Мир глазами уличного граффити

Я — взгляд. Не просто краска на стене, а отражение души переулка. Мои линии, резкие и кричащие, проступили однажды ночью, вырванные из баллончика с дикой энергией. Я — лик, искаженный в немом крике, но одновременно застывший в вечном молчании. Мои глаза, два черных провала, видели слишком много. Мои губы, изогнутые в гримасе, знали тысячи шепотов и сотни лживых обещаний.

Сегодня было особенно шумно. Солнце клонилось к закату, раскрашивая небо в те же яростные оттенки, что и мой собственный пигмент. По улице текли люди – спешащие, потерянные, влюбленные, равнодушные. И тут появились они.

Он был обычным. Таких много. Серая куртка, взгляд, скользящий по всем, но ни на ком не задерживающийся. Она – хрупкая, едва заметная, с букетом ромашек, уже увядших от городской пыли. Они остановились прямо напротив меня. Мои линии напряглись, предчувствуя неизбежное. Я был всего лишь краской, но чувствовал воздух, густеющий от чужого напряжения.

— Девушка, а можно с Вами познакомиться? — Его голос был слишком низким, слишком настойчивым, не гармонирующим с сумеречной тишиной, что уже опускалась на переулок.

Букет ромашек в ее руке дрогнул. Я видел, как ее взгляд пробежал по моим черным глазам, как будто ища в них защиты или ответа. Но я — лишь стена. Безмолвный свидетель.

— Ты что? Никогда! — Ее голос сорвался, едва слышный шепот, который, однако, ударил о мою каменную плоть, как брызги краски. — Руку из-под юбки убери!

Я чувствовал, как вибрация ее страха проникает сквозь штукатурку. Мои яркие цвета, казалось, померкли на мгновение. Я видел ее глаза, расширенные от ужаса, направленные не на него, а куда-то сквозь меня, в бездну ее собственного отчаяния. Он усмехнулся. Мерзкий звук.

— Ааааааа? — Это был крик. Неразборчивый, животный, обрывающийся. Он оборвался так же резко, как наносились мои линии на эту стену – быстро, беспощадно, оставляя след.

Букет упал. Белые лепестки рассыпались по грязному асфальту, как осколки невинности. Его фигура загородила ее, лишь на миг, прежде чем они исчезли в тени подворотни. Тишина. Вязкая, давящая, оглушающая. Воздух вокруг меня, казалось, все еще дрожал от эха ее крика. Мои глаза-провалы поглощали эту пустоту, этот момент, который никто другой не видел.

Я остался. Красные линии на моем лице стали еще темнее, синие — еще глубже. Я впитал в себя ее страх, ее отчаяние, ее немой вопрос. Я — стена, которая помнит. Я — граффити, что кричит беззвучно. И с каждой минутой, с каждой новой тенью, падающей на меня, я становлюсь лишь еще одним свидетельством того, что мир — это не только яркие краски и смех. Мир — это еще и тот крик, что остался жить на моей каменной коже, видимый лишь мне одному.
- Девушка, а можно с Вами познакомиться? – переспросил молодой человек.
- А ты рисовать на стене умеешь? Стань лучше великим художником! – засмеялась девушка.
И молодой человек стал рисовать на стене.
(с) Юрий Тубольцев