Долюшка женская

   Утро. Выхожу на кухню. На плите большая кастрюля с тёплым густым варевом. Спрашиваю у сына-студента:
   – Зачем весь суп подогрел? Мог бы налить в кастрюльку поменьше.
   – А я смотрел-смотрел – не определил. Попробовал. Вроде съедобно. Рис какой-то зелёный, ну ладно. Может, сорт такой? Посомневался, но подогрел. А с чего ты решила, что это именно суп?
   – Потому что я хотела его сварить.
   Другое утро. Собираюсь на дачу. Достаю продукты, из которых надо что-то приготовить сыну. Он заходит, оглядывает всё, что лежит на столе и просит:
   – Оставь мне лучше эти продукты сухим пайком. Зачем их мучить? Так даже съедобнее.
   Снова выходной. У нас в гостях моя замужняя дочь. Начинаются весёлые воспоминания:
   – А помнишь, брат, как мама блины пекла и почти все на стол роняла? Потом малюсенький блинчик из остатков теста сделала, сказала: «Ну этот не уроню точно!» И мне горячий, масляный на голые пальцы ноги! 
   – А помнишь, сестра, как мама пиццу пекла? И мы после неё в кабинет задумчивости по очереди бегали?
   А это помидоры тогда слишком переспелые попались.
   Новый выходной. С утра готовлю. В большой кастрюле, как всегда, кипит зелёное варево. На кухню заходит сын и с порога комментирует:
   – Предупреждаю: готовит ведьма! Сушёные лягушачьи лапки? В котёл. Так, зелени побольше. Ещё побольше, пока всё вокруг зелёным не станет! Упало что-то нечаянно в котёл? Доставать горячо, пусть варится. А солить вредно. Теперь название вареву придумать надо. Нет, зачем в котёл смотреть, что получилось? Сготовить-то что хотела, суп? Можно звать: «Иди, сынок, поешь супчик!»
   Я смеюсь. Дети у меня жизнерадостные. Эх, повара мне в квартире не хватает…