Открываю дверь в пустоту

Открываю дверь в пустоту, за которой для меня ничего уже нет, и делаю последний шаг в никуда. Нельзя спасти того, кто уже мертв!
 
«Шримад-Бхагаватам», Книга 1, глава 14
Юдхиштхира стал подмечать в природе и людях недобрые знаки: времена года вдруг поменяли свой черед, в людях, чего раньше не бывало, стали выказываться жадность, лживость и злоба, а средства к существованию человек принялся добывать все более нечестивыми способами. Среди товарищей царило недоверие, купцы повсеместно жульничали и обманывали друг друга, в семьях сделалось непонимание, дети бранились с родителями, брат восстал на брата, подданные клеветали друг на друга, небывалое падение нравов обнаружилось в эти дни в обществе. Но самое печальное было то, что мерзость эта нисколько не возмущала людей, алчность, предательство и надменность стали видиться человеку как естество его.
 
Мы, люди, являемся венцом эволюции, мы самая умная, самая практичная, самая приспособленная форма жизни на Земле. С крейсерской скоростью развивается, усовершенствуется и прогрессирует наша цивилизация: скоростные поезда, сверхзвуковые самолеты, компьютеры, интернет, гаджеты, мультимедийные устройства, мобильные телефоны, искусственные спутники, закрепленные на определенной высоте над планетой. Мы переделали этот мир под наши потребности, под наши желания, под наши интересы, под наши непосредственные нужды, в нашем сознании сфокусирована огромнейшая высокоинтеллектуальная и коммуникативная мощь. Мы совершаем открытия, мы берем выше, мы чувствуем ярче, мы прыгаем дальше, мы вникаем глубже, мы взлетаем, рвемся вперед в стратосферу, в бездонные космические глубины, мы покоряем, мы преодолеваем, мы делаем фантастические открытия, мы пытаемся определить истинную природу реальности. Но что стоят все наши беспрецедентные победы, свершения, космические достижения, целевые установки, всеобъемлющие открытия если мы не можем одолеть ненасытную смерть, что как главный учредитель входит в мою, твою, его и во все остальные человеческие жизни? Что я могу получить из этого разноцветного набора уравнений, вычислений, открытий, предположений, схем, формул, чертежей, аксиом, грандиозных утверждений, если я открытая мишень для выстрела, я на прицеле, я стою в двигающейся очереди на казнь? Никто не высылает мне инструкций и путеводителей, я зажат между двумя устойчивыми величинами, рождением и смертью, все мои движения, достижения, реализации, самоутверждения, прыжки, планы в пределах этих двух связанных, переплетенных между собой величин. Война между жизнью и смертью, пулеметные очереди, разрывы снарядов, кладбища, морги, крематории, эпидемии, некрологи, вдовы, слезы, бездомные сироты, разорванные судьбы, упрямо движущийся конвейер смерти, никто из нас не выберется отсюда живым. Смерть — единственный враг, который есть у человечества, с ней не торгуются, она не оставляет мне никакой возможности для маневрирования и оперативного простора, она берет то, что ей нравится, когда ей нравится, где ей нравится, на что упал ее пронзительный взгляд. Сегодня ее взгляд упал на меня. Похоронные услуги так подорожали, что мне даже не хочется умирать!
 
«Шримад-Бхагаватам», Книга 1, глава 15
Теперь же дела мои в миру — пустяки и бессмыслица, как возлияние масла в угасший костер, как метание зерен в бесплодную почву, как наполнение казны битым стеклом.
 
Что ты думаешь о смерти, о своей смерти? Ты умрешь неожиданно, внезапно, скоропостижно или у тебя в запасе есть еще несколько лет, может быть, несколько десятков лет? Гадалки, астрологи, предсказатели и прочие ясновидцы обычно преувеличивают срок нашей жизни, наделяя нас лживыми надеждами и обещаниями, а мы радостно, взволнованно и возбужденно проглатываем эти сладкие, ароматные, аппетитные, но фальшивые пилюли. Они лгут? Нет, они не лгут, они сами слепцы и также находятся в неведении, они не знают даже времени своей смерти.
Неукротимая река времени подхватила меня однажды, и ее неудержимое течение понесло меня, струясь длинными извилистыми руслами, от детства к юности, от юности к зрелости, от зрелости к старости, от одного момента, этапа, периода, порога, поворота моей жизни к последующему. Продрогший застывший мир, нагота полуобнаженных деревьев, мутные зеркала замерзших рек, тяжелый рассвет медленно растворяет густую вязкую мглу. Зима, холодная хрустальная сказка, укутавшаяся снежно-махровыми халатами; угрюмое свинцово-серое небо; всхлипывает, воет, стонет разгулявшаяся метель, закручиваясь в фантастические снежные спирали. Старость между тем приближается скорыми шагами, пронзительный ветер, холодное дыхание снежных серпантинов и вьюг, мир затянулся густой серой мглой, время стерло все мазки, краски, оттенки, цвета, превратив мою жизнь в сморщенную черно-белую фотографию.
 
Сенека: «Бог устроил так, что всякий может отнять у нас жизнь, но никто не в состоянии избавить нас от смерти».
 
Пульс вечности, неисчислимая неизбежность, быстротечный, мимолетный и преходящий, струящийся через глаза смерти, единый неделимый виток космического бытия. Жизни то разгораются, то угасают, беспечный юноша незаметно превращается в зрелого мужчину, а затем в усталого старика, цветок распускается и сохнет, белый холст жизни заполняется цветными узорами, которые постепенно блекнут, стираются и размываются под воздействием неукротимого временного потока. Инфляция счастья, одиночество, безнадежность и старость за карточным столом, посреди которых душа разыгрывает свой прощальный пасьянс и поминальный бенефис. Кто рисует на холсте моей жизни, я сам или неведомый мне Мастер?
 
«Шримад-Бхагаватам», Книга 7, глава 10, стихи 20–21
Попав в бренный мир, душа оказывается во власти Твоей внешней, вещественной природы. Рабами наваждения становятся все: и великий творец Брахма, и малое насекомое. Все во внешнем мире — плод воображения, действие, место действия, время действия, причина действия, плод действия и даже сам действующий — величина относительная. Безусловно, настоящий, незыблемый, тот, относительно кого все кажется действующим, — это Ты, о Безграничный. Все существует относительно Тебя, и даже постигший безотносительную истину. С помощью Своей внешней природы, возбужденной силой времени, Ты создаешь мысленные тела живых существ. Мысли о вожделенных предметах опутывают душу и наперед определяют образ ее действия в мнимой, преходящей действительности, состоящей из шестнадцати стихий. И нет иного способа освободиться из этого рабства ума, кроме как найти прибежище у Твоих стоп. О Нерожденный, не предавшись Тебе, невозможно остановить колесо рождения и смерти.