Ut sentio ita dico

Под ногами серая, безмолвная масса
Холодных угластых камней.
Воспаленными огненно красными глазами
Смотрит солнце.
Голые длинные пальцы
Тянут деревья мертвого леса.
С ревом мечется,
Стонет окоченевшим каторжником ветер.
Ему негде согреться.
Давно умерли на этой земле последние радуги.
Холодно, все живое и мертвое засыпает в оцепенении …

Я сам! Я сам пришел сюда,
Положив руку на плечо слепого поводыря.
Сюда, на край горькой морщины земли –
Этой безмолвной пропасти.

А ветер, тоскуя, поскрипывает старой корягой.
Бросает горсти снежной крупы,
Заметает тропинку,
По которой я пришел сюда.

А когда солнце, рассыпаясь красками заката, исчезло,
Все возможно.
И тогда небо чуть слышно разговаривает с землей.
Шуршанием звезд задает вопросы небо,
Тишиной остановившегося песка
Отвечает земля.
Тогда поют камни.
Тогда я жду чуда,
Для этого я здесь.
Я жду Твоего голоса
Чрез смертельную пелену мрака.

***
Белым шумом начался день
По шестьдесят минут в часу –
Шестьдесят раз в минуту
Смещаются полюса моего разума.
Тяжелыми, душащими руками гладит горло обида.
Прочь!
Уходи!
Становлюсь маленьким,
И тогда трудно быть сильным.
Толстая стеклянная стена.
В горячке я бью её,
Вижу Тебя там, на той стороне,
Упираясь раскаленным лбом
В холодную стену моего террариума,
Чувствую, что превращаюсь
В земляного червя на предметном стекле …

Это сон …
Это ветер от скуки напевает забытую песню высохшего дождя:
Зачем ты пришел?
Ты ищешь возврата?
Тогда упади с высоты,
Чтобы подняться в небо.

***
На ладонях лежит мое сердце,
Я говорю с ним, чтобы не забыть языка любви,
Чтобы понять слова, сказанные сверху.
Но что это!? Свирель!
Тонкие аккорды, сплетаясь в лучи
Нежнейшего шелка музыки,
Солнечное пение проникает в человеческое сердце.
Я вижу улыбку на Его лице …

Поднимаюсь, пошатываясь,
Подхожу к краю, к концу
И к началу.
По-прежнему темна пропасть,
Но она за спиною.

1976 г. город Львов.