Глава 11. Гондурас

   Вход в «Точку» был входом в подвал одного из старинных зданий Ростова. Но занимал подземный клуб гораздо большую площадь, чем верхнее здание… Вдобавок, это был так называемый "бункер": помещение с толстыми стенами без окон, с массивными серыми не оштукатуренными столбами-колоннами внутри, расписанными всяческими надписями и мазней из пульверизаторов и баллончиков с краской. В бункер вела длинная крутая бетонная лестница, оплёванная окурками — и никакого эскалатора. На входе в клуб, уже внизу, после лестницы, стояли вышибалы. Аж пятеро; все в наколках, в кожаных жилетках и с навощёнными волосами, стоящими пучком, в виде веера, на голове. У каждого из них в руках красовалась резиновая булава.

Оглядев с ног до головы Генриха и Шнобеля, они молча потеснились в разные стороны,  дав понять, что допустили их, и можно пройти внутрь. По всей видимости, эти ребята не любили вовсе говорить.

   Внутри раздавалась рэповая песня на немецком, а два здоровенных детины одновременно и вовсе не в унисон песне били в два огромных барабана, что висели на стене. Столиков и стоек в заведении не было принципиально, а желающие поесть отоваривались в киосках с маленькими окошечками. Потом они располагались прямо на ковриках-циновках, сидя по-восточному или полулежа, и прямо руками  поглощали пищу из мисок - в основном, мясную. Впрочем, едоков было мало. Многие курили, нюхали порошок и употребляли всевозможные спиртные напитки. По всей видимости,  в обычаях заведения были пьяные драки, потасовки, азартные игры и всяческие соревнования. Посетителями были исключительно парни, девиц сюда не пускали.

  Противоположная входу стена была утыкана многочисленными несоразмерными дверями: маленькими, большими, низкими, высокими... Генрих, а за ним и Шнобель, пошли вдоль этой стены, что уходила вдаль в обе стороны - далее, уже по коридорам. Из некоторых подобных дверей теперь вываливались посетители. Все имели странный вид и шокирующую одежду.

  Генрих посмотрел на часы и остановился напротив одной из дверей. Она открылась почти сразу, и на пороге появился здоровенный детина. Это был сильно накаченный, особенно в области плеч, узкоглазый человек с желтовато-коричневой кожей и с ирокезом на голове, одетый в кожаную  безрукавку на голый торс, кожаных индейских чапах поверх трико и в лёгких мокасинах. Впрочем, никаких излишеств в виде вышивки бисером, росписи тела или татуировок на нём не было. Поигрывая тяжёлыми ключами в руке, а также собственными мускулами, он придвинулся к Генриху почти вплотную. Шнобель уже приготовился к самообороне и защите спутника, и весь напрягся. Но накаченный парень вдруг тихо произнёс:
 
  - Я - Брут. Не сопротивляйтесь, пройдёмте, - и, для видимости грубо, впихнул Генриха и Шнобеля внутрь. Потом он закрыл дверь на множество замков и задвижек.

   Они оказались внутри небольшой комнаты, где было даже уютно, настолько, как только может быть уютным рабочий кабинет. У стены, в ряд, стояли армчеары и маленькие столики, посредине был длинный большой лакированный стол, какой обычно бывает в комнатах для переговоров, и над которым сверху, с резного деревянного потолка, свисал здоровенный спецблокиратор, называемый в народе "Тихая ночь". Он блокировал любые звуки от возможной прослушки, а внешне представлял из себя нечто типа  очень большой кусудамы. С другой стороны от стола было довольно большое пустое пространство, заваленное спортивной снарягой, а в дальней части комнаты - дверь, ведущая в смежное помещение.

  - Присаживайтесь, - пригласил Брут. - Простите за тот приём, что был снаружи: это для маскировки. Сами понимаете, в каких условиях мы обретаемся и как нам приходится принимать гостей... Кстати, никогда не встречал вас в реале, - и Брут неожиданно тепло и смущённо улыбнулся Генриху. - Приятно познакомиться... С легендарным челом.

  - Мне - тоже. Вы  действительно брутальны, - тоже улыбнулся Генрих, присаживаясь в армчеар. - Но, время идёт. Сразу приступим к делу?

