Святыня

«Момент за моментом, момент за моментом жизнь течёт.
Используй каждый момент — прошедший момент никогда не наступит снова».

«С. Н. Гоенка»

У каждого есть своя Святыня. Есть такая Святыня и у меня.
Это — забор. Дачный, покосившийся забор с облупившейся зелёной краской.

Вы играли когда-нибудь в московские прятки?
«Туки-туки, палочка за меня!» — помните?
Я вот недавно вспомнил… Во сне.

Я был мальчишкой и бежал на всех парах к этому самому свежевыкрашенному зелёному забору.

— «Туки-туки, палочка за Дрона!» — весело выкрикнул я, коснувшись ладонью забора.

«Дрон» — Андрей, мальчишка лет десяти, с недовольной физиономией — вылез из-за кустов ирги, которую он, судя по цвету губ, лопал, сидя в засаде.

Я продолжал поиски. Повернувшись к длинной канаве, растянувшейся вдоль дороги, я осторожно, переступая, стал подходить к ней, готовый в любую секунду броситься обратно. Когда я был уже у самого края, из канавы выскочил Мишка и помчался к забору. Ему нужно было коснуться его быстрее меня и выкрикнуть заветные слова:

— «Туки-туки, палочка за меня!»

Но не тут-то было… Я тоже умею бегать.

И вот мы, что есть духа, мчимся наперегонки к этому самому зелёному забору. Вернее сказать — не ко всему забору целиком, а всего к одному из его делений, метра два шириной. Этот участок мы условились считать зоной, до которой нужно добежать и коснуться, чтобы поставить «палочку» быстрее «воды» — водящего в игре. В тот раз «водой» был я.

И остаётся нам до забора каких-то метров пять, как вдруг из-за соседнего клёна выскакивает Димас и тоже начинает бежать к забору. Почему он не выскочил раньше — непонятно. Видать, боялся, что я его обгоню. Но, увидев, как мы с Мишкой мчимся наперегонки, тоже решил поучаствовать.

И вот почти у самого забора Мишка спотыкается о корягу и падает.

— «Стоп игра!» — кричу я.

Мы с Димасом поднимаем Мишку с земли, помогаем ему присесть на пенёк. У него разбиты обе коленки. Из ран крупными красными каплями медленно сочится кровь.

Из-за дальних кустов показывается лопоухий мальчишка небольшого роста и бежит к нам. Его тоже зовут Мишей, мы зовём его Мишаня.

— «Ёклмн…» — восклицает он, увидев Мишкины раны, и, добавив скороговоркой: — «Я сейчас пластырь принесу!» — убегает в сторону своего дома.

Вскоре он возвращается с пузырьком перекиси водорода и пластырями. Перекись шипит и пузырится на ране, пена окрашивается в светло-алый цвет. Промыв Мишкины коленки, мы даём ему пластыри, и он сам аккуратно их наклеивает.

— «Бегать сможешь?» — спрашиваем мы.

— «Смогу!» — бодро отвечает он.

— «Ну что, считаемся заново!» — говорю я.

И вот мы — я, Дрон, Димас, Мишка старший (тот, что разбил коленки) и Мишка младший (тот, что бегал за пластырем) — встаём в круг. Я уже готов начать считалкой выбирать нового «воду», как до нас доносится голос Кольки:

— «Ребзя, меня возьмите!»

Колян только сегодня приехал из города на дачу и потому помогал родителям выгружать вещи из машины. Он с радостной улыбкой подбегает к нам. Лица у нас сияют — мы все соскучились друг по другу за учебный год, а впереди ещё всё лето…

И я начинаю считать:

«Вышел месяц из тумана,
Вынул ножик из кармана.
Буду резать, буду бить —
Всё равно тебе водить!»

На этих словах я просыпаюсь.

Мне тридцать семь лет.
У меня болит поясница от того, что я работаю с детьми в наклоне.
У меня четверо детей.

Но мне так хочется вновь оказаться у того зелёного забора, закрыть глаза и начать считать:

— «Раз, два, три, четыре, пять…»
Я иду искать.

Сквазников Николай Михайлович
14 декабря 2025 года