Каменная стена

  Камень-известняк добывали в Лебедянском крае с незапамятных времён, и строили жилые дома и усадьбы, и прочие казённые сооружения. Следы от выработок заметны повсеместно. Процесс ручной добычи камня ничем не отличался от способа разработки каменного угля, разве что пыль там чёрная. Каменные скалы по берегам рек и оврагов скоро разобрали, пришлось углубляться в холмы. Выламывая камушек за камушком, добытчики постепенно вырубили пещеры – штольни, длиной на километры, со многими ответвлениями. Самые длинные катакомбы известны в Покрово-Казацкой слободе под Лебедянью и в Донских Избищах. Инструментами служили кувалды, ломы, клинья. Дельные глыбы доставляли на поверхность, а отходами засыпали пустые выработки. В недрах земли комфортно работать в любое время года: зимой тепло, а летом прохладно. Температура там постоянная, около шести градусов. Добытый плитняк увозили на подворье и на несколько лет оставляли вылёживаться в кучах под открытым небом. Слабые камни не выдерживали перемены температуры и влажности, и через несколько лет рассыпались в щебёнку, а, уцелевшие, шли в дело.
  Мелкий и бутовый камень использовали для получения извести, которая в строительстве заменяла цемент. При сильном нагреве известняк разлагался на негашёную известь – СаО, с выделением углекислого газа. Полученный порошок, ссыпали в ёмкость, заливали водой – происходила бурная реакция гашения извести, с выделением водорода, а щёлочь выпадала в осадок. Гашёную известь сливали в яму и выдерживали несколько лет до созревания. Потом делали известково-песчаный раствор и использовали для кладки наиболее ценных кирпичных зданий.
  Крестьянские дома и сараи строили на глиняном растворе. Каменный плитняк всегда неровный, поэтому расход раствора увеличен в несколько раз, по-сравнению с кирпичной кладкой. Глина залегает повсеместно – даром бери сколько надо.
  Лучший плитняк шёл для кладки домов. Лицевую сторону камней стёсывали, а другие – оставляли произвольными. Готовили густой глиняный раствор. Каждый камень примеряли к своему месту, откладывали в сторону, клали слой раствора, возвращали на место и осаживали деревянной колотушкой до соприкосновения с предыдущим рядом. Чем тоньше получалась глиняная прослойка, тем долговечнее служила кладка. С течением времени глина выветривалась и вымывалась дождями из стыков.
  Оптимальная толщина стен составляет 0,8 м. Толщина определяется средними размерами плитняка, чтобы при выкладывании очередного ряда, габариты камней внешней кладки разумно соприкасались с кладкой внутренней. Зазоры и пустоты между камнями заполняли бутом и щебёночными отходами и заливали жидким глиняным раствором. Тонкие стенки строить тоже можно, однако для этого надо подбирать узкие блоки или дробить большие плиты, затрачивая много сил. Опытный клальщик обладал тренированным глазомером, подбирал блоки умело, с минимальными пустотами, стараясь перекрывать стыки нижнего слоя, как по длине стены, так и по ширине, имел способность из сотни разбросанных камней, выбрать единственный, подходящий только в это место по всем габаритам и по раскладу. Старались камни лишний раз не обкалывать и не обтёсывать. Существует мнение, что каждый удар рождает трещины и снижает прочность. К тому же время и силы уходят на многократную примерку или подгонку. Все камни разного размера. Для каждого ряда (слоя) подбирались блоки одной толщины. Слои, уложенные друг на друга, получались разнотолщинными, поэтому рисунок кладки выглядел красиво. Самые крупные толстые блоки укладывали в фундамент или в нижние слои. По мере подрастания высоты, ставили леса.
  О своей безопасности каменщик заботился сам и готовился к непредвиденной ситуации. Был такой случай. 