- Как пожелаете. Тогда, поговорим после, - согласился Брут. И скрылся за дверью смежной комнаты. Вскоре он выкатил оттуда кресло на колёсиках, как для инвалидов. На нем сидел парень со связанными за спиной и спинкой кресла руками. Его ноги тоже были связаны. Брут поставил кресло напротив Генриха, а сам отошёл в сторону.

   Пленник выглядел лет на тридцать – тридцать пять, был среднего роста, кряжистый, с высоким лбом и с начинающейся ото лба крупной лысиной, с прямым носом и узкими губами с постоянно приклеенной на них улыбкой. Как ни странно, он не был слишком зол, но как-то растерян, и только взгляд его мутно-голубых глаз был настолько тяжёл, что выдавал его общее отношение к сложившейся ситуации.

  - Опохмелить тебя "водой инквизитора", или - сам всё расскажешь? - спросил серьёзно, но без угрозы, Генрих, глядя прямо в глаза этому человеку.

  - Не надо... Сам расскажу, - подавленно пообещал тот.

- Надень на него детектор лжи, - попросил Генрих Шнобеля, протянув ему бляху-медальон, который Шнобель сразу же нацепил пленнику прямо на лоб.

  Матовая поверхность детектора подёрнулась рябью, затем по нему заплясали синие искры.

  - Будешь врать - детектор раскалится, когда замигает красным, - сообщил Генрих.

  - Я знаю, - глухо ответил парень.

   - Как тебя зовут?

   - Гондурас, - ответил тот. - Если вам это действительно интересно.

  - Странное имя...

- Не я его выбрал. А кто выбрал - явно, издевался.

- Давно ты работаешь на Золотусского? - спросил Генрих.

  - С рождения.

  - Как это? - детектор показывал, что говорящий не врал.

  - Ладно. Давайте, я буду излагать подробно. А то, просто выскажусь неудачно - а эту дрянь зашкалит, - скосив глаза вверх, на бляху на лбу, посетовал Гондурас.

   - У тебя в мозгах много чипов и нанопроцессоров? - спросил Генрих.

   - Нет. У меня их нет. Иначе, меня бы не взяли в штат в Городскую Думу. Там проверяют.

   - Хорошо. Кто ты? С самого начала...

   - Я - можно сказать, родственник Золотусского.

   - Сын?

   - Никак нет. Хотя...можно и так сказать. Если - фигурально... Он меня, в каком-то смысле, сотворил. А вернее, заказал. Я - его клон, выращенный в чреве суррогатной матери. Но я оказался не сильно на него похожим, даже внешне. И постоянно страдающим головными болями. А потому, менее приспособленным, чем он, к политическим играм. Меньше, чем ему хотелось бы.

  - Зачем он... Произвёл подобный эксперимент?

  - Официально, тема клонов находится под негласным запретом. Отчасти, именно потому, что у моего родителя - бзик на клонах. А он не хочет, чтобы это дело стало достоянием гласности, более того,  не желает, чтобы даже единичные в Городе структуры узнали о том, как он хочет обессмертиться. Но, Золотусский считает, что просто обязан оставить хотя бы свой дубликат потомкам, чтобы его преемник следил за порядком в городе. Он считает, что без него эта задача не осуществима, и что он - уникален... Я был одним из его неудачных экспериментов в этой области. Хотя я и проник в Городскую Думу и осуществляю там проведение в жизнь необходимых Золотусскому мероприятий,  всё это - лишь малая толика того, чего бы ему действительно хотелось от своего преемника. Потому, хотя я и выполняю массу его поручений, он меня невзлюбил. Даже имя присвоил идиотское... А уж мне, поверьте, как всё это в действительности надоело!

  - Вы единственный его клон?

  - Нет. Эксперимент со мной он поставил тридцать три года тому назад. А двадцать лет назад он решил усовершенствовать эксперимент... Считая, что его гениальные задатки не проявились во мне. При этом, он решил, что такое произошло из-за моего нахождения в теле суррогатной матери… Моей матери. Это дико звучит в наше время, но я её люблю. И она меня тоже. И это очень не понравилось Золотусскому. У неё… до меня не было детей. От природы, естественным путём, у неё их не могло  бы быть. И... Да, это для вас не важно. Что вы ещё хотите знать?

