8. Не спрятаться, не скрыться...

Так у нас и пошло-поехало. Евгений будни проводил с Лерой, в субботу они приезжали к нам, а в воскресенье мы с Анечкой делали алаверды к ним. Я изо всех сил над собой работала. Потому что находила тысячу причин отменить обязательный визит. Все, как одна, убедительные. Только тоскующие глаза мужа останавливали. Ехала. Как миленькая...

А однажды мы с ним решили посидеть в ресторане. Давно не были нигде. Опять же и повод был. Годовщина нашего знакомства. Как не отметить?

Выбирали место романтического ужина долго, с удовольствием. Казалось, это не простой выход в свет, а целое событие. Я даже платье новое купила...

С Аней заранее провела подготовительную работу. Но она и сама уже к Лере привыкла и не боялась ни её диких нарядов, ни хмурого лица. Они даже шушукались о чем-то своём, о девичьем.

Женька тоже дал старшей дочери инструктаж. Она сначала молча слушала, а потом даже засмеялась. Мол, папаша её за монстра, что ли принимает? Конечно, все будет ок.

И вот мы в красивом зале. Где сидят нарядно одетые люди, вкушают специально для них приготовленные яства, и, пригубив хорошего вина, ведут неспешный разговор...

А тем для обсуждения у нас набралось много. Мы ведь почти не виделись. Евгений рассказал мне о причудах своих новых пациентов, про разрумянившиеся на свежем воздухе лица родителей, да много про что. Смеялся, жестикулировал и, казалось, был доволен жизнью.

При том, что мы оба знали: главный разговор впереди. Про Валерию. И, как ни откладывали, пришлось начать.

С так называемой гувернанткой не получилось. Не потому что нужна с проживанием, а это для многих существенный напряг.

Одинокие, да ещё и в возрасте воспитательницы, напротив, готовы пожить вне дома. Экономия ведь сплошная. Просто никто не ладит с объектом приложения сил. Два-три дня и идут в отказ.

Конечно, Женька рук не опускал. Искал новых соискательниц. И даже студентку иногороднюю пытался на это священное место пристроить. Дескать, у возрастных дам не получается найти общий язык с Валерией, может, у молодой женщины дело сладится?

Нет. Они подрались. Услышав это и даже представив ситуацию в лицах, я страшно испугалась. Ведь сейчас девица с Анькой. А вдруг...

Евгений понял, почему я вмиг помрачнела.

— Надеюсь, что Валерия понимает, что этого ей никто не простит, — убеждая меня, а, может, и себя, он начал размышлять вслух. Дескать, одно дело с почти ровесницей сцепиться, а другое - с малышкой.

А потом, помолчав, признался. Ему очень трудно. С одной стороны, он должен любить своего ребёнка. Одна ведь плоть и кровь. С другой, никаких особенных чувств он не испытывает. Как, например, к Аньке. Хотя она ему не классическая родня...

И, хотя он профессиональный и даже очень, по мнению коллег и пациентов, квалифицированный психолог, не умеет справиться с раздражением. Которое эта девочка рождает в нем практически ежеминутно...

Я слушала и постепенно избавлялась от своего постоянного напряжения. Если и родной отец ощущает то, что мучает меня по отношению к Лере, то я точно не фурия. А обыкновенная тётенька. Которая опасается грубости, наглости, невоспитанности и прочих возможных обидок от падчерицы. Или кто она мне?

Поговорили мы с Женькой про все наши невзгоды и запечалились. Жалко себя очень. Но Лерку в сто раз больше. Каково ей нелюбимой жить?

Я даже прослезилась. И мы стали, перебивая друг друга, придумывать, как изменимся. Как полюбим бедную барышню, и она ответит нам своей привязанностью, как...

Впрочем, пора было отправляться домой. А там нас встретила Анька. Прижимая к лицу окровавленное полотенце...