу! – воскликнул сверху Мечников, а следом что-то щёлкнуло, часть борта отъехала в сторону как в купе, а вниз с небольшим стрекотанием спустилась широкие деревянные сходни.
- С начало дамы! - Славка галантно указал рукой, и Санька с Миланой торжественно поднялись на борт. За ними, во главе деда Романа потянулись и другие. На палубе они увидели лавки с поручнями по бортам, у носа длинный рычаг с золотой обмоткой, мачта с крепким парусом, нехитрые снасти, вот и вся архитектура на палубе.
- А управляется как? Поднимается он за счёт чего? – оглядывая рычаг спросил Славка, пока остальные расходились и усаживались на лавки. Мечников, в тёмно-синей косоворотке подпоясанной ремешком, улыбнулся, и ответил, что механизм старинный, волшебный, уважения требует, а посему поднимается и опускается от слов заветных, а в полёте рычагом управляется.
- Всё! Все готовы! Давай уже! – вразнобой загалдели пассажиры.
- Поднимись пёрышком, лети легко! – едва слышно проговорил капитан, и волшебная ладья, слегка покачнувшись, медленно и плавно, начала подниматься ввысь. Так они и летали по окрестностям города, за пределами, но не далее границ района. Мечников вёл корабль только над гражданским объектами, старался держаться облаков и купаясь в закатах.
В первый день, и Славка и Санька и Кот с Вепрем, испытали невероятный восторг, когда они, отрывались от земли. Ощущения накатили такие, которые испытывает человек летающий во сне. Санька, даже вцепившись в поручни, глубоко вздохнула, и с расширенными глазами оглядывалась по сторонам, не имея сил произнести хоть слово в первые минуты взлёта! Вид сверху на плывущую внизу землю, пересечённую змейками рек и мохнатые выкройки лесов, вызвал у волколаков восторг и дикую радость, но никто из них не позволил себе закричать, они просто таращились вниз изумлёнными глазами, пытаясь перевести дух и успокоить колотящиеся в диком ритме сердца. Первый день они летали более трёх часов, а затем, в последующие четыре дня, парили в небесах до самого заката, уходя вместе с этими лучами за леса и горы. За эти дни в полётах побывали все оборотни и даже Пахомыч. Из озорства и балагурства, волколаки приветливо махали руками знакомым, (отсюда и удивление Женьки на своё видение!) Славка один раз даже дружески остерёг Саньку чтоб она не вывалилась. Ни разу не пересеклись они ни с одним воздушным судном, это было ненужно.
- А почему нас наземные службы не засекли? – спросил у Мечникова кто-то из компании. Не выпуская из рук рычага, капитан громко ответил.
- А они засекли, но не могут определить, что мы такое есть. Тем более после тех событий что пронеслись по городу этим летом, нас, уже изучают уфологи! Вон, давеча я засёк как нас снимали на профессиональную видеоаппаратуру! Так что всё в порядке, серые друзья мои, нас засекли и заметили!
- Ну, тогда всё нормально! – весело отозвалось несколько человек.
- Спасибо вам, Милана Власьевна! – благодарили её верные волколаки после каждого полёта.
- А что, и в нашем мире так когда-то летали? – спросил Славка на четвёртый день полёта, уже более устойчиво подходя к Рысьевой по палубе. Она хитро улыбнулась и проговорила.
- А откуда ты думаешь сказки про летучие корабли, или ковры-самолёты пошли?
- Грустно всё это и горестно… И когда ж это прекратилось? – дрогнувшим голосом спросил Славка, сразу помрачнев весь и сразу.
- Летать, наши предки начали прекращать тогда, как уснули старые боги, - тихо ответила ягишна, а затем, чуть помолчав, прибавила – И лишь в отдалённых уголках когда-то Великой Славии-Руси, до сих пор, нет-нет да и летают наследники некогда могучего рода-племени…
- А хранители этих… ну, практик, премудростей, или метод, не знаю как правильно… они, есть? – с явной надеждой в дрогнувшем голосе, спросил Славка.
- Хранители есть, Слав, и ты, и вы в своё время, встретитесь с ними, но не сейчас, позже… - уверенно пояснила Милана. Так они и летали, приземляясь в конце у Камней волколаков, откуда добирались домой на своих что называется лапах.