   Он явно занервничал, похоже, даже чуть не разревелся. Шнобелю показалось, что Генрих использует гипнотическую силу - или ещё какой ментальный приём, такой, что у него Гондурас и без детектора раскололся бы. Даже, не «раскололся»… Просто, этому человеку почему-то вдруг внезапно действительно захотелось выговориться.
 
  - Мы хотим знать всё об экспериментах твоего отца, - мягким, успокаивающим голосом, продолжая смотреть прямо в глаза Гондураса, сказал Генрих.

  - Он мне не отец. Скажем – моего донора. Он никогда не считал меня своим сыном.

  - Хорошо. Вашего донора.

  - Двадцать лет тому назад, он решил поставить второй эксперимент. И вырастить клон с помощью скоростного биовыращивания. Таких экспериментов над клоном человека, кроме Золотусского, не ставил ещё никто. Во всяком случае, мне об этом ничего не было известно. Золотусский попросил вырастить его клон в большой капсуле, помещённой в барокамеру, в которой созданы условия, приближенные к невесомости, а ту – поместить в криораствор. А потом, извлечь из криораствора и отключить барокамеру, открыть эту капсулу… И  готовый клон-организм взрослого человека, полученный без оказания на него внешних воздействий, будет получен. Не знаю, почему, но он хотел, чтобы ни одно внешнее воздействие не повлияло на этот будущий организм. Клон он намеревался подключить к обучающей компьютерной программе. Как бы, заправить ему мозги скоростным обучением.

   Но те клоны, на которые возлагались большие надежды Золотусского, и на которые были затрачены немалые средства - через пару минут после открытия капсулы умирали, так и не приходя в сознание. Хотя, он ещё некоторое время продолжал и продолжал ставить подобные эксперименты.

  - А теперь чего хочет хозяин-барин?

  - Откуда вы знаете, что он что-то планирует?

  - Мы не знаем. Только догадываемся…

  - Теперь... Он хочет повторить эксперимент. Недавно к нему в руки как-то попали древние теоретические разработки, описание тех экспериментов, которые только планировались, причём в космосе, но не были приведены в исполнение. Они зашифрованы, и, сколько бы он не искал открытых материалов - такие не находились. Однако, он посадил группу дешифровщиков, которые уже нашли ключ - и в скором времени расшифруют текст, счёт этого идёт на дни. Экспериментаторы на этот раз хотят ещё находящийся в капсуле клон подключить к компьютерной программе и записать на его мозг данные не просто с электронной личности, но сразу с человека. В добытых и подвергнутых дешифровке материалах говорится как раз о том, как подобную запись можно произвести на организм без непосредственного касания между ним и программирующими устройствами, с помощью некой проецирующе-гипнотической связи. Золотусский непосредственно будет снимать показания приборов со своего мозга и проецировать, перезаписывать их на клон, тут же находящийся в капсуле. Весь процесс - скоростной, и займёт около сорока минут. Информация о создании и подключении нужных устройств уже находится в разработке. О том, как проводить сам процесс - скоро до конца расшифруют. Ну, а потом... Только после полной перезаписи своего мозга, Золотусский произведёт процесс рождения… Пропустит через оболочку капсулы небольшой разряд электричества - и после этого, клон будет  извлечён на свет. Но, я не знаю, когда и где всё это произойдёт.

  После допроса Гондураса, Брут намеревался вкатить горе-информатору дозу препарата, вызывающего частичную потерю памяти, после чего Гондурас должен был забыть всё то, что происходило с ним в последние пару дней жизни. Забыть, во всяком случае, на довольно долгий срок. После чего, Брут собирался отвезти несчастного в центр города и там выпустить.

   - Мне… немного жаль этого парня. Где-то и как-то я ему даже сочувствую, - тихо сказал Генрих Шнобелю, когда Брут забрал кресло-каталку и покатил её снова в соседнее помещение.

  - Да. Жаль бедолагу, - согласился тот. - Думаю, что он находится под постоянным контролем своего создателя. Ни шага влево, ни шага вправо...

                * * *

   Генрих ещё некоторое время переговорил с Брутом, потом он  и Шнобель покинули «Точку», и вскоре их машина  плавно и стремительно мчалась в сторону той окраины города, где находился монастырь. За стёклами по-прежнему была ночь.

