Замерзшее Солнце

Над городом, выкрашенным в цвета вечной зимы – серой свинцовой грязи и белого, жесткого снега, – висело небо. Но оно было пустым. Не просто беззвёздным или облачным, а... немым.
Старая Аглая, что вечно сидела у окна своего подвального жилища, называла это небо "холстом без художника".
- Раньше, – шептала она, протирая запотевшее стекло, – даже в самый лютый мороз чувствовалось теплое Око. Оно могло быть суровым, могло быть карающим, но оно было. Его тяжелая тень давала форму нашему страху и надежду нашей молитве.
Но теперь?
Теперь даже страх потерял свою опору. Люди продолжали шептать слова в пустой воздух, продолжали креститься, но это было скорее бессмысленное подражание привычке, чем искренний зов. Каждая их молитва взмывала в холодную атмосферу и исчезала, не встречая ни ответа, ни даже сопротивления.
Молодой Симон, единственный сын мясника, как-то вышел на центральную площадь, где когда-то стояла величественная статуя "Блюстителя". Статую снесли ещё в прошлом веке, но место её оставалось священным.
Симон поднял голову. Солнце в этот день было похоже на бледное пятно на горизонте, не дающее ни света, ни тепла, а лишь иллюзию дневного часа.
"Он не спит, – думал Симон, вспоминая старые притчи о божественном сне. - Если бы Он спал, мы бы ждали Его пробуждения. Мы бы берегли очаг и ждали весны".
Нет. Симон чувствовал это каждой клеткой.
Всё изменилось не тогда, когда Он уснул. А когда Он, как туман под утренним ветром, растаял.
Он не оставил следа. Не было ни грома, ни раскола небес, ни даже прощального знамения. Просто однажды утром люди проснулись и обнаружили, что привычная гравитация их веры, что притягивала их вверх, исчезла. Их души стали невесомыми, пустыми воздушными шарами.
Симон сжал кулаки. Если бы Бог был, Он бы видел, как его мать плачет от голода, как его отец сходит с ума от бессмысленности своего труда.
"Это не просто безразличие, – прошептал Симон, и слова вырвались белыми облачками пара в морозный воздух. – Это абсолютное отсутствие".
Он поднял с земли маленький, закоченевший от мороза цветок, символ непостижимой жизненной силы. Цветок был мертв. Симон сжал его в руке.
"Он подобен тому зимнему солнцу, – подумал он, глядя на тусклый диск. - Оно есть на небе, его место обозначено. Но оно не светит. Оно не греет. Оно не влияет на ход вещей. Его нет".
И в этой леденящей пустоте, в этом осознании, что нет ни гнева, ни милости, ни даже наблюдателя, люди должны были найти новый, свой собственный, невидимый огонь, чтобы не замерзнуть окончательно в этой вечной, Богом покинутой зиме.