Покрывало дождя

21 октября 2025

У нас кто-то в гостях… 

Незнакомец.
Непрошенный гость…

Нахальный такой!

Он принял душ неспеша, явно чувствуя себя, как дома.
А выходя из душевой, сказал:

— Тогда уж давайте и ватные палочки для ушей!

И правда, не отказывать же человеку в такой малости — имеющий уши, как говорится, да почистит!

Пока я сходил в поход через весь двор к туалетному шкафчику за ухо-чистками — «Как бедолагу — шкафчик занесло так далеко от ванной?» — незнакомец обернулся моей давней и очень близкой знакомой в банном халате.

И мы пошли с ней бродить по своему дому, который совсем не походил на наш. Он будто притворялся нашим — но всё здесь: планировка, мебель, коридоры, размер комнат, расположение вещей, да и сами вещи — совершенно другие, неузнаваемые. Тем не менее, была полная уверенность, что это наше жилище.

Пока мы блуждали полутёмными коридорами и заглядывали в многочисленные комнаты, пошёл дождь.

Заходим в спальню: просторная комната, с зашторенными окнами, посреди которой двуспальная кровать. Она застелена покрывалом, а на нём уже мокрые пятна от капель дождя, накрапывающего через протёкшую крышу.

Обращаюсь к спутнице…

Вернее, не к ней, а к ощущению её присутствия, где-то сбоку за спиной, потому что к этому моменту она перестала восприниматься, как отдельный человек:

— Надо бы чем-то накрыть, а то, постель совсем промокнет.

Отправились искать чем прикрыть кровать от дождя.

Мы, как водится, не ищем лёгких путей — и в итоге оказываемся на мосту. Стояли у перил и смотрели вниз на текущую воду. Теперь я оказывался в её тени — незримым наблюдателем, а она, действующим лицом. Рядом с нами стоял незнакомый молодой парень с велосипедом. Он был погружён в телефон и казался полностью отключенным от окружающей действительности.

Вдруг, откуда ни возьмись появились двое здоровенных громил — и быстро вернули его в реальность. Они стали грубо придираться к нему, мол, ты чего на девушку сказал, указывая кивком головы на мою спутницу. Парень ответил, что ничего не говорил и вообще ни с кем не разговаривал. Мы со спутницей стали на его защиту, подтвердив: «Он не хамил.» Я конечно же — мысленно, поскольку был всего лишь призраком.

Не помогло. Хулиганы не отстают, а напряжение нарастает.
 
«Да, кто они вообще такие?»

Каким-то образом нам удалось переубедить их, и они наконец оставили нас всех в покое…
Велосипедист поблагодарил за помощь и укатил на своём велосипеде прочь.

Не помню, как мы ушли с моста; момент пути словно стёрся из памяти — наверно, так же незаметно, как и попали сюда, упустив осознание самого перехода.

Спутница и я снова в доме, который кажется чужим, но при этом почему-то узнаваемым...
Вероятно, продолжили искать на чердаке, что могло бы помочь нам с той проблемой — протекающей крыши.

Однако сейчас об этом уже никто не вспоминает.

Испытываю чувство опасения — вдруг хозяева вернутся?
Она, ощущая моё беспокойство как своё, торопится поскорее покинуть это место.
Мы с ней — словно одно целое и в то же время — она ведущая и во плоти, а я больше как дух, витающий рядом с ней, сбоку чуть позади.

Мы медленно движемся вниз, паря у лестницы.
Она держится за перила, контролируя спуск, чтобы нас не занесло куда-нибудь в сторону.

Снизу вдруг донеслось быстрое дыхание и цоканье когтей по деревянным ступенькам — по лестнице поднималась собака.

Быстро вернулись назад на чердак, испугавшись, что собака поднимет лай.
Но вскоре пришло осознание — пёс не представляет угрозы.
Тогда спутница смело сбежала по лестнице вниз, мимо собаки, и неожиданно остановилась…

В фойе, до самой двери наружу, всё было завалено разбросанными вещами — ногу негде поставить. Видно, что собака, в отсутствии хозяев, устроила настоящий кавардак.

Только сейчас обратил внимание, что спутница сменила халат на белую блузку и чёрные элегантные брюки. На босую ногу были надеты маленькие аккуратные чёрные туфельки.