  При подъёме на леса, вместо первой ступеньки мне служил деревянный табурет. Как только ступил на него двумя ногами, его ножки под тяжёлым грузом неравномерно продавили землю. Я потерял равновесие и стал клониться назад вместе с плитой весом под сорок кило, прижатой к груди. В одно мгновение отпихнул глыбу, будто бы оттолкнулся от стенки, и скакнул двумя ногами на землю. Будьте уверены, я всегда был достаточно ловким. Камень пошёл вниз и вдребезги разбил табурет, а ведь мог бы плотно прибить к земле мою грудную клетку. Я отделался лёгким испугом.
  Мастера водились всякие, были и пьяницы, и халтурщики. Мой отец, Прокофий Семёнович, рассказывал на местном диалекте:
  – Штоб слажить ис камня закуту, атец нанял клальщыкаф вылтавских (с села Волотово). Атработали ани дня три… Атец и гыварить: «Пайду гляну, чяво делыють мыстяра?».
  Глядить:
  – Мужики, стяна-та кривая! Упадёть!
  – Што ты, дядя Симён, иё пушкай ни сшибешь!
  Пришли с абеду, глядять – стяна ляжить. Вот табе и… «пушкай ни сшибешь!».
  Само собой, дед Семён прочёл им выразительную лекцию на тему, как надо работать, которую, за неимением переводчика с нецензурного, придётся опустить.
   – Ды, прагнали ентих клальщыкаф.
  Каждый клальщик имел набор специальных инструментов: несколько молотков, разных по массе, с рубящей кромкой в плоскости движения руки, как у обычного топора, стальную кувалду и деревянную, для осаживания блоков, лом, деревянную лопатку для работы с раствором на стене, вместо мастерка, отвес, уровень, шнурку, лопаты для замешивания раствора, вёдра, для подачи глины на стены и для воды.
  Откуда наука? От умелого отца. К началу шестидесятых годов внешняя стена блока сараев нашего двора стала разваливаться, пришлось её перекладывать. В мои одиннадцать лет он преподал мне полный мастер-класс. Отец демонстрировал все приёмы ремесла, указывал на каждый камень, точно подходивший к своему месту, тренируя мой глазомер, и редко ошибался. Я помогал по мере физических сил. Носил воду из колодца, месил глину, подавал раствор по половинке ведра и поднимал посильные камни, или переворачивал их на месте, чтобы показать размеры.
  Особенно живописной выглядит кладка мелким тонким плитняком с наклоном. Два слоя идут ёлочкой. Потом кладётся горизонтальный кроющий ряд, и ложится ещё одна «ёлочка».
  В течение всей жизни это ремесло не уходило от меня. Время от времени приходилось поправлять ветхую кладку стен на нашей усадьбе и подстраивать некоторые мелочи. Когда вышел на пенсию, в полном одиночестве разобрал своими руками обветшавший родительский дом и на глиняном растворе уложил родные камни в стены нового современного дома. Те самые стены сараев, переделанные вместе с отцом, прослужив очередные полстолетия, стали падать, и пришлось их перекладывать во второй раз в течение моей жизни. Кладка всех стен обошлась ценой покупки трёх самосвалов глины. Правда, пришлось потратится на цемент и песок, для оштукатурки жилого дома. Чтобы не заниматься ежегодной покраской стен, купил пластиковый сайдинг. Современная одёжка дома закрыла красивый узор кладочной работы, к большому сожалению. Камни второго сорта пошли на гараж. А все прочие, оставшиеся от построек, уложил в красивую каменную ограду усадьбы всухую, без всякого раствора, с перевязкой стыков по всей плоскости ряда. Одна из стенок имеет высоту в полтора метра, а другая – немного пониже. Они прослужили девятнадцать лет, и ни один камень не качнулся. Лет 60 тому назад подобные ограды стояли в нашей деревне возле каждого дома.
  Николай СКУРАТОВ. По страницам «Каменной сказки» 2020 года выпуска.