Брахман 30

– Да, земная жизнь интересная штука, а загробная ещё веселее, хорошо, что мы про неё ничего толком не знаем.
 
– И, слава Богу, Алексей, слава Богу, - нам бы с этой сначала разобраться, а уж Бог даст, и о той думать будем, как там жить.

– «Бог даст» ты имеешь ввиду, Виктор, когда нас, наконец-то, там оставят, а не выгонят обратно пинками, как как нашкодивших школьников? Только с этой жизнью всё понятно: живи по совести, не делай зла, твори добро. Думаю, и дальше так должно быть…

– Какой ты, Лёша, простой – если бы всё так просто было, все бы были бы давно на небесах: стал праведником и, не затягивая, без волокиты на небеса. А мы, дураки, всё тельшимся и тешьшимся как оно в проруби, ни в рай, ни в ад попасть не можем, хотя всё так просто.

– Может быть, нашей жизни ещё какое-то предназначение есть?

– Вот и я так, Алексей, думаю, что, став праведником, надо ещё какое-то количество заблудших на путь истинный поставить. Да, думаю, не только для праведников – тебе вон за отцом и матерью на костылях ухаживать пришлось, что мне предстоит, пока не знаю, но каждому ещё и свой крест начертан. А кому больше, кому меньше неважно – у всех свой крест самый большой, самый тяжёлый, а главное твои ориентиры такие же смутные – совесть у тебя своя, у меня своя…

– Но добро и зло…

– А тоже самое: на войне ли, в спорте, да в любых состязаниях один побеждает, другой проигрывает – первому это добро, второму это же зло. Я у тебя сижу: тебе – добро, на работе – зло, жене опять добро – отдохнёт от меня, детям пофиг – живут в другом городе, мне опять добро.  И как определить, что это добро или зло?
– Не вопрос, Виктор, мне, твоей жене, тебе, – Брахман загибал пальцы, потом показал три. – И работа одна. Три к одному, что добро.

– Аполитично рассуждаешь! – Виктор усмехнулся. – Работа-то одна, да на ней на меня триста двадцать шесть человек завязано, а я трубку не беру.

– Это плохо.

– Ты только что говорил, что добро три к одному. Правда, у меня есть второй номер и на него я всегда отвечаю.

– Значит, всё-таки добро!

– И заметь: я сам его создал: и мы с тобой довольны, – друзья не преминули хлопнуть по рюмашке. – И на работе всё нормально, хотя на это ушло девять лет, и вишенка на торте – довольная, что меня нет жена.
 
– И как ты это объяснишь, Виктор.

– Я тебе это объясню, когда мы Вась Васю жену будем делать.

– Не жену, а бабёнку.

– Не бабёнку, жену, потому что женина у мужчины появляется только с одной целью – создать семью.

– У меня что-то не получилось…

– Потому что это была твоя цель, а не её.

– Потому, что я инвалид.

Потому, что ты должен был замёрзнуть в подворотне, но у Бога на тебя были свои планы, и Он ни никому не сказал, хотя мог бы… и всё у тебя было бы хорошо здесь. А там? Что есть добро и зло ты знаешь? И я нет. Пойдём-ка, Леша, спать. Ты хоть и вздремнул, а находились мы сегодня много…