Одновременно замечаю, что на мне нет обуви, а ещё…

«О, я уже больше не присутствие, а значит нас теперь не полтора человека, а двое.»

Спрашиваю:

— Не найдёшь ли и для меня какую-нибудь обувь?

Вместо ответа она озирается по сторонам, затем приоткрывает дверь и украдкой выглядывает во двор.

Всё наше внимание подобно воде, прорвавшей дамбу, хлынуло через щель в двери, устремляясь туда наружу за тесные границы этого дома…

Во дворе незнакомые люди, мужчина и женщина, они предложили нам фрукты в большой красной миске, до краёв наполненной водой. Яблоки и персики, толкая друг друга, колыхались на поверхности словно поплавки.

Как странно, они совсем не удивились, что мы вышли из их дома.

Мужчина протягивает нам миску, предлагая угощаться.
Они хозяева здесь, а мы… их непрошенные гости?

Пришла забавная идея: «Может воспользоваться душем, а затем попросить ватные палочки для ушей?»

На удивление, эта мысль принесла с собой чувство облегчения и беззаботности — хорошо, что мы здесь всего лишь гости. Нам больше не нужно ничего искать. Этот дом, казавшийся то знакомым, то незнакомым остался позади — мы нашли из него выход наружу, и протекающая крыша больше не наша забота. Дом стал похож на пустую раковину…
 
По-прежнему идёт дождь…
Крышу нашего мира никто не латает, небеса, как и прежде, продолжают протекать.

В наших руках яблоки и персики, а также лёгкое покрывало, которое мы прихватили с собой. Оно уже совсем промокло от дождя, и едва ли защитит нас от непогоды.

Но другого у нас нет.

Мы накрываемся им и отправляемся в путь. Возвращаться сюда — всё равно уже незачем.

Во дворе мужчина и женщина смотрят нам вслед — наверняка думают, что мы им снимся и они ткут этот сон.
Им и невдомёк, что они снятся нам точно также, как и мы им.

Мы оборачиваемся… растерянно смотрим на них, а они — на нас, и искренне недоумеваем — так кто же кому снится?


07. 12. 2025

Стояли на остановке: «Неосознанный сон — Совершенно реальный» ждали автобус.

Транспорт подошел быстро и мы поднялись в салон. «Супруга» заняла место наблюдателя напротив средних дверей, в которые мы и вошли. А я остался стоять на небольшой, но просторной площадке между сидениями и перилами у тех самых дверей.

Вошла молодая красивая девушка и встала прямо передо мной, облокотившись о перила, хотя вокруг было много незанятых мест. Между нами было расстояние едва ли полметра. Она была одета в чёрные элегантные брюки и белую блузку. Её одежда почему-то сразу зацепила моё внимание. Возникло чувство узнаваемости, только я не мог вспомнить — чего именно.

Она спокойно смотрела на меня без оценки и без суждений. Её взгляд не вызывал смущения, в нём не было и тени флирта.

Я не из тех, кто пристаёт к молодым девицам с вопросами на улице или в общественном транспорте, но здесь и сейчас я чувствовал настоятельную необходимость заговорить с ней под каким-угодно предлогом.

«Вдруг это поможет мне понять, почему её внешний вид так меня заинтересовал и взволновал.»

— Ты с праздника едешь, или на праздник? — спросил я.

— Да, было интересно, — ответила она лаконично на оба вопроса одновременно.

Всю поездку я ощущал пристальный взгляд наблюдателя, словно находился в луче прожектора.

Сошёл на остановке: «Пробуждение — Мир повседневности».

А её я так и не узнал…
Не вспомнил… своё воплощённое намерение осознать себя во сне.

Оно приходит в самых разных образах.
Иногда — гусём, гоняющимся за мной по улице и упрямо щипающим за руку.
А на этот раз — девушкой, одетой точь-в-точь, как моя спутница.
Шутки в сторону… боюсь представить, в каком образе оно придёт в следующий раз.

Она стояла прямо напротив меня, хотя вокруг было полно свободных мест — и всё её присутствие кричало буквально:

«Ну же… вот я, твоё намерение. Узнай меня.»