Чтобы заполнить гнетущее молчание, Шнобель решил поговорить.

 - Недавно, уже в монастыре, я вычитал, что, хотя скоростное биовыращивание и было изобретено задолго до Общей Смерти, но процесс был впервые запущен в Городе уже после... И почему так поздно? Неужели, синтепродукты - были  лучше?

  - История десятки раз переосмысливалась с тех пор, и ни в одном учебнике не отыскать правду. Но мы, хакеры, знаем, что никакого грозящего голода, как это везде писалось, и никакого истощения ресурсов на самом деле не было. А потому, и до скоростного биовыращивания дело не дошло.

   - Не было? Несмотря на многомиллиардное население планеты?

   - Это было раздуто и сильно преувеличено. Просто, жили слишком неравномерно, мегаполисы были сильно перенаселены, потому люди и верили в близость исчерпаемости ресурсов.

   На деле, ситуация была такова, что до Общей Смерти тайное мировое правительство "давало установку" на сокращение численности населения… Просто, чем меньше людей и чем больше в них тревожности, бредовости и конфликтов, тем легче ими управлять. Да и всё же, численность населения действительно росла, хотя и не настолько стремительно, как заявлялось. И вопрос, что делать в такой ситуации, они решали, выбрав самый простой вариант: запугивание подобной проблемой. Не задаваясь решением, как устроить и наладить жизнь, как беречь и сохранять ресурсы планеты, но с помощью ликвидации ещё не родившихся и даже не зачатых ещё людей. Увы, и это - не с помощью контроля над рождаемостью, а совершенно другими методами.

Ну, и случилось всё, как всегда... В тучные времена эта психологическая установка на сокращение никак не действовала… Всеобщему пространству, природе, жизни - требовалось время, чтобы запущенное в их недра сработало, отразилось в генах и на подкорке сознания. И активировалась заданная установка на отсутствие потомства только тогда, когда в этом уже не было никакой необходимости: после Общей Смерти, войн и эпидемий. Вот тогда  механизм, наконец-то, запустился: никому не хотелось рожать, не желали иметь детей… Желанная тайным мировым правительством установка вошла в силу, когда не стало ни этого правительства, ни всеобщего пространства, ни  необходимости в уменьшении количества жителей планеты. Он и сейчас, этот запущенный некогда механизм, по-прежнему "в работе", на всей территории планеты, хотя и разделённой Зонами…
 
Ну, и скоростное выращивание мяса и растений, хотя уже и было разработано, никем в стародавние времена не внедрялось. Даже, наоборот: тогда повсеместно провоцировали голод, душили население экономически, не лечили людей и периодически запускали эпидемии, вели войны.

   - Как же… простые люди вообще выживали? Чем они жили?

   - От повсеместных жёстких установок общества многие искали спасение в семье, и потому правящие стремились уничтожить прежде всего счастливые семьи. И налогами, и беспрерывным повышением цен, и кабальными условиями работы, и прочими финансовыми мерами, а также с помощью «эзотерических» и «духовных» организаций. В действительности, эти «духовные» структуры занимались тоже контролем, но уже не жизненного, а ментального пространства. Самые известные программы этих организаций в одной юмористической книжке были названы так: гедонизм-апофигизм, с одной стороны, и духовная кастрация Абсолютом — с другой.

  - Это – как? Ничего на эту тему мне не попадалось, - заинтересовался Шнобель.

  - Гедонизм-апофигизм - это установка, согласно которой человек должен постоянно стремиться только к удовольствию и занятию комфортной ниши в обществе… Утверждали, что только внешнее благополучие – показатель духовной личности. При этом, предписывалось непременно начхать на любые обязательства, нормы морали и нравственности, как на патриархальные пережитки. Провозглашалось непременное стремление к наибольшему количеству новых удовольствий. Секс, еда, самовосхваление и комфорт при этом практически обожествлялись. Ну и деньги, конечно. На них даже молились, - пояснил Генрих. - Мне даже книга такая в электронке попадалась: «Молитвы и медитации на доллар».

   - А… Духовная кастрация?