Короткий, но оставшийся на всю жизнь в памяти период полётов, завершился хорошей вылазкой на реку с отдыхом, шашлыками, добрым вином и прочими изысками, что обычно присутствуют на дружеских попойках.
Х Х Х
День осеннего равноденствия догорал красивым сентябрьским закатом, красочно и сочно залив сумеречные Камни волколаков, в центре которых, у солярного каменного алтаря с хорошо уложенными на него дровами, стояли двое. Милана Власьевна с распущенными на всю длину до пояса волосами стянутыми на голове красивым очельем с сакральной вышивкой, длинной до пят белой женской рубахи с такой же обрядовой вышивкой, стянутой у крепкой талии домотканым поясом со множеством подвесок из амулетов и оберегов в виде зверей и птиц. Кованный нож, в тиснённых, украшенных серебряным окладом ножнах висел на поясе слева, и такой доброй работы кожаный гаманок, справа. На плечах у ягишны красовалась отливающая хорошим мехом, жилетка из волчьей шкуры. На упругой и высокой груди, поблёскивало несколько иных оберегов, солярного и звериного вида. Одним словом, была Милана Власьевна писаной красавицей, да и только!
Дед Роман стоял в своём обычном чёрном костюме и серых брюках с армейским подсумком на плече. Великий дуб словно бы ожил, а вернее пробудился: голова его покачнулась, тряхнула лиственной шапкой нарочито подставляя её под раскалённые лучи засыпавшего светила, а следом, древний памятник предков окатило потоками хотя и резкого, но тёплого ветра.
И сразу, словно бы по отточенной годами традиции,к Камням со всех сторон стали подходить волколаки и другие оборотни, неся кто в зубах, кто и на спинах, лёгкие дорожные сумки-рюкзачки. Сверху, плавно опустились Филин и Ворон, тут же принявшие обличие Юры и Вани. Подходившие волколаки буквально на ходу перекидывались в человеческий облик, поднимаясь с четырёх лап и распрямляясь не сбивая шага. Явились все, даже Медведь и Конь не опоздали ни на минуту (на этот обряд не принято было опаздывать) Одежда на всех была походная, либо камуфляжная, либо добротное армейское хаки. Ничего яркого или вычурного. Дед Роман молча сделал им знак рукой, и волколаки неторопливо стали вокруг алтаря, а сам с Миланой замер перед ним. Они неспеша достали из своих сумок по несколько яблок, груш, огурцов и помидоров, завёрнутые в тряпицы медовые соты, и маленькие узелки с различными крупами и зерном. Развязав и открыв всё это, они подошли и чинно поклонившись, осторожно положив на алтарь свои дары, отступили назад. Тоже самое, не торопясь и без суеты, проделали и все остальные, принеся на алтарь предкам дары земли, кои вырастили они сами либо их родственники (мёд именно в сотах, покупали у пасечников, а зёрна на рынке) Когда последние подношения заняли свои места на солярном круге, дед Роман взял с близлежащего готовый факел, и поднявши руки к лучам гаснущего заката, громко но чинно, проговорил.
- _Великий Род! Великий отец наш, Велес! Предки наши! Отцы и пращуры! Родовичи и все, кто когда-то дал жизнь нашей земле и детям её, примите от нас в знак уважения и благодарности, эти дары!
После этого, дед Роман достал из нагрудного кармана блеснувшую медью необычную зажигалку, подпалил факел и шагнувши к алтарю, возжёг его. Пока он говорил, все собравшиеся, кто мысленно, а кто и шёпотом, повторили за ним эти речи, и хотя не слово в слово, но с тем же смыслом, от сердца и души, обращаясь к отцу и покровителю истинных волколаков, Велесу… Ещё за неделю до теперешнего события, дед Роман пришёл во сне к внуку и обсказал, что, как, и где будет, и как, и что, следует делать. На другой же день, Славка оповестил Саньку, и уже вдвоём они оповестили всех, кого смогли.
