Баллада о казни Ивана Долгорукого в Новгороде

1.
Когда на казнь везли  Ивана -
ещё недавно фаворита,
гремела проповедь с амвона,
как будто в колокол отлита

из меди гулкой, не монетной,
в притихшем Новгороде древнем,
такой недоброю приметой,
до мелкой дрожи  - по деревьям.

К птенцам прижалась воробьиха
под помнящей пожары стрехой.
Когда ещё хватили лиха,
и натерпелись уже страха!

Не до того уже, чтоб вечу
галдеть,судачить, сыпать шутки,
ведь -с плахи тело изувеченное
четвертаваньем - это жутко!

Какие , братцы, тары -бары,
чтобы точить в угаре лясы,
притихли шумные базары,
коньки на крышах и балясины

на тех крылечках, на которые
бояр с купцами выволакивали,
чтобы не прятались за шторами
чтобы смутьянам не поддакивали.

Чтоб видел каждый  сквозь оконницы
или сквозь пузыри набыченные,
как царская въезжает конница- 
и  жмутся тополя к обочине.

И у седла собачью голову,
и прутья розгами - в метле,
и на снегу купчину голого,
как будто мощи те нетленные

святого   инока в печере,
куда потом пришли туристы,
и до тех пор он не был черен
хоть лет минуло уже триста,

четыреста, пятьсот, семьсот...
И по окраинам старинным
понавылазило высоток,
как  бы червей из тел былинных.

Но молодой не по годам
майор лежал неистребимый,            
прекрасных фрейлин, юных дам
пленяя взглядом ястребиным.

2.
И встал из гроба -вновь гульба!-
и звезд блистали бриллиантики-
аллей двигалась гурьба,
и из кустов глядели антики.

И под Луною  на коне -то,
верша галоп поверх голов,
угрюмый всадник Фольконета
шарахаясь от тех балов,

от буйных баловней судьбы,
застолий пышных, машкерадов,
пришпоривал коня, дабы
перемахнуть через ограду.

О, мушки меж грудей у девушек,
о книксены, панье, кружавчики!
Ну устоять пред ними где уж тут,
чтоб шпаги не коснулась ржавчина!

И полк уже штурмует крепость,
и -в наступление пехота...
Как будто мчит карета в пропасть-
и ломота, и боль , и рвота!

С похмелья  жуткая мигрень...
Но на коня и вновь- вина!               
Как будто под седлом Игренька
сестра Ивана  так юна!

И тетка с титьками ,и Маша,*
и шпалеры вельможных дочек,
как бы хрустальных строй рюмашек
и как тут не дойти до точки!

И по кустам и здесь и там
Венеры голые, безмолвные,
кто их расставит по местам?
И вот с одной уже помолвлены.

И строит планы Остерман,
и козни - Меньшиков при дочках.
Кругом - интриги,  лесть, обман,
и надо бы поставить точку.

Но как!И снова на охоту.
И зайчик загнан под кусток,
и утка падает в болото,
а остальное все пустое.

3.

Все крУгом. И пылает мозг.
Посад в огне.И сад трясется.
То в Новгороде рухнул  мост
и вряд ли кто-нибудь спасется.

А до того под тем мостом
Перун поверженный, униженный
проплыл и  грозно клялся  в том,
что отомстит дворцам и хижинам.

И вот она сбылась - та месть.
Иван стоит на лобном месте.
Благая весть!Видать не в масть
в пасьянсе карта...И невесте,

как и опальному отцу
теперь немедленно в Березов..
А ,вроде, шла уже к венцу.
Но все случилось как -то разом.

Фортуны ягодицы мраморные-
куда годится срам такой!
Нева взбухает. Буря на море.
Да и на сердце непокой.

В санях -в Сибирь**, в простой телеге ли...
Сухую корочку жуя.
А заседала бы в коллегии,
князей за взятки чуть журя.

4.

Не Мойка орденскою лентой,
а веною под топором
текучий Волхов, лес нетленный
осенней позднею порой.

В Златой дали за куполами
монастыря - леса,поля,
И всадник Петр вдаль-полями...
Ну что ж! Давайте!И моля

Всевышнего, чтоб обезболил
то расчленение на части,
он думал не о вольной воле,
а только о спасенье чести.

...Ну а царица ворожит
сколько ей править- двести, сто лет?
Не лгут ли карты?И ложится
червовой на ламберный столик

хохочущей над чем -то дамой....
На то она императрица!
И слышит топот  будто гамма
на клавесине.Лиц,лица...

И длится,длится этот миг...
И вдалеке собор - тузом.
София!На иконе -Лик
И блик ложится на ту землю.

И весь - то Неревский конец,
и торг ,и сторона Софийская
дивились:
-Ведь  совсем юнец,
за что его? И бабу тиская

гончар , как глину мял,и мол , вот -
мясник членил на части тушу,-
и соглашался:
 -Слишком молод,
чтоб так вот сразу - Богу душу!

-А слышь ка! На глазу фингал
И слишком вся в крови рубаха !
Наверно,на допросе лгал,
растак его! - сапожник ахал.

И вторил шорник :

- То измена
Он завещание подделал!
И лопнув , кровянилась вена.
Но это было лишь полдела.

5.

А целиком то дело -зА слово,
свершается таким манером...
И даль багряной дымкой застлана
и ухмыляется Минерва.

И все то вьяве аль спектакль?
Или же бред предсмертный вьюноши?
Свеча.Кристалл.Масон.Пентакль.
То сон ,колдуньи? Шёпот в уши?

То заговор? Аль бунт гвардейцев?
Аль порча, ворожба и сглаз?
И что ж оно такое деется,
как издавна  -и в этот раз?

Ганзейский  морщился купец :
- Вот до чего ведёт распутство!
И тут же добавлял скупец:
-И голове его капут!

И проводил ребром ладони
по кадыку, как топором...
Скрипели сани .Ржали кони.
И по бумаги скреб пером

про ябеду слагая,Капнист.
И с чурки капало,стекало,
мясник  разделывал  покамест
на части тушу...И лакала

собака свежее и пели ,
алкая страстно покаяния.
Чтоб приняли  в  святой купели
Ивана душу окаянную.

Скрипели сани.Ржали кони ..
Тащилась по снегу повозка.
И проступал он на иконе.
И свечи оплывали воском.