   - Духовная кастрация Абсолютом - противоположная установка. Придумана для тех, на кого не действует гедонизм. Согласно этой установке, человек должен уединиться и абстрагироваться. В идеале - зависнуть на просторах «индивидуального внутреннего космоса». Где он, в итоге, соединится со своим внутренним Я. При этом человек обязан отказаться от всего внешнего… Абсолютно от всего. И чем больше степень его отказа, тем он духовнее. Лучше всего - заморозиться в полной неподвижности, застыть и заснуть. Кто не действует - не грешит. Он вечен. Он вышел за грань мира. Он - бог.

 - Как я посмотрю, плохо ты относишься к духовным практикам. Без должного уважения, - заметил Шнобель.

 - Плохо. К тем духовным практикам, что толкают в широкие массы населения. Как бесплатный сыр, которым начиняют мышеловки. Вдобавок, сыр пережёванный и уже частично переваренный. Полуправда всегда есть ложь. Ну и то, что нужно одному человеку - вредно для другого, как стиль поведения. Мы все разные. В целом, в массы духовные практики ввести нельзя, не дискредитировав их. Да и вообще, если какая идея заведомо насаждается, возникает вопрос: а зачем? Например, овец выпасают для того, чтобы стричь с них шерсть...

  - И что? Все эти искусственные откровения работали? Имели сторонников?

  - Несомненно. Людям нравится, когда ими кто-нибудь занимается, руководит, обучает. Человек - животное социальное, как заметили ещё древние греки. А ещё, все эти методы подкреплялись обработкой с помощью лингвистического программирования, а также постоянным психологическим давлением. Которое осуществляли всевозможные гуру. Плюс к этому, ежедневно людям напоминали о том, что ресурсы планеты ограничены…

 И всё же, хотя это ментальное давление, вкупе с экономическим, давало немалые результаты по сокращению человечества… Но. на генетическом уровне установка на сокращение тогда ещё не работала. А, по иронии судьбы, заработала сейчас, когда население планеты в целом и без того катастрофически мало. Генетический ступор на деторождение стал проявляться как в отсутствии сексуальных устремлений, так и в бесплодии большей части населения.

  - Ну… Об этом я уже знаю, - заметил Пещерник. – Так, что насчёт скоростного биовыращивания?

  - Только в условиях замкнутых Зон, оно, наконец, было внедрено… По крайней необходимости: здесь, например, в условиях нашей Зоны, уже не было ни полей пшеницы, ни садов. И всеобщий голод принёс бы всеобщую смерть. Вот тогда, и был внедрён скоростной искусственный синтез органических веществ из неорганических. Ранее, при установках на сокращение населения, подобным разработкам просто не давали ходу. Наоборот, отсутствие продуктов и высокие на них цены часто вызывались искусственно, а лишние продукты уничтожались.

  - Даже так?

  - Да. Уничтожение продуктов являлось нормой. Свежую, качественную еду сгребали в ямы, закапывали, топили… Лишь бы, она не попадала к людям. Не говоря уже о том, что тонны просроченных продуктов из магазинов не перерабатывались, а вывозились на свалку.

  - А кто изобрёл скоростное биовыращивание?

  - Я не знаю. Думаю, это труд нескольких институтов. В нашу Зону такие сведения были подсунуты учёными-хакерами. Иначе, Город ждал не просто продовольственный кризис, но, скорее всего, полное вымирание. И вот тогда-то, и было массово внедрено так называемое «расширенное мясодельческое производство»: то есть, скоростное биовыращивание мясной продукции. А потом, гидропонное выращивание селекционных образцов из банка растений и семян. И даже репродуктивное клонирование редких, вымирающих и вымерших видов животных и растений из музейных запасников. Ну, институт клонирования побочно занялся даже экспериментальным выращиванием единичных образцов, созданных с помощью генной инженерии… Именно тогда, была запущена в Городе даже программа увеличения числа жителей посредством массового искусственного оплодотворения с заданным зиготорасщеплением и получением шести или семи одинаковых близнецов сразу. После третьего месяца беременности, таких детей выращивали в инкубаторах. Программа продолжалась до тех пор, пока численность населения не превысила нижний критический минимум. И пока все эти эксперименты на людях не вызвали бурный протест общественности. К тому же, к этому времени власти перешли на внедрение препарата «сексживит».

