Истории наших вещей. Буфет карельской березы

В 1984 году наш дом на Самотеке выселяли на капремонт. (Подробно о нашем доме можно прочитать здесь же в «Наш двор»). Из всех жильцов подъезда мы остались одни. Стали приезжать на машинах какие-то люди снимать окна-двери для дачи. И я пошел по квартирам, чувствуя себя мародером. В квартире на пятом этаже обнаружил старинный массивный буфет из карельской березы, прямоугольных  форм без излишеств, кроме ножек в виде птичьих лап  с зажатыми в них шарами. Столешница залита чернилами, все остальное в отличном состоянии. Он был очень хорош, но совершенно не вписывался в наш интерьер.

 Пока я дома размышлял о буфете (например, отпилить ножки и потом использовать их для чего-нибудь, а плоскостями облицевать часть стены в новой квартире), в подъезд наведался зять Дубовиков, архитектор, из подъезда напротив. На следующий день я обнаружил, что он аккуратно вынул из всех четырех дверец вставки из карельской березы. Тут я, как Ленин,  понял, что надо брать, а потом разбираться. Призвал детей, втроем не без труда спустили.

Переехали в новую квартиру. Для начала заделал зияющие дыры в дверцах : вставил толстые рельефные стекла желто-коричневого цвета. Не вписывается и не впишется. А пилить -  варварство. Решил сдать в комиссионный, рассчитывая получить не более ста рублей (что само по себе великое благо), а главное,  вещь сохранится.

Приехал оценщик, поздоровались. Прохожу вперед в комнату, он стремительно за мной, жестом указываю направо, где стоит буфет. Он влетает и останавливается, как вкопанный. Смотрит, долго смотрит. Я жду. Молча подходит к столу, достает из портфеля бланки, заполняет две квитанции. «Это плата за вызов – два рубля, а это покажете  в магазине, когда привезете буфет». Буфет он датировал конец 18 века. И так же быстро ушел. Тут я глянул в квитанцию и ахнул – 600 рублей! Две моих зарплаты старшего научного сотрудника!

Через некоторое время достаю из почтового ящика повестку: явиться к районному следователю …, по адресу …, к …. при себе иметь паспорт. Ломаю голову - чист, не воевал, не состоял, не находился -  ну, нет ничего! Просто можно бальзамировать и класть. Иду, благо недалеко. В кабинете двое. Лица не из Гарварда. Один картинно протягивает лист: «За дачу ложных показаний …. Подпишите». Второй: «Вы недавно сдали в комиссионный буфет». Вот! В голове мелькает: кража, хищение, разбой … Ничего вроде не подходит. Объявился владелец, требует? «Откуда он у вас?». Откуда, откуда. Оттуда. Что сказать?  Жму плечами. «От бабушки, фамильное?».  Ну, можно и так, что дальше? Согласно киваю. «Так и запишем». «Решили сдать?». «Да, не вписывается в новую квартиру».  «Спасибо, прочтите и подпишите». Я уже смело: «А что случилось?».  Из краткого туманного ответа я понял, что  в магазине какие-то махинации с антикварной мебелью. 

На обратном пути вспомнил: сдал буфет  в субботу, в понедельник зашел (благо работал недалеко от  Фрунзенской) – буфет не выставлен. Во вторник – не выставлен. Можно получить деньги? «Да». Знаю, что новые поступления по четвергам осматривает музейная комиссия, а до этого продавать не имеют права. Но это уже не моя забота. Так «бабушкино наследство» и уплыло к какому-то счастливчику-коллекционеру.

А я получил премию за почтительное отношение к старине.