Внучачья приливка - 69 - Подарок Деду Морозу

Гордей появился, высвечивая пожелтевшим синяком под глазом, сходившим на нет. Настрой был рабочий. Но я не удержалась от вопроса:

- Как дела?

- Нормально, - получила ожидаемый и привычный мальчишечий ответ.

- Поешь? – спросила я Гордея.

- Ага. Я какао буду.

- Жди тогда, пока приготовлю. Но тебе 15 минут на еду. А то у нас совсем мало времени.

Ох, не любил же внук есть быстро, для него еда была приятным ритуалом, так, чтобы не торопясь, а тут я со своими пятнадцатью минутами. Но в условленное время сидели за столом. Смотрели фильм о том, как человек заговорил. Решила просто посмотрим, а потом поразговариваем на эту тему. Конспект делать не стали.

После просмотра спрашиваю: почему человек стал разговаривать? Жил бы себе и жил, так нет, разговаривать ему надо. На что Гордей ответил: потому что… и дальше пошёл правильный ответ. Мой молодой человек всё понял и достаточно хорошо объяснил. Но, выслушав внука до конца, я заметила:

- Всё правильно, но за такой ответ я бы пятёрку не поставила.

- Почему?! – удивился Гордейка.

- Не начинают свой ответ на вопрос со слов «потому что…», это же середина предложения. Начать можно было примерно так:

- Речь у древних людей возникла потому что…

Внук возмутился:

- Ты чё придираешься?

Мне хотелось расхохотаться, но я сдержалась, а потом вспомнила ему знакомую нам обоим знаменитую фразочку из фильма:

- О, Волька, ты великий балда!

- Я не балда! – сердито возразил Гордей

- А ты Волька? Мне вспомнились эти слова, потому что ты не понимаешь, для чего учитель должен выслушивать своего ученика. Не только же, разинув рот от восхищения, ахать, и гладить по головке, но ещё и для того, чтобы отметить упущения и неправильности. Ученик должен понять в чём его ошибка и не повторять в будущем. Понятно?

Гордей сердито промолчал. Я, будто отодвинув первую часть нашего занятия в сторону, предложила:

- Давай подарки к Новому году делать?

- Давай.

- Смотри, у меня такая интересная форма есть. Давай из неё чего-нибудь красивое сварганим. Я тут всё для декупажа приготовила. Вот.

И я разложила перед внуком заготовки:

- Выбирай.

Гордей выбрал картинки со зверюшками. Потом спросил:

- Ты веришь в Деда Мороза?

- Мы с тобой как-то говорили об этом. Для тех, кто верит, Дед Мороз есть, а другие, как хотят.

- Я верю. Вот эту баночку я сделаю всю сам. Я её Деду Морозу подарю. А то он всем всё дарит, а ему никто ничего не дарит. Это же несправедливо.

- А как ты ему хочешь подарить свой подарок?

- Я буду на лоджии к стеклу записку с желанием прилеплять, и рядом свой подарок пристрою. Только надо на память сфотографировать, а то же больше не увижу её. Так, на память.

- Ты её наполни чем-нибудь вкусным. Пустые не дарят.

- Внук кивнул и приступил к работе. Я попыталась объяснить, с чего и как надо начинать, но он сердито заявил:

- Я сам! Я всё знаю!

- Сам, сам. Давай только разложим картинки, чтобы они по цвету сочетались, не сливались.

Разложили, и вот наступил ответственный момент: внук окунул кисточку в клей. И я остановила его:

- Нельзя так сильно обмакивать кисточку, бумага расквасится и порвётся. Лишний клей надо убрать.

- Я знаю.

Всё вымерили, нашли центр, и началась основная ответственная работа. Я подсказывала:

- Смотри я сейчас первую картинку приклею, а ты потом остальное сделаешь сам. Ты сейчас просто только смотри внимательно.

Но Гордей отшвырнул всё в сторону:

- Не буду я ничего, делай сама. А лучше давай тогда урок проводить. Я сам хотел.

- Та-а-к, значит, всё сам знаешь и учить тебя не стоит. Может, тогда ТЫ меня будешь учить, раз всё так хорошо знаешь? А вот хорошо, делай сам. Я пойду, а ты делай.

Оставив внука одного, я чуть расстроилась: что ж за упрямый и самонадеянный мальчишка! Потом махнула рукой: а вот пусть делает. Как получится, так и получится. Всё равно чего-нибудь наляпает неправильно. И хорошо! Не повредит этого надутого индюшонка макнуть в сотворённую им «красоту» вредным носом. Будет небесполезно. А, может, даже нужно.

Через минут десять из комнаты раздался радостный зов:

- Бабушка, я всё!

Я стала придирчиво рассматривать его работу и как можно более спокойным тоном с ним говорить:

- Ну, вот, смотри, картинки у тебя получились разного размера, их перед наклеиванием нужно было подрезать до одинаковых размеров. А вот тут края неровно обрезаны. Ты очень поторопился. Прежде чем наклеивать, нужно всё предусмотреть, а тебе не хватает пока что опыта. Бабушка рядом не помешала бы уж точно.

Говорила и ждала, что сейчас снова скажет:

- Ты чё придираешься?

Но внук стоял чуть растерянный и молча выслушивал замечания. Потом примиряющим тоном сказал:

- Бабушка, не сердись, я иногда злюсь и говорю сердито, не выдерживаю.

- Я сама такая. Тоже порой злюсь, но торможу в себе такие настроения. Тебе бы тоже надо научиться слушать других и не срываться. Так можно всех друзей растерять, людей против себя настроить. И тогда жить будет трудновато. Ты уж как-то себя держи в руках, терпи. Говорят не зря, что молчание - золото.

Гордей крутил в руках свою ещё не высохшую баночку и произнёс чуть виновато:

- Ну, ладно, это же в первый раз я сам делал. Может, и ничего, а?

Мне не хотелось его совсем огорчать, и я предложила:

- Давай, пока отложим. Баночка должна высохнуть. А потом решим, как нам и что делать. Сейчас с ней что-либо делать невозможно. Давай лучше будем коробочки делать. Годится?

Гордей кивнул.