Славка стоял теперь и думал лишь об одном: не упустил ли он чего, не натворил ли ошибок что могут обидеть предков, или Рода с Велесом? Но тревога ушла, едва червонно-золотистое пламя с треском взмыло вверх большим снопом-столбом, осветив собравшихся медным отливом. Милапна достала из гаманка какого-то порошку, и с одной только ей слышным заговором, трижды бросила его в огонь, добавив искр и пахучего аромата. Ни копоти, ни гари не истекло от этого огня: дурманящий запах фруктов, мёда и зёрен, проник во все поры каждого из находящихся здесь, добавляя сил и уверенности. Все стояли и внимали; кто-то шевелил губами продолжая разговор с предками, а кто-то, молча и не мигая глядел на священное пламя, как Санька, словно заряжаясь от волшебного электричества. Славка видел её только в профиль, но заметил, что сейчас, это уже не та разбитная особа, что была до сего часа, нет, это теперь иная, раскрывшая потаённую, подлинно боевую сторону души, славянки-волколака! Славка увидел женщину, говорившую если и не с самим Велесом, то уж с рядовичами что обретаются близ него, точно! Да и облик прочих, Серёги, Кира, Ворона и Филина, Кота, Зайца и Вепря, и даже малознакомых Коня и Медведя, отливал, отсвечивал ипостасью воина, воина-волколака, подлинного, а не изуродованного лживыми наветами недругов Великой Руси-Славии. Каждый кто стоял сейчас вокруг священного алтаря, не задумываясь положил бы душу за други своя, пойдя один на тысячу, а двое, на десять тысяч!
- Предки приняли жертву! Хвала им и слава! – услышал очнувшийся Боярцев, увидевши, что костёр догорает.
- Слава! Слава! Слава! – машинально, и не сбиваясь с ритма, трижды грянули все они, а затем Милана и дед Роман сказали собранию, что они ещё останутся тут, а прочие могут идти по своим делам насущным. Во времена оные, убегали кто на охоту, кто нечисть гонять, кто в гости, кто и к зазнобам своим, а иные просто шли домой, или рыбу удить. Да вот так, бытово и без горделивости и пафоса, кончалось священнодействие, и ты, опять обычный волколак, делай что хочешь, лишь бы не во вред и не в обиду…
Вот и теперешним серым да пернатым, Милана и дед Роман о том и объявили: «Все свободны, ступайте кому-куда надобно»
- Ну, Санька, погоняем нечисть по округе? – предложил ей Славка, натура которого в эту ночь совсем не была расположена идти домой и дрыхнуть.
- Ну какая тут теперь нечисть? – слегка возразила она, резонно сомневаясь – все бесы и полубесы с чертями да ведюгами, за сто вёрст отсюда смотались, чуйки-то у них тоже имеются!
- Ну, за сто не за сто, а по заповеднику, по району и чуть дальше, вполне себе можно устроить славную охоту! – подал голос Серёга, подходя с Киром.
- Ну, если только так, - пожала плечами Санька, которую и саму не тянуло теперь лицезреть Веру с Феликсом, когда такая ночь настала!
- А нас с Котярой примите в компанию, мослы размять да жилами поиграть? – басовито осведомился Вепрь, подходя к компании.
- А чем больше, тем лучше, просим! – улыбнулся Славка, а Санька спросила про Зайца и остальных.
- У Зайца свидание, авиация пернатая тоже куда-то намылилась, а Конь с Медведем… ну, вы знаете, - развёл руками Кир.
- Да уж знаем, знаем…
- Ну, серые братья, тогда прошу как говориться, курс на заброшенную усадьбу, а там, куда нюх выведет, да лапы приведут! – окончательно решил Славка, а уже через считанные секунды, пёстрая, а точнее сказать яркая команда волколаков, уже во всю прыть неслась по густому, заповедному лесу, на просторах которого в эту особую ночь, снова, как и множество раз до того, развернутся во все стороны, во все брёвна и сучья, во все пеньки да ветки, славные и небывалые в человеческом мире, гонки с преследованиями!
Конец. 4/03/25.
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
Камни волколаков. роман. Часть 7-я
© Copyright: Мирослав Авсень, 2025
Свидетельство о публикации №225121000102
Свидетельство о публикации №225121000102
Рецензии