Администратор

Гей-клуб.

Из старых воспоминаний.

Истории, способные вывернуть душу наизнанку, редко начинаются с громких заявлений.
 Чаще они подкрадываются в форме безобидного предложения о работе.
В моём случае оно пришло, облачённое в твидовый пиджак менеджера по персоналу и пахнущее дорогим кофе.
Меня, гражданина с профилем, смутно напоминающим что-то офисно-беспозвоночное, почтили вниманием и предложили возглавить ночную смену в одном презентабельном заведении.
 Администратором.
 В заведении, как впоследствии выяснилось, с богатой культурной программой и специфическим гендерным составом посетителей, тяготеющим к прекрасной половине человечества лишь эстетически.

Путь мой туда был предопределён классическим русским навигатором — «кривой дорожкой».
Спиртное, как известно, не только развязывает языки, но и прокладывает маршруты в параллельные реальности, где твоё резюме вдруг кажется идеальным для управления танцполом, озарённым стробоскопами и уверенностью людей, точно знающих, кто они.

Ирония ситуации заключалась в сюрреалистичном диссонансе.
На фоне прочих кандидатов — существ пластичных, харизматичных, словно сошедших с афиш мюзикла «Кабаре» — я выделялся, как кирпич в коробке конфет «Ассорти».
Моя аура кричала не о готовности решать конфликты между гостем в латексе и гостем в страусиных перьях, а о желании спокойно заполнять таблицы Excel.
Тем трогательнее была настойчивость директрисы, женщины с пронзительным взглядом и сталью в голосе.
 Она, вопреки очевидности, протолкнула мою кандидатуру наверх с упорством, достойным лучшего применения.
 Видимо, в моей «неотмирности» она разглядела некий непотопляемый административный потенциал.
Или решила разнообразить коллекцию.

Самый пикантный джаз зазвучал на нашей заключительной беседе.
Моё недоумение, высказанное в элегантной форме «Ну, я, в принципе… как бы… не мой профиль», она парировала с лёгкостью фехтовальщика:

— Игорь, а что вас смущает? Работа — она и в Африке работа. Публика вменяемая. В основном. Бывают инциденты, ну а где без этого?

В этой фразе содержалась вся гениальная абсурдность момента.
«Инциденты».
Какое ёмкое, почти бюрократическое слово, чтобы описать потенциальный ураган страстей, ревности и блёсток.
«Где без этого» — да хоть в архиве, в отделе кадров или в будке по продаже кукурузы! Именно там, куда, как мне казалось, вела моя прямая, скучная, нефанфарная дорожка.

Мне оставалось лишь разыграть последнюю, жалкую карту честности, прикрыв ей тактическое отступление.

— Я не из робкого десятка, — солгал я, чувствуя, как во мне просыпается панически робкий десяток. — И функционал в общих чертах понятен. Но… увольте. Спасибо. До свидания.

Я вышел, оставив за дверью не просто отказ от «тёплого места».
Я отверг предложение стать смотрителем в заповеднике иной, яркой, пугающей свободы.
Моя дорожка выпрямилась, снова став серой и предсказуемой.
И иногда, проходя мимо нарядных фасадов ночных клубов, я ловлю себя на мысли: а что если? Что если бы я сказал «да»? Смог бы я, человек, чья главная дерзость — выбрать «капучино» вместо «американо», наводить порядок в этом карнавале? Ответ приходит мгновенно, холодный и ясный.
 Нет.
 Потому что мой удел — не разрешать «инциденты» на танцполе, а тихо завидовать тем, у кого хватает духу в них участвовать.
 Пусть даже в качестве штатного миротворца в глянцевом аду.