  - То есть, возникшая проблема с вырождением и вымиранием населения в нашей Зоне – и в остальном мире тоже – возникла из-за установки на сокращение населения, генетически заложенной в прошлые времена? – уточнил Шнобель.

  - Да.
 
  - Ну, если резюмировать вкратце, то человечество что хотело, то и получило. Как всегда - за что боролись, на то и напоролись. Иногда, странным боком выходят  мечты и планы... Кто там из древних написал книгу "Город Солнца"?

   - Томмазо Кампанелла.

   - Ну, вот... Тоже домечтался, - И Шнобель запел, имитируя детский голосок…

    - Здравствуй, Город Солнца,
      Вечная мечта!
      О тебе мечтали
      Вместе мы всегда!
Ты - рай на земле,
Ты - солнце в окне,
Лишь о тебе мечтали
 Вместе мы всегда!
     Здравствуй, Город Солнца,
     Вечная мечта!
     Нам с тобою будет
     Весело всегда!
Ты - рай на земле...

   - Стоп! Прекрати сейчас же!
 
   - Что, гадкая песня, да? А подобный Город? – спросил Шнобель.

   - Томмазо Кампанелла мечтал, наверное, о другом Городе Солнца, - усмехнулся Генрих.

- Почему же? Единое правительство - Отцы Города в белых тогах… Которые вещают всем остальным, как жить и что делать. Коммуна новых граждан. Процветание науки - в лице Тараканова, например. Всеобщее образование. За деньги, правда. Эпоха машин и синтепродуктов. Которых хватает на всех. Теоретически. Ну, а практически - кто-то ест больше, чем может. Но меньше, чем хочет. А другим - совсем не хватает. Один потребляет за сотню человек - значит, сто человек голодают… Но, это уже нюансы. Все же, самый главный постулат всех этих Городов Солнца - в смысле, всех социальных утопий - был в высокомудром управлении сверху. Якобы, талантливом и грандиозном. Умными людьми. Ну, вот сейчас мы именно это и наблюдаем. Ни Тараканова, ни Золотусского нельзя назвать людьми глупыми. Особенно, если учесть, что они значительно понижают уровень мышления всех остальных. Если гора не идёт к Магомету, Магомет идёт к горе. Ну, а если кто-то хочет быть мудрым правителем - самый простой способ для этого сделать всех остальных идиотами. А потом талантливо управлять их благоденствием и процветанием. Без разницы, как управлять: в любом случае, правителей не меняют. И надо ещё, чтобы и благоденствие это не выходило за рамки дозволенного… Мне так кажется, Генрих, или о простых людях, в частности, об их стремлениях, их свободе и саморазвитии, их способности самим принимать решение - в любом утопическом Городе Солнца речи никогда не шло?  Ни в нашем Ростове, ни у Томмазо Кампанеллы… Общество - и у него, и сейчас - рассматривалось лишь как механизм, стремящийся быть совершенным механизмом. Без души. Не так ли?

   - Наверное, ты прав, - подумав, заключил Генрих. - Тем более, что наши мысли и желания действительно способны реализоваться. Только, не так быстро, как мы хотим. А потому, всё  выходит гораздо позже и совершенно иначе. В масштабах человечества, только сейчас наступила реализация мечты утопистов… Однако, некому и нечему здесь радоваться. Самих утопистов уже нет. Есть только их механическая, довлеющая над нами, мечта…

   - Так, когда же наступает "День икс"? – после небольшой паузы молчания, поменял тему Шнобель.

   Генрих на минуту задумался.

   - Какое именно событие ты имеешь в виду? Когда будет готов новый клон - ты разузнал сам... И дату получения заказа, и дату его исполнения. Его скоростное биовыращивание уже идёт полным ходом... Интересно, по словам Гондураса, примерно двадцать лет тому назад такое выращивание человека уже запускали... И какому шизофренику пришла в голову такая грандиозная идея? А кто теперь там руководит новым «проектом»? Прошлые клоны были совершенно чистые, как табула раса. И они не выживали... А - этот? Перезапись мозга будет проводиться ещё внутри саркофага... Интересно, уже - у Золотусского, или - ещё в институте? От получения заказа до изготовления «продукта» пройдёт лишь восемнадцать дней...

   - Я думаю, нам действительно стоит рискнуть.
 
   - Это ты о чём?

