Мы здесь, мы лежим в этой братской могиле

Мы здесь, мы лежим в этой братской могиле,
Вся рота - в тени, под развесистой грушей,
Дожди с наводнениями кости размыли,
Но живы, пока живёт Родина, - души.

Мы встретились с немцами в схватке неравной,
Их - два батальона плюс пушки и танки,
У нас же один лишь "Максимка" исправный,
Винтовки, и сорокопятка в землянке.

Они рукава закатали по локоть,
И думали, справятся с нами с наскока,
Россию за вымя хотели потрогать,
На нас наплевав с колокольни высокой.

Ну, мы им и дали под хвост из засады,
Нас ротный расставил по грамотной схеме,
И их авангард прогулялся по Аду,
Расправились разом мы с ними со всеми.

Конечно, они подтянули резервы,
Ударили танками с фронта и флангов,
Но мы показали им крепкие нервы,
И что воевать можно даже без танков.

Из нашей пушчонки шесть танков подбили,
Пока немцы поняли, что, и откуда,
Ну, очень уж нагло они заходили,
И, вот, поплатились, застыв стали грудой.

Наш умница - ротный командовал чётко,
А мы выполняли команды - без брака,
Штыком и огнём отбивая чечётку,
Отбросили фрицев не раз контратакой.

Они нас, конечно, дожали до ночи,
Уж очень неравными были тут силы,
Но мы их пять сотен свалили уж точно,
Им дорого дался вид нашей могилы.

И в плен нас не брали они, принципиально,
Да мы, между прочим сдаваться не рвались,
Сошлись мы в одной мясорубке финальной,
Две силы одна на другую нарвались.

Когда всё затихло, и утро настало,
Полковник на "Опеле" пыльном подъехал,
И выстроив немцев, от боя усталых,
Увидел в рядах их большие прорехи.

Глядел он на нас, на загадочных русских,
Которые так защищались упорно,
И лишь улыбался улыбкою грустной,
В ответ на наш мёртвый оскал непокорный.

И он приказал положить нас в могилу,
И даже Максимку зарыть с нами вместе,
Он понял: сильнее фашистской есть сила,
Давно, год назад, ещё в городе Бресте.

Когда все ушли, крест на холмик поставив,
Он долго стоял, глядя мимо куда-то,
Потом, поровнее фуражку поправив,
Он отдал нам честь, свой отдав долг солдата.

    Стихи сына