   - Вступить в игру именно в тот день... Предположим, что клон планируют доставить заказчику, то есть, на территорию Золотусского. И там воспроизводить дальнейший эксперимент по перезаписи мозга на этот клон. Надо как-то повредить процесс, спутать им карты. А потому, я отправлюсь на разведку: ведь в том районе, куда предположительно будет доставлен клон, и есть проход в царство Аида: то есть, в подземные апартаменты Золотусского... Надо обшарить все окрестности. Я уже обсудил этот вопрос с враном: в смысле, как попасть на эту враждебную территорию. Он вызвался мне помочь. На территорию профессора Тараканова вран попасть не может: у профессора точно есть приборы, блокирующие умственную деятельность, а вероятно, что есть и такие, что могут таковую засечь на своей территории, то есть, вблизи - засечь даже врана. Но, на территории Золотусского таких приборов не должно быть: с Таракановым они соперники, а сам он занят совсем другими исследованиями. Вран, если он пойдёт со мной, сможет создать эффект полной моей невидимости: на недолгое время, он способен экранировать человека даже от весьма чувствительных приборов обнаружения. От охранной аппаратуры, а не от диагностической, с чтением мыслей, как у Тараканова, вран способен меня прикрыть. От людей вран экранирует тоже - в особенности, от тех, которые по самые гланды напичканы нанопроцессорами и заняты своей работой. Риск есть, конечно... Но, я считаю, что нужно всё же сходить перед боем на разведку...

  - Перед боем? Это ты о чём? - спросил Генрих.

  - Я в курсе, что вы договаривались с людьми Борова и Крысы… Чтобы они в день икс подогнали на улицу Мира всю их технику... Ту, которую они получат от механиков дяди Оси, из вашего Аксайского схрона.

  - Да. Это так. Мы хотим отбить этот клон.

  - Насчёт отбить... Не знаю, может ли выйти что из этой авантюры… Насколько я знаю, у Золотусского очень неплохо обстоят дела с вооружением… Например, они используют магнитные ловушки: таким способом, они вылавливают по городу трекеров, гоняющих на скоростных мопедах. Тех просто втягивает внутрь их спецсредств... Ну, и мини-бусы класса "Сфера" - тоже неплохи в городских условиях.
 
  - Но, для начала, их техническое средство должно «нагнать» трекера... То есть, приблизиться к нему на минимальное расстояние. А это возможно лишь в том случае, если серым донесли, где у трекеров очередная трасса. Это – во-первых… А, во вторых, они не смогут с помощью магнитной ловушки выловить настолько громоздкое сооружение, как древний танк… А «Сфер» у них – единичное количество.

  - И всё-таки, что у нас в наличии? Допотопная громоздкая техника, и вся сплошь из железа? Простите, не допотопная - а произведённая «всего лишь» до времени Общей Смерти… Надёжна ли она? Не сломается?

  - О, ты не в курсе, что за люди жили в те далёкие времена! Их техника работает и сейчас. Да и механики дяди Оси поработали над ней на славу... И немного усовершенствовали начинку. А что касается мобильного вооружения, то в основном в нашем арсенале будет старое огнестрельное оружие. Но, зато – его много, и хватит для всех желающих.

   - А если всё это добро, танки и вертолёты древние, люди Золотусского расстреляют лазерными пушками?

  - Лазерные пушки, как мы полагаем, явятся на поверхность только вблизи их конторы… Не по всему городу. И потом, у Золотусского вся техника управляется главным компьютером, и вся на этот компьютер завязана. Так сообщают люди Крысы. Ну, а в этом – наблюдается некоторая уязвимость… Есть, правда, ещё и бойцы, серые, напичканные нанопроцессорами. С бластерами и огнемётами в руках… Вряд ли они ограничатся просто шоковыми дубинками на этот раз, - вздохнул Генрих.

  - Значит, там всё повязано на главный компьютер... Это значит, что тем более мне надо выяснить, как до него добраться... А на каком принципе работают компы у Золотусского?

  - Трудно сказать. Наши компьютеры, благодаря торговой мафии, увы, иногда попадали на запретный рынок... И потому, степень осведомлённости о них отдельных граждан, а в частности, Золотусского и Тараканова, нельзя недооценить. И всё же, я думаю, что вряд ли Золотусский имеет дело с устройствами, подобными нашим. Они слишком сложны в использовании, с целым комплексом степеней защиты информации. У нас, хакеров, создана целая цепь передачи определённых знаний. А с нуля разобраться в наших компьютерах практически невозможно. Это - как на музыкальном инструменте сразу заиграть...

 А Золотусский во всем работает грубо. Очень грубо. Вряд ли он способен использовать наш комп. Скорее всего, он встроил себе в голову нанопроцессор - и таким образом связывается со своей компьютерной сетью. Старого образца, конечно. Подобного тем, что были до Общей Смерти... И его комп работает на микроэлектронике пика её развития, - пояснил хакер.

  - У него есть выключатель? У такого компа? - спросил Пещерник.
 
  - Думаю, да. Но, боюсь, что другая кнопка выключения находится в голове Золотусского...

  - То есть, Золотусский и его компьютер - едины? - поразился Шнобель.

  - Скорее всего. Я в этом почти уверен. Слишком уж он любит начинять электроникой головы своих подчинённых.  При этом, Золотусский насколько мы можем судить по рассказам, то есть, почти что легендам, бытующим в Городе, будучи как бы одним из блоков своего компьютера, вполне уверился в том… Что его человеческое тело работает всего лишь как компьютерная примочка или приставка. И потому, как любую приставку, его можно заменить на другое. Без ущерба для системы…

  - Миленько… Тело – лишь приставка к железному мозгу! Что-то мне это напоминает... Быть вечным мозгом, меняющим тела-приставки, - задумался диггер. - Читал я одну фантазюшку… И - да, это вполне в его духе... И, возможно, что даже вырубив Золотусского, мы не вырубим комп. И он всё равно будет управлять всем, по заложенной программе. Думаю, такая предусмотрена… Как раз на аварийный случай. А если доберёмся, наоборот, до компа и выключим его - Золотусский тут же вновь включит систему вновь. Вдобавок, вкатит нам по полной. Если вход в систему — в его голове, то… У нас нет выхода.

  - Выход есть, - возразил ему хакер. - В синхронизации процессов. Одновременно вырубить комп - и нанести удар Золотусскому. И у нас будет в запасе несколько минут, чтобы полностью ликвидировать всю эту систему...

  - Но как синхронизироваться? Кто подаст сигнал о готовности к бою? - спросил товарища Пещерник.

  - Это - проблема. Если передавать такой сигнал для одновременности действий с помощью технических средств, к примеру, по мини-телексу, его могут перехватить, заглушить, даже сфабриковать ложный вызов. А мы не можем так рисковать.

  - Действительно - проблема, - промямлил Шнобель растерянно. - Ты не доверяешь своим людям?

  - Привлекаемых нами действующих лиц будет уж слишком много. А ошибку надо исключить полностью. Кажется, я придумал! - воскликнул Генрих. - Началом будет не сигнал о готовности к бою кого-то из нас. Приготовиться обе стороны должны заранее. А толчком к началу должен стать сигнал извне. Но, нам нужна аппаратура Тараканова. Только она сможет дать толчок для синхронных действий нашей операции.

  - Что?! Нам нужно сотрудничать… С Таракановым?

  -  Восе нет, конечно… В этом деле – вся надежда на Кроласа. Если он в ближайшие дни не очухается – вся наша затея отменяется. Всё висит на волоске, и напрасно рисковать людьми я бы не стал. А так - сигналом синхронизации будет то, что Кролас вырубит всю аппаратуру Тараканова. И вран, и все менталочувствительные люди - и ты, и я, к примеру, - явно почувствуют такой момент. В этот момент и надо будет всё устроить: и на время рубануть комп Золотусского, и - начать атаку. Всё решат мгновения.

  - Но, всё-таки, нужно заранее знать, где находится главный компьютер, чтобы отключить его вовремя.

  - Да, конечно. И я действительно хотел послать туда на разведку кого-нибудь. Но... Тут вызвался ты... И я, в общем, не против. Только, иди, действительно, с враном. И - не зависайте там. Момент будет благоприятным, раз Золотусский сейчас другим озабочен... Иди завтра, на рассвете. И попробуй проникнуть в то Логово, что находится, как мы теперь знаем, где-то на улице Мира: там, куда доставят клон...